Корнфилд Современные буддийские мастера (продолжение 9)
ранее - http://sonya-h-skaya.livejournal.com/366121.html
Джек Корнфилд
Современные буддийские мастера
ВВЕДЕНИЕ
Беседы с монахами-аскетами, бхикку, передают чувство «напряженной безмятежности» и уверенности, пронизывающее эти сосуды учения древней традиции. Каждый учитель подчеркивает какой-то специфический аспект передачи Будды, однако в то же время каждый учитель остается представителем самой сущности линии.
Такую книгу можно читать многими способами. Интеллектуалы могут быстро пробежать ее для удовлетворения любопытства. С другой стороны, вы можете «прочесть» ее с пустым умом, позволив ее очищающим водам проникнуть в сердце, ум и душу. В то время, когда вы дадите возможность ее словам струиться сквозь себя самого, может случиться, что в каком-то одном месте вас привлечет некоторый практический метод, они станут чем-то таким, к чему вы привяжетесь. Спокойное прозрение покажет вам, почему эта особая мысль попала в фокус вашего внимания. И когда вы усвоите то, в чем нуждаетесь, эта соринка будет вытолкнута на поверхность потока ваших проходящих мыслей - и уплывет вместе с самим потоком, оставив вас более чем когда-либо здесь и сейчас.
Шлю благословения. Рам Дасс
Полностью - тут:
http://dhamma.ru/lib/authors/kornfield/living/
Мудрость ведёт к самадхи АЧААН МАХА БУВА
ГЛАВА 9. АЧААН МАХА БУВА
[Spoiler (click to open)]
упор на развитие сильной и устойчивой сосредоточенности в практике, видя в ней предвестника возникновения мудрости.
он говорит нам, как можно использовать мудрость, полученную благодаря изучению или исследованию тела, для помощи в развитии сосредоточенности и спокойствия.
Для начала практики ачаан Маха Бува одобряет использование повторения слова или мантры, чтобы выработать первоначальное спокойствие. Мантра повторяется или сама по себе, или в сочетании со зрительными образами. Затем, когда спокойствие установлено, мы получаем наставления о том, как применить эту сосредоточенность для исследования природы тела и его частей. Позднее нас направляют к исследованию природы ума, чтобы мы увидели, как неведенье и неправильное понимание привели нас к ложному представлению о личности и к великому страданию.
АЧААН МАХА БУВА
«Мудрость ведёт к самадхи». Моральное поведение
Губительное действие «буйной жизнерадостности» на сердце, не обладающее руководством дхармы, состоит в том, что последнее никогда не находит истинного счастья. Если даже для него появляется счастье, поскольку оно искало его и нашло, это будет счастье такого типа, каким бывает счастье актера, играющего роль; оно усиливает «буйную жизнерадостность» и вынуждает сердце идти все более ошибочным путём; это счастье не того рода, который приносит полное удовлетворение.
Сосредоточенность, которая означает спокойствие сердца и его устойчивость, - вот что противостоит «буйной жизнерадостности». С другой стороны, сердце не хочет принимать своё «лекарство»; а таким лекарством является медитация.
1. Созерцание тридцати двух частей тела, в том числе волос на голове, волос на теле, ногтей, зубов, кожи;
2. Созерцание «Будды», «дхармы» и «сангхи».
3. Осознавание вдохов и выдохов.
Какой бы метод ни применялся, он должен соответствовать характеру практикующего, ибо типы характера бывают различны; поэтому учение о том, что каждый должен пользоваться лишь одним видом медитации, вполне может оказаться для некоторых людей препятствием, которое помешает им получить от своего метода практики благоприятные результаты.
мы сумеем узнать его только при помощи метода проб и ошибок; можно в общем сказать, что подходящим окажется тот тип практики, который мы находим увлекательным, который удерживает наше внимание, как бы «проходит сквозь нашу кожу» тем или иным образом; мы должны также после некоторого периода правильной практики почувствовать прохладу, блеск, спокойствие, - так вот, найдя подходящий тип медитации, мы должны настроить ум на это начало практики при помощи подготовительного повторения какого-нибудь слова, как это, например, бывает в практике медитации о теле: «волосы на голове». Затем нужно повторять это слово или фразу в уме, не вслух, и в то же время удерживать внимание неподвижно на волосах головы. Если, однако, мы найдем, что такое размышление само по себе неспособно овладеть сердцем, можно повторять эту подготовительную фразу нараспев, чтобы звук захватил сердце, чтобы оно стало тихим и спокойным. Нужно продолжать повторение подготовительной формулы до тех пор, пока оно не успокоится; тогда можно прекратить повторение. Но какой бы повторительной формулой мы ни пользовались, следует придерживаться сознательного осознавания медитации. Так, в вышеуказанном примере фразы «волосы на голове» нужно удерживать сознание на волосах своей головы.
Если мы употребляем в качестве подготовительных формул слова «буддхо», нам нужно начать пользоваться таким знанием, которое находится в одном лишь сердце. Здесь практика подобна другим типам медитации, потому что нам надо повторять «буддхо» так, чтобы постоянно соприкасаться с сердцем и пребывать в нем, пока практикующий повторяет слово «буддхо» предварительной формулы, а «знающий», который находится в сердце, оказывается единым с повторяющим.
(«Знающий» - это фактически особый вид читта, сердца.coвесть
Однако следует помнить, что и этот «знающий», исключая лишь редкие случаи, находится под влиянием неведенья, авиджа, так что хотя он «знает», существует много вещей, которые он знает неправильно).
Развитие осознавания дыхания использует дыхание в качестве объективной опоры сердца; это осознавание состоит в познании и внимательности по отношению ко вдоху и выдоху. Осознавая дыхание, практикующий должен сперва удерживать внимание на ощущении дыхания в носу или у нёба, как будет удобнее, потому что именно в этих местах дыхание впервые соприкасается с телом, и их можно использовать в качестве опорных пунктов для внимания. Практикуя эту методику до приобретения мастерства, пока вдох и выдох не станут всё более и более тонкими, изучающий постепенно приходит к познанию и пониманию природы прикосновения вдоха и выдоха. В конце концов ему кажется, что дыхание локализуется либо в середине груди, либо в солнечном сплетении. (Тогда дыхание становится видным (или ощутимым) в середине грудной клетки с такой же отчётливостью, с какой оно на более ранних стадиях практики ощущалось у кончика носа. Отвечая на вопросы по этому поводу, автор статьи пояснял, что середина грудной клетки и солнечное сплетение - одно и то же место, расположенное у нижнего конца грудины. Но он говорит также, что если мы понимаем их, как два отдельных места, каждое из них можно использовать для осознания дыхания; и это не будет ошибкой.). Затем следует удерживать внимание на дыхании в этом месте; более не нужно заботиться об удержании внимания на дыхании у кончика носа или на нёбе, ни о том, чтобы следить с осознанием за вдохом и выдохом.
Удерживая внимание на дыхании, можно также повторять одновременно слово «буддхо» в качестве подготовительного повторения для наблюдения за вдохами и выдохами - чтобы помочь «знающему» и придать ему ясное понимание по отношению к дыханию. Затем дыхание всё более и более отчётливо проявляется в сердце.
Достигнув искусства в дыхании, мы всякий раз во время практики должны удерживать внимание на середине груди или на солнечном сплетении.
В особенности важно установить внимательность. Необходимо утвердиться во внимательности для контролирования сердца, так чтобы чувствовать дыхание в любой момент - когда оно входит в тело или выходит из него, будет ли оно кратким или долгим, - пока мы не узнаем ясно, что дыхание с каждым вдохом и выдохом становится всё более и более тонким, пока наконец мы явственно не ощутим, что тончайшее, едва заметное дыхание и сердце должны сойтись воедино. Иными словами, нам кажется, что сердце - это дыхание, а дыхание - это сердце. На этой стадии нам следует удерживать внимание на дыхании исключительно внутри сердца; нет надобности обращать внимание на подготовительные повторения, так как в осознании дыхания, как входящего или выходящего, краткого или долгого, подготовительное упражнение служит лишь для того, чтобы сделать сердце более тонким.
