10-6: Letter "L"
Four Seasons Pierre Hotel
New York,
23 February
Karen, у стойки, обращаясь к портье с каменно-приветливым лицом: Lenny. Элена? Леонора? Ленор? Высокая. Стройная. Вы ее не могли не заметить. Волосы светлые. Что я говорю, я не знаю, какие у нее теперь волосы. И фамилия. Может быть, она с тех пор замуж вышла. А потом развелась и еще раз вышла. Не знаю. Портье не делает вовсе никакого движения и продолжает улыбаться. Она была D'Allemagne. Как автомат, в который бросили монетку, портье оживает и, не снимая с лица улыбки, одной рукой берет телефонную трубку, а другой указывает ей на кресла около столика в углу под пальмой.
Lenny сидит в кресле с книгой, положив ногу на ногу. Читает, слегка покачивая ногой. На столике звонит телефон. Спокойно откладывает книгу на столик. Снимает очки в изящной оправе и кладет сверху на книгу. Бросает быстрый взгляд на лилию в тонкой вазе и берет трубку: Да. Да, конечно, я сейчас спущусь. Проходя мимо зеркала, коротко смотрит на себя и выходит из номера.
Karen вздрагивает, когда один из лифтов открывает двери, но оттуда выходит сухонькая старушка в меховом манто, поддерживаемая почтительно под локоть молодым человеком в костюме. Он ведет старушку, укладывает ее на водительское место блестящего черного «Линкольна» у порога и захлопывает дверь. Линкольн берет с места, визжа покрышками. Пронаблюдав эту сцену, сидит еще несколько секунд, потом, решившись, встает и направляется к выходу. Швейцар с неглубоким поклоном распахивает перед ней дверь. Останавливается, услышав снова подъехавший лифт, и стоит так, спиной к фойе.
Lenny выходит из лифта и направляется в сторону кресел. Понимает, что не видит ни одного знакомого лица. Останавливается и еще раз внимательно оглядывает немногочисленную публику в лобби отеля. Переводит вопросительный взгляд на портье за стойкой. Портье вежливо указывает глазами на тонкую женскую фигуру у дверей. Подходит поближе к женщине. Секунду сомневается, пожимает плечами. Говорит негромко: Простите...
Karen: Нам нужно поговорить. Нет, нам нужно что-то сделать. Поворачивается. Здесь... Тебе... Вам здесь было бы удобно?
Lenny с вежливым недоверием слушает женщину с каштановыми волосами. Когда та поворачивается, не отвечает, но долго смотрит на нее. Закрывает глаза и проводит ладонью по лицу: Карен? Карен.
Karen: Да. Прежняя жизнь, старые знакомства. Которые почему-то имеют привычку всплывать как раз тогда... Обводит глазами фойе. ...когда все, казалось бы, устроено? Смотрит вопросительно на Lenny.
Lenny неуютно оглядывается, но быстро берет себя в руки: Да, Карен, я тоже совсем недавно вспоминала ... тебя. Поверишь ли. Если я правильно понимаю, то у тебя что-то срочное. Где ты хотела бы поговорить? У нас есть выбор - мы можем посидеть в кафе прямо тут... усмехается с непонятным выражением лица: чай у них здесь едва ли не лучше, чем в Лондоне. Да. Мы можем перейти на другую сторону улицы и посидеть на скамеечке в Центральном парке. Колеблется, но все же продолжает: Или мы можем подняться ко мне. Выбирай.
Karen напряженно улыбается. Быстро: Вспоминала? Почему? Кто-то напомнил? Смотрит в глаза Lenny и отводит взгляд. Скамеечка подойдет. Мы не будем подниматься... к тебе. В конце концов, именно я была инициатором этой встречи.
Lenny делает шаг в сторону дверей: Не то чтобы напомнил... Просто... Просто так получилось. Спохватывается, оглядывает свой тонкий свитер, тихо чертыхается. Потом машет рукой. Ладно, пойду так, уже достаточно тепло. Скажи, как ты меня нашла? Что ты делаешь в Нью-Йорке?
Karen: Это неважно. Я бы не нашла, если бы один из докладчиков так громко не думал... то есть, не говорил о тебе... в кулуарах. Я его расспросила подробно о тевтонской богине с божественным голосом. И фигурой. Ты дала ему автограф на ступеньках этой гостиницы. Так значит, все в порядке? Никаких неприятных встреч? Тогда я не задержу тебя долго.
Lenny напряженно слушает Карен, пока они переходят дорогу и входят в парк, доходят до скамейки, но не садятся, а продолжают довольно быстро идти по аллее в сторону озера: Подожди, подожди. Ты меня совсем запутала. Ладно, Нью-Йорк неважно. Кулуары. Ладно, тоже неважно. Автограф. Кому? Черт с ним. Неприятные встречи? То есть ты специально меня разыскала, после того как мы совершенно спокойно не видели друг друга двадцать лет, и не особенно скучали в разлуке, заметь, и все для того, чтобы спросить не было ли у меня неприятных встреч? За двадцать лет были. Переводит дух и продолжает гораздо спокойнее. Карен, объясни мне, что происходит, пожалуйста. Иначе мне будет трудно ответить на твой вопрос. Тебя тревожит что-то конкретное? Что-то, что касается нас обеих?
Karen: Что? Трет лоб. Черт, ничего не слышу. Это же надо. Но кажется, в самом деле не боишься. Ненадолго берет руку Lenny в свою, но скоро отпускает. Ну, приблизительно, да. Так оно и есть. Услышала, зашла проведать. Поболтать. Вдвоем. Приятно, легко, никаких обязательств. Когда Карен отворачивается, Lenny смотрит на нее с удивлением и раздражением. Потом опускает голову и замедляет шаг.
Lenny вздыхает: Карен, тебя что-то гнетет. Только не спорь, пожалуйста. Совершенно необязательно быть ясновидящей, чтобы это понять. Мне кажется, что я каким-то необъяснимым образом разрешила твои сомнения... Но зато ты очень встревожила меня. Тем более что я действительно тебя вспоминала недавно. Тебя, всех нас, Лондон... Я не суеверна, но я не люблю таких совпадений.
Karen: Ну, совпадения имеют же разумное объяснение и естественный предел. Конечно, вспоминается. Ничего удивительного. Я тебе даже скажу, почему. Сырой такой ветер, как той зимой в городе, когда мы исходили его по всем направлениям. Тревожный. Смеется. Вот и все. Поворачивает по тропинке, перед ней открывается пруд, где стайка лебедей у берега ждет, пока наклонившаяся к воде девушка отломит им еще кусок булки. Останавливается вмертвую.
Lenny прислоняется к дереву спиной и смотрит на застывшую Карен. Потом не выдерживает и отворачивается. Очень тихо, даже не надеясь, что Карен услышит ее: Тревожный... сырой и тревожный. Ветер. Ведь это все та сессия, да? А мне ведь казалось, что я все-все забыла. Нас было трое, и та ваша подружка, и мы были чудовищно глупы. Глупы и молоды. Бутерброд в пакетике и папка с нотами на тесемочках. И смешная затея. За неплохие деньги. Карен, просто скажи мне «да». Я уже поняла, просто подтверди. Вот и он на это намекал. А я все не понимала... точнее делала вид.
