Будущее национализма: организации или суверены?
I. Зачем козе баян, она и так весёлая?
Два фактора современности - продолжающиеся политические репрессии и рост значимости интернет-технологий - заставляют нас задуматься, а нужны ли русским националистам организации для достижения своей цели?
Для большей ясности напомню, что наша цель - это построение русского национального государства.
Национальное государство - это государство, в котором Нация является высшей ценностью, и все государственные механизмы действуют строго в её интересах.
Под организацией в данной статье мы будем понимать объединение лиц, имеющую структуру с многоуровневой иерархией и функциональным распределением обязанностей.
Под суверенами мы понимаем лиц, имеющих определённую узнаваемость, заявляющих о своей независимости, как от государства, так и крупных организаций, стремящихся к монополии либо глобальному расширению.
Суверены могут организовывать группы - но эти группы не являются открытыми организациями, так как они либо закрыты для приёма желающих присоединиться, либо количество участников, которые могут встроиться, является весьма ограниченным, либо предусмотрена лишь пассивная форма присоединения, не предполагающая регулярного и системного включения в общую деятельность.
Вкратце рассмотрим, почему тактика действия суверенами кажется привлекательнее:
- Организации преследуются и запрещаются. Запретить самих людей нельзя.
- В группах суверенов для участников, которые зачастую являются друзьями, либо просто весьма приятными и интересными друг другу людьми - присутствует более тёплая и комфортная психологическая атмосфера, чем в организациях.
- Группы суверенов отбирают меньше времени у активистов - меньше совещаний и внутренних переговоров, нет необходимости работать с личным составом структур и подструктур, внутренняя отчётность минимизирована - но за счёт того, что суверены имеют высокую узнаваемость, любые их небольшие общественные действия с низкими затратами времени вызывают тот или иной информационный резонанс.
- суверены и их группы более мобильны, чем организации, надо меньше времени для принятия решения и переходу к его исполнению;
- чем больше организация, тем меньше у рядового участника возможностей занять руководящую должность, получить известность, либо приобрести иную лично значимую выгоду. Группы суверенов же свободно придумывают любые должности своим участникам по их желанию и обеспечивают быстрое достижение узнаваемости включённых персонажей.
- интернет-технологии позволяют одному человеку, либо группе лиц самостоятельно организовать масштабную акцию протеста, вывести людей на улицы.
- суверены известны и популярны в народе, кампании по их дискредитации ведутся существенно менее интенсивно, чем в отношении организаций и их лидеров.
- организациям присущ меньший дух индивидуализма, по сравнению с группами суверенов. Ценность каждого участника для группы суверенов больше, чем ценность каждого участники для организации.
Итак, достаточно ли этих позитивных преимуществ для достижения цели?
На сегодняшний день понятно, что существующий режим не может стать национальным, модернизируясь сверху, так как уже не одно десятилетие все преобразования идут как раз в прямо противоположном направлении. Государство всё больше и больше становится антинародным. Отдавать власть никто добровольно не будет.
Существует 2 сценария возвращения государства Нации снизу:
- эволюция - русские общины постепенно приобретают всё большие возможности и влияние, пока не разрастаются до уровня государства. Это делается постепенно - наращивая силы, широкий фронт действий, синергетический эффект, политическую автаркию.
- революция - по сценарию Арабской весны - сотни тысяч людей выходят на улицы и требуют отставки правительства.
При этом надо понимать, что довольно длительную эволюцию всегда может сменить революция.
Оба варианта состоятельны и имеют примеры удачного воплощения.
Понятно, что для первого варианта необходима организация - ведь общины - это организации достаточно многочисленные и требующие сложной координации действий. Понимая это, суверены обычно скептически морщатся и заявляют, что в России возможна смена режима исключительно в результате переворота. Причем понимание того, что к данному событию нужна длительная организационная подготовка - отсутствует, а план действий обычно характеризуется так: «мы просто однажды все выйдем и мир изменится».
