Национализм - что это такое и к чему он ведёт? (2.2)

[ss69100]

Национализм, расизм, нацизм, интернацизм на основе идейной убеждённости - продукт интеллектуальных усилий представителей «элиты» и разнородного люмпена, с которым «элита» нравственно и мировоззренчески едина.

Вожделение и тех, и других - паразитизм, и разница меж ними только в том, что люмпен более беззастенчив и откровенен в выражении этого вожделения в силу своего примитивизма, а «элита» более обтёсана культурой, лучше информирована, и потому умеет свои паразитические наклонности подать остальному обществу в притягательно-красивой упаковке под видом прогресса, блага, объективной неизбежности и чего угодно.

Т.е. нравственно-психологической разницы между «элитой» и разнородным люмпеном вне «элиты» нет.



«Смысл жизни» для люмпена, включая и «элитаризовавшийся» люмпен, состоит в том, чтобы, не напрягаясь, в своё удовольствие, безвольно влачить существование до исчерпания жизненных ресурсов тела и духа (биополя), по возможности избегая боли и какой-либо созидательной деятельности, требующей напряжения сил, освоения и мобилизации личностного потенциала.

Поэтому говорить о какой-то «особо высокой духовности» в психологии «элиты», как и в психологии люмпена, не приходится: какая высокая духовность может быть основана на принципе «мы - лучше, чем они, и потому они должны нам…»? - Немногим более высокого уровня организации, нежели у кишечнополостных: ущербность чувств, хватательные рефлексы и инстинкты, а творческий потенциал, если и активизирован, то порабощён рефлексами и инстинктами и ориентацией на гедонизм, потреблятство и порабощение окружающих.

Разница между «элитой» и люмпеном вне «элиты» проявляется только в образе жизни: «элита» более преуспела в паразитизме, а люмпен вне «элиты» вынужден обстоятельствами больше грезить о своём «элитарном» статусе, нежели эффективно паразитировать (вследствие неспособности воплотить эти грёзы в жизнь как в силу отсутствия необходимых социокультурно обусловленных стартовых возможностей, так и в силу безволия и деморализации и сопутствующих им невежества и интеллектуальной неразвитости).

Однако для правящей «элиты» национальных обществ и диаспор в условиях социальных кризисов (а также и в условиях более или менее успешно реализованной «великодержавности» или достигнутого диаспорой статуса) один из вариантов снятия реакции социальных низов на угнетение их жизни «элитарным» паразитизмом - вынести агрессию «элитарного» безоглядного потреблятства за пределы своего национального общества или диаспоры.

В случае успеха, хапнув на стороне, часть награбленного можно перераспределить своим угнетённым низам, предварительно одурманив их же какой-нибудь теорией о «расе господ», «миссии белого человека», псевдосоциалистическим интернацизмом марксизма или капиталистическим интернацизмом буржуазного либерализма и т.п. наукообразным вздором, который производит в обществе никто иной, как нравственно люмпенизированная интеллигенция, читающая книги, не чувствующая Жизни, живущая на всём готовом, производимом в общественном объединении труда другими - «чернью».



Успех в этом деле становится для уймы представителей соответствующей толпо-«элитарной» культуры доказательством жизненной состоятельности её «элитарных» притязаний и национализма или расизма (или идеологически-конфессионального превосходства), которое может довлеть над их психикой как на уровне сознания, так, и не осознаваясь, - довлеть над индивидуальным и коллективным бессознательным иногда десятков и сотен миллионов на протяжении многих поколений.

Но для того, чтобы бредовая идея, тем более выраженная в наукообразной «теории» или конфессиональной идеологии о чьём-либо расовом, национальном или конфессиональном превосходстве над другими, якобы дающем право на господство над ними, овладела более или менее широкими массами населения, необходимы не только генераторы идеи и её пропагандисты, но и психологическая, - прежде всего, нравственная, - готовность этих масс воспринять эту идею как истину.



Поэтому для понимания того, как весь негатив националистического, расистского и конфессионально-идеологического характера находит массовку носителей в обществе, необходимо обратиться к рассмотрению алгоритмики коллективной психики толпо-«элитарного» общества.

Во всяком толпо-«элитарном» обществе - в режиме его стабильного существования, - если сложившийся образ его жизни большинством населения воспринимается как естественный, то даже в случае, когда он неприятен для этого большинства, - представители этого большинства будут бессмысленно и достаточно терпеливо своими действиями и бездействием поддерживать сложившееся общественное устройство, занимаясь при этом каждый своими мелко-бытовыми и карьеристскими делами.

