Самообучение и мифы
Недавно просмотрел TED ролик на YouTube с небольшим разговором о музыке. Там, в частности, приводится пример, как воспринимали музыку во времена Баха в Германии. На торжественную мессу в храме, приуроченную к какому-то празднику, готовились серьёзно и торжественно: люди надевали самое лучшее из одежды, тщательно постиранное, старательно крахмалили воротнички, проделывали зачастую немалый путь из своих селений в город. У них не было возможности услышать музыку в обычные трудовые дни. Когда же попадали в храм, где 200 человек исполняли мессу - хор, оркестр, орган - то это впечатление оставалось на всю жизнь. Во многом благодаря этому к музыке относились как к священному действию. Это было колоссальным эстетическим переживанием. Сейчас же, в наши дни, музыка по нашему выбору звучит из каждого утюга, самые выдающиеся исполнители на выбор, и при этом мы в режиме многозадачности одновременно пишем что-то в твиттер, тут же отвечаем кому-то по телефону, одним глазом смотрим в телевизор и едим курицу из пластикового контейнера. Наступило музыкальное счастье? Могут ли наворачиваться слезы от такого слушания музыки? И вообще, что происходит в нашей голове? Как будто дьявол вообще все обесценил, затопив нас информацией. Нужно ли нам ее столько?
Когда-то я провозгласил, что буду переводить с английского в этом блоге ускоренным черновым методом во имя подачи большего количества интересной информации. А теперь осекся… А зачем много информации? У меня много непрочитанных книг по технике игры, почему я сам не стремлюсь их прочитать? Ведь я овладел далеко не всеми таинствами игры на фортепиано… можно даже сказать, что никакими таинствами и не овладел…
Но при этом я не перестал заниматься! Прислушиваясь к себе, я нахожу, что мне просто приятно пытаться разбираться в проблемах самому. Как мне просто приятно идти босиком по лесной тропинке, а не ехать на машине. Куда, собственно, торопиться, если в моем представлении занятия музыкой все более и более смещаются от категории деятельности, направленной на конечный результат, на то, что имеет смысл именно в самом действии. Занятия музыкой - мыслительный процесс, процесс соотнесения себя с вечным миром. Какую такую «правду» я хочу знать, чтобы сразу же перепрыгнуть к ней, минуя все собственные размышления, ошибки и преодоления? Тем более, что я обнаруживаю, что при решении проблемы извлечения какого-нибудь конкретного пассажа я погружаюсь в такие мелкие и образные детали, что они совсем не передаются словами. Все остальные внешние советы, выраженные в словах, которыми я руководствуюсь, может быть составляют только процентов 10 от общей совокупности внутренних мысленных приемов и размышлений, зачастую к тому же образных. Да, в некоторых случаях чужые советы помогают выйти из тупика и преодолеть какое-то затруднение, но в той же степени внутренние выводы делают то же самое. Не обойтись без опыта других людей, но необходимость активного собственного размышления и работы, по-моему, на порядок важнее. Поэтому соотношение 1:10 по части внешней информации к собственным выводам я неосознанно пытаюсь соблюдать, и, наверное, поэтому у меня не возникает желание читать запоем все эти книги. Всякая внешняя мысль должна ложиться на удобренную подготовленную почву своего пережитого опыта.
Ниже предлагаю перевод статьи «Преодоление силы старых мифов: внешних и внутренних» с сайта «Музыкальных ископаемых». Мне кажется, что она во многом перекликается с затронутым мной настроением.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Когда люди узнают, что я обучаю взрослых, меня часто приводит в замешательство их речь:
«Должно быть обучение взрослых дает большее удовлетворение, чем обучение детей, так как известно, что взрослые берут уроки потому, что сами этого хотят.»
Это первый миф на сегодня.
Существует превалирующее ошибочное рассуждение, что обучать взрослых легко. Это не так. Да, взрослые хотят посещать уроки (хотя, и мои юные ученики хотят), но желание чего-то само по себе не обеспечивает мотивации. Я хотел избавиться от курения очень долго, прежде чем фактически сделал это. Только лишь из-за того, что я хотел бросить, передо мной не появилась прямая и узкая дорога к цели. Несомненно, цель не была достигнута сразу же. Избавление от лишнего веса и физкультура - еще два примера для большинства. Сложность и продолжительность мотивации очень туманно и для каждого остаются проблемной частью музыкальных занятий.