II. И вот мы все однажды вышли?
Что происходит после революции, когда к власти приходит оппозиция? Оппозиция, не имеющая достаточного количества собственных специалистов (экономисты, политики, управленцы, силовики и пр.), равно как не обладающая структурой, позволяющей быстро осуществить набор новых лояльных людей, обладающих и нужными качествами, и идеей, пронизывающих новую пришедшую к власти силу? К тому же в нашем случае это и оппозиция, не имеющая опыта построения таких структур на федеральном уровне?
Она сталкивается с необходимостью привлечения кадров прошлого режима, причём в достаточно большом объёме - и когда такой объём переваливает 50%, начинается ползучая реконструкция прошлого режима.
Старые кадры сплочены, опытны и знают, чего хотят, имеют опыт командной борьбы за власть. Если новая власть не предоставляет в короткие сроки тысячи новых собственных компетентных управленцев - её дни сочтены. Многие революции захлебнулись именно из-за кадрового голода и были вынуждены постепенно капитулировать перед реконструируемыми режимами - репликами прошлого.
Естественно, группы суверенов не имеют собственных многоуровневых структур, чтобы обеспечить наполнение государственного аппарата, не представляют, как выстраивать эти структуры, масштабно организовывать скоординированную работу новых людей, вести системный контроль, не имеют и иных важных навыков и ресурсов, имеющихся у организаций. Приобрести их до этапа реконструкции прежнего режима они физически не успеют, так как нет укомплектованных людьми государственных институтов, которые могли бы гарантировать им достаточно времени на обучение.
Какие же институты могут дать время, необходимое для срочных организационных реформ? Это, конечно же, армия, спецслужбы и СМИ. В организациях же, в отличии от суверенов, есть структуры, дублирующие эти институты - может быть, они кадрово недостаточны, но принципы их комплектации обычно допускают многократное численное расширение, которое при этом не вносит нарушений в принципы, по которым работает структура.
Если таких структур нет, на их формирование требуется время. Также время требуется на изучения опыта организации таких структур, разработку оптимально подходящего варианта, согласование его с заинтересованными сторонами, подбор руководящего состава и иные действие. А как мы помним, ничего того, что обеспечивает время для организационных реформ у суверенов - нет.
В итоге получается, что при условной «Арабской весне» существующему режиму выгодно сдать сделать ставку на суверенов (естественно предварительно сдав для суда наиболее одиозных и ненавистных простым гражданам своих представителей - "за всё ответит Мубарак и несколько его друзей"). Потому что это обеспечит им быстрое возвращение прежних позиций при полном или частичном нивелировании народных настроений.
Понимают ли это суверены? Специально ли они действуют во вред? Зачастую суверенам свойственно мыслить некими догмами (они могут казаться обывателю как новаторскими, так и консервативными) к которым они самостоятельно пришли, приложили усилия к их раскрутке (популяризации). Эти догмы, ставшие частью их политического имиджа - практически неотрывны от них в народном сознании. То есть собственные догмы суверенов для них сверхценны. Догма (догматическое суждение) суверена отличается обычно тем, что вопрос, по которому она высказана, не получил комплексного всестороннего изучения даже самим автором, она как бы наиболее простой вариант решения проблемы, первый приходящий в голову и кажущийся при этом панацеей. Этот вариант настолько очевиден, что, казалось бы, не требует аргументов - либо в изложении этих аргументов присутствует логическое нарушение - из набора любых фактов делается любой вывод и преподносится как единственно возможный (приблизительная схема мотивировки догмы).
Учитывая, что суверены - это обычно думающие умные люди, многое осмыслившие в жизни, но при этом приверженные определенным догматам. Не представляется возможным сказать, насколько они осознают то, что в отрыве от организаций в критический момент они будут весьма полезны и интересны существующему в РФ режиму.