Когда практикующий достигнет более тонкого уровня дыхания, он станет блестящим, холодным, спокойным, счастливым; он познаёт лишь сердцем и более не соприкасается с каким-либо беспокойным влиянием. Даже если в такое время дыхание в конце концов исчезнет, его это не обеспокоит, потому что ему удастся освободиться от всякого груза; он будет обладать лишь познанием единственного предмета - сердца. Иными словами, процесс будет свободен от двойственности. Это и есть развитие поглощённости.
Таковы результаты, приходящие благодаря развитию практики внимательности, направленной на дыхание. Но следует также понять, что всякий раз во время практики медитации, независимо от того, кто её практикует, необходимо достичь именно этого результата
Обратив внимание на подготовительное развитие и повторение слов, используя одну из этих форм медитации для контролирования сердца со внимательностью, мы постепенно окажемся способны подчинить «буйную жизнерадостность» сердца. Тогда возникнут и разовьются спокойствие и счастье; тогда на сердце будет действовать лишь одно влияние - познание одного лишь сердца без каких бы то ни было помех или отвлечений. Ибо ничто не сможет встревожить или раздосадовать сердце, заставить его утратить свое состояние спокойствия. Такова природа счастья сердца, свободного от всех тщеславных образов воображения и созданий мысли.
все типы подготовительной медитации предназначены для одной цели - для того, чтобы привести сердце в состояние спокойствия и счастья; поэтому не следует сомневаться относительно какого-нибудь из этих методов Все они приведут сердце в состояние покоя, а впоследствии позволят увидеть опасность глазами мудрости («Опасность» здесь означает опасность для тела, которое может умереть в любой момент от одной из многих причин; имеется в виду также опасность скверны, которая приводит человека к страданиям). Необходимо решительно практиковать свою медитацию, продолжать соответствующие своей природе подготовительные упражнения в повторении, не теряя мужества, не чувствуя желания оставить практику.
какой бы метод медитации мы ни практиковали, он ведёт к той же цели, что и все другие методы; надо также понять, что все эти методы дхармы приведут сердце к миру и счастью, иными словами, к нирване, которая являет собой цель всех способов развития при помощи медитации. Поэтому нам нужно заняться собственной практикой медитации и не беспокоиться по поводу других типов медитации
нам необходимо твёрдо решить стать в своей практике подлинно внимательными. Такой образ действий можно назвать «постепенным развитием сосредоточенности»; он всегда удерживает практикующего в прошлом и будущем; при нём практикующий никогда не будет в состоянии достичь покоя и счастья.
Мудрость ведёт к сосредоточенности
Истинная цель практики медитации состоит в том, чтобы установить спокойствие в сердце. Тогда сердце уже не сможет пребывать в состоянии рассеянности и беспокойства, тогда оно должно погрузиться в состояние покоя.
Когда пользуются только подготовительной медитацией, например, повторением слов «буддхо», «дхаммо» или «сангхо», сердце способно успокоиться и стать невозмутимым, погрузившись в состояние сосредоточенности. Это состояние становится основой для мудрости и даёт возможность идти вперёд без затруднений - в этом случае мы говорим, что «сосредоточенность ведёт к мудрости».
Когда мудрость придирчиво следит за теми предметами, к которым так прочно привязано сердце, тогда знание о них сердца не в состоянии перевесить того, что раскрывает сердцу мудрость; таким образом сердце погрузится в состояние спокойствия и достигнет сосредоточенности. Поэтому люди такого типа должны воспитывать сердце для достижения сосредоточенности, применяя мудрость; в данном случае «мудрость приводит к сосредоточенности».
Если благодаря применению мудрости достигнуто прочное развитие сосредоточенности, эта сосредоточенность впоследствии становится основой дальнейшей мудрости на более высоком уровне. Эта последняя стадия тогда совпадает с основным принципом: «сосредоточенность приводит к мудрости».
Мудрость может прийти и благодаря исследованию и рассмотрению наших привязанностей, тревог и страхов.
если сердце достигнет спокойствия при помощи успокаивающего объекта, такого как вырабатываемое нами подготовительное повторение, нам надлежит продолжать практику этого метода. Но если мы достигнем спокойствия, только развив мудрость и пользуясь различными подходящими методами, чтобы преодолеть трудности, тогда нам следует искусно применять мудрость, чтобы она способствовала достижению спокойствия. Результаты, полученные от подготовки при помощи обоих этих способов, «сосредоточенности, ведущей к мудрости», и «мудрости, ведущей к сосредоточенности», проявляются в развитии глубокого прозрения, покоя и мудрости; их следствием будет скрытое излучение, исходящее из сердца.
Развитие сосредоточенности
Сосредоточенность, или самадхи, по своей природе (и по названию) есть «спокойствие». Существует три рода самадхи. Один - это мгновенная сосредоточенность, при которой сердце на короткое время становится неподвижным, устойчивым и спокойным, после чего выходит из состояния сосредоточенности. Второй вид - это вступительная сосредоточенность, сходная с первой, но более длительная. Третий вид являет собой полную сосредоточенность, поглощённость, тонкую, прочную и неуклонную; в ней мы можем оставаться сосредоточенными длительное время и по желанию выйти из этого состояния.
нам будет полезно рассмотреть вступительную сосредоточенность, потому что она имеет решающее значение для развития дальнейшей сосредоточенности и мудрости. Во время вступительной сосредоточенности, когда сердце погружается в состояние покоя, оно не остаётся в этом состоянии, а частично выходит из него, чтобы следить за различными предметами, соприкасающимися с ним, и познавать их.
Иногда во время вступительной сосредоточенности перед практикующим появляется его собственный образ, нимитта, в виде лежащего раздутого и разлагающегося мертвеца; или это может быть чьё-то чужое тело, или скелет, или разбросанные кости, или труп, который несут мимо. Вообще говоря, виденье нимитта может иметь место в форме зрительных, слуховых, обонятельных, вкусовых, осязательных или умственных впечатлений; оно возникает на основе сердца, а не соответствующих органов чувств.
Это отношение неуклонно приведёт к тому, что сосредоточенность станет прочной, а мудрость - устойчивой и проникновенной. Но практикующий должен обладать сильной способностью сохранять разумный подход, отражающий непривязанность, чтобы успешно извлечь пользу из подобного знака. Тогда он сумеет развить внимательность и мудрость, встретившись с ним лицом к лицу.
Работа с признаком ученья является наиболее подходящей основой для развития более глубокой сосредоточенности и неподвижного знака. Признак учения - это глубинный признак, который как бы «поднимается на поверхность» или проявляется в уме. Когда он распадается на свои составные части, он становится неподвижным знаком. Например, виденье своего физического тела может быть признаком ученья, а когда тело в этом видении распадается, показывая все свои составные части и органы, знак становится неподвижным. Нужно переработать признак ученья в неподвижный знак, а затем впитать его впечатление в своё сердце. Это выводит на свет скрывающуюся в сердце благородную истину.
Впитать впечатления неподвижного знака в сердце значит открыть по отношению к нему своё сердце. Если этот знак таков, как мёртвое тело или части тела, тогда он будет означать восприятие сердцем благородной истины о страдании.
Когда практикующий приобрёл искусство в сосредоточенности, он может позволить сердцу выйти наружу, следовать за знаком и выяснить, что именно имеет место. Тогда знак окажется весьма ценным для понимания событий прошлого и будущего.
