1.1. Освободительная миссия Красной Армии в 1944-1945 гг. как историческое явление (II)
1.1. Освободительная миссия Красной Армии в 1944-1945 гг.
как историческое явление (II)
Важнейшей политической причиной продолжения Красной Армией войны на чужой территории было то, что, выдвигаясь в Европу, советские войска выполняли союзнические обязательства, взятые на себя правительством СССР, которые предусматривали завершение войны безоговорочной капитуляцией Германии (строго выполняя их, советское руководство, в частности, рассчитывало не только победоносно завершить войну совместно с союзниками, но и на формирование позитивных долговременных взаимоотношений с ними и благоприятного послевоенного международного климата, однако во второй части надежды не оправдались).
Очень значимым обстоятельством являлось то, что в Германии и других странах Европы находились миллионы советских граждан, как военнопленных, так и угнанных на принудительные работы в рейх, фактически в качестве рабов, которых нельзя было не освободить. В концлагерях и в качестве рабской силы томились также миллионы граждан других стран.
Наконец, как моральное обязательство, как долг воспринималось руководством СССР и советским народом освобождение захваченных немцами стран от оккупации, а стран - сателлитов Германии (и их народов) - от фашистских режимов. Был здесь и элемент классовой солидарности: освобождать собирались прежде всего трудящихся - как оккупированных стран, так и государств, в которых господствовала тирания собственных фашистских режимов, тем более, что коллаборационизмом заражены были преимущественно имущие классы, элита и интеллигенция.
Народы Европы в большинстве своем с нетерпением ждали освобождения от фашизма, которое шло с двух сторон - как с Запада, так и с Востока. Естественно, у конкретных стран и народов, конкретных социальных в них групп и людей были свои предпочтения (национальные, культурные, классово-идеологические и др.), однако реальность в странах Восточной и Центральной Европы определялась их географическим положением и ходом войны, который предопределяло именно советское наступление. И большинство понимало, что освобождение от нацизма (как от оккупации, так и от профашистских режимов) идет вместе с Красной Армией. Безусловно, настроения в отдельных странах и отношение к СССР были различными. Они определялись рядом обстоятельств: историей взаимоотношений с Россией, этнокультурной близостью или отдаленностью (славянство, православие, исторический опыт совместной борьбы с общим противником были факторами позитивных отношений; глубокие этно-культурно-конфессиональные различия и исторический опыт противостояния в войнах - фактором негативным); местом страны в конкретной мировой войне (противник или союзник Германии, оккупированная страна или сателлит Гитлера, участие как сателлита Гитлера в агрессии против СССР или роль жертвы нацистской оккупации); классовые позиции конкретных социальных слоев, по-разному настроенных к коммунистической державе и имевших основание ожидать разных для себя последствий наступления Красной Армии, тем более под влиянием многолетней нацистской пропаганды; наконец, коллаборационизмом, нейтральностью или борьбой с нацистской оккупацией и фашистскими режимами целых стран, социальных групп и конкретных людей. С нетерпением ждали те, кто боролся с нацистской оккупацией и профашистскими режимами, и никак не ожидали категории населения, сотрудничавшие с оккупантами и их приспешниками во власти. Таким образом, картина отношения к перспективам наступления Красной Армии была весьма пестрой, однако доминанта «настроения ожидания» во всех оккупированных нацистами странах была позитивной, и встречали красноармейцев в основном тепло, особенно в Чехословакии, Югославии.
Из стран - жертв германской агрессии весьма сложной ситуации была в Польше, имевшей исторический груз взаимного соперничества и вражды с Россией. Осложнили отношение поляков к СССР также ситуация начала Второй мировой войны и отношение эмигрантского правительства к СССР как второму врагу после Германии, что аргументировалось, в частности, вступлением советских войск на территории Западной Украины и Западной Белоруссии в период немецко-польской войны сентября 1939 г. (в действительности переход границы состоялся 17 сентября 1939 г., когда поражение Польши было уже предрешено и очевидной была угроза занятия этих территорий немцами, если бы их не заняли советские войска). Это были территории западнее «Линии Керзона», ранее отторгнутые у России, Украины и Белоруссии, которые были оккупированы Польшей и присоединены к ней после советско-польской войны 1919-1921 гг. по Рижскому договору 18 марта 1921 г.