Хотелось бы так же отметить, что догмы, в том числе ошибочные, весьма свойственны так же группам суверенов - обычно в таких группах существует низкий уровень взаимной критичности, из-за чего заблуждение одного участника быстро становится убеждённостью многих.
В больших организациях такие эффекты минимизированы - им свойствен мотивированный плюрализм, который поддерживается за счёт внутренней конкуренции и общего разнообразия мнений участников.
III. Если организация то какая?
Перечислим свойства организации, которыми она должна обладать, чтобы быть политически успешной вне зависимости от внешних факторов.
Естественно, всё это актуально только для организаций, ориентированных на самодостаточность и стремящихся сохранять неангажированность.
Организации могут в обмен на свою независимость получить определённую прибыль - но они при этом не смогут оставаться независимой политической силой. Таким образом, говоря об успешных организациях, мы говорим только о тех, кто в состоянии обеспечить собственную политическую автаркию.
- Возможность структурного расширения. Исполнительные структуры удобно сжимаются и расширяются в зависимости от количества вовлекаемых в них людей, без снижения производительности при реформировании. Дополнительные структуры быстро надстраиваются на имеющийся каркас при необходимости, а лишние структуры ликвидируются. Структурная мобильность может быть обеспечена как структурными элементами самой организации, так и организациями-сателлитами.
- Многоуровневая и самообновляемая иерархия. Прослойка «руководители руководителей» достаточно широкая. Механизмы обновления внутренней элиты отлажены и просты. В случае частичного или полного уничтожения существующего руководство для его замены требуется минимум времени.
- Мощная и понятная идеология, образующая мотивационный стержень личного состава. Доступная, заразительная идея, являющая личной ценностью для каждого участника.
- Критериальное ограничение участия. Стать соратником организации может не каждый. Критерии, ограничивающие участие, могут быть заданы как прямо (устав, программа, иные документы), так и косвенно, - например, посредством личного имиджа. При этом в организации должна отсутствовать внутренняя дискриминация - участники прошедшие отбор, обладают равными правами и обязанностями. Внутренняя дискриминация неизбежно вызывает фракционность, усложняет систему смены элит, запускает механизмы борьбы за власть, не предусмотренные структурой. Это в итоге разрушает её, приводит к оттоку специалистов, получивших узкоспециальные навыки внутри организации.
- Целенаправленное и адекватное планирование. Для достижения цели делается ровно то, что требуется, нет попыток опосредованного достижения цели, нет самоценного делания чего либо, все подчинено конкретным задачам. Происходит правильное распределение ресурсов.
- Внутренняя элита и большая часть актива идентифицирует себя с организацией, а свои интересы - с интересами организации.
- Внутренняя конкуренции не должна осуществляется между фракциями и ветвями власти организации, в то время как конкуренция между функциональными и региональными структурами допустима и желательна.
Хотелось бы отдельно отметить одну из основных особенностей крупных самодостаточных организаций - какие бы задачи не ставились и что бы не делалось, наибольшую часть ресурсов и усилий (более 90%) организация всегда тратит на поддержание и развитие самой организации.
Это кажется странным и непродуктивным, но только на первый взгляд.
Организация - это модель государства в государстве, в том или ином виде. 100% усилий и ресурсов государство (по результату) все равно тратит на поддержание самого себя.
А как же национальное государство? То же самое - государство может воплотить задачи, поставленные нацией, только через свои институты, обеспечение эффективной работы которых, - это, по-сути, всё, что делает государство.
Когда государство или его отдельный институт перестаёт быть инструментом, а приобретает самоценнность - государство теряет национальную сущность. Институты поддерживаются методом стимуляции их развития, и если институт не развивается, он деградирует - даже состоянии стагнации при этом отсутствует.
В отсутствие национального государства основным выразителем интересов нации становятся национальные организации, а их функциональные структуры должны частично заменить государственные институты.
Интересы нации могут быть реализованы только конкретными организациями.