Karen поворачивается: Он сказал, что разберется. Ты себе не представляешь, что это значит. Как он может разобраться. Что от всего останется, когда он это сделает. Мужья, отели, конгрессы, карьеры - это все... не из того мира, понимаешь? Закрывает рот рукой. Подходит к Lenny. Шепотом: Он?
Lenny, без выражения: Он пришел ко мне на концерт. Я почему-то почувствовала. Потом опера. И ветер на океане. А потом про Лондон. Говорил, что такие типы грязными руками, а он не хочет... Смотрит Карен в глаза и делает движение, как будто хочет коснуться ее лица, но опускает руку. Фрэнсис. Ты его знаешь?
Karen: Он ведь еще ничего... Ты не слышала, чтобы что-то... Когда ты в последний раз?.. Закусывает губу и молча кивает. Вот и вышло совпадение. Медленно и убежденно: Вам необходимо встретиться... Необходимо.
Lenny: Нам, нам с тобой необходимо. Выпрямляется и подбирается. Берет Карен за руку и начинает идти в сторону выхода из парка. Поехали. Ты знаешь, где он? Поехали, я возьму такси.
Karen: Втроем? Нет. Нет-нет. Стой. Подожди. Может быть, обойдется. Отнимает руку и останавливается. Прикладывает пальцы к виску и морщится. Не обойдется. Если есть шанс - стоит им воспользоваться. Как бы это ни звучало - втроем. Таким же треугольником, как... Обрывает себя и вкладывает свою руку в руку Lenny.
Lenny, не отпуская руки Карен, идет по дороге к Южному выходу из парка: Не люблю терять время, когда решение уже принято. Так где его искать? Ты знаешь, где он живет?
Karen: Нет. Да. Ехать никуда не надо. Мы сейчас придем. Указывает вперед. Мрачное место. Останавливается. Я не знаю. Это он не сам сказал. Это из официальных бумаг с конгресса. Сейчас я, кажется, буду повторять танец с портье. Я боюсь.
Lenny тоже останавливается и поворачивается лицом к Карен. Быстро кладет ей руки на плечи - не то обнимая, не то встряхивая, так же быстро отдергивает и сжимает пальцами виски. Слабо улыбается и снова берет Карен за руку: Не бойся. Нам повезет. Это просто день такой - открытий и совпадений. Меня вообще могло не быть в гостинице. Да. Выходит из парка и тянет Карен через дорогу под рев автомобильных гудков. Скажи, где? Waldorf? Я все сама узнаю. Фрэнсис... Вопросительно смотрит на Карен.
Karen: Дэймон. The Ritz. Узнай, пожалуйста. У меня никаких сил не осталось. Пусть уже этот день скорее кончится. Как быстро темнеет.
Lenny оглядывается и понимает, что они стоят прямо перед отелем Ritz-Carlton. Входит и направляется к стойке, оглядываясь на Карен. Очень свободно встает к стойке боком, бездумно постукивая пальцами по идеально гладкой поверхности, с таким скучающим видом, что портье подлетает немедленно. С чуть более сильным акцентом, чем обычно: Фрэнсис Деймон. Портье немедленно берется за трубку, но Ленни продолжает вопросительно на него смотреть. Портье кладет трубку и с некоторым вежливым сомнением говорит: «3066», и кивает молодому мальчику в форме отеля. Последний немедленно кланяется, откашлявшись, говорит тонким голосом «Медам, прошу», и проводит Ленни и Карен к лифтам.
Karen, тихо: И это все? Нам... туда? Входит в лифт последней. Мальчик вставляет ключ в стену сбоку от панели с кнопками и поворачивает его. Двери закрываются. Глядя в зеркальую стену, машинально поправляет волосы.
Lenny выходит из лифта на 30 этаже, оглядывается, определяя, в какую сторону идти. На этаже всего одна дверь с номером 3066. Останавливается перед приоткрытой дверью и трет лицо руками. Смотрит на Карен с непонятным выражением лица. Осторожно толкает дверь .
S.S.: ...Да-да, Фредерик. Именно так. Adler. Именно, как единственная «та женщина» по имени Ирэн... М-ммм, да. Anna-Lotta. Тринадцать лет, волосы светлые, глаза серо-стальные, с желтым ободком вокруг зрачка. Худая, высокая для своих лет. Всю почту незамедлительно блокировать и в карантин. Успели?.. Желтый и узкий? Отлично. Проходит мимо окна своего номера, говоря по мобильному телефону, и скрывается за поворотом, теряясь из вида. Через некоторое время появляется с другой стороны. ...И этого богомола, палочника этого, который там... да, не хочу знать его имени. Uh-huh... не трогайте пока. Только... Входит в комнату, видит Ленни и Карен, указывает им свободной рукой на кресла. В третьем кресле беспокойно переступает лапами черная пантера. На маленьком столике возле нее стоит золоченая клетка, в которой сбились в трясущийся комок три яркие птички. Договорим позже.
Lenny, когда дверь под ее рукой медленно открывается, делает осторожный шаг в комнату. Опускает голову, но немедленно вскидывает, услышав фамилию Адлер. Никак не реагирует на приглашение садиться: Зачем вам нужна моя дочь?
Karen останавливается на пороге. Пламя свечи вздрагивает: Уйдем. Не надо, уйдем.
S.S. отходит к столу, на котором светится экран компьютера, на нем непрерывной полосой бегут какие-то строчки, дотрагивается до монитора, он затемняется. Смотрит на Ленни и Карен: Добрый вечер. Мне ответить, или вы уйдете?
Lenny: Ответьте. Делает шаг вперед. Карен переступает через порог. Идет к креслу, но садится рядом на пол, опустив голову.
S.S., очень любезно: Хотел предложить ей сняться на пару разворотов для мужского журнала.
Lenny отшатывается как от удара. Делает какое-то резкое движение, но сдерживается. Обхватывает себя руками. Очень медленно, опустив голову: Простите. Я понимаю, мы так ворвались, даже... Скажите, я прошу вас, мы могли бы поговорить... поговорить в деловой обстановке? Оглядывается почти беспомощно.
Karen никак не реагирует на происходящее. Потом поднимает глаза на S.S.: Я сделаю кофе? Встает, снимает короткую кожаную куртку. Не найдя места, куда ее повесить, просто выпускает ее из рук и стоит, завороженно глядя туда, куда она упала.
S.S. делает Карен приглашающий жест куда-то вглубь апартаментов. Тихо произносит «Lights», в кабинете зажигается неяркий свет, свечи гаснут. Ленни: Если обстановка моего кабинета не кажется вам достаточно деловой, мы можем перебраться куда-нибудь в штаб-квартиру ООН или в любое другое место по вашему выбору. Пантера поднимается с кресла, тянется и обходит Ленни вокруг, затем скрывается там, куда указал S.S. в ответ на предложение Карен сварить кофе.