Нужно сделать сердце смелым и бесстрашным; когда при вступительном сосредоточении появляются разнообразные знаки, нужно с самого начала их появления видеть их в свете трёх свойств - непостоянства, страдания и отсутствия «я». Видя во всех знаках непостоянство, страдание и отсутствие «я», практикующий остаётся в состоянии непривязанности и безопасности.
когда мы выходим из состояния сосредоточенности, в котором оставались некоторое время без отклонений, мы обнаруживаем, что наша способность к сосредоточенности возросла, стала более прочной и длительной. Это подобно тому, как если бы мы крепко спали без сновидений; проснувшись, мы чувствуем, что наши тело и ум окрепли.
Однако следует понять, что тот вид сосредоточенности, при котором появляются знаки, возникает не у всех людей, не в каждом случае; а там, где он не появится, едва ли возникнут какие-либо видения, как бы долго сердце ни оставалось в состоянии сосредоточенности. Есть типы людей, о которых можно сказать, что «мудрость приводит их к сосредоточенности». У этих людей знаки не появляются даже и в том случае, когда сердце погрузилось в состояние покоя и сосредоточенности, хотя бы они находились в таком состоянии долгое время. Это происходит потому, что у них мудрость связана с сосредоточенностью и включена в неё. Мудрость означает, что практикующий постоянно проверяет и исследует состояния ума при наличии сосредоточения, и это является действенным препятствием для возникновения каких-либо знаков.
При любом типе развития сосредоточенности мудрость всегда остается тем фактором, который действительно важен. Когда практикующий вышел из состояния сосредоточенности, ему необходимо созерцать элементы и их скопления глазами мудрости, потому что мудрость и сосредоточенность суть «пара дхармы»; они идут вместе, их нельзя разъединить. Поэтому если сосредоточенность не прогрессирует значительным образом, необходимо для помощи ей использовать мудрость.
хотя сосредоточенность всех видов помогает развитию мудрости и подкрепляет ее, степень этого развития зависит от силы сосредоточенности практикующего. Иными словами, грубая, умеренная или тонкая сосредоточенность помогает мудрости и поддерживает её; а последняя соответственно оказывается грубой, умеренной или тонкой; и от мудрого человека зависит то направление, в котором он повернёт свою сосредоточенность, чтобы пользоваться ею в дальнейшем развитии мудрости.
какого бы типа сосредоточенности ни добился практикующий, он привяжется к ней, потому что когда сердце погрузилось в состояние сосредоточенности и пребывает в нём, налицо состояние покоя и счастья. Можно утверждать, что оставаясь привязанным к спокойствию и сосредоточенности, сердце остается свободным от проблем; и оно способно сохранять этот покой по желанию практикующего в зависимости от уровня его способности к сосредоточению.
Важно иметь в виду, что когда сердце вышло из состояния покоя, оно всё ещё стремится к этому состоянию глубокого отдыха.
Мудрость: Для практикующего медитацию, когда его сердце в достаточной мере успокоилось, чтобы увидеть путь, открывается правильная и ровная дорога - начало воспитания сердца таким образом, чтобы оно, применяя мудрость, раскрывалось и всматривалось в свое собственное тело, исследуя отдельные его части поодиночке или группами.
Привязанность к существам и формам есть привязанность к этому телу; отдельность от существ и форм есть отдельность от этого тела. Нежелание умирать есть озабоченность о теле. Все горести и страдания человека со дня его рождения и до самого дня смерти вызваны этим телом. Дни и ночи люди и животные целыми роями мечутся туда и сюда в поисках пищи и места для жилья, поскольку такова природа этого тела. вся история этого мира есть история того, что относится к одному лишь телу.
Когда сердце рассматривает тело описанным выше образом, глазами мудрости, оно переживает утомление от собственного тела и от тел других людей. Это переживание уменьшает приятное возбуждение человека по отношению к телу; так он отходит от укрепившейся привязанности к телу, оставляет её. В то же время он узнаёт тело и все его части такими, каковы они есть в действительности; тогда человек более не будет введён в заблуждение любовью или ненавистью к телу какого-нибудь другого человека.
Сердце, пользуясь подзорной трубой мудрости, осматривает «город тела»; оно сможет с полной ясностью увидеть «город» собственного тела, все дороги, улицы и аллеи этих «городов» разделены на три аспекта, которые суть три свойства: непостоянство, страдание и отсутствие «я». Оно различит далее ещё четыре аспекта - четыре элемента: землю, воду, огонь и воздух. Такое положение имеет место во всякой части тела.
Того, кто способен ясно видеть таким образом тело, можно считать человеком, знающим мир и понимающим все сферы существования. Способность видеть ясно внутри «города тела», «способность видеть правильно всё внутри тела» и прийти к концу всех сомнений относительно тела - называется «дхармой формы». Хотя «рупа» буквально означает «форма», на практике это слово почти всегда относится к физическому телу.
Теперь мы перейдём к рассмотрению глубокого прозрения, которое возникает из сосредоточенности в связи с дхармой ума. «Дхарма ума» - «нама» - сходным образом означает «путь», «факты», «учение» в его применении к уму. «Нама» буквально означает «имя»; но в обычных случаях слово понимается как относящееся к психическим составным частям пяти агрегатов - к чувствам, восприятиям, формациям и сознанию. Это и есть ум; он тоньше агрегата формы. Нельзя взглянуть на эти агрегаты ума глазами; но мы подходим к их познанию при помощи сердца. Более точно эти агрегаты определяются следующим образом:
ведана означает те предметы (или чувства), которые переживаются сердцем и бывают иногда приятными, иногда неприятными, а иногда нейтральными;
саньня означает восприятие и включает в себя память и воспоминания;
санкхара означает психические формы, волевые действия, отношение ума к объектам, кроме качества чувства и восприятия;
виньняна означает сознание или познание форм, звуков, вкусов, вещей, прикасающихся к нам, а также психических объектов, например, именно того мгновенья, когда эти предметы приходят в соприкосновение соответственно с глазом, ухом, носом, языком, телом или сердцем.
Эти четыре психические дхармы суть виды деятельности сердца; они приходят из сердца, и если сердце еще не обладает осторожностью, они также оказываются его обманщиками; таким образом они становятся предметами, способными скрыть или затемнить истину.
Исследование этих четырех дхарм психической жизни должно быть произведено при помощи мудрости, , если мы будем исследовать только один из агрегатов или характерных признаков, это приведёт нас к пониманию и глубокому проникновению во все другие агрегаты и характерные свойства - к такому же, как если бы мы исследовали их вместе одновременно. Ибо всякий раз, когда мы углубляемся в три свойства и в агрегаты, мы обнаруживаем там четыре благородные истины.
Практикующий должен установить внимательность и мудрость, так чтобы вступить в близкие и тесные взаимоотношения с дхармой ума - которая и есть эти четыре агрегата. Агрегаты все время меняются, ибо они появляются на свет, остаются некоторое время, а затем умирают и перестают существовать; будучи непостоянными, они также полны страдания и безличны, лишены «я». Такова манера их проявления и провозглашения своей истинной природы; но у них никогда нет времени остановиться и взглянуть на свою природу; нет времени успокоиться, нет даже одного мгновенья тишины. Внутри и вовне, повсюду, в каждой сфере, они в один голос провозглашают свои непостоянство, неудовлетворительность и отсутствие личности; они отвергают страстные желания живых существ - что означает, что у них нет обладателя. Они провозглашают свою постоянную независимость и свободу, утверждая, что всякий, кто в силу заблуждения привяжется к ним, встретит только страдание, подавленность и печаль, которые наполняют его мысли и сердце, пока горестные слезы не уподобятся разлившейся реке; так будет продолжаться до тех пор, пока живые существа остаются окутанными заблуждениями и пойманными в ловушку. Однако нелегко установить, что именно агрегаты суть источник слез для тех, кто погружен в заблуждение.