В национальных организациях происходит полная интеграция собственных интересов и интересов нации - они синтезированы в одно целое. Таким образом, Национальная Организация не может отказаться от своих интересов, никогда и ни при каких обстоятельствах.
А как же общее дело?
IV. Общее дело такое общее
Общее дело - это некий процесс, предполагающий совместное участие нескольких сил, при этом под общим делом понимается нечто, приносящее общую пользу, выгоду.
Консолидация усилий организаций в некоторых вопросах действительно может принести пользу: например совместное участие в выборах, общий сбор денег на благотворительные цели, общий свор подписей, общее участие в массовой акции.
Однако, в зависимости от конкретных обстоятельств, те же «общие дела» могут наносить вред. Очевидно, что выборы, митинги, акции сбора подписей и иное могут быть: полезны вашим конкурентам, оторваны от цели, привести к изматыванию личного состава перед важным моментом. Следовательно «Общее дело» не самоценно, и всё всегда зависит от конкретной ситуации.
Разговоры о пользе "общего дела" - без предложения о конкретном общем действии обычно ведутся тогда, когда у инициатора этого (на самом деле псевдо-)диалога есть желание создать у потенциальных сторонников либо иллюзию единства, либо своей оппозиции вам.
В среде националистов, это, конечно, более выгодно мелким организациям. Особенно тем из них, кто не работает с большими политическими сегментами, имеющими специфические особенности, некий политический колорит (монархисты, коммунисты, национал-социалисты и иное) - потому что, если все якобы «едины», значит и нет разницы - к кому присоединяться.
Впрочем, от любых реальных общих действий выигрывают более мелкие организации, при том, что их вклад меньше. Поэтому организации стремятся объединяться с равными себе.
Когда идёт речь о включении в работу мелких организаций, должно подразумеваться их поглощение либо достижение хотя бы частичной их подконтрольности более крупной организации.
Делать же «общее дело» с независимой группой суверенов - никому (для организаций) неинтересно - потому что приводит к собственным политическим убыткам. Ведь при такой схеме рейтинг суверенов увеличиваются, но всю организационную работу ведёт Организация - сотни неизвестных никому людей.
Руководство организации и суверены при таком "общем деле" в общественном сознании ставятся на одинаковый уровень: в принципе, это называется политическим паразитизмом или рейдерством со стороны суверенов.
Напомним, что при этом группы суверенов не могут принять в себя людей, у них нет структур, готовых к наполнению людьми. Лица которые к ним притягиваются - пропадают, в работу включаются единицы, они не умеют управлять структурами, организациями. Однако при этом суверены, сотрудничая с организацией, приобретают авторитет в её структурах и могут навязать там решения, использую свою популярность и интриги.
Таким образом, налицо вред организации, вред Движению, и как следствие - вред Нации.
Поэтому если вы сейчас не "замешиваете взрывчатку для осуществления теракта на пути Священной расовой войны", а реально задумываетесь о политической и общественной деятельности, не стоит испытывать иллюзий в отношении суверенов. Присоединяйтесь к реальным национальным организациям.
_________
Типичными национальными организациями можно назвать ДПНИ, СС, НБП, РОНС - как мы видим, их запрещают в первую очередь. Из тех, кто пока действует в легальном поле можно назвать РНЕ, НСИ, РИД, НОМП и иные.
РУССКИЕ - являться объединением национальных организаций, групп и структур - достаточно новый экспериментальный формат, имеющий достаточный потенциал.
РОД, РГС, ЛОМ - это классические примеры групп суверенов.
Алексей Навальный, Андрей Савельев, Дмитрий Рогозин - это классические примеры суверенов, причём последние два фактически оказались вредными и для собственных сообществ. А вот Андерс Брейвик, несмотря на противоположное утверждение Павловского - вовсе не является сувереном - все свои действия он осуществляет и описывает как командир одной из ячеек Нового Ордена Тамплиеров. Видимо на радикальном фронте тоже приближаются времена больших организаций.