Lenny: Нет-нет, я не это хотела сказать. То есть... Я попробую иначе. Когда упоминают дочь... это тяжело. Я не знаю, с чего начать. Ко мне сегодня зашла Карен. Понимаете, мы были знакомы тогда, давно, в Лондоне. Потом не виделись. Оглядывается туда, куда ушла пантера. В общем, нам показалось, что вы можете помочь нам разобраться. Мне. Мне разобраться, потому что я так ничего и не знаю. Я понимаю, что что-то произошло...
Karen, не дойдя до кухни, останавливается перед приоткрытой дверью в ванную.
S.S., заинтересованно, Карен: Ты хочешь вскипятить полную ванну кофе, Карен? Боюсь, для этого придется заказать чартер с зернами из Латинской Америки. Снова поворачивается к Ленни. Я готов помочь вам, madam. В том числе и разобраться, если это вам для чего-то нужно. Однако позвольте вас заверить: пока ничего не произошло. Ничего особенного, я имею в виду.
Lenny поворачивается к Карен, впервые после того, как вошла в номер: Карен, почему ты там стоишь? Неважно. Иди сюда, пожалуйста. Смотрит на S.S. Я сяду, позволите? Дождавшись приглашающего жеста, садится. Я не могу так. Точнее - не умею. Вы тогда говорили со мной про Лондон. А теперь Карен... Карен, тебя шантажируют? Собравшись с духом: Вы знаете, мы тогда делали фотографии...
Karen отворачивается от двери и снова смотрит в комнату: Да нет, что ты. У меня все ничего. Ничего особенного. Он все знает. Про фотографии. Нам было очень весело.
S.S., успокаивающе: Ну вот, видите, Ленни. У Карен «все ничего». Вас, кажется, пока никто не беспокоил. Сейчас мы выпьем кофе с чем-нибудь расслабляющим, мы с Карен выкурим по нашей любимой сигарете, и все займутся своими делами. Отходит куда-то в угол.
Lenny переводит недоуменный взгляд с S.S. на Карен и обратно: Зачем вы так со мной? Зачем ты так с собой, Карен? Вас интересовало, знаю я что-то или нет? Я не знаю ничего, кроме того, что когда-то давно. Очень-очень давно... Помните, Фрэнсис, как вы все угадали тогда? Машинально берет из коробки, лежащей на столе, сигарету Sobranie, но не закуривает, а вертит ее в руках. Вы ведь знали? Университет, три подружки, нужны деньги. Глупая-преглупая и очень старая история. Фрэнсис, скажите мне только одно, пожалуйста. Моя дочь? Она ведь... ни при чем. Она не знает.
Karen досадливо машет рукой на Lenny: Да перестань ты. Пока она не встала у него на дороге, тревожиться не о чем. А когда встанет, то уже тоже не о чем. Бесполезно. Поворачивается к S.S. и открывает рот, но останавливается и поднимает палец. Вода кипит. Сейчас. Уходит на кухню.
S.S. подходит к Ленни, щелкает зажигалкой, думая, что она будет курить: Не обращайте внимания, Ленни. У нас с Карен длительная история совместной варки кофе. На моей дороге обычно не встают тринадцатилетние девочки, так что не беспокойтесь.
Lenny не прикуривает, продолжает вертеть сигарету в руке: Я не знаю. Я просто не знаю, что мне надо сделать, чтобы... щелкает пальцами и ломает сигарету. Фрэнсис, скажите, почему вы знаете об этой истории, каким образом она касается вас?
Karen выходит обратно в комнату: А вот этому не верь. Встают всякие. Кофе на столе. Размеренно, но все громче. Что теперь? Кому из нас - янтарный шарик, а кому - в ванну? Кто исчезнет, а кого пристрелят в уличной драке, как Магду? У тебя все уже просчитано? А фотографии, карты - вот это все останется у тебя, и Джеки не было, никогда не было. Только я все помню!
Пока Карен говорит, S.S. отходит снова куда-то в угол, и когда она достигает пика, почти срываясь, а лицо ее искажается, в углу вспыхивает слепящая магниевая фотовспышка. На стене за спиной Карен проецируется ее фотография в полный рост, на которой она стоит такая, какая есть сейчас, - со стрижкой каре, в джинсах и в свитере, затем на стене начинают мелькать, сменяясь, ее фотографии лондонского периода, самые разные, затем свет гаснет, и в кабинете по одной зажигаются свечи. Подходит к остолбеневшей Карен, тихо берет ее за руку и выводит на балкон, ведущий вокруг пентхауса. Судя по нечленораздельным крикам, доносящимся оттуда, он не очень широк, а парапета на нем нет. S.S. и Карен скрываются за углом и не очень скоро показываются в окнах снова. S.S. втаскивает Карен назад в номер, роняет ее в кресло, берет бутылку коньяка, наливает коньяк в коньячный бокал, вливает в Карен, ждет. Через минуту поднимает Карен из кресла, накидывает ей на плечи куртку и доводит ее до входной двери.
S.S., вежливо: Так мы увидимся на Конгрессе завтра?
Karen, всхлипнув, кивает несколько раз. Выглядывает из-за плеча S.S., находит глазами Lenny, слабо поднимает руку ладонью вперед. Снова смотрит на S.S.: Близких людей... Их не стало меньше. Почему так? Поворачивается и уходит.
Lenny, пока происходит вся эта сцена, сидит в кресле молча. Сначала следит за происходящим, а потом прячет лицо в руках. Сидит так, слегка покачиваясь.
S.S. возвращается в кабинет, тихо прикрыв дверь за Карен, садится в кресло напротив Ленни, кладет ногу на ногу, локти на подлокотники, сводит пальцы вместе. Смотрит на Ленни.
Lenny поднимает на S.S. больные глаза: Вы не хотите со мной говорить?
S.S., бесстрастно: Отчего же. Я даже приложил максимум усилий к тому, чтобы мы смогли поговорить вдвоем.
Lenny какое-то время молчит, что-то обдумывая. Тоже кладет ногу на ногу. Складывает руки на колене и говорит, медленно выбирая слова: Это было глупо, вот так вломиться к вам. Простите. Про Карен и Дж... смотрит на S.S. и осекается ...Про девочек мне трудно говорить. Мне казалось, я все забыла. Вы ведь знали их. Но если у вас есть вопросы ко мне - скажите, я постараюсь ответить.
S.S. продолжает смотреть на Ленни очень внимательно: У меня нет к вам вопросов, Ленни. Я уже все знаю. Хотите чего-нибудь?.. Я понимаю, это тяжелый разговор. Мы можем его просто закончить.
Lenny: Пожалуйста... смотрит на бутылку коньяка ...Нет, спасибо не надо пока. Может быть попозже. Слабо улыбается. Это не выход. Не для меня. Я не заканчиваю тяжелые разговоры, это трусость. Да, верно, вы все знаете, но не знаю я. И мне очень хочется... нет не хочется, мне очень надо понять, что сейчас происходит вокруг меня, вокруг нас. Мне Карен говорила, что вы хотели все взять на себя и разобраться. Пожалуйста, помогите и мне. Расскажите.
