Перечитывая одну свою любимую книгу, вновь задумалась над вопросом, который часто задают людям: какие книги повлияли на вашу жизнь? Практически все отвечают очень умно, перечисляют кто классиков, кто современных "взрослых" авторов. Но ведь это не так! Разве у них первыми прочитанными книгами были романы Толстого или Диккенса, головоломный Уоттс или навороченно-пустой Тармашев? Совсем нет! Первыми были те книги, о которых они или не помнят, или боятся сказать - детские! Ну или "взрослые", прочитанные в дошкольном или младшем школьном возрасте. Именно они, когда-то любимые и зачитанные до дыр, а может, услышанные в пересказе от родителей, определили то, что мы будем читать взрослыми, как станем строить свою речь, писать, как смотреть на мир. Думала я об этом и раньше, но сегодня захотелось составить список книг и авторов, которым я благодарна, которые, как проявитель и фиксаж в фотоделе, помогли мне стать самой собой. Все нижеперечисленные книги были прочитаны мной в возрасте до 11 лет (до окончания начальной школы плюс каникулы перед средней школой). Сюда же включила несколько песен и фильмов.
1. Алексей Толстой, "Золотой ключик, или приключения Буратино" (не позже, чем в двухлетнем возрасте; с тех пор не люблю нытиков, трагических и романтических позёров, хотя вот бурная весёлость Буратино меня тоже утомляет, но это не нелюбовь, а именно усталость от шума).
2. Валентина Осеева, "Динка" (не позже, чем в 3 года; сейчас взгляды на семью Арсентьевых изменились, но не на идеи книги; многие фразы в семье стали присказками, отношения Динки, Лёньки, Марьяшки, мальчишек - пример дружбы и чести).
3. Михаил Исаковский, "Катюша". Павел Коган, "Бригантина". Михаил Светлов, "Гренада" (не позже 4 лет, все три песни пелись вместо колыбельных; романтика дороги, дружбы, верности неизменны).
4. Теодор Амадей Гофман, "Щелкунчик, или мышиный король" (также не позже, чем в 4 года; эта сказка, причём именно нормальный полный перевод, а не переложения и вариации на тему, которые я не выношу, для меня то же, что для большинства "Золушка" - последнюю, как и большинство её детских и взрослых версий, вплоть до викторианского романа и современного ромфанта не люблю; Мари, в отличие от всех этих принцесс и барышень, заслужила всё честно, а не красотой, да и Щелкунчик - не манерный принц, а воин, защитник, они оба достойные люди).
5. Вильгельм Гауф, "Холодное сердце" (также не позже 4 лет; сейчас уже не перечитываю, но мрачное очарование сказки и светлый конец, понимание, что никакое богатство не даст того счастья, какое даёт истинная человечность, и что обладание хоть всем миром, но без эмоций, человеческого тепла - ничтожны, остались со мной навсегда, как и песенка про день воскресный).
6. Юрий Олеша, "Три толстяка" (не позже, чем в 5 лет, сначала в довольно подробном мамином пересказе).
7. Иван Ефремов, "Лезвие бритвы" (не позже, чем в 6 лет, отрывки в мамином пересказе; представление о биологической обусловленности понимания красоты, хотя, конечно, тогда таких терминов я не знала, ну и легенда о Чёрной Короне; полностью прочитала уже в 12 лет, но не разочаровалась, люблю до сих пор, хотя во многом и спорю с Ефремовым).
8. Александр Волков, "Волшебник Изумрудного города", и вообще весь цикл, за исключением "Огненного бога марранов", которую я смогла найти лишь в старших классах (не позже 6 лет; наиболее любимая - "Таинственный замок", во многом давшая мне первое понимание сути рабства).
9. Джеймс Барри, "Питер Пэн" (семь лет; Венди для меня до сих пор во многом пример, хотя, конечно, я отлично вижу и викторианскую двуличность отношения к женщине; достойные и живые мальчишки - тоже пример истинной дружбы, хотя вот сам Питер Пен - такие приносят слишком много боли, или оставаясь бессердечными детьми, или вырастая и забывая о своём умении летать, а жаль).