Два фактора современности - продолжающиеся политические репрессии и рост значимости интернет-технологий - заставляют нас задуматься, а нужны ли русским националистам организации для достижения своей цели?
Для большей ясности напомню, что наша цель - это построение русского национального государства.
Национальное государство - это государство, в котором Нация является высшей ценностью, и все государственные механизмы действуют строго в её интересах.
Под организацией в данной статье мы будем понимать объединение лиц, имеющую структуру с многоуровневой иерархией и функциональным распределением обязанностей.
Под суверенами мы понимаем лиц, имеющих определённую узнаваемость, заявляющих о своей независимости, как от государства, так и крупных организаций, стремящихся к монополии либо глобальному расширению.
Суверены могут организовывать группы - но эти группы не являются открытыми организациями, так как они либо закрыты для приёма желающих присоединиться, либо количество участников, которые могут встроиться, является весьма ограниченным, либо предусмотрена лишь пассивная форма присоединения, не предполагающая регулярного и системного включения в общую деятельность.
Вкратце рассмотрим, почему тактика действия суверенами кажется привлекательнее:
- Организации преследуются и запрещаются. Запретить самих людей нельзя.
- В группах суверенов для участников, которые зачастую являются друзьями, либо просто весьма приятными и интересными друг другу людьми - присутствует более тёплая и комфортная психологическая атмосфера, чем в организациях.
- Группы суверенов отбирают меньше времени у активистов - меньше совещаний и внутренних переговоров, нет необходимости работать с личным составом структур и подструктур, внутренняя отчётность минимизирована - но за счёт того, что суверены имеют высокую узнаваемость, любые их небольшие общественные действия с низкими затратами времени вызывают тот или иной информационный резонанс.
- суверены и их группы более мобильны, чем организации, надо меньше времени для принятия решения и переходу к его исполнению;
- чем больше организация, тем меньше у рядового участника возможностей занять руководящую должность, получить известность, либо приобрести иную лично значимую выгоду. Группы суверенов же свободно придумывают любые должности своим участникам по их желанию и обеспечивают быстрое достижение узнаваемости включённых персонажей.
- интернет-технологии позволяют одному человеку, либо группе лиц самостоятельно организовать масштабную акцию протеста, вывести людей на улицы.
- суверены известны и популярны в народе, кампании по их дискредитации ведутся существенно менее интенсивно, чем в отношении организаций и их лидеров.
- организациям присущ меньший дух индивидуализма, по сравнению с группами суверенов. Ценность каждого участника для группы суверенов больше, чем ценность каждого участники для организации.
Итак, достаточно ли этих позитивных преимуществ для достижения цели?
На сегодняшний день понятно, что существующий режим не может стать национальным, модернизируясь сверху, так как уже не одно десятилетие все преобразования идут как раз в прямо противоположном направлении. Государство всё больше и больше становится антинародным. Отдавать власть никто добровольно не будет.
Существует 2 сценария возвращения государства Нации снизу:
- эволюция - русские общины постепенно приобретают всё большие возможности и влияние, пока не разрастаются до уровня государства. Это делается постепенно - наращивая силы, широкий фронт действий, синергетический эффект, политическую автаркию.
- революция - по сценарию Арабской весны - сотни тысяч людей выходят на улицы и требуют отставки правительства.
При этом надо понимать, что довольно длительную эволюцию всегда может сменить революция.
Оба варианта состоятельны и имеют примеры удачного воплощения.
Понятно, что для первого варианта необходима организация - ведь общины - это организации достаточно многочисленные и требующие сложной координации действий. Понимая это, суверены обычно скептически морщатся и заявляют, что в России возможна смена режима исключительно в результате переворота. Причем понимание того, что к данному событию нужна длительная организационная подготовка - отсутствует, а план действий обычно характеризуется так: «мы просто однажды все выйдем и мир изменится».