Мотивация не связана с возрастом. Для любого возраста собственная мотивация не является нормой. Я работаю с некоторыми несколькими хорошо мотивированными молодыми и взрослыми людьми. Также у меня есть плохо мотивированные ученики в обеих возрастных группах.
Понимание и ожидание мотивационных трудностей является важным. Особенно важно для тех взрослых, которые удивляются обнаружению потери мотивации у себя. Они подлинно недоумевают и чувствуют вину за это «детское» поведение со своей стороны. Добавление вины со стороны учителя не оказывает помощи. От этого ученики начинают чувствовать себя еще более неадекватно. Сочувствие может помочь, но если это хроническая проблема, с ней необходимо разбираться.
Другой миф: Обучение является обучением, возраст ни при чем.
Я также верил этому, пока не обнаружил, что я по разному обучаю даже одним и тем же произведениям.
Когда мы работаем с детьми, мы выстраиваем и формируем их неокрепшее молодое сознание. Дети приходят на урок как бы с пустым представлением. В добавок, постоянные изменения и рост повышают их умственное и физическое развитие. Я часто удивляюсь, когда дети возвращаются из летних лагерей. Каким-то образом они приобретают новые навыки и понимание просто потому, что становятся старше, без каких-либо указаний с моей стороны.
С взрослыми же приходится заниматься над изменением их представлений. Взрослые приходят на занятия с головами и телами, наполненными шаблонами движений, устоявшимися суждениями, верой, страхами и предубеждениями. Некоторые моменты общие для всех, некоторые очень личностные. Среди них те мифы, которые я хочу обсудить сегодня.
Изменение чьего-то представления - очень трудная задача. Посмотрите на политику и религию. Возможно, они представляют крайности в части смены представлений, но даже в более мелком масштабе то упорство, с которым мы сталкиваемся в попытках убедить наших друзей поменять свою точку зрения, очень впечатляет. Фактически, даже попытка изменить наши собственные мысли может оказаться трудной задачей. Вспомним курение, похудение и физкультуру.
Поменять мышление взрослого, по крайней мере, настолько же трудно, как сформировать мышление у ребенка. Может через мифы замечательно характеризовать состояния ума взрослых, но попытки изменить их чрезвычайно трудны и затратные по времени. Сила и цепкость этих представлений оправдывает использование слова «миф». Как для учителей, так и для учеников возникает ощущение необходимости двигать горы.
Терпение, доброжелательность и понимание настолько же важны при обучении взрослых, насколько они важны для маленьких детей. Иногда учителям приходится довносить терпение, доброжелательность и понимание для своих взрослых учеников, так как сами ученики не смогли создать этого для себя. Они могут оказаться удивительно грубыми и критичными по отношению к себе. Способность учителя изменить такую установку помогает взрослым ученикам достичь свой высший музыкальный потенциал.
Противоречащие друг другу мифы могут уживаться в одном ученике. Первая половина утверждает:
«Я даже не должен прикасаться к музыке, особенно классической, так как у меня нет таланта и способности к музыке.»
Такое представление часто возникает из того факта, что ученики полагают, что у них отсутствует хороший голос, и они не могут попасть им в тон. Они не отдают себе отчета в том, что это проблема мышц в горле, и совсем не обязательно проблема музыкальности.
Когда взрослые слушают музыку, они могут оказаться настолько охваченными своим внутренними эмоциями, что мир музыки будет казаться волшебным, и найти место в нем для себя будет казаться за гранью возможного.
Когда взрослые слышат свои скромные попытки, то они понимают, что здесь волшебства нет. К несчастью, в процессе своей игры они надеются оказаться захваченными теми же чувствами, которые они испытывали при прослушивании своих любимых записей.
Многие взрослые берут уроки, чтобы воссоздать чувства трепета слушателя в процессе своей игры. Они не понимают, что роль исполнителя совершенно другая, чем у слушателя. Исполнитель ведет, а слушатель следует. Исполнитель должен быть чуток к тому, что происходит в данный момент и что за ним должно следовать. Действовать иначе - значит навлекать беду.