Исследование всех агрегатов и аспектов нашей вселенной, или дхарм в природе, при помощи правильной мудрости, так чтобы ясно их познать, уменьшает наши слезы до самой малости, сокращает процесс становления и рождения; оно даже способно полностью отсечь их от сердца, так чтобы мы смогли пережить совершенное счастье.
Дхармы природы, такие как агрегаты, тому, кто действительно знает все дхармы и агрегаты в природе, каковы они есть, эти дхармы не могут нанести вреда; такой человек даже способен соответствующим образом извлечь из них пользу. Они похожи на место, поросшее колючим кустарником: это место может оказаться опасным для каждого, кто не знает, где находятся кусты, и запутается в них; но знающий все об этих кустах сумеет воспользоваться ими. Поэтому практикующий должен действовать умело по отношению к агрегатам и дхармам природы.
Все эти явления возникают и умирают, базируясь на сердце; мы должны следить за ними и всегда знать, что с ними происходит. Нам необходимо сделать это важной задачей, выполняемой во всех позах, не допуская при этом никакой беззаботности или забывчивости.
По мере углубления практики человек, занятый ее выполнением, окажется полностью поглощен своими изысканиями в области истинной природы агрегатов и дхарм, которые сами провозглашают свою истину. У него почти не останется времени на отдых и на сон из-за появившейся в его природе силы прилежного, неустанного и непрекращающегося проникновения в сущность агрегатов и дхарм при помощи пути мудрости.
Тогда из рассмотрения агрегатов и дхарм природы он добудет истину; и в силу мудрости его сердце ясно постигнет тот факт, что все дхармы во всех сферах трех миров обладают такой природой, такой согласованностью с законом, что ни одна из них никоим образом не представляется оскверненной или страстной (клеша и танха); это открытие оказывается противоположным ошибочному пониманию большинства людей. агрегаты и дхармы в природе в сферах всех трех миров не допускают ошибок; они совершенно свободны от какой бы то ни было скверны, от путей зла, но оказываются связанными с ними потому, что сердце находится под полной властью неведенья - незнания истинной природы вещей - и само не знает ответа на вопрос: «Что такое неведенье?»
Неведенье и сердце слиты вместе, как одно целое; именно сердце пребывает в полном заблуждении, которое проявляется в создании любви и ненависти; а сердце вводит эти чувства в элементы и агрегаты, т. е. в формы, звуки, запахи, вкусы, телесные прикосновения, в глаз, ухо, нос, язык, тело и сердце. Оно также вводит любовь и ненависть в форму, чувство, восприятие, в формы психической жизни и сознание; это происходит во всей вселенной. Именно дхармы в природе оказываются захвачены; именно любовь и ненависть проистекают из этого заблуждения сердца в целом, охватывая и захватывая дхармы.
Бесчисленны разнообразные виды рождений, которые существа могут принять в этих сферах становления; однако сердце, охваченное неведеньем, способно стремиться к рождению в любой из них в соответствии с условиями, поддерживающими это сердце, в зависимости от того, какими являются данные условия - слабыми или сильными, хорошими или дурными. Тогда сердцу приходится идти дальше и рождаться в тех обстоятельствах, которые представляют собой полную связанность сердца окружением и подкрепляющими его условиями.
Таким образом сердце постепенно меняется и идет по путям, ложным по отношению к его истинной природе; это происходит только в силу неведенья. Оно начинает загрязнять и окрашивать все во вселенной; оно придает всему ложный вид, изменяя при этом естественное состояние вещей. Иными словами, первоначальные основные элементы меняются и становятся рождением, старостью, болезнью, смертью - в соответствии с обычным заблуждением, неведеньем, свойственным живым существам.
Когда человек мудро и отчетливо понимает, что пять агрегатов и дхармы не являются главным повествованием природы, что не они начали это повествование, что они только вовлечены в повествование вследствие неведенья, власти и влияния того, кто ведет это повествование и вынуждает все явления быть явлениями этой природы, - тогда мудрость ищет источник всего этого факта, «знающее сердце», «колодец», из которого без конца возникают все «повествования»; и мудрость не теряет уверенности в этом «знании», пребывающем в сердце. Мудрость проникла в тот факт, что «познающий» все еще полон неведенья, что этот «познающий» часто познает неправильно.
И вот когда внимательность и мудрость, развившиеся благодаря долгому обучению, стали вполне действенными, они смогут окружить «великий центр» и проникнуть прямо внутрь него; хотя «познающий», т. е. сердце, которое познает, полон неведенья и, не колеблясь, сражается против мудрости, это неведенье более не в состоянии противодействовать «алмазному мечу». С непоколебимой внимательностью и мудростью неведенье отпадает от сердца, которое в течение целых эонов было его высшим троном.
Как только неведенье оказалось разрушено и отпало от сердца, отсеченное высшей силой «знания пути», истина в своей целостности, подавлявшаяся и скрытая в течение бесчисленных веков господства неведенья, теперь оказывается раскрытой и обнаружившейся, как «товары, которые были украдены», как целая и завершенная истина. Тогда наконец дхарма, никогда ранее не известная, появляется как знание и подлинное прозрение во все дхармы; а последние обнаруживаются таким образом, что не остается ни малейшей скрытой или неясной вещи.
(Упоминание «товаров, которые были украдены», означает, что под влиянием неведенья сердце присвоило агрегаты и природные дхармы и думает о них как о своей собственности. Когда же неведенье разрушено, становится очевидно, что они суть «товары, которые были украдены», - т. е. совсем не собственность сердца, а нейтральные природные явления).
Когда неведенье, этот владыка, управляющий циклом смерти, разрушено орудием мудрости, - тогда тому, кто действует столь правильно, познает правильно и видит правильно, - ему откроется нирвана. Иначе не может быть.
. Сферы ощущения, аятаны, включают в себя внутренние аятаны: глаз, ухо, нос, язык, тело и сердце, и внешние аятаны: сферы зрения, слуха, запаха, вкуса, прикосновения и ума; следовательно, нет ничего, что могло бы возникнуть в качестве нашего сердца в будущем, за исключением необъятных просторов пяти агрегатов, за которыми нужно следить, пока они не достигнут своего естественного конца. Больше ничего нет.
И вот в силу такого простого прекращения неведенья мир, т. е. естественное состояние вещей везде и всюду, становится нормальным; тогда нечего порицать, нечего критиковать.
Тогда сердце знает и видит истину всех дхарм природы, тогда оно следует этой истине; и такое знание будет уравновешенным; оно более не создаст склонности к односторонним взглядам или мнениям.
С того дня, как рассеяно неведенье сердца, последнее станет совершенно свободным в своем мышлении, в медитации, в познании, в прозрении в природные дхармы, которые связываются с сердцем. Тогда глаз, ухо, нос и т. д., форма, звук, запах и т. д. станут свободными каждый в своей соответственной сфере, они не будут подвергаться подавлению и принуждению, а также поощрению и подталкиванию со стороны сердца, как это обычно бывает. Поскольку отныне сердце пребывает в состоянии дхармы и беспристрастности, оно сохраняет беспристрастное отношение ко всему, так что у него более не будет никаких врагов или противников. Это значит, что сердце и все дхармы во вселенной находятся в состоянии взаимного спокойствия и мира, достигнутых силою добродетели совершенной истины.
В этом пункте кончается работа сердца, работа прозрения в дхарму ума, которая ассоциируется с понятием читта.
Тот, кто в своем сердце прочно обладает дхармой, ведущей внутрь, сможет освободиться, поскольку буддийская дхарма преподана для каждого из нас, чтобы мы воспользовались ею и пережили ее в своем сердце.