II. И вот мы все однажды вышли?
Что происходит после революции, когда к власти приходит оппозиция? Оппозиция, не имеющая достаточного количества собственных специалистов (экономисты, политики, управленцы, силовики и пр.), равно как не обладающая структурой, позволяющей быстро осуществить набор новых лояльных людей, обладающих и нужными качествами, и идеей, пронизывающих новую пришедшую к власти силу? К тому же в нашем случае это и оппозиция, не имеющая опыта построения таких структур на федеральном уровне?
Она сталкивается с необходимостью привлечения кадров прошлого режима, причём в достаточно большом объёме - и когда такой объём переваливает 50%, начинается ползучая реконструкция прошлого режима.
Старые кадры сплочены, опытны и знают, чего хотят, имеют опыт командной борьбы за власть. Если новая власть не предоставляет в короткие сроки тысячи новых собственных компетентных управленцев - её дни сочтены. Многие революции захлебнулись именно из-за кадрового голода и были вынуждены постепенно капитулировать перед реконструируемыми режимами - репликами прошлого.
Естественно, группы суверенов не имеют собственных многоуровневых структур, чтобы обеспечить наполнение государственного аппарата, не представляют, как выстраивать эти структуры, масштабно организовывать скоординированную работу новых людей, вести системный контроль, не имеют и иных важных навыков и ресурсов, имеющихся у организаций. Приобрести их до этапа реконструкции прежнего режима они физически не успеют, так как нет укомплектованных людьми государственных институтов, которые могли бы гарантировать им достаточно времени на обучение.
Какие же институты могут дать время, необходимое для срочных организационных реформ? Это, конечно же, армия, спецслужбы и СМИ. В организациях же, в отличии от суверенов, есть структуры, дублирующие эти институты - может быть, они кадрово недостаточны, но принципы их комплектации обычно допускают многократное численное расширение, которое при этом не вносит нарушений в принципы, по которым работает структура.
Если таких структур нет, на их формирование требуется время. Также время требуется на изучения опыта организации таких структур, разработку оптимально подходящего варианта, согласование его с заинтересованными сторонами, подбор руководящего состава и иные действие. А как мы помним, ничего того, что обеспечивает время для организационных реформ у суверенов - нет.
В итоге получается, что при условной «Арабской весне» существующему режиму выгодно сдать сделать ставку на суверенов (естественно предварительно сдав для суда наиболее одиозных и ненавистных простым гражданам своих представителей - "за всё ответит Мубарак и несколько его друзей"). Потому что это обеспечит им быстрое возвращение прежних позиций при полном или частичном нивелировании народных настроений.
Понимают ли это суверены? Специально ли они действуют во вред? Зачастую суверенам свойственно мыслить некими догмами (они могут казаться обывателю как новаторскими, так и консервативными) к которым они самостоятельно пришли, приложили усилия к их раскрутке (популяризации). Эти догмы, ставшие частью их политического имиджа - практически неотрывны от них в народном сознании. То есть собственные догмы суверенов для них сверхценны. Догма (догматическое суждение) суверена отличается обычно тем, что вопрос, по которому она высказана, не получил комплексного всестороннего изучения даже самим автором, она как бы наиболее простой вариант решения проблемы, первый приходящий в голову и кажущийся при этом панацеей. Этот вариант настолько очевиден, что, казалось бы, не требует аргументов - либо в изложении этих аргументов присутствует логическое нарушение - из набора любых фактов делается любой вывод и преподносится как единственно возможный (приблизительная схема мотивировки догмы).
Учитывая, что суверены - это обычно думающие умные люди, многое осмыслившие в жизни, но при этом приверженные определенным догматам. Не представляется возможным сказать, насколько они осознают то, что в отрыве от организаций в критический момент они будут весьма полезны и интересны существующему в РФ режиму.