Польское сопротивление было расколото на Армию Крайову, подчиненную лондонскому эмигрантскому правительству, и левую Армию (ранее - Гвардию) Людову (еще ранее, в 1942 г. армия Андерса, сформированная на территории СССР, но подчиняясь лондонскому эмигрантскому правительству, отказалась воевать на советско-германском фронте, была эвакуирована из СССР и использовалась англичанами в своих интересах на других фронтах далеко от Польши). Активно воздействовала на поляков и немецкая пропаганда, в том числе о расстреле в 1940 г. в Катыни польских офицеров, формируя антисоветские настроения.
Не столь напряженная, но своя, не простая и далеко неоднозначная ситуация существовала в каждой из освобождаемых Красной Армией стран. В странах - сателлитах Германии, естественно, опасались, что к ним будет жесткое отношение как к агрессорам и оккупантам, однако и в большинстве из них (кроме Финляндии, Венгрии и, естественно, самой Германии) наступление Красной Армии воспринималось положительно. Даже в Австрии, которую советское руководство объявило жертвой немецкой оккупации, отношение было в целом благоприятным. Лишь Венгрия практически до конца оставалась сателлитом Третьего рейха. После оккупации немецкими войсками в марте 1944 г., переворота и изоляции диктатора Хорти, а в сентябре - и взятия в заложники его сына в связи с объявлением им 15 октября о перемирии, власть перешла в руки фанатичного фашиста Ф. Салаши, перемирие было аннулировано. Даже после перехода в октябре 1944 г. на сторону СССР командующего 1-й венгерской армии генерала Бела Миклоша с группой офицеров, а затем создания в декабре 1944 г. коалиционного Временного правительства, остатки венгерских войск оказывали ожесточенное сопротивление, а значительная часть населения воспринимала советскую армию как врага и помогала немцам.
В самой Германии большинство населения воспринимало советские войска враждебно, осознавая, может быть и не до конца, что сотворила их армия на советской земле. Но с 1943 г., когда в ходе войны наступил кардинальный перелом, пропагандистская машина Геббельса активно заработала в направлении запугивания немцев, что приход русских войск будет означать террор, насилие и истребление, то есть то же самое, что фашистские войска творили на советской земле. Целью было максимально мобилизовать Германию на оказание сопротивления советскому наступлению, в том числе перестроить психологию немцев на готовность к тотальной оборонительной войне.
Успевшие «вовремя» выйти из войны Финляндия и Болгария отделались «легким испугом» - собственно на их территории боевые действия имели очень ограниченный характер. Румыния - активный сателлит Германии, вместе с ней напавшая на СССР 22 июня 1941 г., ухитрилась даже получить приращение территории за счет Венгрии. (Произошедший 23 августа 1944 г. антифашистский левый переворот привел к власти короля Михая I, объявившего о прекращении военных действий против СССР и о перемирии с США и Великобританией. После этого румынские части вступили в столкновения с немецкими и венгерскими войсками, находившимися на румынской территории, а СССР оказал новому румынскому правительству помощь, направив около 50 дивизий. К 15 сентября румынские войска уже полностью контролировали территорию страны по периметру ее предвоенной границы.) Австрийцы, в свое время радостно приветствовавшие аншлюс с гитлеровской Германией, в конце войны разочаровались в Гитлере и сотрудничали с победителями.
