ПИСЬМА ИЗ АРМИИ НА ФОНЕ ВОЙНЫ
"...Когда же мы оказались на Моздокском аэродроме, то выяснилось, что транспорта на ПВД не летают из-за плохой погоды, и нас направили в «отстойник-накопитель» - обнесённую колючкой площадку, где стоят несколько армейских палаток, бочка с водой на колёсах и туалет. Офицеры с «контрабасами» тут же оккупировали палатки и начали усиленную борьбу с зелёным змием. Вернее, они это дело просто продолжили, так как начали, едва поезд от Краснодара тронулся. К вечеру все палатки были завалены «синюхами».
А мы, натащив досок и распалив костры из покрышек, улеглись спать прямо под открытым небом. Чтобы кто-нибудь не свалился в костёр, назначили дневальных, но они не досмотрели, и у меня сгорела подошва на одном сапоге. Пришлось облазить все близлежащие свалки и найти что-нибудь к носке годное. Попался, однако, лишь сапог облегчённого образца. В нём-то я и ходил, приволакивая другую ногу, обутую в тяжёлый кирзач.
Исследуя свалки, я обнаружил на одной из них два ящика 30-мм снарядов. Вечером рассказал ребятам, что до войны ещё не доехали, а БПы уже под ногами валяются. Сидевший у нашего костра комендант лагеря, солдат-срочник, тут же упросил меня это место показать. Внимательно осмотрел находку и тщательно спрятал. Видимо, здесь всё имеет свою цену.
Поскольку пастись на вытоптанном пятачке земли, да ещё в ноябре, затруднительно, мы прочёсывали палатки, как только командиры роняли «усталые» головы на «боевые карты». Добывались остатки нашего же пайка, но однажды ребята притащили ящик, увесистость которого дополнялась тросовой увязкой. Вскрыв его, мы обнаружили громадные куски перчёного сала, консервы, колбасу, конфеты. Чтобы досталось всем, добычу мелко покрошили и сварили в подобранной на свалке жестянке. После того как варево было выпито через край, в жестянке сварили кофе, банку которого нашли в этом же ящике. Остаток ящика и упаковок уничтожил огонь.
Утром «контрабасы», обнаружив пропажу (оказалось, что это посылка лично для замкомполка), затеяли следствие, и один из них взялся за меня. Он только успел повредить мне зуб и получить ответ, как гревшийся у нашего костра милиционер свистнул своих, а они быстро и умело того «контрабаса» замесили.
После этого отцы-командиры сообразили, что нас всё-таки надо кормить, и стали водить в столовую аэродромной обслуги, где мы доедали то, что от той обслуги осталось. Хотя две ложки каши, размазанные по крышке от котелка, сложно назвать пищей, но там можно было украсть хлеба, а это уже кое-что. И чуть было не съели козу, которую бабка опрометчиво привязала возле караульной вышки. Часовой помешал. (В таком режиме мы прожили до тех пор, пока установилась погода, и «коровой» нас вывезли в район СБЗ на ПВД - прим. автора).
- До чего же вы докатились, - вежливо выговаривал старший зам младшему за тонким брезентом палатки. - Уже с прапорщиками водку пьёте!
Мы с денщиком переглянулись: если здесь прапоров за людей не держат, то кто же тогда мы?
Зенитку свою знаю уже неплохо, уверенно разбираю и заряжаю. Что самое смешное: по книжке для разборки полагается куча инструментов, но на практике обходимся шомполом от своего же автомата и кувалдой. О, безотказная кувалда!
При обучении не обошлось без курьёзов. Оказалось, что никто, включая командира дивизиона, не знает, как пользоваться дальномером и стрелять по воздушным целям. Привыкли пользоваться прицелом для неподвижных наземных целей.
Здесь же у нас настоящее горе: позавчера получили телефонограмму, в которой говорится, что с 1 марта (!) мы, оказывается, служим «день за день». Пилюлю подсластили, увеличив боевые выплаты (оказалось враньём - прим. автора), да только нам от этого не легче. Ведь всего четыре месяца служить оставалось!
Мы сначала даже не поверили, но к вечеру приехал комбат и всё подтвердил. Поначалу, конечно, растерялись. Потом была буря протестов. Теперь кто как. Кто решил, зная в какой стране живёт, беречь нервы и не дёргаться. Кто рапорта пишет об отправке в Краснодар, но насчёт этого нам отцы-командиры прямо (по-моему, это был единственный случай за всю мою службу, когда нам что-то сказали прямо - прим. автора) сказали: номер не пройдёт. Для того-то «день за два» и отменили, чтобы нас здесь побольше было и мы бы подольше задерживались.
Расстройства, конечно, много, и сам-то уже успокоился вроде, а вот домашним ещё тяжелее станет ждать. Любит Родина под дых бить. И умело.