Я часто заставляю учеников понаблюдать за великими дирижерами великих оркестров, чтобы подчеркнуть эту точку зрения. Эти дирижеры часто могут опережать оркестр на целую долю. Нет сомнения, что они строят что-то в грядущем, а не созерцают настоящее. То же самое происходит со спортсменами, которым нужно знать, где находится мяч сейчас и где он будет в следующий момент, чтобы они оказались в том месте вовремя. У инструментального солиста происходит такой же процесс.
Вторая половина противоречащих мифов утверждает, что для взрослых игра на инструменте окажется легкой. В конце-то концов, посмотрите на детей, которые с этим справляются. Если им легко, почему у меня могут быть проблемы, я же взрослый? Поэтому, когда возникает проблема, они чувствуют себя глупо и беспомощно. Иногда они настолько падают духом, что они все бросают, и когда это происходит, учителя иногда винят себя и сомневаются в своих способностях обучать взрослых.
Редко когда ученики обладают реалистичным пониманием, насколько трудно играть на инструменте хорошо.
Бывало, что ученики спрашивали меня: «Так в чем же секрет?» Они понимали, что в их игре что-то отсутствовало. В этом вопросе скрыто подразумевается: «Почему вы мне не говорите? Почему скрываете от меня? Вы терпеливо ждете, когда я сам найду ответ? Почему бы вам просто не сказать мне, и мы сэкономили бы массу времени?»
Их скрываемое раздражение о том, что я придерживаю информацию, редко выходит наружу. Несомненно, однако, что они полагают, что у меня есть способность изменить их игру несколькими мудрыми советами.
Эта проблема связана со следующим нашим мифом: Взрослые настолько умны, что они считают, что решения для всех проблем можно выразить словами, концепциями и линейными связями. Чем выше уровень их академического образования, тем вернее это становится. Потому что такова успешная стратегия парадигмы обычного обучения. Однако, такая стратегия оставляет их неготовыми и неопытными при обучении чему-то физическому и чувственному.
Мозг взрослого сформирован школой и для школы. Он подготовлен к пошаговой логике решения проблем. Когда проблема решается, находится ответ.
Этот тип решения проблем при игре на инструменте оказывается только началом. Настоящее решение происходит в процессе исполнения; настоящее решение происходит через действие. Это обучение тела, мышц, проприоцептивной нервной системы, чувства прикасания и чувства звука. Взрослые не сталкивались с такими сферами годами.
Наша культура не очень-то жалует этот вид обучения. Фактически, мы даже не называем его обучением. Мы называем его тренировкой. Это ниже на шкале ценностей. То, чем занимаются спортсмены. Такое отношение не помогает нашим взрослым ученикам ценить необходимость этого обучения.
О чем я говорю? Я говорю о физическом знании тела; может быть лучше назвать его чувственным знанием. Учителя обладают чувством музыкального пульса. У нас есть чувство инструмента. У меня внутри есть чувство фортепианных клавиш. Я легко могу представить ощущение сопротивления клавиши при ее нажатии вниз и легкое подталкивание при ее возвращении в первоначальное положение. Я знаю, как чувствуются начала игры первых тактов многих моих любимых произведений. У меня есть чувство групп нот под моими пальцами. Я ощущаю гамму не как семь разных нот, а как одну гибкую сущность.
Где эти знания хранятся, в моей голове? Нет, они везде. Я не могу свести это знание к какому-то определенному месту. Грудь, руки, пальцы, голова, живот, правая нога - нет, оно повсюду. Школа никогда не обучала меня этому глобальному знанию физического чувства. Наши взрослые ученики не имеют никакого понятия. Вот почему им видится как волшебство.
Проблема для тех из нас, кто преподает, в том, что мы почти не осознаем это знание. Оно настолько же часть нас самих, сколь умение ходить и говорить. Мы воспринимаем его как само собой разумеющееся. Когда мы говорим об этих чувствах, мы предполагаем, что ученики пытаются прочувствовать то же самое, что и мы. Но взрослые ученики не понимают, где им искать эти ощущения. Им кажется, что учеба прекращается вместе со словами. Они даже не понимают, что ощущения являются главными.