Картину осложняли политические интриги демократического Запада, преимущественно Великобритании, начавшей к концу войны активно мешать советскому вступлению в Европу и дававшей понять существовавшим в Восточной Европе режимам и эмигрантским правительствам оккупированных стран, что наступление пойдет вдоль советской границы через Балканы на север с тем, чтобы отсечь Красную Армию от этих территорий. Особенно усердствовал У. Черчилль, не раз делавший двусмысленные публичные заявления. Англичане в основном блефовали, однако тем самым обнадеживали существовавшие режимы и элиты, что они смогут удержать свои позиции и многое в геополитике вернется к предвоенной ситуации и границам. Подобные политические акции дезориентировали элиты восточно-европейских государств и влияли на их политику в отношении СССР. В ряду подобных провокаций следует рассматривать и совершенно не своевременные Варшавское и Словацкое восстания, целью которых было взятие власти до того, как туда вступит Красная Армия, с последующей высадкой западных союзников и их продвижением на юг вдоль советской границы. Но из-за преждевременности и объективной неготовности советских войск к наступлению (после завершения тяжелой кровопролитной Белорусской операции) эти восстания были подавлены немцами. Вследствие подобной политики Запада, дезориентировавшей старые элиты и власти в Восточной Европе, произошло и определенное затягивание с падением там профашистских режимов и выходом ряда стран из войны.
* * *
Суть Освободительной миссии Красной Армии состояла в том, что, ведя войну против немецко-фашистских агрессоров, она не только спасала советскую страну от уничтожения, а народы СССР от порабощения, но и отстаивала право народов других стран на свободное существование, на независимость и самостоятельную государственность, на выбор своего пути развития. В покоренных странах нацистские оккупанты установили «новый порядок» - режим жесточайшего подавления, насилия и массового террора, прямого ограбления и жестокой эксплуатации, попрания национальных чувств, прав, традиций, разрушения культуры народов.
Более того, многие народы Европы были обречены идеологами нацизма на геноцид. Причем не только евреи, цыгане, ряд славянских народов, которых немецкие расисты рассматривали как «недочеловеков» и геноцид которых был не только в планах далекого будущего, но и осуществлялся военной и карательной машиной Третьего рейха уже в ходе Второй мировой войны в широчайших масштабах. Фактически все народы, отнесенные нацистами к «неарийским», ожидала незавидная участь. Но и «арийским» народам и арийским элементам среди других наций предстояло быть насильственно онемеченными.
Даже сам немецкий народ не вполне устраивал Гитлера в расовом отношении: он сомневался в «чистоте» немецкой расы, и после ожидаемой победы в войне предполагалось дифференцировать немцев по признакам «арийства», отбраковывая «некачественный материал». В дальней же перспективе предполагалось использование научных опытов для выращивания новой расы арийских «сверхчеловеков». В случае победы нацизма в мировом масштабе человечество было обречено стать жертвой реализации бредовых идей и невиданных экспериментов «тысячелетнего Третьего рейха».
Немецко-фашистская агрессия, жестокий режим нацистской оккупации во многих странах Европы привели к противоречивым процессам. С одной стороны, нацистскими и фашистскими идеями оказались заражены значительные слои европейских стран, особенно их элиты, которых вдохновляли впечатляющие успехи Гитлера на полях сражений. Коллаборационизм получил широкое распространение в оккупированных Германией странах, в том числе и по причине жестоко подавления любых проявлений неповиновения оккупантам, эффективной работы их репрессивной машины. С другой стороны, в оккупированных странах зарождалось патриотическое сопротивление, мощный толчок которому дало вступление в войну СССР, активизировавшее борьбу особенно лево-коммунистического сопротивления. Конечно, силы были слишком не равны, и самостоятельно движение сопротивления никак не могло свергнуть иго нацистской оккупации и диктатур профашистских режимов даже в немногих странах (Югославия, Польша, Албания), где оно оформилось в подобие партизанских армий и мощное подполье.
Однако именно успехи на советско-германском фронте, где перемалывались основные силы германской военной машины, существенно ослабляя ее в целом, создавали для антифашистских сил всей порабощенной нацистами Европы более благоприятные условия для развертывания борьбы за освобождение от оккупации. Советский народ внес решающий вклад и в освобождение стран Западной Европы, что во время войны признавали даже главные лидеры стран антигитлеровской коалиции, причем даже там, куда не ступала нога советского солдата. Он состоял, в частности, в том, что нацистская Германия и ее сателлиты вынуждены были держать на восточном фронте подавляющую часть своих сил. Терпя поражения, Германии приходилось ослаблять свои оккупационные силы, дополнительно перебрасывая их на Восток. Это облегчало борьбу отрядов сопротивления. Но намного важнее была ликвидация преобладающей части живой силы и техники противника и связывание основных сил Германии на советско-германском фронте, так что открытие Второго фронта обеспечило относительно легкое продвижение англо-американских войск на территорию противника.