Да будете все вы без исключения счастливы, да снизойдут на всех вас благословения, - на тех, кто читает или слышит это.
Джек Корнфилд
Современные буддийские мастера
ВВЕДЕНИЕ
Беседы с монахами-аскетами, бхикку, передают чувство «напряженной безмятежности» и уверенности, пронизывающее эти сосуды учения древней традиции. Каждый учитель подчеркивает какой-то специфический аспект передачи Будды, однако в то же время каждый учитель остается представителем самой сущности линии.
Такую книгу можно читать многими способами. Интеллектуалы могут быстро пробежать ее для удовлетворения любопытства. С другой стороны, вы можете «прочесть» ее с пустым умом, позволив ее очищающим водам проникнуть в сердце, ум и душу. В то время, когда вы дадите возможность ее словам струиться сквозь себя самого, может случиться, что в каком-то одном месте вас привлечет некоторый практический метод, они станут чем-то таким, к чему вы привяжетесь. Спокойное прозрение покажет вам, почему эта особая мысль попала в фокус вашего внимания. И когда вы усвоите то, в чем нуждаетесь, эта соринка будет вытолкнута на поверхность потока ваших проходящих мыслей - и уплывет вместе с самим потоком, оставив вас более чем когда-либо здесь и сейчас.
Шлю благословения. Рам Дасс
Полностью - тут:
http://dhamma.ru/lib/authors/kornfield/living/
Мудрость ведёт к самадхи АЧААН МАХА БУВА
ГЛАВА 9. АЧААН МАХА БУВА
[Spoiler (click to open)]
упор на развитие сильной и устойчивой сосредоточенности в практике, видя в ней предвестника возникновения мудрости.
он говорит нам, как можно использовать мудрость, полученную благодаря изучению или исследованию тела, для помощи в развитии сосредоточенности и спокойствия.
Для начала практики ачаан Маха Бува одобряет использование повторения слова или мантры, чтобы выработать первоначальное спокойствие. Мантра повторяется или сама по себе, или в сочетании со зрительными образами. Затем, когда спокойствие установлено, мы получаем наставления о том, как применить эту сосредоточенность для исследования природы тела и его частей. Позднее нас направляют к исследованию природы ума, чтобы мы увидели, как неведенье и неправильное понимание привели нас к ложному представлению о личности и к великому страданию.
АЧААН МАХА БУВА
«Мудрость ведёт к самадхи». Моральное поведение
Губительное действие «буйной жизнерадостности» на сердце, не обладающее руководством дхармы, состоит в том, что последнее никогда не находит истинного счастья. Если даже для него появляется счастье, поскольку оно искало его и нашло, это будет счастье такого типа, каким бывает счастье актера, играющего роль; оно усиливает «буйную жизнерадостность» и вынуждает сердце идти все более ошибочным путём; это счастье не того рода, который приносит полное удовлетворение.
Сосредоточенность, которая означает спокойствие сердца и его устойчивость, - вот что противостоит «буйной жизнерадостности». С другой стороны, сердце не хочет принимать своё «лекарство»; а таким лекарством является медитация.
1. Созерцание тридцати двух частей тела, в том числе волос на голове, волос на теле, ногтей, зубов, кожи;
2. Созерцание «Будды», «дхармы» и «сангхи».
3. Осознавание вдохов и выдохов.
Какой бы метод ни применялся, он должен соответствовать характеру практикующего, ибо типы характера бывают различны; поэтому учение о том, что каждый должен пользоваться лишь одним видом медитации, вполне может оказаться для некоторых людей препятствием, которое помешает им получить от своего метода практики благоприятные результаты.
мы сумеем узнать его только при помощи метода проб и ошибок; можно в общем сказать, что подходящим окажется тот тип практики, который мы находим увлекательным, который удерживает наше внимание, как бы «проходит сквозь нашу кожу» тем или иным образом; мы должны также после некоторого периода правильной практики почувствовать прохладу, блеск, спокойствие, - так вот, найдя подходящий тип медитации, мы должны настроить ум на это начало практики при помощи подготовительного повторения какого-нибудь слова, как это, например, бывает в практике медитации о теле: «волосы на голове». Затем нужно повторять это слово или фразу в уме, не вслух, и в то же время удерживать внимание неподвижно на волосах головы. Если, однако, мы найдем, что такое размышление само по себе неспособно овладеть сердцем, можно повторять эту подготовительную фразу нараспев, чтобы звук захватил сердце, чтобы оно стало тихим и спокойным. Нужно продолжать повторение подготовительной формулы до тех пор, пока оно не успокоится; тогда можно прекратить повторение. Но какой бы повторительной формулой мы ни пользовались, следует придерживаться сознательного осознавания медитации. Так, в вышеуказанном примере фразы «волосы на голове» нужно удерживать сознание на волосах своей головы.
Если мы употребляем в качестве подготовительных формул слова «буддхо», нам нужно начать пользоваться таким знанием, которое находится в одном лишь сердце. Здесь практика подобна другим типам медитации, потому что нам надо повторять «буддхо» так, чтобы постоянно соприкасаться с сердцем и пребывать в нем, пока практикующий повторяет слово «буддхо» предварительной формулы, а «знающий», который находится в сердце, оказывается единым с повторяющим.
(«Знающий» - это фактически особый вид читта, сердца.coвесть
Однако следует помнить, что и этот «знающий», исключая лишь редкие случаи, находится под влиянием неведенья, авиджа, так что хотя он «знает», существует много вещей, которые он знает неправильно).
Развитие осознавания дыхания использует дыхание в качестве объективной опоры сердца; это осознавание состоит в познании и внимательности по отношению ко вдоху и выдоху. Осознавая дыхание, практикующий должен сперва удерживать внимание на ощущении дыхания в носу или у нёба, как будет удобнее, потому что именно в этих местах дыхание впервые соприкасается с телом, и их можно использовать в качестве опорных пунктов для внимания. Практикуя эту методику до приобретения мастерства, пока вдох и выдох не станут всё более и более тонкими, изучающий постепенно приходит к познанию и пониманию природы прикосновения вдоха и выдоха. В конце концов ему кажется, что дыхание локализуется либо в середине груди, либо в солнечном сплетении. (Тогда дыхание становится видным (или ощутимым) в середине грудной клетки с такой же отчётливостью, с какой оно на более ранних стадиях практики ощущалось у кончика носа. Отвечая на вопросы по этому поводу, автор статьи пояснял, что середина грудной клетки и солнечное сплетение - одно и то же место, расположенное у нижнего конца грудины. Но он говорит также, что если мы понимаем их, как два отдельных места, каждое из них можно использовать для осознания дыхания; и это не будет ошибкой.). Затем следует удерживать внимание на дыхании в этом месте; более не нужно заботиться об удержании внимания на дыхании у кончика носа или на нёбе, ни о том, чтобы следить с осознанием за вдохом и выдохом.
Удерживая внимание на дыхании, можно также повторять одновременно слово «буддхо» в качестве подготовительного повторения для наблюдения за вдохами и выдохами - чтобы помочь «знающему» и придать ему ясное понимание по отношению к дыханию. Затем дыхание всё более и более отчётливо проявляется в сердце.
Достигнув искусства в дыхании, мы всякий раз во время практики должны удерживать внимание на середине груди или на солнечном сплетении.
В особенности важно установить внимательность. Необходимо утвердиться во внимательности для контролирования сердца, так чтобы чувствовать дыхание в любой момент - когда оно входит в тело или выходит из него, будет ли оно кратким или долгим, - пока мы не узнаем ясно, что дыхание с каждым вдохом и выдохом становится всё более и более тонким, пока наконец мы явственно не ощутим, что тончайшее, едва заметное дыхание и сердце должны сойтись воедино. Иными словами, нам кажется, что сердце - это дыхание, а дыхание - это сердце. На этой стадии нам следует удерживать внимание на дыхании исключительно внутри сердца; нет надобности обращать внимание на подготовительные повторения, так как в осознании дыхания, как входящего или выходящего, краткого или долгого, подготовительное упражнение служит лишь для того, чтобы сделать сердце более тонким.