Это более или менее покорное текущей политике большинство политически безвольно, даже если ему известна реально осуществимая альтернатива, гарантирующая лучшее качество жизни.

По своему социальному составу это большинство включает в себя представителей всех социальных групп как простонародья, так и «элиты».

Меньшинство же, которому предлагаемые и поддерживаемые «элитаризовавшейся» государственностью де-факто нормы жизни общества неприятны настолько, что его представители нравственно-психически не только не желают, но и не способны следовать этим нормам в своей жизни, разделяется на три категории:

1. 1. Опускающийся по ступеням социальной иерархии толп и «элит» разнородный по своему социальному происхождению и составу люмпен, в котором оказываются представители как самых «социальных низов», так и высших слоёв «элиты» общества.
2. 2. Разнородный криминалитет, который, преступая предлагаемые культурой нормы жизни общества, не претендует на то, чтобы заменить эти нормы другими, и тем самым преобразить жизнь общества к тому или иному новому качеству. Для его представителей криминальная деятельность - просто способ жить по иным нормам, но всё равно за счёт остального общества, пребывая в оппозиции к правящей - в меру паразитической - легитимной «элите».
3. 3. В третью группу входят те, кто:
   1. во-первых, несёт в себе осознаваемые ими идеалы, отличные от того образа жизни, который исторически сложился в обществе и предлагается его исторически сложившейся культурой всем в качестве нормы;
   2. во-вторых, осознавая эти идеалы, осознанно-волевым порядком работает на то, чтобы эти идеалы были воплощены в жизнь и стали действующей нормой взаимоотношений людей и жизни общества в целом.

Третья группа в толпо-«элитарных» обществах в периоды его стабильного существования составляет статистически незначимое меньшинство.

Традиционная политология, которая в подавляющем большинстве случаев обслуживает исторически сложившийся политический строй, называет их «революционерами». Однако это определение неточно, поскольку в третью группу входят:

• и революционеры, стремящиеся к ниспровержению исторически сложившегося образа жизни силовым путём по возможности в кратчайшие сроки,
• и ПРЕОБРАЖАТЕЛИ ЖИЗНИ, предпочитающие вести свою деятельность так, чтобы избежать революционных потрясений и влекомого ими усугубления общественных бедствий в период революции и становления нового общественного строя (этот период может охватывать несколько десятилетий).

Но наряду с этими тремя группами в обществе существует и четвёртая категория, также представляющая собой некоторое меньшинство:

1. 4. Реально во всяком обществе есть и те, для кого исторически сложившиеся нормы жизни общества действительно представляют собой их личные идеалы, с которыми они не пассивно смирились или о которых не задумываются (что отличает их от большинства, составляющего толпу, живущую по преданию и рассуждающую по авторитету), а которые они воплощают в жизнь и защищают осознанно волевым порядком как одну из составляющих смысла жизни каждого из них.

Традиционная политология их называет «консерваторами» (в периоды стабильности общества) и «контрреволюционерами» (в периоды, когда «революционеры» рвутся к государственной власти или овладели ею).

Также иногда их называют «истинной элитой» общества, поскольку в отличие от потребительски «элитаризовавшейся» части общества эти служат прежде всего - Идее определённого общественного устройства, а не эксплуатируют Идею в целях того или иного своекорыстия, готового прикрыться любой мотивацией (Идеей) - в зависимости от того, кто лучше удовлетворит запросы их своекорыстия как такового.

Если соотноситься с этой психологической типологией толпо-«элитарного» общества, то подавляющее большинство, не противящееся исторически сложившемуся образу жизни, обычно не заражено национализмом и расизмом на основе идейной убеждённости.

Его представителям может быть свойственен относительно безвредный «национализм» зомби, обусловленный социальной бесчувственностью, невежеством и бездумьем.

Возникновение у этого большинства идейной убеждённости в своём национальном, расовом или конфессионально-идейном превосходстве над окружающими, якобы дающем ему право господствовать над ними, может иметь место только в случае предшествовавшего соответствующего «промывания мозгов» на протяжении нескольких поколений, в результате чего национализм и расизм, несущие в себе готовность породить нацизм или интернацизм, становятся объективно неотъемлемой компонентой традиционной культуры общества или диаспоры.

В истории человечества такие культуры не составляют большинство, хотя могут быть очень вредоносны как в региональных, так и в глобальном масштабах.

Вне этого безвольно-лояльного сложившемуся порядку вещей большинства - готовность принять в себя национализм и расизм как идейную убеждённость несут в себе только представители четырёх категорий, охарактеризованных выше, и составляющих меньшинство в условиях стабильно существующего толпо-«элитаризма».