Освободительные цели СССР были провозглашены в самом начале войны. Они стали основой программы возрождения государственности европейских народов, организации их политической, экономической и культурной жизни, которую выдвинул СССР в ноябре 1943 г. Эта программа была изложена в докладе И.В. Сталина к 26-й годовщине Октябрьской революции. Она включала освобождение от фашистских захватчиков народов Европы и оказание им содействия в воссоздании своих национальных государств; предоставление освобождённым народам полного права и свободы самим решать вопрос о государственном устройстве; наказание фашистских преступников и виновников войны за совершенные злодеяния; создание необходимых условий для предотвращения возможности новой агрессии со стороны Германии; обеспечение длительного экономического, политического и культурного сотрудничества народов Европы на основе доверия и взаимной помощи (6). Эта программа стала основой политики СССР в отношении всех освобождаемых советскими войсками европейских стран. На освобожденной территории в них, как в центре, так и на местах устанавливалась власть национальных административных органов. Это обеспечивало для данных стран действительные условия для самостоятельного выбора пути дальнейшего развития. При этом Советский Союз последовательно поддерживал демократические силы в освобожденных странах, содействовал искоренению в них остатков фашистских режимов, нацистской идеологии.
В кровопролитных боях Красная Армия избавила от фашистского ига народы Австрии, Болгарии, Венгрии, Дании, Норвегии, Польши, Румынии, Чехословакии, Югославии. Вместе с тем, она освободила народ Германии от кровавой нацистской гитлеровской диктатуры. Решающая роль СССР в разгроме империалистической Японии (через несколько месяцев после окончания войны в Европе) обеспечила также освобождение Северо-Восточного Китая (Маньчжурия) и Кореи, победное завершение Второй мировой войны.
Избавление от военного подавления и немецко-фашистской оккупации целого ряда европейских стран явилось наиболее полным выражением освободительной миссии Красной Армии в Европе, а от тирании японского милитаризма - в Азии. Свобода народов была оплачено огромной ценой более 1 млн жизней советских солдат, чьи братские могилы остались в 12 странах Европы и Азии.
Упреки в адрес СССР, что он насадил просоветские режимы, безосновательны. Понесший колоссальные людские и материальные потери, с разоренными западными - самыми развитыми европейскими территориями, с многими тысячами разрушенных городов и сел, с подорванной экономикой, к тому же полностью ориентированной на военное производство, СССР нуждался не просто в мирной передышке, а в прочном долговременном мире. Ни Сталин, ни советское руководство в конце войны ни в коей мере не хотели обострения отношений с западными державами - союзниками по антигитлеровской коалиции. Не желали они и идти наперекор воле народов, менять общественный строй в освобождаемых странах, и тем более устанавливать коммунистические правительства, что неизбежно возложило бы бремя их экономической поддержки на истощенное войной советское народное хозяйство (как в дальнейшем и получилось). Задача была другой - искоренить нацистские диктатуры, оттеснить от власти профашистские элиты, создать на западных границах СССР «пояс безопасности» из лояльных стран (аналогич- но - и на Востоке). Будущая безопасность СССР была главной заботой страны, обескровленной в беспрецедентной по масштабам человеческих жертв и материальных разрушений войне. Поэтому, помимо принципиальной позиции, ориентировавшейся на свободное волеизъявление народов, советское правительство руководствовалось в первую очередь не идеологическими, а прагматическими подходами.
