Плоский штопор
"20 лет с правом переписки". Анонс цикла заметок.
Что-то кончилось
Естественно, я слышал о существовании такого автора - Андрей Дышев. Мы работали в одном жанре; в тот период времени издавались в одной серии - знаменитая "Черная кошка". Наши книги стояли на полках маркетов - и лежали на книжных развалах - рядышком. Не буду говорить о содержании чужих книг, не намерен также давать оценку творчеству данного автора. Просто констатирую факты.
Руководитель отдела редакции, одновременно являющийся ведущим редактором проекта или группы, это непосредственное начальство. Практически все вопросы большинство авторов поднимают, согласовывают, решают именно на этом уровне. Да, есть директор редакции (или дивизиона). Но после произведенной в "нулевые" перестройки ЭКСМО этот канал коммуникаций практически закрылся. Про совладельцев бизнеса, про генерального директора я молчу: они пасечники, владельцы улья, а мы, авторы - пчелки. На какую тему пасечник будет общаться с отдельно взятой пчелой?
Так было не всегда, уточню; но сейчас, как мне представляется, дела обстоят именно так. И еще раз уточню - для основной массы авторов, поскольку нет правил без исключений.
Как вы думаете, дорогие друзья,- а также "партнеры по издательскому бизнесу", если вы читаете эти строки - обрадовала ли автора новость, что его начальником назначен другой автор?
Причем, писатель, работающий в той же нише, в одном жанре; фактически - прямой конкурент?..
Первая личная встреча не оставила почти никаких впечатлений.
Это был эпизод; мы пересеклись в издательстве, дай бог памяти, в 2006-м. Я приезжал в Москву на один день. В первой половине дня наведался в родное издательство (в офис на Клары Цеткин). После обеда мне надо было успеть на встречу с директором кинокомпании Владимиром Досталем, у них офис на Б. Палашевского (тот самый, где базировался "Мост", где находился кабинет Гусинского). В 7 вечера поезд.
В общем, программа была насыщенная. В офисе ЭКСМО я подписал подготовленные договоры, мы поговорили о делах с Сергеем Рубисом. Пообщался также накоротке с редакторами отдела. Сергей Александрович представил мне нового сотрудника. Им оказался как раз Андрей Михайлович Дышев. Скромный серый костюм, спокойная манера поведения, внимательный взгляд. К тому времени в отделе два сотрудника - назову их условно "Ефимович" и "В" - уже фактически совмещали работу редактора и литературную деятельность (печатались в проектах), к ним добавился третий. Мы пожали друг другу руки, тем и закончилась наша первая встреча.
Хотя нет.
Когда мы шли вдвоем с Рубисом по коридору офиса - то ли в бухгалтерию надо было зайти, или еще куда-то - С.А. сказал (видимо, на моей физии застыло вопросительное выражение) следующее:
"Авторы сейчас живут трудно, на один писательский доход не выжить. Вот и решили взять человека на должность в издательство..."
Служебное общение с новым начальством началось с переписки. Я сообщил, над чем работаю, и, с учетом специфики сюжета новой книги, попросил не ставить ее в спецназовскую серию (в "Антитеррор"). В апреле 2007-го приехал в Москву; были готовы договоры по некоторым книгам, о переиздании которых мы договаривались еще с Рубисом. Рукопись новой книги - "Электрическое небо" - тоже была прочитана в издательстве, следовало подписать договор и на месте получить аванс.
Далее имел место эпизод, оставивший после себя неприятный осадок. Думаю, не только у меня.
Выяснилось, что в договоре на новую книгу прописана сумма существенно меньшая, чем должна бы там стоять. Я должен был получить аванс $3.000, а было проставлено где-то вдвое меньше. Соответственно, и тиражи в приложении к договору расписаны. То есть, резкое - на половину занимаемого прежде эшелона - снижение. Хотя и так высота полета была не вот, чтоб оптимальная.
Я, естественно, спросил - что это за цифра? И почему меня не известили перед приездом об этих новшествах?
Дышев объяснил, что подготовленный им договор сориентирован на какие-то там тиражи. И что, если тираж превысит, а потом еще и пойдут допечатки, то будут дополнительные выплаты. Ну, я к тому времени уже был стрелянным воробьем. И в сказки про тиражи не верил - их любые можно нарисовать (и не в пользу автора).