Если я велю ученице расслабить плечи, то она начнет повторять про себя снова и снова, что ей следует помнить о расслаблении плеч. Лучшим подходом будет спросить ученицу, что она чувствует, когда расслабляет свои плечи. Когда она познакомится с этим ощущением, попросите ее сыграть несколько тактов и посмотрите, способна ли она сохранять это чувство свободных плеч. Через такой способ слова превращаются в реальность, они становятся ощущениями. Она должна запомнить именно ощущение, а не слова.
В этом месте включается еще один миф. Он состоит в вере, что учителя обладают всеми ответами (в словах, конечно), и все, что ученикам следует делать, это получать эти словесные ответы. Нам учителям может нравиться этот миф, так как он поднимает нашу важность. Много лет назад меня поразила следующая речь Фернандо Лайрес:
«С одной стороны, мы должны с осторожностью относиться к некоторой современной моде. В частности мы слишком восхваляем преподавание. Под этим я имею в виду, что мы заставляем молодых людей оставаться учениками слишком долго. Мы делаем это в наших школах и на рынке трудоустройства, выставляя самые высокие требования, которые требуют от людей оставаться в школе до тридцатилетнего возраста или около этого. Представьте, что Моцарт или Шуберт оставались бы в школе до 30 лет. Что-то здесь не так. Но мы настолько привыкли к нашим правилам, что считаем их лучшими в мире.
Смысл в том, что мы должны по настоящему поверить, что люди могут учиться и развиваться самостоятельно… Слишком часто я обнаруживаю, что мы, похоже, в это не верим. Вместо этого мы полагаем, что все, чему они обучатся, должно быть вложено в них во время нахождения в школе (или с учителем).» (Из обращения на национальной конференции по фортепианной педагогике в октябре 1992, Шамбург, Иллинойс.)
Ни учителя, ни, что более важно, ученики не верят, что секрет лежит в них самих. Искусство обучения в том, чтобы убедить учеников в обратном, заставить заглянуть внутрь самих себя и узнать себя получше. Секреты раскрываются во время занятий, приобретения опыта, веры в чувства и ощущения. Когда такое происходит, они могут удерживать и, в конце концов, извлекать эти секреты изнутри.
Так как же учителя подводят таких излишне полагающихся на слова учеников к восприятию своего тела? Пример с расслабленными плечами - первоначальный подход. Нам необходимо непрерывно задавать бесчисленные вопросы об ощущениях подобно таким:
- Напряжены ли ваши плечи?
- Торчит ли ваш свободный 5-й палец?
- Что происходит с вашей кистью?
- Расслабленно ли предплечье?
- Держится ли дыхание?
- Напряжены ли ваши спина и/или шея?
- Напряжены ли пальцы ног?
- Расслаблена ли ваша челюсть?
- Прямо ли вы сидите?
- Ощущаете ли вы свой 4-й палец таким же свободным, как 2-й палец?
Эти вопросы о чувствах внутри нас. Следующий вопрос связан с тем, как мы ощущаем музыку? Давайте начнем с чувства ритма.
Если я объясняю, что размер 6/8 означает, что в такте 6 долей, каждая из которых равна восьмой ноте, то такое объяснение правильное, и мои взрослые ученики поймут меня быстрее, чем маленькие дети. Однако, 6/8 гораздо более сложнее и забавнее, чем только такое объяснение. Этот размер может ощущаться множеством разных способов. Он может оказаться одним ударом на такт в быстром темпе:
- Раз дватричетырепятьшесть, Раз дватричетырепятьшесть.
Эти слова - слабая имитация чувства отстукивания или игры. Мы могли бы действовать более традиционным образом 3 + 3:
- Раз дватри четыре пятьшесть, Раз дватри четыре пятьшесть.
Мы могли бы забросить этот ритм в 3/4 и считать:
- Раз два три четыре пять шесть, Раз два три четыре пять шесть.
Мы могли бы действовать более современно и сделать 4 + 2:
- Раз дватричетыре пять шесть, Раз дватричетыре пять шесть.
Или наоборот, 2 + 4:
- Раз два три четырепятьшесть, Раз два три четырепятьшесть.
Или даже 1 + 3 + 2:
- Раз Два тричетыре пять шесть, Раз Два тричетыре пять шесть.
Мысль в том, что чувство более многогранно, чем слова, и если вы не совсем меня понимаете, то дополнительные слова не помогут. Вы должны получить ощущение от отстукивания или счета с соответствующими акцентами. В конце концов, это звуковая последовательность, которую невозможно передать словами.