Вместе с тем, осуществление Освободительной миссии СССР в Европе и Азии создало благоприятные внешние условия народам освобожденных стран для их победы над реакционными внутренними силами. Нахождение советских войск в восточно-европейских странах развеяло надежды внутренней реакции на эффективную внешнюю поддержку со стороны Запада, а самих западных держав (особенно Англии) - на осуществление военной интервенции в целях подавления революционного процесса. Демократические силы получили возможность сместить профашистские диктатуры, оттеснить от власти прежние элиты, наказать фашистских преступников. Там, где сильны были левые настроения в обществе и коммунистические организации, там к власти (в большинстве стран - далеко не сразу, в течение ряда лет) пришли организации и деятели, ориентировавшиеся на построение социализма. (Там, где этого не было, никаких народно-демократических революций и установления соответствующих режимов не произошло - в Австрии, Финляндии.) Поддержка коммунистических и левых политиков и организаций со стороны СССР усилилась уже после развязывания Западом «холодной войны», и тогда, когда в своих зонах контроля бывшие союзники не стесняли себя в средствах в целях недопущения к власти левых сил (Греция, Италия, Франция и др.).
* * *
На Западе и особенно в постсоциалистических странах и в ряде новых стран постсоветского пространства освободительный поход Красной Армии 1944-1945 гг. в последние десятилетия все чаще кощунственно трактуется как «советская оккупация».
Имеет ли основание применение понятия «оккупация» с советской стороны к странам, на территорию которых вступала Красная Армия в 1944-1945 гг.? Здесь следует иметь в виду целый ряд «пластов» содержания и аксиологических моментов, которые сопутствуют употреблению данного термина применительно к данной исторической ситуации - международно-правовой, политический, «обыденный», моральный, эмоциональный и т.д., а также контекстов и целей его использования. (Главной целью, безусловно, является дискредитация освободительной роли Красной Армии, а использование термина имеет, главным образом, пропагандистский характер.)
Сначала - о строго научном употреблении термина «оккупация», а оно возможно только в нормативных рамках исторического времени и места, к которому относится само событие, то есть «обычаев войны» каждой эпохи и региона мира, а с определенного времени и международного права. Речь в 1944-1945 гг. может идти только о собственно военной оккупации, поскольку есть еще понятие режима послевоенной оккупации, определяемое специальными международными соглашениями государств для конкретных стран и территорий, в целях выполнения условий мирного договора (в данной ситуации применимо к послевоенной Германии и Японии - см. далее).
Причем следует учитывать, что и международное право меняется, и не вполне корректно с позиций более поздних международных правовых установлений оценивать более ранние события и явления. Значение термина «оккупация» как категории международного права было определено 4-ой Гаагской конвенцией 18 октября 1907 г., подписанной 44-мя странами и регламентировавшей действия государств в период войн (именно она являлась юридическим документом, действительным в период Второй мировой войны). Статья 42 в разделе III «О военной власти на территории неприятельского государства» (7) определяет оккупированной территорию противника, занятую в ходе войны или военного конфликта (аналогично ее трактует и более поздняя, Женевская конвенция от 12 августа 1949 г. «О защите населения во время войны») (8). Юристы отмечают, что «на оккупированных территориях осуществление суверенитета соответствующего государства приостановлено, фактически осуществляют свои полномочия органы власти государства, осуществившего захват этих территорий» (9). Сегодня принято считать, что военная оккупация - это временное насильственное занятие вооруженными силами государства чужой территории с целью осуществления каких-либо притязаний (хотя суверенные права на временно захваченную территорию, как принято считать, к оккупанту не переходят, что, однако, на практике не всегда так).
Оккупация влечет размещение войск на территории оккупируемого государства, установление в нем режима оккупированной территории, на которой органы оккупационной власти получают полномочия в интересах государства, осуществляющего оккупацию.
Сразу же следует сказать о совершенно некорректных, даже абсурдных, попытках применять этот термин рядом постсоветских правительств к действиям Красной Армии в 1944 г. (Литва, Латвия. Эстония, Молдавия, сегодня даже Украина), поскольку они являлись составной частью СССР, его республиками. (Отсылка на присоединение Прибалтийских государств к СССР в 1939-1940 гг. тоже некорректна, но это - другая история, когда юридически вступление советских войск было оформлено официальным приглашением их правительств, а никаких военных действий не велось и уж тем более не было состояния войны. Аналогично, другая история - и репрессивная сталинская политика в отношении некоторых категорий населения Прибалтики, проводившаяся не столько по национальному признаку, так как репрессиям подверглись и русские, и представители других «некоренных» народов. Однако нельзя путать событие - вхождение республик в состав СССР в его международно-правовом контексте с последствиями этого события, хотя в психологическом плане последствия вытеснили из памяти народов процедуру вхождения, а особенно сильно повлияла на национальную память антисоветская и антироссийская пропаганда.)