Когда практикующий достигнет более тонкого уровня дыхания, он станет блестящим, холодным, спокойным, счастливым; он познаёт лишь сердцем и более не соприкасается с каким-либо беспокойным влиянием. Даже если в такое время дыхание в конце концов исчезнет, его это не обеспокоит, потому что ему удастся освободиться от всякого груза; он будет обладать лишь познанием единственного предмета - сердца. Иными словами, процесс будет свободен от двойственности. Это и есть развитие поглощённости.
Таковы результаты, приходящие благодаря развитию практики внимательности, направленной на дыхание. Но следует также понять, что всякий раз во время практики медитации, независимо от того, кто её практикует, необходимо достичь именно этого результата
Обратив внимание на подготовительное развитие и повторение слов, используя одну из этих форм медитации для контролирования сердца со внимательностью, мы постепенно окажемся способны подчинить «буйную жизнерадостность» сердца. Тогда возникнут и разовьются спокойствие и счастье; тогда на сердце будет действовать лишь одно влияние - познание одного лишь сердца без каких бы то ни было помех или отвлечений. Ибо ничто не сможет встревожить или раздосадовать сердце, заставить его утратить свое состояние спокойствия. Такова природа счастья сердца, свободного от всех тщеславных образов воображения и созданий мысли.
все типы подготовительной медитации предназначены для одной цели - для того, чтобы привести сердце в состояние спокойствия и счастья; поэтому не следует сомневаться относительно какого-нибудь из этих методов Все они приведут сердце в состояние покоя, а впоследствии позволят увидеть опасность глазами мудрости («Опасность» здесь означает опасность для тела, которое может умереть в любой момент от одной из многих причин; имеется в виду также опасность скверны, которая приводит человека к страданиям). Необходимо решительно практиковать свою медитацию, продолжать соответствующие своей природе подготовительные упражнения в повторении, не теряя мужества, не чувствуя желания оставить практику.
какой бы метод медитации мы ни практиковали, он ведёт к той же цели, что и все другие методы; надо также понять, что все эти методы дхармы приведут сердце к миру и счастью, иными словами, к нирване, которая являет собой цель всех способов развития при помощи медитации. Поэтому нам нужно заняться собственной практикой медитации и не беспокоиться по поводу других типов медитации
нам необходимо твёрдо решить стать в своей практике подлинно внимательными. Такой образ действий можно назвать «постепенным развитием сосредоточенности»; он всегда удерживает практикующего в прошлом и будущем; при нём практикующий никогда не будет в состоянии достичь покоя и счастья.
Мудрость ведёт к сосредоточенности
Истинная цель практики медитации состоит в том, чтобы установить спокойствие в сердце. Тогда сердце уже не сможет пребывать в состоянии рассеянности и беспокойства, тогда оно должно погрузиться в состояние покоя.
Когда пользуются только подготовительной медитацией, например, повторением слов «буддхо», «дхаммо» или «сангхо», сердце способно успокоиться и стать невозмутимым, погрузившись в состояние сосредоточенности. Это состояние становится основой для мудрости и даёт возможность идти вперёд без затруднений - в этом случае мы говорим, что «сосредоточенность ведёт к мудрости».
Когда мудрость придирчиво следит за теми предметами, к которым так прочно привязано сердце, тогда знание о них сердца не в состоянии перевесить того, что раскрывает сердцу мудрость; таким образом сердце погрузится в состояние спокойствия и достигнет сосредоточенности. Поэтому люди такого типа должны воспитывать сердце для достижения сосредоточенности, применяя мудрость; в данном случае «мудрость приводит к сосредоточенности».
Если благодаря применению мудрости достигнуто прочное развитие сосредоточенности, эта сосредоточенность впоследствии становится основой дальнейшей мудрости на более высоком уровне. Эта последняя стадия тогда совпадает с основным принципом: «сосредоточенность приводит к мудрости».
Мудрость может прийти и благодаря исследованию и рассмотрению наших привязанностей, тревог и страхов.
если сердце достигнет спокойствия при помощи успокаивающего объекта, такого как вырабатываемое нами подготовительное повторение, нам надлежит продолжать практику этого метода. Но если мы достигнем спокойствия, только развив мудрость и пользуясь различными подходящими методами, чтобы преодолеть трудности, тогда нам следует искусно применять мудрость, чтобы она способствовала достижению спокойствия. Результаты, полученные от подготовки при помощи обоих этих способов, «сосредоточенности, ведущей к мудрости», и «мудрости, ведущей к сосредоточенности», проявляются в развитии глубокого прозрения, покоя и мудрости; их следствием будет скрытое излучение, исходящее из сердца.
Развитие сосредоточенности
Сосредоточенность, или самадхи, по своей природе (и по названию) есть «спокойствие». Существует три рода самадхи. Один - это мгновенная сосредоточенность, при которой сердце на короткое время становится неподвижным, устойчивым и спокойным, после чего выходит из состояния сосредоточенности. Второй вид - это вступительная сосредоточенность, сходная с первой, но более длительная. Третий вид являет собой полную сосредоточенность, поглощённость, тонкую, прочную и неуклонную; в ней мы можем оставаться сосредоточенными длительное время и по желанию выйти из этого состояния.
нам будет полезно рассмотреть вступительную сосредоточенность, потому что она имеет решающее значение для развития дальнейшей сосредоточенности и мудрости. Во время вступительной сосредоточенности, когда сердце погружается в состояние покоя, оно не остаётся в этом состоянии, а частично выходит из него, чтобы следить за различными предметами, соприкасающимися с ним, и познавать их.
Иногда во время вступительной сосредоточенности перед практикующим появляется его собственный образ, нимитта, в виде лежащего раздутого и разлагающегося мертвеца; или это может быть чьё-то чужое тело, или скелет, или разбросанные кости, или труп, который несут мимо. Вообще говоря, виденье нимитта может иметь место в форме зрительных, слуховых, обонятельных, вкусовых, осязательных или умственных впечатлений; оно возникает на основе сердца, а не соответствующих органов чувств.
Это отношение неуклонно приведёт к тому, что сосредоточенность станет прочной, а мудрость - устойчивой и проникновенной. Но практикующий должен обладать сильной способностью сохранять разумный подход, отражающий непривязанность, чтобы успешно извлечь пользу из подобного знака. Тогда он сумеет развить внимательность и мудрость, встретившись с ним лицом к лицу.
Работа с признаком ученья является наиболее подходящей основой для развития более глубокой сосредоточенности и неподвижного знака. Признак учения - это глубинный признак, который как бы «поднимается на поверхность» или проявляется в уме. Когда он распадается на свои составные части, он становится неподвижным знаком. Например, виденье своего физического тела может быть признаком ученья, а когда тело в этом видении распадается, показывая все свои составные части и органы, знак становится неподвижным. Нужно переработать признак ученья в неподвижный знак, а затем впитать его впечатление в своё сердце. Это выводит на свет скрывающуюся в сердце благородную истину.
Впитать впечатления неподвижного знака в сердце значит открыть по отношению к нему своё сердце. Если этот знак таков, как мёртвое тело или части тела, тогда он будет означать восприятие сердцем благородной истины о страдании.
Когда практикующий приобрёл искусство в сосредоточенности, он может позволить сердцу выйти наружу, следовать за знаком и выяснить, что именно имеет место. Тогда знак окажется весьма ценным для понимания событий прошлого и будущего.