У меня есть друг, дочь которого обучала плаванию группу взрослых в свой первый раз. Рассказывая матери о своем впечатлении, она сказала:
«Боже, эти взрослые напуганы до смерти и совершенно себе на уме.»
Она точно выразила в одном предложении самую большую проблему при обучении взрослых. Мои извинения за многословность.
------------------------------------------------------------ (конец перевода)
Во время подготовки этого поста я под настроение пошел и записал вот это видео. Так вот и иду сам по себе неторопливо как в этом исполнении. Думаю в процессе, насколько ума хватает, ощущаю, и не грущу, если чего еще не получается:
Когда-то я провозгласил, что буду переводить с английского в этом блоге ускоренным черновым методом во имя подачи большего количества интересной информации. А теперь осекся… А зачем много информации? У меня много непрочитанных книг по технике игры, почему я сам не стремлюсь их прочитать? Ведь я овладел далеко не всеми таинствами игры на фортепиано… можно даже сказать, что никакими таинствами и не овладел…
Но при этом я не перестал заниматься! Прислушиваясь к себе, я нахожу, что мне просто приятно пытаться разбираться в проблемах самому. Как мне просто приятно идти босиком по лесной тропинке, а не ехать на машине. Куда, собственно, торопиться, если в моем представлении занятия музыкой все более и более смещаются от категории деятельности, направленной на конечный результат, на то, что имеет смысл именно в самом действии. Занятия музыкой - мыслительный процесс, процесс соотнесения себя с вечным миром. Какую такую «правду» я хочу знать, чтобы сразу же перепрыгнуть к ней, минуя все собственные размышления, ошибки и преодоления? Тем более, что я обнаруживаю, что при решении проблемы извлечения какого-нибудь конкретного пассажа я погружаюсь в такие мелкие и образные детали, что они совсем не передаются словами. Все остальные внешние советы, выраженные в словах, которыми я руководствуюсь, может быть составляют только процентов 10 от общей совокупности внутренних мысленных приемов и размышлений, зачастую к тому же образных. Да, в некоторых случаях чужые советы помогают выйти из тупика и преодолеть какое-то затруднение, но в той же степени внутренние выводы делают то же самое. Не обойтись без опыта других людей, но необходимость активного собственного размышления и работы, по-моему, на порядок важнее. Поэтому соотношение 1:10 по части внешней информации к собственным выводам я неосознанно пытаюсь соблюдать, и, наверное, поэтому у меня не возникает желание читать запоем все эти книги. Всякая внешняя мысль должна ложиться на удобренную подготовленную почву своего пережитого опыта.
Ниже предлагаю перевод статьи «Преодоление силы старых мифов: внешних и внутренних» с сайта «Музыкальных ископаемых». Мне кажется, что она во многом перекликается с затронутым мной настроением.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Когда люди узнают, что я обучаю взрослых, меня часто приводит в замешательство их речь:
«Должно быть обучение взрослых дает большее удовлетворение, чем обучение детей, так как известно, что взрослые берут уроки потому, что сами этого хотят.»
Это первый миф на сегодня.
Существует превалирующее ошибочное рассуждение, что обучать взрослых легко. Это не так. Да, взрослые хотят посещать уроки (хотя, и мои юные ученики хотят), но желание чего-то само по себе не обеспечивает мотивации. Я хотел избавиться от курения очень долго, прежде чем фактически сделал это. Только лишь из-за того, что я хотел бросить, передо мной не появилась прямая и узкая дорога к цели. Несомненно, цель не была достигнута сразу же. Избавление от лишнего веса и физкультура - еще два примера для большинства. Сложность и продолжительность мотивации очень туманно и для каждого остаются проблемной частью музыкальных занятий.
Мотивация не связана с возрастом. Для любого возраста собственная мотивация не является нормой. Я работаю с некоторыми несколькими хорошо мотивированными молодыми и взрослыми людьми. Также у меня есть плохо мотивированные ученики в обеих возрастных группах.
Понимание и ожидание мотивационных трудностей является важным. Особенно важно для тех взрослых, которые удивляются обнаружению потери мотивации у себя. Они подлинно недоумевают и чувствуют вину за это «детское» поведение со своей стороны. Добавление вины со стороны учителя не оказывает помощи. От этого ученики начинают чувствовать себя еще более неадекватно. Сочувствие может помочь, но если это хроническая проблема, с ней необходимо разбираться.