S.S. расцепляет пальцы и кладет руки на подлокотники. Ровно: Я бы постарался разделить в этой истории неприятную эмоциональную составляющую и практическую, Ленни. Мы ведь в прошлый раз сошлись с вами на том, что Лондон в годы нашей юности был веселым... чертовски веселым городом. И нет ничего удивительного в том, что это веселье догнало и Карен, и вас именно сейчас. Когда вы обе достигли в жизни определенных успехов. Даже вершин. Встает и подходит к той стене, на которой некоторое время назад были видны фотографии Карен. Существовал красивый артистический продукт. Он ушел в свободное плавание. На некоторое время затонул, а сейчас - снова всплыл. Это неприятно для всех. Не скрою, для меня тоже. Разворачивается к Ленни и улыбается: Собственно говоря, это была моя инициатива.
Lenny: Чтобы всплыл? Качает головой. Если это и так, то я почему-то не верю, чтобы... Погодите, но ведь к Карен приходил кто-то еще? Ее ведь шантажировали, разве нет? А вы узнали и решили разобраться. По крайней мере, я так поняла.
S.S., тихо: Нет. Я говорю о другой инициативе. Подходит к Ленни: Ленни, вы были далеки от этих кругов тогда, вы далеки от них и сейчас. Так и должно оставаться. Пусть так останется. Карен оказалось проще... проще идентифицировать. Собственно... Всматривается в лицо Ленни. Собственно, больше-то шантажировать и некого.
Lenny, очень тихо, стараясь, чтобы голос не дрогнул: Я понимаю вас. Мне очень хочется, чтобы так и было. Только скажите: а дочь? Моя дочь, ее это не коснется?
S.S., разглядывая лицо Ленни еще внимательнее: Если хотите, ей можно позвонить. Но, насколько я понимаю, Фредерик Делякур подогнал к ее частному пансиону в Швейцарии специальный отряд швейцарской полиции, который вырыл вокруг территории школы небольшой ров, выстроил крепостную стену... и на всякий случай наложил на все эти контрэскарпы пару-тройку неплохих заклинаний. Фредерику можно доверять. Он умеет охранять дочерей. Отходит на два шага назад. Коньяк?
Lenny: Да. Встает. Делает несколько шагов по комнате, потом возвращается и снова садится. Последний вопрос. Вас не удивляет, что я не задаю вам правильных вопросов? Почему я не начинаю вас расспрашивать про «заклинания», и про гаснущие свечи, и про вашу красавицу пантеру? Меня удивляет.
S.S. наливает коньяк в бокал, протягивает Ленни: О нет, совершенно не удивляет. Это же все шутки и фокусы. Что о них говорить? В сравнении с такими удивительными встречами, как у вас с Карен и у нас с вами, это - ничто. Берет сигарету из коробки. Вы позволите?
Lenny: Да, конечно. Покачивает бокал с коньяком в руке. Я вам буду просто верить, если позволите. И про Лотту и про все. А что касается Карен... Давайте оставим. Мне кажется, вам не очень приятна эта тема. А мне что-то подсказывает, что эта наша встреча с ней могла оказаться последней. И мне очень грустно. Они, те, какими я их помню, мне очень дороги. Были и есть. Вы понимаете меня, правда?
S.S. кладет сигарету на место. Сговорчиво: Давайте. Давайте вы будете мне верить. И не будем говорить о Карен. И о дорогом говорить тоже не будем. Неожиданно: Я вообще не знаю, о чем можно говорить. Разве что о том, что я должен был догадаться, что если... если была шатенка, рыжая и брюнетка... то должна была появиться и блондинка. Берет со стола остро заточенный карандаш и пишет в воздухе буквы J, K, M. Чего не хватает? Ну конечно, всегда не хватает L. Уходит в угол, из которого наблюдал за Карен, с чем-то там возится. Тихо сам с собой: Я должен был догадаться тогда. И про Магдалену тоже... И про вас, Ленни.
Lenny смотрит на буквы. Протягивает руку, как будто хочет дотронуться до них пальцем. Я не знала. Я и сейчас не знаю, что мне с этим делать, как понимать. Как будто собственное прошлое вырывается вдруг из памяти, из рук, и начинает кружиться и складываться в узоры. Магду я не знала. Практически не знала.
S.S. возвращается из угла, где, похоже, произвел какие-то невосстановимые разрушения, отходит к своему рабочему столу, смотрит на Ленни, скрестив руки на груди: Ленни, вы можете считать меня бесчувственным чудовищем, но я не хочу думать о прошлом. Я не хочу его помнить. Я хочу отрезать его, как отсохший лист. К сожалению, именно от меня исходила инициатива начать фотографировать прекрасных юных лондонских девушек из этой компании. И это далеко не все, что исходило от меня. И продолжает исходить, Ленни. Хотя я и хочу отрезать и не помнить. Поэтому... подходит к Ленни и наклоняется над ней предлагаю вам срочно сделать выводы.
Lenny какое-то время смотрит S.S. в глаза. Потом опускает взгляд на коньячный бокал: Я не буду считать вас бесчувственным чудовищем, Фрэнсис. Вам хочется отрезать, мне - спрятать и запереть. Имели вы в виду что-то конкретное, или нет, когда предложили делать выводы, я не знаю. Только, пожалуй, бежать без оглядки я не хочу.
S.S. качает головой укоризненно: Сегодня мы играем словами по вашей инициативе, Ленни. И вы сегодня такая же уставшая, как были в первый вечер. Знаете, я не люблю уставших женщин. Мне больше нравятся неутомимые... а потом - утомленные. Помедлив: Кажется, вам пора обижаться.
Lenny: Что-то сомневаюсь. Подходит к открытому окну, смотрит на город. Поворачивается и прислоняется спиной к подоконнику. Улыбается. Вы ошибаетесь, я не устала. Но вы правы - игры в слова - это не мое амплуа. Вы намекаете, что мне пора идти? Делает шаг в сторону двери. Спасибо, Фрэнсис. Дверь в номер бесшумно открывается.
S.S.: Нет.
Lenny: Что - нет?
S.S. разводит руками: На это я не намекаю.
Lenny молчит какое-то время. Потом собирается с духом: Фрэнсис, мне сейчас хочется спуститься в город, пройтись по улицам и подышать этим Вавилоном. Если вы хотите составить мне компанию - я буду рада. Улыбается.
S.S. тоже улыбается: Вы умница, Ленни. Не поддаетесь на провокации. В конце концов... именно для этого нам и дается опыт. Я посмотрю на вас сверху. Наклоняет голову: Успешно вам выступить.
Lenny: Вам тоже. На Конгрессе. До свиданья. Легко взмахивает рукой на прощанье и выходит из номера. Дверь за Ленни бесшумно закрывается.
S.S. достает из кармана несколько карт, садится за стол и выкладывает их на стол рубашками кверху. Из глубины апартаментов выходит черная пантера, подходит к нему и устраивается на полу рядом, положив голову на лапы. Тихо, пантере: В следующий раз я тебе кого-нибудь из них скормллю. Или обеих. По очереди. Переворачивает одну карту наугад.