Поэтому следует разобрать ситуацию с пропагандистским, по сути провокационным использованием термина «оккупация», прежде всего, рядом современных постсоциалистических государств Восточной Европы («с подачи» и при поощрении со стороны современных США и других стран Запада).
Единственными странами, к которым напрямую применимо использование термина «оккупация» в его военно-правовом аспекте, являются Германия и Япония - главные виновники развязывания Второй мировой войны (причем территорию Японии Красная Армия не занимала, за исключением отторгнутых у России ранее Сахалина и Курильских островов). Будучи основными противниками антигитлеровской коалиции, эти страны находились с ней в состоянии войны и, естественно, в ходе боевых действий Красная Армия занимала, оккупировала территории противника. Здесь присутствовали все основные логические признаки категории международного права «военная оккупация»: состояние войны между сторонами, насильственное занятие территории противника, утрата оккупируемой стороной суверенитета над территорией и введение прямого военного управления. Обе страны подписали акт о безоговорочной капитуляции, и для них был установлен особый послевоенный режим - власть военной администрации (в Австрии - с 1945 по 1955 г., а в
Японии - с 1945 по 1951 г.). Вооруженные силы Германии и Японии были расформированы, после войны осуществлялась политика демилитаризации, территория Германии была разделена на оккупационные зоны и для обеих этих стран были разработаны новые конституции.
Вместе с тем, даже собственно военную оккупацию Германии можно и нужно рассматривать не только в формально-правовом ключе. Нацистский режим оккупации на территориях СССР и советский режим оккупации на территории Германии были в корне различны и по целям, и по реализации. Войну СССР вел для того, чтобы остановить и пресечь вражескую агрессию, освободить свою землю от захватчиков, спасти своих граждан, а заодно и другие порабощенные нацистами народы от истребления. Принципиально иные цели преследовал Третий рейх: захват чужих земель, ресурсов, использование рабского труда покоренных народов, истребление «расово неполноценных» элементов и «очищение» от «недочеловеков» территорий других стран для заселения немцами и «онемечивания» «арийских элементов», короче говоря, для процветания «высшей расы». Вступая на территорию Германии, советское руководство и командование подчеркивало, что советские войска идут не как оккупанты и поработители, а как освободители, что должны уйти Гитлер и нацисты, но Германия и немецкий народ останутся (совсем иную судьбу нацисты готовили для славян). Поэтому советское наступление и оккупацию территории враждебного германского государства следует рассматривать еще и как освобождение - освобождение немецкого народа от нацизма, от преступной гитлеровской диктатуры и фашистского режима. После войны были проведены суды над военными преступниками (для Германии - Нюрнбергский процесс), осуществлялась денацификация.
Вступлению Красной Армии в освобождаемые страны предшествовала и сопутствовала большая политическая, дипломатическая, правовая, пропагандистская работа. При вступлении Красной Армии в каждую из стран (причем на территорию не только государств, оккупированных Германией, но и ее сателлитов) применялась специально подготовленная правовая база. Естественно, она была очень разной в зависимости от категории стран и специфики каждой из них, включая характер участия в мировой войне и взаимоотношений с СССР действовавших правительств.