Это:

• не «элитаризовавшийся» люмпен, грезящий о том, как приобщиться к «элите»;
• криминалитет, нравственно-этически готовый легализоваться в «элите» в случае, если в ней откроются вакансии;
• та часть революционеров, которым в исторически сложившейся «элите» не нашлось места, и для которых идеология революционного движения может быть какой угодно - главное, чтобы революция победила, и они могли бы войти в «элиту» пост-революционного общества (иначе говоря, это «перманентные революционеры», которые всегда революционны, если они не во власти, и всегда консервативно-контрреволюционны, если власть принадлежит им);
• некоторая часть консерваторов-контрреволюционеров, которые:

во-первых, видят в национализме и расизме средство, позволяющее им упрочить свой национальный или диаспоральный толпо-«элитаризм» за счёт эксплуатации окружающей социальной среды;

во-вторых, видят в национализме и расизма инструмент осуществления мирового господства, т.е. средство, позволяющее защитить свой «элитарный» статус от инакокультурных конкурирующих толпо-«элитарных» обществ и сообществ.

В периоды кризисов толпо-«элитаризма» доля большинства, безвольно лояльного исторически сложившемуся образу жизни, сокращается за счёт перехода некоторой части этого большинства в названные ранее категории, готовые принять национализм и расизм, нацизм и интернацизм интернационализма в качестве средств, якобы способных решить их житейские проблемы.

• В России в ходе Первой мировой войны ХХ века и обострённого ею кризиса исторически сложившегося имперского сословно-кастового толпо-«элитаризма» этими социальными группами был принят интернационализм, несущий в себе интернацизм.
• В Германии по завершении той же войны этими же группами был принят национализм и расизм, перешедшие затем в гитлеровский нацизм.

И к тому, и к другому в предыстории каждой из стран были свои предпосылки, т.е.: в России тех лет для того, чтобы навязать национализм, а тем более расизм, не было социальной базы. По отношению к обществу в целом это показало пресловутое «дело Бейлиса» (1911 - 1913 гг.).

Но не было к этому устремлений и в правящей «элите» империи, которая была многонациональна по своему составу и представители которой в большинстве своём считали себя русскими вне зависимости от национальности своих предков.

А в Германии в силу сверхпропорционально высокой «капиталоёмкости» еврейско-иудейской диаспоры (в её основе - ростовщичество, транснациональная монополия на которое заповедана иудеям в Ветхом Завете) в условиях практически всеобщей грамотности населения пропаганда псевдосоциалистического интернационализма.

В нём не последнюю роль играли представители еврейско-иудейской диаспоры (начиная с К. Маркса - внука двух раввинов, члена раввинской династии), воспринималась многими как стремление еврейско-иудейской диаспоры к господству над этнически преобладающе немецкой Германией путём уничтожения её национальной буржуазии и присвоения её капиталов и прочей собственности под видом «национализации» в ходе строительства псевдосоциализма под идеологической властью интернационализма.

Такая оценка марксизма была правомерной и является жизненно оправданной. Вследствие этого марксистская псевдосоциалистическая революция в Германии в ноябре 1918 г. потерпела поражение, не найдя необходимой поддержки в массах.

И после того, как буржуазно- либеральная «Веймарская республика» проявила свою несостоятельность (не без помощи в этом держав-победительниц, и прежде всего «Великобратании»), немцам был предложен марионеточный нацизм гитлеризма, который они приняли.

Что касается такого рода кризисов толпо-«элитаризма», в которых национализм, расизм или интернационализм, становятся востребованными, то их генератором является прежде всего неадекватность самоуправления соответствующей культуры.

Однако неадекватность самоуправления может целенаправленно стимулироваться извне политическими противниками и конкурентами этой культуры.

Такого рода стимуляция кризиса извне, в том числе и с участием в этом процессе диаспор и доморощенных «общечеловеков», может стать и дополнительным стимулом к распространению национализма, расизма или интернационализма в обществе, переживающем кризис толпо-«элитаризма» (общекультурный, демографический, экономический или иной).

Но сохранение толпо-элитаризма» путём перехода к каким-то новым формам в результате распространения национализма, расизма или интернационализма не только не решает проблем общественного развития, но создаёт новые.

Поэтому лучше отказаться от поисков некоего идеального толпо-«элитаризма», в котором то или иное «элитаризовавшееся» меньшинство господствовало бы над большинством, а большинство было бы несказанно счастливо ишачить на «элиту». Необходимо перейти от толпо-«элитаризма» к человечности.

ИАЦ

***

Продолжение обещано.

Источник.