Нужно сделать сердце смелым и бесстрашным; когда при вступительном сосредоточении появляются разнообразные знаки, нужно с самого начала их появления видеть их в свете трёх свойств - непостоянства, страдания и отсутствия «я». Видя во всех знаках непостоянство, страдание и отсутствие «я», практикующий остаётся в состоянии непривязанности и безопасности.
когда мы выходим из состояния сосредоточенности, в котором оставались некоторое время без отклонений, мы обнаруживаем, что наша способность к сосредоточенности возросла, стала более прочной и длительной. Это подобно тому, как если бы мы крепко спали без сновидений; проснувшись, мы чувствуем, что наши тело и ум окрепли.
Однако следует понять, что тот вид сосредоточенности, при котором появляются знаки, возникает не у всех людей, не в каждом случае; а там, где он не появится, едва ли возникнут какие-либо видения, как бы долго сердце ни оставалось в состоянии сосредоточенности. Есть типы людей, о которых можно сказать, что «мудрость приводит их к сосредоточенности». У этих людей знаки не появляются даже и в том случае, когда сердце погрузилось в состояние покоя и сосредоточенности, хотя бы они находились в таком состоянии долгое время. Это происходит потому, что у них мудрость связана с сосредоточенностью и включена в неё. Мудрость означает, что практикующий постоянно проверяет и исследует состояния ума при наличии сосредоточения, и это является действенным препятствием для возникновения каких-либо знаков.
При любом типе развития сосредоточенности мудрость всегда остается тем фактором, который действительно важен. Когда практикующий вышел из состояния сосредоточенности, ему необходимо созерцать элементы и их скопления глазами мудрости, потому что мудрость и сосредоточенность суть «пара дхармы»; они идут вместе, их нельзя разъединить. Поэтому если сосредоточенность не прогрессирует значительным образом, необходимо для помощи ей использовать мудрость.
хотя сосредоточенность всех видов помогает развитию мудрости и подкрепляет ее, степень этого развития зависит от силы сосредоточенности практикующего. Иными словами, грубая, умеренная или тонкая сосредоточенность помогает мудрости и поддерживает её; а последняя соответственно оказывается грубой, умеренной или тонкой; и от мудрого человека зависит то направление, в котором он повернёт свою сосредоточенность, чтобы пользоваться ею в дальнейшем развитии мудрости.
какого бы типа сосредоточенности ни добился практикующий, он привяжется к ней, потому что когда сердце погрузилось в состояние сосредоточенности и пребывает в нём, налицо состояние покоя и счастья. Можно утверждать, что оставаясь привязанным к спокойствию и сосредоточенности, сердце остается свободным от проблем; и оно способно сохранять этот покой по желанию практикующего в зависимости от уровня его способности к сосредоточению.
Важно иметь в виду, что когда сердце вышло из состояния покоя, оно всё ещё стремится к этому состоянию глубокого отдыха.
Мудрость: Для практикующего медитацию, когда его сердце в достаточной мере успокоилось, чтобы увидеть путь, открывается правильная и ровная дорога - начало воспитания сердца таким образом, чтобы оно, применяя мудрость, раскрывалось и всматривалось в свое собственное тело, исследуя отдельные его части поодиночке или группами.
Привязанность к существам и формам есть привязанность к этому телу; отдельность от существ и форм есть отдельность от этого тела. Нежелание умирать есть озабоченность о теле. Все горести и страдания человека со дня его рождения и до самого дня смерти вызваны этим телом. Дни и ночи люди и животные целыми роями мечутся туда и сюда в поисках пищи и места для жилья, поскольку такова природа этого тела. вся история этого мира есть история того, что относится к одному лишь телу.
Когда сердце рассматривает тело описанным выше образом, глазами мудрости, оно переживает утомление от собственного тела и от тел других людей. Это переживание уменьшает приятное возбуждение человека по отношению к телу; так он отходит от укрепившейся привязанности к телу, оставляет её. В то же время он узнаёт тело и все его части такими, каковы они есть в действительности; тогда человек более не будет введён в заблуждение любовью или ненавистью к телу какого-нибудь другого человека.
Сердце, пользуясь подзорной трубой мудрости, осматривает «город тела»; оно сможет с полной ясностью увидеть «город» собственного тела, все дороги, улицы и аллеи этих «городов» разделены на три аспекта, которые суть три свойства: непостоянство, страдание и отсутствие «я». Оно различит далее ещё четыре аспекта - четыре элемента: землю, воду, огонь и воздух. Такое положение имеет место во всякой части тела.
Того, кто способен ясно видеть таким образом тело, можно считать человеком, знающим мир и понимающим все сферы существования. Способность видеть ясно внутри «города тела», «способность видеть правильно всё внутри тела» и прийти к концу всех сомнений относительно тела - называется «дхармой формы». Хотя «рупа» буквально означает «форма», на практике это слово почти всегда относится к физическому телу.
Теперь мы перейдём к рассмотрению глубокого прозрения, которое возникает из сосредоточенности в связи с дхармой ума. «Дхарма ума» - «нама» - сходным образом означает «путь», «факты», «учение» в его применении к уму. «Нама» буквально означает «имя»; но в обычных случаях слово понимается как относящееся к психическим составным частям пяти агрегатов - к чувствам, восприятиям, формациям и сознанию. Это и есть ум; он тоньше агрегата формы. Нельзя взглянуть на эти агрегаты ума глазами; но мы подходим к их познанию при помощи сердца. Более точно эти агрегаты определяются следующим образом:
ведана означает те предметы (или чувства), которые переживаются сердцем и бывают иногда приятными, иногда неприятными, а иногда нейтральными;
саньня означает восприятие и включает в себя память и воспоминания;
санкхара означает психические формы, волевые действия, отношение ума к объектам, кроме качества чувства и восприятия;
виньняна означает сознание или познание форм, звуков, вкусов, вещей, прикасающихся к нам, а также психических объектов, например, именно того мгновенья, когда эти предметы приходят в соприкосновение соответственно с глазом, ухом, носом, языком, телом или сердцем.
Эти четыре психические дхармы суть виды деятельности сердца; они приходят из сердца, и если сердце еще не обладает осторожностью, они также оказываются его обманщиками; таким образом они становятся предметами, способными скрыть или затемнить истину.
Исследование этих четырех дхарм психической жизни должно быть произведено при помощи мудрости, , если мы будем исследовать только один из агрегатов или характерных признаков, это приведёт нас к пониманию и глубокому проникновению во все другие агрегаты и характерные свойства - к такому же, как если бы мы исследовали их вместе одновременно. Ибо всякий раз, когда мы углубляемся в три свойства и в агрегаты, мы обнаруживаем там четыре благородные истины.
Практикующий должен установить внимательность и мудрость, так чтобы вступить в близкие и тесные взаимоотношения с дхармой ума - которая и есть эти четыре агрегата. Агрегаты все время меняются, ибо они появляются на свет, остаются некоторое время, а затем умирают и перестают существовать; будучи непостоянными, они также полны страдания и безличны, лишены «я». Такова манера их проявления и провозглашения своей истинной природы; но у них никогда нет времени остановиться и взглянуть на свою природу; нет времени успокоиться, нет даже одного мгновенья тишины. Внутри и вовне, повсюду, в каждой сфере, они в один голос провозглашают свои непостоянство, неудовлетворительность и отсутствие личности; они отвергают страстные желания живых существ - что означает, что у них нет обладателя. Они провозглашают свою постоянную независимость и свободу, утверждая, что всякий, кто в силу заблуждения привяжется к ним, встретит только страдание, подавленность и печаль, которые наполняют его мысли и сердце, пока горестные слезы не уподобятся разлившейся реке; так будет продолжаться до тех пор, пока живые существа остаются окутанными заблуждениями и пойманными в ловушку. Однако нелегко установить, что именно агрегаты суть источник слез для тех, кто погружен в заблуждение.