* Рисунки (с) www
идея&текст (c) Zamok&Dungeons
Дальше (Вид на Гудзон и Лас-Вегас)
Оглавление
Раньше (Прощание с Бекки)
New York,
23 February
Karen, у стойки, обращаясь к портье с каменно-приветливым лицом: Lenny. Элена? Леонора? Ленор? Высокая. Стройная. Вы ее не могли не заметить. Волосы светлые. Что я говорю, я не знаю, какие у нее теперь волосы. И фамилия. Может быть, она с тех пор замуж вышла. А потом развелась и еще раз вышла. Не знаю. Портье не делает вовсе никакого движения и продолжает улыбаться. Она была D'Allemagne. Как автомат, в который бросили монетку, портье оживает и, не снимая с лица улыбки, одной рукой берет телефонную трубку, а другой указывает ей на кресла около столика в углу под пальмой.
Lenny сидит в кресле с книгой, положив ногу на ногу. Читает, слегка покачивая ногой. На столике звонит телефон. Спокойно откладывает книгу на столик. Снимает очки в изящной оправе и кладет сверху на книгу. Бросает быстрый взгляд на лилию в тонкой вазе и берет трубку: Да. Да, конечно, я сейчас спущусь. Проходя мимо зеркала, коротко смотрит на себя и выходит из номера.
Karen вздрагивает, когда один из лифтов открывает двери, но оттуда выходит сухонькая старушка в меховом манто, поддерживаемая почтительно под локоть молодым человеком в костюме. Он ведет старушку, укладывает ее на водительское место блестящего черного «Линкольна» у порога и захлопывает дверь. Линкольн берет с места, визжа покрышками. Пронаблюдав эту сцену, сидит еще несколько секунд, потом, решившись, встает и направляется к выходу. Швейцар с неглубоким поклоном распахивает перед ней дверь. Останавливается, услышав снова подъехавший лифт, и стоит так, спиной к фойе.
Lenny выходит из лифта и направляется в сторону кресел. Понимает, что не видит ни одного знакомого лица. Останавливается и еще раз внимательно оглядывает немногочисленную публику в лобби отеля. Переводит вопросительный взгляд на портье за стойкой. Портье вежливо указывает глазами на тонкую женскую фигуру у дверей. Подходит поближе к женщине. Секунду сомневается, пожимает плечами. Говорит негромко: Простите...
Karen: Нам нужно поговорить. Нет, нам нужно что-то сделать. Поворачивается. Здесь... Тебе... Вам здесь было бы удобно?
Lenny с вежливым недоверием слушает женщину с каштановыми волосами. Когда та поворачивается, не отвечает, но долго смотрит на нее. Закрывает глаза и проводит ладонью по лицу: Карен? Карен.
Karen: Да. Прежняя жизнь, старые знакомства. Которые почему-то имеют привычку всплывать как раз тогда... Обводит глазами фойе. ...когда все, казалось бы, устроено? Смотрит вопросительно на Lenny.
Lenny неуютно оглядывается, но быстро берет себя в руки: Да, Карен, я тоже совсем недавно вспоминала ... тебя. Поверишь ли. Если я правильно понимаю, то у тебя что-то срочное. Где ты хотела бы поговорить? У нас есть выбор - мы можем посидеть в кафе прямо тут... усмехается с непонятным выражением лица: чай у них здесь едва ли не лучше, чем в Лондоне. Да. Мы можем перейти на другую сторону улицы и посидеть на скамеечке в Центральном парке. Колеблется, но все же продолжает: Или мы можем подняться ко мне. Выбирай.
Karen напряженно улыбается. Быстро: Вспоминала? Почему? Кто-то напомнил? Смотрит в глаза Lenny и отводит взгляд. Скамеечка подойдет. Мы не будем подниматься... к тебе. В конце концов, именно я была инициатором этой встречи.
Lenny делает шаг в сторону дверей: Не то чтобы напомнил... Просто... Просто так получилось. Спохватывается, оглядывает свой тонкий свитер, тихо чертыхается. Потом машет рукой. Ладно, пойду так, уже достаточно тепло. Скажи, как ты меня нашла? Что ты делаешь в Нью-Йорке?
Karen: Это неважно. Я бы не нашла, если бы один из докладчиков так громко не думал... то есть, не говорил о тебе... в кулуарах. Я его расспросила подробно о тевтонской богине с божественным голосом. И фигурой. Ты дала ему автограф на ступеньках этой гостиницы. Так значит, все в порядке? Никаких неприятных встреч? Тогда я не задержу тебя долго.
Lenny напряженно слушает Карен, пока они переходят дорогу и входят в парк, доходят до скамейки, но не садятся, а продолжают довольно быстро идти по аллее в сторону озера: Подожди, подожди. Ты меня совсем запутала. Ладно, Нью-Йорк неважно. Кулуары. Ладно, тоже неважно. Автограф. Кому? Черт с ним. Неприятные встречи? То есть ты специально меня разыскала, после того как мы совершенно спокойно не видели друг друга двадцать лет, и не особенно скучали в разлуке, заметь, и все для того, чтобы спросить не было ли у меня неприятных встреч? За двадцать лет были. Переводит дух и продолжает гораздо спокойнее. Карен, объясни мне, что происходит, пожалуйста. Иначе мне будет трудно ответить на твой вопрос. Тебя тревожит что-то конкретное? Что-то, что касается нас обеих?
Karen: Что? Трет лоб. Черт, ничего не слышу. Это же надо. Но кажется, в самом деле не боишься. Ненадолго берет руку Lenny в свою, но скоро отпускает. Ну, приблизительно, да. Так оно и есть. Услышала, зашла проведать. Поболтать. Вдвоем. Приятно, легко, никаких обязательств. Когда Карен отворачивается, Lenny смотрит на нее с удивлением и раздражением. Потом опускает голову и замедляет шаг.
Lenny вздыхает: Карен, тебя что-то гнетет. Только не спорь, пожалуйста. Совершенно необязательно быть ясновидящей, чтобы это понять. Мне кажется, что я каким-то необъяснимым образом разрешила твои сомнения... Но зато ты очень встревожила меня. Тем более что я действительно тебя вспоминала недавно. Тебя, всех нас, Лондон... Я не суеверна, но я не люблю таких совпадений.
Karen: Ну, совпадения имеют же разумное объяснение и естественный предел. Конечно, вспоминается. Ничего удивительного. Я тебе даже скажу, почему. Сырой такой ветер, как той зимой в городе, когда мы исходили его по всем направлениям. Тревожный. Смеется. Вот и все. Поворачивает по тропинке, перед ней открывается пруд, где стайка лебедей у берега ждет, пока наклонившаяся к воде девушка отломит им еще кусок булки. Останавливается вмертвую.
Lenny прислоняется к дереву спиной и смотрит на застывшую Карен. Потом не выдерживает и отворачивается. Очень тихо, даже не надеясь, что Карен услышит ее: Тревожный... сырой и тревожный. Ветер. Ведь это все та сессия, да? А мне ведь казалось, что я все-все забыла. Нас было трое, и та ваша подружка, и мы были чудовищно глупы. Глупы и молоды. Бутерброд в пакетике и папка с нотами на тесемочках. И смешная затея. За неплохие деньги. Карен, просто скажи мне «да». Я уже поняла, просто подтверди. Вот и он на это намекал. А я все не понимала... точнее делала вид.