В остальном служба идёт по-прежнему. В расчёте нас осталось двое: я - наводчик, Лёха - командир. Так что мы - полновластные хозяева зенитки. Лёха Гостев родом из-под Волгограда. Рвался во флот, но военкомат обнаружил у него недостаточный для флота вес и забраковал. Скорее всего, просто у военкомата был план на войну и то, что Лёха по профессии рулевой-моторист, роли уже не играло.
Как говорится в одном солдатском стишке: «Масло съели, рыбу съели - две недели пролетели». Правда, ни масла, ни рыбы здесь солдаты не едят. Привезли как-то блок испорченного масла, и повара растопили его вместе с плесенью для заправки каши, а вместо рыбы здесь страшно солёная дагестанская килька в томате. Спасибо Родине и за это, а то собаки в округе уже кончились.
Погода установилась на удивление тёплая, как летом, а ещё недавно стояли жуткие морозы и снега было очень много. Сейчас же всё потаяло. Осталась одна непролазная грязь. От сырости началась "стряпуха". И «бэтэры» зажрали. Довели, гады, до того, что в ярости спалил в печке новую «белку», о чём потом сильно жалел.
На прошлой неделе к нашим соседям-десантникам приезжал Путин. Мы, правда, об этом узнали только на следующий день, а тогда всё удивлялись: что это столько вертушек над нами вертится? У десантников ему задали вопрос насчёт выслуги и выплат, но он ответил, что ничего сказать не может, а будут этот вопрос решать в Кремле. Во, армия: даже Главковерх в ней ничего не знает!
Наша разведка тоже наскочила на блокпост боевиков возле Ца-Ведено, и не повезло парню из нашей партии. Я его знал по Ахтырке и здесь пару раз видел. Здоровенный такой детинушка из-под Липецка, кажется. Не отмени президент войну, он бы уже дома был. Ребята говорят, что пока его до медчасти довезли, он истёк кровью. Кто бы знал, как ту кровь останавливать. Мы ж до войны всё устав караульный учили"...
Узнаю родную армию. В такой и служил. Ни жратвы, ни одежки, ни сна. Стрелять из врученного оружия никто ни хрена не умеет. Банальную перевязку сделать тоже. Никто ничего не объясняет, никто ничего не знает. Бухалово, воровство, постоянное озвиздюливание, продажа боеприпасов. Стрептодермия, грязь и бэтэры.
Правда, насчет летной столовой - не согласен. Кормили там отменно. Я к летчикам подъедаться ходил, когда один в роте остался. Обдолбанные героином разведчики превратили меня совсем уж в пельмень, я расстроился и ушел от них жить в "шишигу". А жрать-то что-то надо... Правда, было это в первую войну.
Текст хоть и большой, но почитать советую.
Илья Анпилогов, Альманах "Искусство войны": http://www.navoine.ru/articles/2022
А мы, натащив досок и распалив костры из покрышек, улеглись спать прямо под открытым небом. Чтобы кто-нибудь не свалился в костёр, назначили дневальных, но они не досмотрели, и у меня сгорела подошва на одном сапоге. Пришлось облазить все близлежащие свалки и найти что-нибудь к носке годное. Попался, однако, лишь сапог облегчённого образца. В нём-то я и ходил, приволакивая другую ногу, обутую в тяжёлый кирзач.
Исследуя свалки, я обнаружил на одной из них два ящика 30-мм снарядов. Вечером рассказал ребятам, что до войны ещё не доехали, а БПы уже под ногами валяются. Сидевший у нашего костра комендант лагеря, солдат-срочник, тут же упросил меня это место показать. Внимательно осмотрел находку и тщательно спрятал. Видимо, здесь всё имеет свою цену.
Поскольку пастись на вытоптанном пятачке земли, да ещё в ноябре, затруднительно, мы прочёсывали палатки, как только командиры роняли «усталые» головы на «боевые карты». Добывались остатки нашего же пайка, но однажды ребята притащили ящик, увесистость которого дополнялась тросовой увязкой. Вскрыв его, мы обнаружили громадные куски перчёного сала, консервы, колбасу, конфеты. Чтобы досталось всем, добычу мелко покрошили и сварили в подобранной на свалке жестянке. После того как варево было выпито через край, в жестянке сварили кофе, банку которого нашли в этом же ящике. Остаток ящика и упаковок уничтожил огонь.
Утром «контрабасы», обнаружив пропажу (оказалось, что это посылка лично для замкомполка), затеяли следствие, и один из них взялся за меня. Он только успел повредить мне зуб и получить ответ, как гревшийся у нашего костра милиционер свистнул своих, а они быстро и умело того «контрабаса» замесили.
После этого отцы-командиры сообразили, что нас всё-таки надо кормить, и стали водить в столовую аэродромной обслуги, где мы доедали то, что от той обслуги осталось. Хотя две ложки каши, размазанные по крышке от котелка, сложно назвать пищей, но там можно было украсть хлеба, а это уже кое-что. И чуть было не съели козу, которую бабка опрометчиво привязала возле караульной вышки. Часовой помешал. (В таком режиме мы прожили до тех пор, пока установилась погода, и «коровой» нас вывезли в район СБЗ на ПВД - прим. автора).