Другой миф: Обучение является обучением, возраст ни при чем.
Я также верил этому, пока не обнаружил, что я по разному обучаю даже одним и тем же произведениям.
Когда мы работаем с детьми, мы выстраиваем и формируем их неокрепшее молодое сознание. Дети приходят на урок как бы с пустым представлением. В добавок, постоянные изменения и рост повышают их умственное и физическое развитие. Я часто удивляюсь, когда дети возвращаются из летних лагерей. Каким-то образом они приобретают новые навыки и понимание просто потому, что становятся старше, без каких-либо указаний с моей стороны.
С взрослыми же приходится заниматься над изменением их представлений. Взрослые приходят на занятия с головами и телами, наполненными шаблонами движений, устоявшимися суждениями, верой, страхами и предубеждениями. Некоторые моменты общие для всех, некоторые очень личностные. Среди них те мифы, которые я хочу обсудить сегодня.
Изменение чьего-то представления - очень трудная задача. Посмотрите на политику и религию. Возможно, они представляют крайности в части смены представлений, но даже в более мелком масштабе то упорство, с которым мы сталкиваемся в попытках убедить наших друзей поменять свою точку зрения, очень впечатляет. Фактически, даже попытка изменить наши собственные мысли может оказаться трудной задачей. Вспомним курение, похудение и физкультуру.
Поменять мышление взрослого, по крайней мере, настолько же трудно, как сформировать мышление у ребенка. Может через мифы замечательно характеризовать состояния ума взрослых, но попытки изменить их чрезвычайно трудны и затратные по времени. Сила и цепкость этих представлений оправдывает использование слова «миф». Как для учителей, так и для учеников возникает ощущение необходимости двигать горы.
Терпение, доброжелательность и понимание настолько же важны при обучении взрослых, насколько они важны для маленьких детей. Иногда учителям приходится довносить терпение, доброжелательность и понимание для своих взрослых учеников, так как сами ученики не смогли создать этого для себя. Они могут оказаться удивительно грубыми и критичными по отношению к себе. Способность учителя изменить такую установку помогает взрослым ученикам достичь свой высший музыкальный потенциал.
Противоречащие друг другу мифы могут уживаться в одном ученике. Первая половина утверждает:
«Я даже не должен прикасаться к музыке, особенно классической, так как у меня нет таланта и способности к музыке.»
Такое представление часто возникает из того факта, что ученики полагают, что у них отсутствует хороший голос, и они не могут попасть им в тон. Они не отдают себе отчета в том, что это проблема мышц в горле, и совсем не обязательно проблема музыкальности.
Когда взрослые слушают музыку, они могут оказаться настолько охваченными своим внутренними эмоциями, что мир музыки будет казаться волшебным, и найти место в нем для себя будет казаться за гранью возможного.
Когда взрослые слышат свои скромные попытки, то они понимают, что здесь волшебства нет. К несчастью, в процессе своей игры они надеются оказаться захваченными теми же чувствами, которые они испытывали при прослушивании своих любимых записей.
Многие взрослые берут уроки, чтобы воссоздать чувства трепета слушателя в процессе своей игры. Они не понимают, что роль исполнителя совершенно другая, чем у слушателя. Исполнитель ведет, а слушатель следует. Исполнитель должен быть чуток к тому, что происходит в данный момент и что за ним должно следовать. Действовать иначе - значит навлекать беду.
Я часто заставляю учеников понаблюдать за великими дирижерами великих оркестров, чтобы подчеркнуть эту точку зрения. Эти дирижеры часто могут опережать оркестр на целую долю. Нет сомнения, что они строят что-то в грядущем, а не созерцают настоящее. То же самое происходит со спортсменами, которым нужно знать, где находится мяч сейчас и где он будет в следующий момент, чтобы они оказались в том месте вовремя. У инструментального солиста происходит такой же процесс.
Вторая половина противоречащих мифов утверждает, что для взрослых игра на инструменте окажется легкой. В конце-то концов, посмотрите на детей, которые с этим справляются. Если им легко, почему у меня могут быть проблемы, я же взрослый? Поэтому, когда возникает проблема, они чувствуют себя глупо и беспомощно. Иногда они настолько падают духом, что они все бросают, и когда это происходит, учителя иногда винят себя и сомневаются в своих способностях обучать взрослых.