10. Астрид Линдгрен, "Рони, дочь разбойника" (семь лет; сначала услышала отрывок по радио, в одиннадцать нашла и прочитала книгу; наверное, это одна из лучших книг о чести, любви и верности, никакие "взрослые" романы не сравнятся с ней).
11. Иван Ефремов, "Туманность Андромеды". Станислав Лем, "Магелланово облако". Иван Ефремов, "Час быка" (первые две книги прочитаны одновременно в семь лет, третья - в одиннадцать; первое и лучшее знакомство с фантастикой; представление о бескрайности Вселенной, о достоинстве и Человека, и Разума, мечта о мире Великого Кольца, а позже - и Эры Встретившихся Рук, значение для развития цивилизации всех наук, искусств, психологии, вера в будущее, сильные, умеющие любить и ненавидеть люди - всё это именно из этих трёх книг; мои друзья навсегда Эрг Ноор и Низа Крит, Чеди Даан, Вир Норин, Сю-Те, Таэль и Фай Родис).
12. Фильм "Приключение в каникулы" (киностудия Братиславы, Чехословакия). (Семь лет; светлая радость жизни, любви и дружбы, этот фильм мы с родителями пересматриваем и сейчас).
13. Шарль де Костер, "Легенда об Уленшпигеле" (семь лет, первый класс; полная версия книги, без купюр; при всех ужасах "охоты на ведьм", инквизиции, борьбы за независимость Нидерландов (и да, я знаю, что там много преувеличено, а то и переврано), книга невероятно радостная, светлая, яркая; понимание, что при всех тяготах стоит любить жизнь, радоваться вкусной еде, весёлому застолью, верным друзьям, и делить мир не на "благородных/целомудренных/набожных" и "недостойных/развратных/безбожных", а лишь на людей и нелюдей; описания загулов Тиля в кварталах "красных фонарей" меня не коробило ни тогда, ни сейчас; и да - обожаю Ламме и Неле).
14. Фильм "Через тернии к звёздам" (киностудия им. М. Горького). (Семь или восемь лет, точно первый класс; для меня этот фильм намного важнее самой известной экранизации книг Булычёва "Гостьи из будущего", которую, так получилось, я увидела после "Терний"; ответственность человека перед миром, другими людьми, будущим, опять же дружба, верность, любовь, осознанное самопожертвование, понимание, что при объединении людей можно спасти практически погибший мир, и ненависть к "туранчоксам" любых мастей).
15. Владислав Крапивин, "Журавлёнок и молнии", "Колыбельная для брата" (восемь лет, каникулы после первого класса; Крапивин, как и Ефремов, определяет мою жизнь, нет, не сказками и фантастикой, столь известными сейчас, и не знаменитым "Мальчиком со шпагой" - его я вообще как-то не восприняла; Крапивин для меня - письмо деда Журке, отчаянная верность Горьки и Митьки Мауса, сбитые в кровь коленки при попытке успеть, спасти человека, несгибаемость Кирилла и Журки, и те две песни - о кораблике, и о вставших в грозу барабанщиках; а ещё Крапивин - невероятно терпеливый, добрый и безотказный к читателям человек, открывший дверь ошалевшей, приехавшй за тысячи километров только ради встречи с ним, девушке).
16. Александр Беляев, "Прыжок в ничто", "Ариэль" (восемь лет, второй класс; первая книга научила меня дотошнейшим образом проверять физику в научной фантастике, а ещё подарила дружбу с Цандером, Винклером, Гансом, великолепный образ философа Шнирера, который мечтал о счастливом мире без рабочих и машин, но, вскопав собственноручно огород, понял, что ему "рабов не хватает"; вторая - гимн свободе Человека, намного больший, чем знаменитый благодаря экранизации "Человек-амфибия").
16. Карел Чапек, "R. U. R." (семь лет, первый класс; мне повезло, впервые о роботах я прочитала не из развлекательных книжек, а именно в первой книге, где использовано это слово, однокоренное слову "раб", и с тех пор я не признаю попыток создать искусственного безотказного слугу, и мечты о киборгах, андроидах и тому подобном для меня - мечты о рабстве; не выношу законы робототехники Айзека Азимова!).
17. Николай Носов, "Незнайка на Луне" (лет в девять; тут во многом понятно - кто читал, знает, что никакой учебник экономики и социологии не сравнится с этой книгой; а ещё - преданность Незнайки и друзьям, и Земле).