- До чего же вы докатились, - вежливо выговаривал старший зам младшему за тонким брезентом палатки. - Уже с прапорщиками водку пьёте!
Мы с денщиком переглянулись: если здесь прапоров за людей не держат, то кто же тогда мы?
Зенитку свою знаю уже неплохо, уверенно разбираю и заряжаю. Что самое смешное: по книжке для разборки полагается куча инструментов, но на практике обходимся шомполом от своего же автомата и кувалдой. О, безотказная кувалда!
При обучении не обошлось без курьёзов. Оказалось, что никто, включая командира дивизиона, не знает, как пользоваться дальномером и стрелять по воздушным целям. Привыкли пользоваться прицелом для неподвижных наземных целей.
Здесь же у нас настоящее горе: позавчера получили телефонограмму, в которой говорится, что с 1 марта (!) мы, оказывается, служим «день за день». Пилюлю подсластили, увеличив боевые выплаты (оказалось враньём - прим. автора), да только нам от этого не легче. Ведь всего четыре месяца служить оставалось!
Мы сначала даже не поверили, но к вечеру приехал комбат и всё подтвердил. Поначалу, конечно, растерялись. Потом была буря протестов. Теперь кто как. Кто решил, зная в какой стране живёт, беречь нервы и не дёргаться. Кто рапорта пишет об отправке в Краснодар, но насчёт этого нам отцы-командиры прямо (по-моему, это был единственный случай за всю мою службу, когда нам что-то сказали прямо - прим. автора) сказали: номер не пройдёт. Для того-то «день за два» и отменили, чтобы нас здесь побольше было и мы бы подольше задерживались.
Расстройства, конечно, много, и сам-то уже успокоился вроде, а вот домашним ещё тяжелее станет ждать. Любит Родина под дых бить. И умело.
В остальном служба идёт по-прежнему. В расчёте нас осталось двое: я - наводчик, Лёха - командир. Так что мы - полновластные хозяева зенитки. Лёха Гостев родом из-под Волгограда. Рвался во флот, но военкомат обнаружил у него недостаточный для флота вес и забраковал. Скорее всего, просто у военкомата был план на войну и то, что Лёха по профессии рулевой-моторист, роли уже не играло.
Как говорится в одном солдатском стишке: «Масло съели, рыбу съели - две недели пролетели». Правда, ни масла, ни рыбы здесь солдаты не едят. Привезли как-то блок испорченного масла, и повара растопили его вместе с плесенью для заправки каши, а вместо рыбы здесь страшно солёная дагестанская килька в томате. Спасибо Родине и за это, а то собаки в округе уже кончились.
Погода установилась на удивление тёплая, как летом, а ещё недавно стояли жуткие морозы и снега было очень много. Сейчас же всё потаяло. Осталась одна непролазная грязь. От сырости началась "стряпуха". И «бэтэры» зажрали. Довели, гады, до того, что в ярости спалил в печке новую «белку», о чём потом сильно жалел.
На прошлой неделе к нашим соседям-десантникам приезжал Путин. Мы, правда, об этом узнали только на следующий день, а тогда всё удивлялись: что это столько вертушек над нами вертится? У десантников ему задали вопрос насчёт выслуги и выплат, но он ответил, что ничего сказать не может, а будут этот вопрос решать в Кремле. Во, армия: даже Главковерх в ней ничего не знает!
Наша разведка тоже наскочила на блокпост боевиков возле Ца-Ведено, и не повезло парню из нашей партии. Я его знал по Ахтырке и здесь пару раз видел. Здоровенный такой детинушка из-под Липецка, кажется. Не отмени президент войну, он бы уже дома был. Ребята говорят, что пока его до медчасти довезли, он истёк кровью. Кто бы знал, как ту кровь останавливать. Мы ж до войны всё устав караульный учили"...
Узнаю родную армию. В такой и служил. Ни жратвы, ни одежки, ни сна. Стрелять из врученного оружия никто ни хрена не умеет. Банальную перевязку сделать тоже. Никто ничего не объясняет, никто ничего не знает. Бухалово, воровство, постоянное озвиздюливание, продажа боеприпасов. Стрептодермия, грязь и бэтэры.
Правда, насчет летной столовой - не согласен. Кормили там отменно. Я к летчикам подъедаться ходил, когда один в роте остался. Обдолбанные героином разведчики превратили меня совсем уж в пельмень, я расстроился и ушел от них жить в "шишигу". А жрать-то что-то надо... Правда, было это в первую войну.
Текст хоть и большой, но почитать советую.
Илья Анпилогов, Альманах "Искусство войны": http://www.navoine.ru/articles/2022