Исследование всех агрегатов и аспектов нашей вселенной, или дхарм в природе, при помощи правильной мудрости, так чтобы ясно их познать, уменьшает наши слезы до самой малости, сокращает процесс становления и рождения; оно даже способно полностью отсечь их от сердца, так чтобы мы смогли пережить совершенное счастье.
Дхармы природы, такие как агрегаты, тому, кто действительно знает все дхармы и агрегаты в природе, каковы они есть, эти дхармы не могут нанести вреда; такой человек даже способен соответствующим образом извлечь из них пользу. Они похожи на место, поросшее колючим кустарником: это место может оказаться опасным для каждого, кто не знает, где находятся кусты, и запутается в них; но знающий все об этих кустах сумеет воспользоваться ими. Поэтому практикующий должен действовать умело по отношению к агрегатам и дхармам природы.
Все эти явления возникают и умирают, базируясь на сердце; мы должны следить за ними и всегда знать, что с ними происходит. Нам необходимо сделать это важной задачей, выполняемой во всех позах, не допуская при этом никакой беззаботности или забывчивости.
По мере углубления практики человек, занятый ее выполнением, окажется полностью поглощен своими изысканиями в области истинной природы агрегатов и дхарм, которые сами провозглашают свою истину. У него почти не останется времени на отдых и на сон из-за появившейся в его природе силы прилежного, неустанного и непрекращающегося проникновения в сущность агрегатов и дхарм при помощи пути мудрости.
Тогда из рассмотрения агрегатов и дхарм природы он добудет истину; и в силу мудрости его сердце ясно постигнет тот факт, что все дхармы во всех сферах трех миров обладают такой природой, такой согласованностью с законом, что ни одна из них никоим образом не представляется оскверненной или страстной (клеша и танха); это открытие оказывается противоположным ошибочному пониманию большинства людей. агрегаты и дхармы в природе в сферах всех трех миров не допускают ошибок; они совершенно свободны от какой бы то ни было скверны, от путей зла, но оказываются связанными с ними потому, что сердце находится под полной властью неведенья - незнания истинной природы вещей - и само не знает ответа на вопрос: «Что такое неведенье?»
Неведенье и сердце слиты вместе, как одно целое; именно сердце пребывает в полном заблуждении, которое проявляется в создании любви и ненависти; а сердце вводит эти чувства в элементы и агрегаты, т. е. в формы, звуки, запахи, вкусы, телесные прикосновения, в глаз, ухо, нос, язык, тело и сердце. Оно также вводит любовь и ненависть в форму, чувство, восприятие, в формы психической жизни и сознание; это происходит во всей вселенной. Именно дхармы в природе оказываются захвачены; именно любовь и ненависть проистекают из этого заблуждения сердца в целом, охватывая и захватывая дхармы.
Бесчисленны разнообразные виды рождений, которые существа могут принять в этих сферах становления; однако сердце, охваченное неведеньем, способно стремиться к рождению в любой из них в соответствии с условиями, поддерживающими это сердце, в зависимости от того, какими являются данные условия - слабыми или сильными, хорошими или дурными. Тогда сердцу приходится идти дальше и рождаться в тех обстоятельствах, которые представляют собой полную связанность сердца окружением и подкрепляющими его условиями.
Таким образом сердце постепенно меняется и идет по путям, ложным по отношению к его истинной природе; это происходит только в силу неведенья. Оно начинает загрязнять и окрашивать все во вселенной; оно придает всему ложный вид, изменяя при этом естественное состояние вещей. Иными словами, первоначальные основные элементы меняются и становятся рождением, старостью, болезнью, смертью - в соответствии с обычным заблуждением, неведеньем, свойственным живым существам.
Когда человек мудро и отчетливо понимает, что пять агрегатов и дхармы не являются главным повествованием природы, что не они начали это повествование, что они только вовлечены в повествование вследствие неведенья, власти и влияния того, кто ведет это повествование и вынуждает все явления быть явлениями этой природы, - тогда мудрость ищет источник всего этого факта, «знающее сердце», «колодец», из которого без конца возникают все «повествования»; и мудрость не теряет уверенности в этом «знании», пребывающем в сердце. Мудрость проникла в тот факт, что «познающий» все еще полон неведенья, что этот «познающий» часто познает неправильно.
И вот когда внимательность и мудрость, развившиеся благодаря долгому обучению, стали вполне действенными, они смогут окружить «великий центр» и проникнуть прямо внутрь него; хотя «познающий», т. е. сердце, которое познает, полон неведенья и, не колеблясь, сражается против мудрости, это неведенье более не в состоянии противодействовать «алмазному мечу». С непоколебимой внимательностью и мудростью неведенье отпадает от сердца, которое в течение целых эонов было его высшим троном.
Как только неведенье оказалось разрушено и отпало от сердца, отсеченное высшей силой «знания пути», истина в своей целостности, подавлявшаяся и скрытая в течение бесчисленных веков господства неведенья, теперь оказывается раскрытой и обнаружившейся, как «товары, которые были украдены», как целая и завершенная истина. Тогда наконец дхарма, никогда ранее не известная, появляется как знание и подлинное прозрение во все дхармы; а последние обнаруживаются таким образом, что не остается ни малейшей скрытой или неясной вещи.
(Упоминание «товаров, которые были украдены», означает, что под влиянием неведенья сердце присвоило агрегаты и природные дхармы и думает о них как о своей собственности. Когда же неведенье разрушено, становится очевидно, что они суть «товары, которые были украдены», - т. е. совсем не собственность сердца, а нейтральные природные явления).
Когда неведенье, этот владыка, управляющий циклом смерти, разрушено орудием мудрости, - тогда тому, кто действует столь правильно, познает правильно и видит правильно, - ему откроется нирвана. Иначе не может быть.
. Сферы ощущения, аятаны, включают в себя внутренние аятаны: глаз, ухо, нос, язык, тело и сердце, и внешние аятаны: сферы зрения, слуха, запаха, вкуса, прикосновения и ума; следовательно, нет ничего, что могло бы возникнуть в качестве нашего сердца в будущем, за исключением необъятных просторов пяти агрегатов, за которыми нужно следить, пока они не достигнут своего естественного конца. Больше ничего нет.
И вот в силу такого простого прекращения неведенья мир, т. е. естественное состояние вещей везде и всюду, становится нормальным; тогда нечего порицать, нечего критиковать.
Тогда сердце знает и видит истину всех дхарм природы, тогда оно следует этой истине; и такое знание будет уравновешенным; оно более не создаст склонности к односторонним взглядам или мнениям.
С того дня, как рассеяно неведенье сердца, последнее станет совершенно свободным в своем мышлении, в медитации, в познании, в прозрении в природные дхармы, которые связываются с сердцем. Тогда глаз, ухо, нос и т. д., форма, звук, запах и т. д. станут свободными каждый в своей соответственной сфере, они не будут подвергаться подавлению и принуждению, а также поощрению и подталкиванию со стороны сердца, как это обычно бывает. Поскольку отныне сердце пребывает в состоянии дхармы и беспристрастности, оно сохраняет беспристрастное отношение ко всему, так что у него более не будет никаких врагов или противников. Это значит, что сердце и все дхармы во вселенной находятся в состоянии взаимного спокойствия и мира, достигнутых силою добродетели совершенной истины.
В этом пункте кончается работа сердца, работа прозрения в дхарму ума, которая ассоциируется с понятием читта.
Тот, кто в своем сердце прочно обладает дхармой, ведущей внутрь, сможет освободиться, поскольку буддийская дхарма преподана для каждого из нас, чтобы мы воспользовались ею и пережили ее в своем сердце.
Да будете все вы без исключения счастливы, да снизойдут на всех вас благословения, - на тех, кто читает или слышит это.