Украинизация. Эпизоды -4
«Украинизация» набирала обороты. В сентябре 1925 г. Совнарком УССР предлагал центральным учреждениям, комиссариатам и окружным исполкомам «уволить с должности сотрудников, которые до этого времени не овладели украинским языком».
Однако наличествовали и вполне объективные трудности. Так, для того, чтобы сдать квалификационный экзамен по украинскому языку от экзаменуемого номенклатурщика требовалось знание грамматики и орфографии, но они постоянно менялись. В результате уже единожды сдавшие экзамен вынуждены были сдавать его повторно. Это был уже чисто советский идиотизм. Комиссия ЦКК ВКП(б), обследовавшая практику проведения национальной политики на Украине в 1928 г., отмечала, что чиновники, вынужденные изучать украинский язык, отнюдь не горели желанием вникать в историю Украины, украинского театра, украинской литературы и т. п., которые были включены в «программу испытаний».
Вот такой получался экзамен на чин.
Однако перевода делового оборота на мову казалось начальникам-украинизаторам мало, и они требовали, чтобы национальный язык для совукрослужащих стал еще и разговорным. Та же комиссия ЦКК ВКП(б) сетовала на то, что «для большинства госслужащих украинский язык все еще является языком официальным, которым пользуются лишь в стенах учреждений и то, главным образом, для составления „бумаг“. Разговорным же языком вне стен учреждения, но зачастую и в самом учреждении, для многих все еще является русский язык». Судя по резолюции комиссии, это рассматривалось ею в качестве сущей катастрофы.
Ничего удивительного в том, что весьма нередки стали резкие высказывания совукрослужащих об этой самой украинизации. Так, в Николаеве заместитель главного бухгалтера завода «Марти» Новиков (беспартийный) заявил: «Украинский язык - собачий язык, и учить я его не буду. Пошлите лучше меня в Великороссию». Товарищеский суд вынес постановление об увольнении Новикова с завода, но за своего бухгалтера вступился директор. Дело закончилось выговором.
Попахивало русским шовинизмом. А посему защищая позиции тов. Сталина на Украине, Каганович вынужден был постоянно бороться с «националистическими уклонами различного типа». На X съезде КП(б)У в ноябре 1927 г. он выступил с разоблачением ряда «выступлений в общепартийном масштабе, которые целиком поддерживают и прикрывают русский националистический уклон в рядах КП(б)У». Инициаторами таких выступлений он считал Зиновьева, Ваганяна и Ларина.
Так тт. Радомысльский, Ваганян и тесть «Бухарчика» Лурье превратились в одночасье в защитников русского народа! Они, как метал громы и молнии т. Каганович, «взяв под сомнение всю политику партии на Украине в области национального вопроса», наносили, по мнению Кагановича, непоправимый вред ВКП(б), поддерживая «шовинистический уклон в партийных рядах». Правду сказать, шеф укробольшевиков указывал и на недопустимость «национального шовинизма» в лице отмороженных Хвылевого и Шуйского. «Несмотря на разный подход, несмотря на разные полюсы, уклон шовинизма великорусского - Зиновьева, Ваганяна, Ларина - и уклон Шуйского имеют сходство, потому что корень у них один и тот же», - заключил щирый т. Каганович.
Его оппоненты не остались в долгу и заявили о господстве в УССР «зоологического русофобства». Согласитесь, то был сильный ход «великих друзей русского народа»!
Почерпнуто из книги Е.Борисенок ФЕНОМЕН СОВЕТСКОЙ УКРАИНИЗАЦИИ 1920-1930 ГОДЫ.
Москва: Изд-во Европа, 2006.
Однако наличествовали и вполне объективные трудности. Так, для того, чтобы сдать квалификационный экзамен по украинскому языку от экзаменуемого номенклатурщика требовалось знание грамматики и орфографии, но они постоянно менялись. В результате уже единожды сдавшие экзамен вынуждены были сдавать его повторно. Это был уже чисто советский идиотизм. Комиссия ЦКК ВКП(б), обследовавшая практику проведения национальной политики на Украине в 1928 г., отмечала, что чиновники, вынужденные изучать украинский язык, отнюдь не горели желанием вникать в историю Украины, украинского театра, украинской литературы и т. п., которые были включены в «программу испытаний».
Вот такой получался экзамен на чин.
Однако перевода делового оборота на мову казалось начальникам-украинизаторам мало, и они требовали, чтобы национальный язык для совукрослужащих стал еще и разговорным. Та же комиссия ЦКК ВКП(б) сетовала на то, что «для большинства госслужащих украинский язык все еще является языком официальным, которым пользуются лишь в стенах учреждений и то, главным образом, для составления „бумаг“. Разговорным же языком вне стен учреждения, но зачастую и в самом учреждении, для многих все еще является русский язык». Судя по резолюции комиссии, это рассматривалось ею в качестве сущей катастрофы.
Ничего удивительного в том, что весьма нередки стали резкие высказывания совукрослужащих об этой самой украинизации. Так, в Николаеве заместитель главного бухгалтера завода «Марти» Новиков (беспартийный) заявил: «Украинский язык - собачий язык, и учить я его не буду. Пошлите лучше меня в Великороссию». Товарищеский суд вынес постановление об увольнении Новикова с завода, но за своего бухгалтера вступился директор. Дело закончилось выговором.
Попахивало русским шовинизмом. А посему защищая позиции тов. Сталина на Украине, Каганович вынужден был постоянно бороться с «националистическими уклонами различного типа». На X съезде КП(б)У в ноябре 1927 г. он выступил с разоблачением ряда «выступлений в общепартийном масштабе, которые целиком поддерживают и прикрывают русский националистический уклон в рядах КП(б)У». Инициаторами таких выступлений он считал Зиновьева, Ваганяна и Ларина.
Так тт. Радомысльский, Ваганян и тесть «Бухарчика» Лурье превратились в одночасье в защитников русского народа! Они, как метал громы и молнии т. Каганович, «взяв под сомнение всю политику партии на Украине в области национального вопроса», наносили, по мнению Кагановича, непоправимый вред ВКП(б), поддерживая «шовинистический уклон в партийных рядах». Правду сказать, шеф укробольшевиков указывал и на недопустимость «национального шовинизма» в лице отмороженных Хвылевого и Шуйского. «Несмотря на разный подход, несмотря на разные полюсы, уклон шовинизма великорусского - Зиновьева, Ваганяна, Ларина - и уклон Шуйского имеют сходство, потому что корень у них один и тот же», - заключил щирый т. Каганович.
Его оппоненты не остались в долгу и заявили о господстве в УССР «зоологического русофобства». Согласитесь, то был сильный ход «великих друзей русского народа»!
Почерпнуто из книги Е.Борисенок ФЕНОМЕН СОВЕТСКОЙ УКРАИНИЗАЦИИ 1920-1930 ГОДЫ.
Москва: Изд-во Европа, 2006.