Karen поворачивается: Он сказал, что разберется. Ты себе не представляешь, что это значит. Как он может разобраться. Что от всего останется, когда он это сделает. Мужья, отели, конгрессы, карьеры - это все... не из того мира, понимаешь? Закрывает рот рукой. Подходит к Lenny. Шепотом: Он?
Lenny, без выражения: Он пришел ко мне на концерт. Я почему-то почувствовала. Потом опера. И ветер на океане. А потом про Лондон. Говорил, что такие типы грязными руками, а он не хочет... Смотрит Карен в глаза и делает движение, как будто хочет коснуться ее лица, но опускает руку. Фрэнсис. Ты его знаешь?
Karen: Он ведь еще ничего... Ты не слышала, чтобы что-то... Когда ты в последний раз?.. Закусывает губу и молча кивает. Вот и вышло совпадение. Медленно и убежденно: Вам необходимо встретиться... Необходимо.
Lenny: Нам, нам с тобой необходимо. Выпрямляется и подбирается. Берет Карен за руку и начинает идти в сторону выхода из парка. Поехали. Ты знаешь, где он? Поехали, я возьму такси.
Karen: Втроем? Нет. Нет-нет. Стой. Подожди. Может быть, обойдется. Отнимает руку и останавливается. Прикладывает пальцы к виску и морщится. Не обойдется. Если есть шанс - стоит им воспользоваться. Как бы это ни звучало - втроем. Таким же треугольником, как... Обрывает себя и вкладывает свою руку в руку Lenny.
Lenny, не отпуская руки Карен, идет по дороге к Южному выходу из парка: Не люблю терять время, когда решение уже принято. Так где его искать? Ты знаешь, где он живет?
Karen: Нет. Да. Ехать никуда не надо. Мы сейчас придем. Указывает вперед. Мрачное место. Останавливается. Я не знаю. Это он не сам сказал. Это из официальных бумаг с конгресса. Сейчас я, кажется, буду повторять танец с портье. Я боюсь.
Lenny тоже останавливается и поворачивается лицом к Карен. Быстро кладет ей руки на плечи - не то обнимая, не то встряхивая, так же быстро отдергивает и сжимает пальцами виски. Слабо улыбается и снова берет Карен за руку: Не бойся. Нам повезет. Это просто день такой - открытий и совпадений. Меня вообще могло не быть в гостинице. Да. Выходит из парка и тянет Карен через дорогу под рев автомобильных гудков. Скажи, где? Waldorf? Я все сама узнаю. Фрэнсис... Вопросительно смотрит на Карен.
Karen: Дэймон. The Ritz. Узнай, пожалуйста. У меня никаких сил не осталось. Пусть уже этот день скорее кончится. Как быстро темнеет.
Lenny оглядывается и понимает, что они стоят прямо перед отелем Ritz-Carlton. Входит и направляется к стойке, оглядываясь на Карен. Очень свободно встает к стойке боком, бездумно постукивая пальцами по идеально гладкой поверхности, с таким скучающим видом, что портье подлетает немедленно. С чуть более сильным акцентом, чем обычно: Фрэнсис Деймон. Портье немедленно берется за трубку, но Ленни продолжает вопросительно на него смотреть. Портье кладет трубку и с некоторым вежливым сомнением говорит: «3066», и кивает молодому мальчику в форме отеля. Последний немедленно кланяется, откашлявшись, говорит тонким голосом «Медам, прошу», и проводит Ленни и Карен к лифтам.
Karen, тихо: И это все? Нам... туда? Входит в лифт последней. Мальчик вставляет ключ в стену сбоку от панели с кнопками и поворачивает его. Двери закрываются. Глядя в зеркальую стену, машинально поправляет волосы.
Lenny выходит из лифта на 30 этаже, оглядывается, определяя, в какую сторону идти. На этаже всего одна дверь с номером 3066. Останавливается перед приоткрытой дверью и трет лицо руками. Смотрит на Карен с непонятным выражением лица. Осторожно толкает дверь .
S.S.: ...Да-да, Фредерик. Именно так. Adler. Именно, как единственная «та женщина» по имени Ирэн... М-ммм, да. Anna-Lotta. Тринадцать лет, волосы светлые, глаза серо-стальные, с желтым ободком вокруг зрачка. Худая, высокая для своих лет. Всю почту незамедлительно блокировать и в карантин. Успели?.. Желтый и узкий? Отлично. Проходит мимо окна своего номера, говоря по мобильному телефону, и скрывается за поворотом, теряясь из вида. Через некоторое время появляется с другой стороны. ...И этого богомола, палочника этого, который там... да, не хочу знать его имени. Uh-huh... не трогайте пока. Только... Входит в комнату, видит Ленни и Карен, указывает им свободной рукой на кресла. В третьем кресле беспокойно переступает лапами черная пантера. На маленьком столике возле нее стоит золоченая клетка, в которой сбились в трясущийся комок три яркие птички. Договорим позже.
Lenny, когда дверь под ее рукой медленно открывается, делает осторожный шаг в комнату. Опускает голову, но немедленно вскидывает, услышав фамилию Адлер. Никак не реагирует на приглашение садиться: Зачем вам нужна моя дочь?
Karen останавливается на пороге. Пламя свечи вздрагивает: Уйдем. Не надо, уйдем.
S.S. отходит к столу, на котором светится экран компьютера, на нем непрерывной полосой бегут какие-то строчки, дотрагивается до монитора, он затемняется. Смотрит на Ленни и Карен: Добрый вечер. Мне ответить, или вы уйдете?
Lenny: Ответьте. Делает шаг вперед. Карен переступает через порог. Идет к креслу, но садится рядом на пол, опустив голову.
S.S., очень любезно: Хотел предложить ей сняться на пару разворотов для мужского журнала.
Lenny отшатывается как от удара. Делает какое-то резкое движение, но сдерживается. Обхватывает себя руками. Очень медленно, опустив голову: Простите. Я понимаю, мы так ворвались, даже... Скажите, я прошу вас, мы могли бы поговорить... поговорить в деловой обстановке? Оглядывается почти беспомощно.
Karen никак не реагирует на происходящее. Потом поднимает глаза на S.S.: Я сделаю кофе? Встает, снимает короткую кожаную куртку. Не найдя места, куда ее повесить, просто выпускает ее из рук и стоит, завороженно глядя туда, куда она упала.
S.S. делает Карен приглашающий жест куда-то вглубь апартаментов. Тихо произносит «Lights», в кабинете зажигается неяркий свет, свечи гаснут. Ленни: Если обстановка моего кабинета не кажется вам достаточно деловой, мы можем перебраться куда-нибудь в штаб-квартиру ООН или в любое другое место по вашему выбору. Пантера поднимается с кресла, тянется и обходит Ленни вокруг, затем скрывается там, куда указал S.S. в ответ на предложение Карен сварить кофе.