18. Зоя Воскресенская, "Девочка в бурном море" (лет десять, наверное; опять же дружба, верность слову, осознанная отвага, и - противостояние злу во всех его проявлениях, каким бы красивым и вежливым, обаятельным оно не выглядело; не воспитанный аккуратный мальчик с заколкой, оказавшийся членом шведского гитлерюгенда, а нескладный Улаф, противостоящий захватчикам своей родины; и ещё - первое знакомство с историей северных конвоев; Антошка - моя подруга, и Стокгольм для меня не в книгах Линдгрен, а в описании Воскресенской).
19. Кир Булычёв, "Посёлок" (одиннадцать лет, первая неделя летних каникул после начальной школы; не романтика "робинзонады" ("попался бы мне Даниэль Дефо, жалкий враль!"), не занимательные приключения, а понимание - человек должен быть готов выживать в любых условиях, оставаясь при этом человеком; Олег, Дик, Марьяна и Казик - навечно стали моими друзьями, научив учиться выживать, быть верными слову и дорожить чувствами друзей).
20. Джон Рональд Руел Толкиен, "Хоббит", "Властелин колец" (одиннадцать лет, первая неделя летних каникул; да, я привыкла именно к такому написанию фамилии - Толкиен, и позвольте мне созхранить эту причуду, так раздражающую толконтых, узнавших о ВК из фильма, я книгу прочитала тогда, когда о Профессоре почти никто не знал, ну, кроме небольших групп фанатов в крупных городах, и читала именно тот, первый, донельзя урезанный перевод первой части - "Хранители" в белой обложке и совсем без песен; Толкиен для меня - не основоположник фентези, не проводник в сказочный, инакий мир, а человек, показавший, насколько сказочен НАШ мир, насколько необъятна история человечества; для меня, только что окончившей третий класс, народы Средиземья изначально были народами Европы, и я узнавала в них славян, венгров, франков, германцев; Толкиен научил меня многому, и в писательстве, и в истории - без него я бы намного дольше думала, идти ли на истфак; но если меня спросят, "какая сцена из ВК для тебя определяет всю книгу?", я назову две, мало кому запомнившиеся: как Сэм напоминал себе взять в поход верёвку, и как Мерри и Пипин сидели на развалинах Изенгарда, куря трубки и завтракая - они скорбели по погибшим, они знали, что такое война, но радость хорошего застолья и весёлой беседы ценили от этого намного больше, в противовес современным заумным читателям, томно вздыхающим над "романтичностью", и презирающим дружескую пирушку и дружбу, скреплённую трудом, а не "чувствами").
На этом, наверное, стоит закончить список. Да, я читаю классику, я понимаю и люблю её, но именно потому, что понимать и любить её меня научили эти, зачастую совсем не "серьёзные" по мнению большинства, писатели. Не техника в фантастике, не магия в сказках и фентези, не томные вздохи романтичных барышень в викторианских и современных романах, а внутренне сильные, весёлые, верные слову, любящие жизнь во всех её проявлениях люди - вот что объединяет эти книги. Их объединяет не умствование, а Человек!
Заканчиваю я последним, упомянутым мной, сюжетом - все герои книг не учат меня, не "дают эмоции", а просто сидят за огромным, накрытым для дружеского пира, столом, наскоро сооружённым из досок и брёвен в походных условиях, и болтают ни о чём. Мы разойдёмся по своим дорогам, но память о встрече останется со мной.
P. S. Вспомнила ещё о двух книгах, правда, не художественных, но тоже важных. Первая - детская энциклопедия по искусству "Юному художнику", 1950-х годов, ещё маминого детсства. Из-за объёмности всегда лежала в нижнем отделении шкафа, и я её изучила в период "пешком под стол". Вторая - книга про Помпеи, которую я запомнила очень плохо - её зачитали у нас, когда ме было шесть лет, - но которая, как оказалось, повлияла на меня очень даже сильно, и это влиятие вылезло буквально несколько лет назад, неожиданно для меня самой. Так что любовь к живописи, скульптуре и античности у меня на самом деле с пелёнок вырабатывалась.