Хотелось бы так же отметить, что догмы, в том числе ошибочные, весьма свойственны так же группам суверенов - обычно в таких группах существует низкий уровень взаимной критичности, из-за чего заблуждение одного участника быстро становится убеждённостью многих.
В больших организациях такие эффекты минимизированы - им свойствен мотивированный плюрализм, который поддерживается за счёт внутренней конкуренции и общего разнообразия мнений участников.
III. Если организация то какая?
Перечислим свойства организации, которыми она должна обладать, чтобы быть политически успешной вне зависимости от внешних факторов.
Естественно, всё это актуально только для организаций, ориентированных на самодостаточность и стремящихся сохранять неангажированность.
Организации могут в обмен на свою независимость получить определённую прибыль - но они при этом не смогут оставаться независимой политической силой. Таким образом, говоря об успешных организациях, мы говорим только о тех, кто в состоянии обеспечить собственную политическую автаркию.
- Возможность структурного расширения. Исполнительные структуры удобно сжимаются и расширяются в зависимости от количества вовлекаемых в них людей, без снижения производительности при реформировании. Дополнительные структуры быстро надстраиваются на имеющийся каркас при необходимости, а лишние структуры ликвидируются. Структурная мобильность может быть обеспечена как структурными элементами самой организации, так и организациями-сателлитами.
- Многоуровневая и самообновляемая иерархия. Прослойка «руководители руководителей» достаточно широкая. Механизмы обновления внутренней элиты отлажены и просты. В случае частичного или полного уничтожения существующего руководство для его замены требуется минимум времени.
- Мощная и понятная идеология, образующая мотивационный стержень личного состава. Доступная, заразительная идея, являющая личной ценностью для каждого участника.
- Критериальное ограничение участия. Стать соратником организации может не каждый. Критерии, ограничивающие участие, могут быть заданы как прямо (устав, программа, иные документы), так и косвенно, - например, посредством личного имиджа. При этом в организации должна отсутствовать внутренняя дискриминация - участники прошедшие отбор, обладают равными правами и обязанностями. Внутренняя дискриминация неизбежно вызывает фракционность, усложняет систему смены элит, запускает механизмы борьбы за власть, не предусмотренные структурой. Это в итоге разрушает её, приводит к оттоку специалистов, получивших узкоспециальные навыки внутри организации.
- Целенаправленное и адекватное планирование. Для достижения цели делается ровно то, что требуется, нет попыток опосредованного достижения цели, нет самоценного делания чего либо, все подчинено конкретным задачам. Происходит правильное распределение ресурсов.
- Внутренняя элита и большая часть актива идентифицирует себя с организацией, а свои интересы - с интересами организации.
- Внутренняя конкуренции не должна осуществляется между фракциями и ветвями власти организации, в то время как конкуренция между функциональными и региональными структурами допустима и желательна.
Хотелось бы отдельно отметить одну из основных особенностей крупных самодостаточных организаций - какие бы задачи не ставились и что бы не делалось, наибольшую часть ресурсов и усилий (более 90%) организация всегда тратит на поддержание и развитие самой организации.
Это кажется странным и непродуктивным, но только на первый взгляд.
Организация - это модель государства в государстве, в том или ином виде. 100% усилий и ресурсов государство (по результату) все равно тратит на поддержание самого себя.
А как же национальное государство? То же самое - государство может воплотить задачи, поставленные нацией, только через свои институты, обеспечение эффективной работы которых, - это, по-сути, всё, что делает государство.
Когда государство или его отдельный институт перестаёт быть инструментом, а приобретает самоценнность - государство теряет национальную сущность. Институты поддерживаются методом стимуляции их развития, и если институт не развивается, он деградирует - даже состоянии стагнации при этом отсутствует.
В отсутствие национального государства основным выразителем интересов нации становятся национальные организации, а их функциональные структуры должны частично заменить государственные институты.
Интересы нации могут быть реализованы только конкретными организациями.