Lenny: Нет-нет, я не это хотела сказать. То есть... Я попробую иначе. Когда упоминают дочь... это тяжело. Я не знаю, с чего начать. Ко мне сегодня зашла Карен. Понимаете, мы были знакомы тогда, давно, в Лондоне. Потом не виделись. Оглядывается туда, куда ушла пантера. В общем, нам показалось, что вы можете помочь нам разобраться. Мне. Мне разобраться, потому что я так ничего и не знаю. Я понимаю, что что-то произошло...
Karen, не дойдя до кухни, останавливается перед приоткрытой дверью в ванную.
S.S., заинтересованно, Карен: Ты хочешь вскипятить полную ванну кофе, Карен? Боюсь, для этого придется заказать чартер с зернами из Латинской Америки. Снова поворачивается к Ленни. Я готов помочь вам, madam. В том числе и разобраться, если это вам для чего-то нужно. Однако позвольте вас заверить: пока ничего не произошло. Ничего особенного, я имею в виду.
Lenny поворачивается к Карен, впервые после того, как вошла в номер: Карен, почему ты там стоишь? Неважно. Иди сюда, пожалуйста. Смотрит на S.S. Я сяду, позволите? Дождавшись приглашающего жеста, садится. Я не могу так. Точнее - не умею. Вы тогда говорили со мной про Лондон. А теперь Карен... Карен, тебя шантажируют? Собравшись с духом: Вы знаете, мы тогда делали фотографии...
Karen отворачивается от двери и снова смотрит в комнату: Да нет, что ты. У меня все ничего. Ничего особенного. Он все знает. Про фотографии. Нам было очень весело.
S.S., успокаивающе: Ну вот, видите, Ленни. У Карен «все ничего». Вас, кажется, пока никто не беспокоил. Сейчас мы выпьем кофе с чем-нибудь расслабляющим, мы с Карен выкурим по нашей любимой сигарете, и все займутся своими делами. Отходит куда-то в угол.
Lenny переводит недоуменный взгляд с S.S. на Карен и обратно: Зачем вы так со мной? Зачем ты так с собой, Карен? Вас интересовало, знаю я что-то или нет? Я не знаю ничего, кроме того, что когда-то давно. Очень-очень давно... Помните, Фрэнсис, как вы все угадали тогда? Машинально берет из коробки, лежащей на столе, сигарету Sobranie, но не закуривает, а вертит ее в руках. Вы ведь знали? Университет, три подружки, нужны деньги. Глупая-преглупая и очень старая история. Фрэнсис, скажите мне только одно, пожалуйста. Моя дочь? Она ведь... ни при чем. Она не знает.
Karen досадливо машет рукой на Lenny: Да перестань ты. Пока она не встала у него на дороге, тревожиться не о чем. А когда встанет, то уже тоже не о чем. Бесполезно. Поворачивается к S.S. и открывает рот, но останавливается и поднимает палец. Вода кипит. Сейчас. Уходит на кухню.
S.S. подходит к Ленни, щелкает зажигалкой, думая, что она будет курить: Не обращайте внимания, Ленни. У нас с Карен длительная история совместной варки кофе. На моей дороге обычно не встают тринадцатилетние девочки, так что не беспокойтесь.
Lenny не прикуривает, продолжает вертеть сигарету в руке: Я не знаю. Я просто не знаю, что мне надо сделать, чтобы... щелкает пальцами и ломает сигарету. Фрэнсис, скажите, почему вы знаете об этой истории, каким образом она касается вас?
Karen выходит обратно в комнату: А вот этому не верь. Встают всякие. Кофе на столе. Размеренно, но все громче. Что теперь? Кому из нас - янтарный шарик, а кому - в ванну? Кто исчезнет, а кого пристрелят в уличной драке, как Магду? У тебя все уже просчитано? А фотографии, карты - вот это все останется у тебя, и Джеки не было, никогда не было. Только я все помню!
Пока Карен говорит, S.S. отходит снова куда-то в угол, и когда она достигает пика, почти срываясь, а лицо ее искажается, в углу вспыхивает слепящая магниевая фотовспышка. На стене за спиной Карен проецируется ее фотография в полный рост, на которой она стоит такая, какая есть сейчас, - со стрижкой каре, в джинсах и в свитере, затем на стене начинают мелькать, сменяясь, ее фотографии лондонского периода, самые разные, затем свет гаснет, и в кабинете по одной зажигаются свечи. Подходит к остолбеневшей Карен, тихо берет ее за руку и выводит на балкон, ведущий вокруг пентхауса. Судя по нечленораздельным крикам, доносящимся оттуда, он не очень широк, а парапета на нем нет. S.S. и Карен скрываются за углом и не очень скоро показываются в окнах снова. S.S. втаскивает Карен назад в номер, роняет ее в кресло, берет бутылку коньяка, наливает коньяк в коньячный бокал, вливает в Карен, ждет. Через минуту поднимает Карен из кресла, накидывает ей на плечи куртку и доводит ее до входной двери.
S.S., вежливо: Так мы увидимся на Конгрессе завтра?
Karen, всхлипнув, кивает несколько раз. Выглядывает из-за плеча S.S., находит глазами Lenny, слабо поднимает руку ладонью вперед. Снова смотрит на S.S.: Близких людей... Их не стало меньше. Почему так? Поворачивается и уходит.
Lenny, пока происходит вся эта сцена, сидит в кресле молча. Сначала следит за происходящим, а потом прячет лицо в руках. Сидит так, слегка покачиваясь.
S.S. возвращается в кабинет, тихо прикрыв дверь за Карен, садится в кресло напротив Ленни, кладет ногу на ногу, локти на подлокотники, сводит пальцы вместе. Смотрит на Ленни.
Lenny поднимает на S.S. больные глаза: Вы не хотите со мной говорить?
S.S., бесстрастно: Отчего же. Я даже приложил максимум усилий к тому, чтобы мы смогли поговорить вдвоем.
Lenny какое-то время молчит, что-то обдумывая. Тоже кладет ногу на ногу. Складывает руки на колене и говорит, медленно выбирая слова: Это было глупо, вот так вломиться к вам. Простите. Про Карен и Дж... смотрит на S.S. и осекается ...Про девочек мне трудно говорить. Мне казалось, я все забыла. Вы ведь знали их. Но если у вас есть вопросы ко мне - скажите, я постараюсь ответить.
S.S. продолжает смотреть на Ленни очень внимательно: У меня нет к вам вопросов, Ленни. Я уже все знаю. Хотите чего-нибудь?.. Я понимаю, это тяжелый разговор. Мы можем его просто закончить.
Lenny: Пожалуйста... смотрит на бутылку коньяка ...Нет, спасибо не надо пока. Может быть попозже. Слабо улыбается. Это не выход. Не для меня. Я не заканчиваю тяжелые разговоры, это трусость. Да, верно, вы все знаете, но не знаю я. И мне очень хочется... нет не хочется, мне очень надо понять, что сейчас происходит вокруг меня, вокруг нас. Мне Карен говорила, что вы хотели все взять на себя и разобраться. Пожалуйста, помогите и мне. Расскажите.