Следует отметить, что в период Второй мировой войны советские войска освободили (полностью или частично) двенадцать стран Европы и Азии. На территории четырех из этих стран они вступили, заключив межправительственные соглашения. Первой из них была Чехословакия - жертва немецко-фашистской оккупации, в которую Красная Армия вступила в соответствии с «Соглашением об отношениях между советским главнокомандующим и чехословацкой администрацией после вступления советских войск на территорию Чехословакии», подписанным в Лондоне 8 мая 1944 г. На территорию Югославии советские войска вошли по просьбе командующего Народно-освободительной армии Югославии маршала И.Б. Тито, переданной в ГКО СССР в начале сентября 1944 г. и мотивированной отсутствием у югославского сопротивления тяжелого вооружения для разгрома немецких оккупантов. В Норвегию советские войска вошли в соответствии с соглашением от 16 мая 1944 г. (между правительствами СССР, США и Великобритании, с одной стороны, и Норвегии - с другой). Наконец, в Китай Красная армия вошла на основе целого ряда договоренностей в рамках антигитлеровской коалиции между СССР, США и Великобританией в Тегеране (1943 г.), Ялте (февраль 1945 г.), Потсдаме (июль-август 1945 г.) при согласовании с китайским правительством. Корея была полностью оккупирована Японией и не имела ни эмигрантского, ни подпольного правительств. В остальные страны, которые вели войну против СССР (Румынию, Болгарию, Венгрию, Австрию и Германию), Красная Армия вступала по праву победителей. СССР должен был довести войну до победного конца - вывести из войны союзников гитлеровской Германии и окончательно сокрушить Третий рейх, причем и во враждебных странах, совершая разгром военно-административной машины фашистских и диктаторских режимов, одновременно осуществляя освободительную миссию в отношении народов этих стран.
Первой из стран, на территорию которой вступили советские войска, была Румыния (в ночь на 27 марта 1944 г.). В связи с этим в заявлении Советского правительства от 2 апреля 1944 г. объявлялось: «Верховным Главнокомандованием Красной Армии дан приказ советским наступающим частям преследовать врага вплоть до его разгрома и капитуляции». Отмечалось, что Советское правительство «…не преследует цели приобретения какой-либо части румынской территории или изменения существующего строя Румынии и что вступление советских войск в пределы Румынии диктуется исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением войск противника» (10). Правительство И. Антонеску отклонило гуманные условия перемирия, предложенные вслед за тем Советским правительством, в связи с чем боевые действия продолжались.
В связи с вступлением Красной Армии на территорию Румынии Государственный Комитет Обороны выпустил секретное Постановление № ГКО-5594с от 10 апреля 1944 г., в котором определялась политика по отношению к этой стране, деятельность армейского командования и поведение советских войск на румынской территории. ГКО поручил Военному Совету 2-го Украинского фронта издать воззвание к населению, в котором поручалось: «…Объяснить населению, что Красная Армия вошла в пределы Румынии, не преследуя целей приобретения какой-либо части румынской территории или изменения существующего в Румынии общественного строя. Вступление Советских войск на территорию Румынии вызвано исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением германских войск и воинских частей союзной с Германией Румынии. В воззвании сказать, что Красная Армия выполняет приказ Верховного Главнокомандующего - преследовать неприятельские войска до их полного поражения и капитуляции противника. Не как завоевательница, а как освободительница румынского народа от немецко-фашистского гнета вошла в Румынию Красная Армия, не имеющая других целей, кроме целей разгрома вражеских германских армий и уничтожения господства гитлеровской Германии в порабощенных ею странах» (11).
________________________________________________________________________
6. Сталин И.В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1947. С. 124-125.
7. Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны, 18 октября 1907 года. Договор с приложением: Положение о законах и обычаях сухопутной войны // https://www.icrc.org/rus/resources/documents/misc/hague-convention-iv-181007.htm. Вторая конференция мира 1907 г. СПб.: Издательство Российского МИД, 1908.
8. Женевская конвенция от 12 августа 1949 года о защите гражданского населения во время войны // http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/geneva_civilian.shtml
9. Бабурин С.Н. Мир империй: территория государства и мировой порядок. СПб., 2005. С. 223.
10. Внешняя политика Советского Союза в период Великой Отечественной войны. Документы и материалы. М.: Политиздат, 1946. Т. 2. С. 105.
11. Советский фактор в Восточной Европе. Документы 1944-1953 гг. В 2 т. Т. 1. 1944-1948 гг. М., РОССПЭН, 1999. С. 53-54.
1.1. Освободительная миссия Красной Армии в 1944-1945 гг. как историческое явление (I)