В национальных организациях происходит полная интеграция собственных интересов и интересов нации - они синтезированы в одно целое. Таким образом, Национальная Организация не может отказаться от своих интересов, никогда и ни при каких обстоятельствах.
А как же общее дело?
IV. Общее дело такое общее
Общее дело - это некий процесс, предполагающий совместное участие нескольких сил, при этом под общим делом понимается нечто, приносящее общую пользу, выгоду.
Консолидация усилий организаций в некоторых вопросах действительно может принести пользу: например совместное участие в выборах, общий сбор денег на благотворительные цели, общий свор подписей, общее участие в массовой акции.
Однако, в зависимости от конкретных обстоятельств, те же «общие дела» могут наносить вред. Очевидно, что выборы, митинги, акции сбора подписей и иное могут быть: полезны вашим конкурентам, оторваны от цели, привести к изматыванию личного состава перед важным моментом. Следовательно «Общее дело» не самоценно, и всё всегда зависит от конкретной ситуации.
Разговоры о пользе "общего дела" - без предложения о конкретном общем действии обычно ведутся тогда, когда у инициатора этого (на самом деле псевдо-)диалога есть желание создать у потенциальных сторонников либо иллюзию единства, либо своей оппозиции вам.
В среде националистов, это, конечно, более выгодно мелким организациям. Особенно тем из них, кто не работает с большими политическими сегментами, имеющими специфические особенности, некий политический колорит (монархисты, коммунисты, национал-социалисты и иное) - потому что, если все якобы «едины», значит и нет разницы - к кому присоединяться.
Впрочем, от любых реальных общих действий выигрывают более мелкие организации, при том, что их вклад меньше. Поэтому организации стремятся объединяться с равными себе.
Когда идёт речь о включении в работу мелких организаций, должно подразумеваться их поглощение либо достижение хотя бы частичной их подконтрольности более крупной организации.
Делать же «общее дело» с независимой группой суверенов - никому (для организаций) неинтересно - потому что приводит к собственным политическим убыткам. Ведь при такой схеме рейтинг суверенов увеличиваются, но всю организационную работу ведёт Организация - сотни неизвестных никому людей.
Руководство организации и суверены при таком "общем деле" в общественном сознании ставятся на одинаковый уровень: в принципе, это называется политическим паразитизмом или рейдерством со стороны суверенов.
Напомним, что при этом группы суверенов не могут принять в себя людей, у них нет структур, готовых к наполнению людьми. Лица которые к ним притягиваются - пропадают, в работу включаются единицы, они не умеют управлять структурами, организациями. Однако при этом суверены, сотрудничая с организацией, приобретают авторитет в её структурах и могут навязать там решения, использую свою популярность и интриги.
Таким образом, налицо вред организации, вред Движению, и как следствие - вред Нации.
Поэтому если вы сейчас не "замешиваете взрывчатку для осуществления теракта на пути Священной расовой войны", а реально задумываетесь о политической и общественной деятельности, не стоит испытывать иллюзий в отношении суверенов. Присоединяйтесь к реальным национальным организациям.
_________
Типичными национальными организациями можно назвать ДПНИ, СС, НБП, РОНС - как мы видим, их запрещают в первую очередь. Из тех, кто пока действует в легальном поле можно назвать РНЕ, НСИ, РИД, НОМП и иные.
РУССКИЕ - являться объединением национальных организаций, групп и структур - достаточно новый экспериментальный формат, имеющий достаточный потенциал.
РОД, РГС, ЛОМ - это классические примеры групп суверенов.
Алексей Навальный, Андрей Савельев, Дмитрий Рогозин - это классические примеры суверенов, причём последние два фактически оказались вредными и для собственных сообществ. А вот Андерс Брейвик, несмотря на противоположное утверждение Павловского - вовсе не является сувереном - все свои действия он осуществляет и описывает как командир одной из ячеек Нового Ордена Тамплиеров. Видимо на радикальном фронте тоже приближаются времена больших организаций.