S.S. расцепляет пальцы и кладет руки на подлокотники. Ровно: Я бы постарался разделить в этой истории неприятную эмоциональную составляющую и практическую, Ленни. Мы ведь в прошлый раз сошлись с вами на том, что Лондон в годы нашей юности был веселым... чертовски веселым городом. И нет ничего удивительного в том, что это веселье догнало и Карен, и вас именно сейчас. Когда вы обе достигли в жизни определенных успехов. Даже вершин. Встает и подходит к той стене, на которой некоторое время назад были видны фотографии Карен. Существовал красивый артистический продукт. Он ушел в свободное плавание. На некоторое время затонул, а сейчас - снова всплыл. Это неприятно для всех. Не скрою, для меня тоже. Разворачивается к Ленни и улыбается: Собственно говоря, это была моя инициатива.
Lenny: Чтобы всплыл? Качает головой. Если это и так, то я почему-то не верю, чтобы... Погодите, но ведь к Карен приходил кто-то еще? Ее ведь шантажировали, разве нет? А вы узнали и решили разобраться. По крайней мере, я так поняла.
S.S., тихо: Нет. Я говорю о другой инициативе. Подходит к Ленни: Ленни, вы были далеки от этих кругов тогда, вы далеки от них и сейчас. Так и должно оставаться. Пусть так останется. Карен оказалось проще... проще идентифицировать. Собственно... Всматривается в лицо Ленни. Собственно, больше-то шантажировать и некого.
Lenny, очень тихо, стараясь, чтобы голос не дрогнул: Я понимаю вас. Мне очень хочется, чтобы так и было. Только скажите: а дочь? Моя дочь, ее это не коснется?
S.S., разглядывая лицо Ленни еще внимательнее: Если хотите, ей можно позвонить. Но, насколько я понимаю, Фредерик Делякур подогнал к ее частному пансиону в Швейцарии специальный отряд швейцарской полиции, который вырыл вокруг территории школы небольшой ров, выстроил крепостную стену... и на всякий случай наложил на все эти контрэскарпы пару-тройку неплохих заклинаний. Фредерику можно доверять. Он умеет охранять дочерей. Отходит на два шага назад. Коньяк?
Lenny: Да. Встает. Делает несколько шагов по комнате, потом возвращается и снова садится. Последний вопрос. Вас не удивляет, что я не задаю вам правильных вопросов? Почему я не начинаю вас расспрашивать про «заклинания», и про гаснущие свечи, и про вашу красавицу пантеру? Меня удивляет.
S.S. наливает коньяк в бокал, протягивает Ленни: О нет, совершенно не удивляет. Это же все шутки и фокусы. Что о них говорить? В сравнении с такими удивительными встречами, как у вас с Карен и у нас с вами, это - ничто. Берет сигарету из коробки. Вы позволите?
Lenny: Да, конечно. Покачивает бокал с коньяком в руке. Я вам буду просто верить, если позволите. И про Лотту и про все. А что касается Карен... Давайте оставим. Мне кажется, вам не очень приятна эта тема. А мне что-то подсказывает, что эта наша встреча с ней могла оказаться последней. И мне очень грустно. Они, те, какими я их помню, мне очень дороги. Были и есть. Вы понимаете меня, правда?
S.S. кладет сигарету на место. Сговорчиво: Давайте. Давайте вы будете мне верить. И не будем говорить о Карен. И о дорогом говорить тоже не будем. Неожиданно: Я вообще не знаю, о чем можно говорить. Разве что о том, что я должен был догадаться, что если... если была шатенка, рыжая и брюнетка... то должна была появиться и блондинка. Берет со стола остро заточенный карандаш и пишет в воздухе буквы J, K, M. Чего не хватает? Ну конечно, всегда не хватает L. Уходит в угол, из которого наблюдал за Карен, с чем-то там возится. Тихо сам с собой: Я должен был догадаться тогда. И про Магдалену тоже... И про вас, Ленни.
Lenny смотрит на буквы. Протягивает руку, как будто хочет дотронуться до них пальцем. Я не знала. Я и сейчас не знаю, что мне с этим делать, как понимать. Как будто собственное прошлое вырывается вдруг из памяти, из рук, и начинает кружиться и складываться в узоры. Магду я не знала. Практически не знала.
S.S. возвращается из угла, где, похоже, произвел какие-то невосстановимые разрушения, отходит к своему рабочему столу, смотрит на Ленни, скрестив руки на груди: Ленни, вы можете считать меня бесчувственным чудовищем, но я не хочу думать о прошлом. Я не хочу его помнить. Я хочу отрезать его, как отсохший лист. К сожалению, именно от меня исходила инициатива начать фотографировать прекрасных юных лондонских девушек из этой компании. И это далеко не все, что исходило от меня. И продолжает исходить, Ленни. Хотя я и хочу отрезать и не помнить. Поэтому... подходит к Ленни и наклоняется над ней предлагаю вам срочно сделать выводы.
Lenny какое-то время смотрит S.S. в глаза. Потом опускает взгляд на коньячный бокал: Я не буду считать вас бесчувственным чудовищем, Фрэнсис. Вам хочется отрезать, мне - спрятать и запереть. Имели вы в виду что-то конкретное, или нет, когда предложили делать выводы, я не знаю. Только, пожалуй, бежать без оглядки я не хочу.
S.S. качает головой укоризненно: Сегодня мы играем словами по вашей инициативе, Ленни. И вы сегодня такая же уставшая, как были в первый вечер. Знаете, я не люблю уставших женщин. Мне больше нравятся неутомимые... а потом - утомленные. Помедлив: Кажется, вам пора обижаться.
Lenny: Что-то сомневаюсь. Подходит к открытому окну, смотрит на город. Поворачивается и прислоняется спиной к подоконнику. Улыбается. Вы ошибаетесь, я не устала. Но вы правы - игры в слова - это не мое амплуа. Вы намекаете, что мне пора идти? Делает шаг в сторону двери. Спасибо, Фрэнсис. Дверь в номер бесшумно открывается.
S.S.: Нет.
Lenny: Что - нет?
S.S. разводит руками: На это я не намекаю.
Lenny молчит какое-то время. Потом собирается с духом: Фрэнсис, мне сейчас хочется спуститься в город, пройтись по улицам и подышать этим Вавилоном. Если вы хотите составить мне компанию - я буду рада. Улыбается.
S.S. тоже улыбается: Вы умница, Ленни. Не поддаетесь на провокации. В конце концов... именно для этого нам и дается опыт. Я посмотрю на вас сверху. Наклоняет голову: Успешно вам выступить.
Lenny: Вам тоже. На Конгрессе. До свиданья. Легко взмахивает рукой на прощанье и выходит из номера. Дверь за Ленни бесшумно закрывается.
S.S. достает из кармана несколько карт, садится за стол и выкладывает их на стол рубашками кверху. Из глубины апартаментов выходит черная пантера, подходит к нему и устраивается на полу рядом, положив голову на лапы. Тихо, пантере: В следующий раз я тебе кого-нибудь из них скормллю. Или обеих. По очереди. Переворачивает одну карту наугад.
* Рисунки (с) www
идея&текст (c) Zamok&Dungeons
Дальше (Вид на Гудзон и Лас-Вегас)
Оглавление
Раньше (Прощание с Бекки)