Редко когда ученики обладают реалистичным пониманием, насколько трудно играть на инструменте хорошо.
Бывало, что ученики спрашивали меня: «Так в чем же секрет?» Они понимали, что в их игре что-то отсутствовало. В этом вопросе скрыто подразумевается: «Почему вы мне не говорите? Почему скрываете от меня? Вы терпеливо ждете, когда я сам найду ответ? Почему бы вам просто не сказать мне, и мы сэкономили бы массу времени?»
Их скрываемое раздражение о том, что я придерживаю информацию, редко выходит наружу. Несомненно, однако, что они полагают, что у меня есть способность изменить их игру несколькими мудрыми советами.
Эта проблема связана со следующим нашим мифом: Взрослые настолько умны, что они считают, что решения для всех проблем можно выразить словами, концепциями и линейными связями. Чем выше уровень их академического образования, тем вернее это становится. Потому что такова успешная стратегия парадигмы обычного обучения. Однако, такая стратегия оставляет их неготовыми и неопытными при обучении чему-то физическому и чувственному.
Мозг взрослого сформирован школой и для школы. Он подготовлен к пошаговой логике решения проблем. Когда проблема решается, находится ответ.
Этот тип решения проблем при игре на инструменте оказывается только началом. Настоящее решение происходит в процессе исполнения; настоящее решение происходит через действие. Это обучение тела, мышц, проприоцептивной нервной системы, чувства прикасания и чувства звука. Взрослые не сталкивались с такими сферами годами.
Наша культура не очень-то жалует этот вид обучения. Фактически, мы даже не называем его обучением. Мы называем его тренировкой. Это ниже на шкале ценностей. То, чем занимаются спортсмены. Такое отношение не помогает нашим взрослым ученикам ценить необходимость этого обучения.
О чем я говорю? Я говорю о физическом знании тела; может быть лучше назвать его чувственным знанием. Учителя обладают чувством музыкального пульса. У нас есть чувство инструмента. У меня внутри есть чувство фортепианных клавиш. Я легко могу представить ощущение сопротивления клавиши при ее нажатии вниз и легкое подталкивание при ее возвращении в первоначальное положение. Я знаю, как чувствуются начала игры первых тактов многих моих любимых произведений. У меня есть чувство групп нот под моими пальцами. Я ощущаю гамму не как семь разных нот, а как одну гибкую сущность.
Где эти знания хранятся, в моей голове? Нет, они везде. Я не могу свести это знание к какому-то определенному месту. Грудь, руки, пальцы, голова, живот, правая нога - нет, оно повсюду. Школа никогда не обучала меня этому глобальному знанию физического чувства. Наши взрослые ученики не имеют никакого понятия. Вот почему им видится как волшебство.
Проблема для тех из нас, кто преподает, в том, что мы почти не осознаем это знание. Оно настолько же часть нас самих, сколь умение ходить и говорить. Мы воспринимаем его как само собой разумеющееся. Когда мы говорим об этих чувствах, мы предполагаем, что ученики пытаются прочувствовать то же самое, что и мы. Но взрослые ученики не понимают, где им искать эти ощущения. Им кажется, что учеба прекращается вместе со словами. Они даже не понимают, что ощущения являются главными.
Если я велю ученице расслабить плечи, то она начнет повторять про себя снова и снова, что ей следует помнить о расслаблении плеч. Лучшим подходом будет спросить ученицу, что она чувствует, когда расслабляет свои плечи. Когда она познакомится с этим ощущением, попросите ее сыграть несколько тактов и посмотрите, способна ли она сохранять это чувство свободных плеч. Через такой способ слова превращаются в реальность, они становятся ощущениями. Она должна запомнить именно ощущение, а не слова.
В этом месте включается еще один миф. Он состоит в вере, что учителя обладают всеми ответами (в словах, конечно), и все, что ученикам следует делать, это получать эти словесные ответы. Нам учителям может нравиться этот миф, так как он поднимает нашу важность. Много лет назад меня поразила следующая речь Фернандо Лайрес:
«С одной стороны, мы должны с осторожностью относиться к некоторой современной моде. В частности мы слишком восхваляем преподавание. Под этим я имею в виду, что мы заставляем молодых людей оставаться учениками слишком долго. Мы делаем это в наших школах и на рынке трудоустройства, выставляя самые высокие требования, которые требуют от людей оставаться в школе до тридцатилетнего возраста или около этого. Представьте, что Моцарт или Шуберт оставались бы в школе до 30 лет. Что-то здесь не так. Но мы настолько привыкли к нашим правилам, что считаем их лучшими в мире.
Смысл в том, что мы должны по настоящему поверить, что люди могут учиться и развиваться самостоятельно… Слишком часто я обнаруживаю, что мы, похоже, в это не верим. Вместо этого мы полагаем, что все, чему они обучатся, должно быть вложено в них во время нахождения в школе (или с учителем).» (Из обращения на национальной конференции по фортепианной педагогике в октябре 1992, Шамбург, Иллинойс.)
Ни учителя, ни, что более важно, ученики не верят, что секрет лежит в них самих. Искусство обучения в том, чтобы убедить учеников в обратном, заставить заглянуть внутрь самих себя и узнать себя получше. Секреты раскрываются во время занятий, приобретения опыта, веры в чувства и ощущения. Когда такое происходит, они могут удерживать и, в конце концов, извлекать эти секреты изнутри.
Так как же учителя подводят таких излишне полагающихся на слова учеников к восприятию своего тела? Пример с расслабленными плечами - первоначальный подход. Нам необходимо непрерывно задавать бесчисленные вопросы об ощущениях подобно таким:
- Напряжены ли ваши плечи?
- Торчит ли ваш свободный 5-й палец?
- Что происходит с вашей кистью?
- Расслабленно ли предплечье?
- Держится ли дыхание?
- Напряжены ли ваши спина и/или шея?
- Напряжены ли пальцы ног?
- Расслаблена ли ваша челюсть?
- Прямо ли вы сидите?
- Ощущаете ли вы свой 4-й палец таким же свободным, как 2-й палец?
Эти вопросы о чувствах внутри нас. Следующий вопрос связан с тем, как мы ощущаем музыку? Давайте начнем с чувства ритма.
Если я объясняю, что размер 6/8 означает, что в такте 6 долей, каждая из которых равна восьмой ноте, то такое объяснение правильное, и мои взрослые ученики поймут меня быстрее, чем маленькие дети. Однако, 6/8 гораздо более сложнее и забавнее, чем только такое объяснение. Этот размер может ощущаться множеством разных способов. Он может оказаться одним ударом на такт в быстром темпе:
- Раз дватричетырепятьшесть, Раз дватричетырепятьшесть.
Эти слова - слабая имитация чувства отстукивания или игры. Мы могли бы действовать более традиционным образом 3 + 3:
- Раз дватри четыре пятьшесть, Раз дватри четыре пятьшесть.
Мы могли бы забросить этот ритм в 3/4 и считать:
- Раз два три четыре пять шесть, Раз два три четыре пять шесть.
Мы могли бы действовать более современно и сделать 4 + 2:
- Раз дватричетыре пять шесть, Раз дватричетыре пять шесть.
Или наоборот, 2 + 4:
- Раз два три четырепятьшесть, Раз два три четырепятьшесть.
Или даже 1 + 3 + 2:
- Раз Два тричетыре пять шесть, Раз Два тричетыре пять шесть.
Мысль в том, что чувство более многогранно, чем слова, и если вы не совсем меня понимаете, то дополнительные слова не помогут. Вы должны получить ощущение от отстукивания или счета с соответствующими акцентами. В конце концов, это звуковая последовательность, которую невозможно передать словами.
У меня есть друг, дочь которого обучала плаванию группу взрослых в свой первый раз. Рассказывая матери о своем впечатлении, она сказала:
«Боже, эти взрослые напуганы до смерти и совершенно себе на уме.»
Она точно выразила в одном предложении самую большую проблему при обучении взрослых. Мои извинения за многословность.
------------------------------------------------------------ (конец перевода)
Во время подготовки этого поста я под настроение пошел и записал вот это видео. Так вот и иду сам по себе неторопливо как в этом исполнении. Думаю в процессе, насколько ума хватает, ощущаю, и не грущу, если чего еще не получается:
Click to view