Пожал плечами; пошел к Рубису. Благо, кабинет находился в этом же помещении.
Переговорили на тему этого договора, выплат и "непонятной цифры". У меня закралось подозрение, что сейчас начнется игра в "доброго" и "злого" полицейского, но ничего этого не было.
А то, что было, вызвало, скажем так, неловкость. У меня - точно.
Рубис, занимавший уже должность директора Редакции №1, позвал к себе А. Дышева.
Что это вы себе позволяете?! Распорядился, чтобы бумагу выправили, и поставили правильные цифры. Те, о которых договаривались еще прежде. Исправленный юристом и подписанный редактором новый Договор тоже завернул, что-то там накосячили.
Повторюсь, было неловко (я все это время сидел в кабинете Рубиса). Человека с бумагой гоняли туда сюда. Моего нового начальника, то бишь.
В принципе, это все рабочие моменты. Как такие вещи воспринимать, зависит от склада характера. Делопроизводители, клерки, менагеры, офисные сотрудники тоже бывают разными. Если человек с амбициями, он, естественно, запомнит.
В тот весенний день - 24 апреля 2007-го - я уже более-менее ясно видел дальнейшие перспективы. Работать будет сложно. И потому, что собрат-писатель будет мною руководить, - "никогда мы не будем братьями..." - как творческой и коммерческой единицей, и чисто по личностному впечатлению.
Что касается личностного аспекта, вот этой заискрившей уже в первые минуты общения напряженности (а я ее почувствовал), то сам себе сказал, что это не должно стать сколь-нибудь существенным фактором.
“По плодам их узнаете их”.
Надо было присмотреться. Моя просьба не ставить книгу в "Антитеррор" была успешно проигнорирована. Мне было сообщено, что меня видят "как автора серии "Антитеррор". Но к таким поворотам я был готов.
****
На самом деле, ничего уникального в том, что действующий автор возглавил отдел, или редакцию, конечно же, нет.
Таких примеров в истории литературы - в т.ч. "коммерческой" - немало. Достаточно вспомнить основанный А.С. Пушкиным журнал "Современник". И кто им руководил в последующие годы вплоть до закрытия. Или толстые журналы советской эпохи; главными редакторами работали - или числились - известные писатели.
Но это были, как правило, именно журналы, или альманахи, или литературные сборники. Результаты деятельности писателей в роли редакторов - и судий других авторов - весьма разнятся.
Как показывает многолетний опыт зарубежных и российских издательств, действующих писателей не следует ставить на должности редакторов. Даже таких, у кого имеется диплом редактора и какой-никакой опыт работы в смежных сферах. Завалят порученный участок. Будут создавать проблемы каждому, в ком видят потенциального конкурента. Будут равнять по себе. И на себя примеривать и то, и сио. Не нами, и не вчера было сказано: "своя рубашка ближе к телу".
****
Итак, я решил поработать в "новых условиях".
Задел какой-никакой имелся; в то время шли переиздания, также покупали книги для экранизаций. Да и уходить особо не было куда: во избежание "спекуляций авторов" крупнейшие издательства крайне неохотно принимали к себе "чужих".
То есть, уже вполне себе существовала негласная система "крепостничества".
В нашей жанровой нише начался "просев". Можно назвать иначе, по-рыночному - "оптимизация". Из редакции ушло несколько авторов. Кого-то перестали печатать, кто-то сам решил поменять профессию.
Вскоре перешли в АСТ такие зубры, как Данил Корецкий и Лев Пучков. Закончил карьеру детективщика - хотя, возможно, мои сведения в этой части не точны - интересный автор, работавший под псевдонимом "Андрей Ильин".
Кризис 2008-го. Пошло снижение; проседали, теряли набранную за прежние годы высоту - тиражи, гонорары - очень многие.
У меня снижение шло рывками.
Эшелон 3000...
2000...
1500...
Потом период с "частичным авансом".
Одна книга - "безавансовая схема".
Опять переход на авансовую схему, и снова с потерей высоты.
1200...
1100...
Детективщики - авторы мужской остросюжетной прозы - теряли высоту быстрее "рынка"; и страдали существенней, чем наши коллеги, работающие в иных жанрах.
О причинах падения, - если не сказать "вырождения" - отечественного жанра, в котором работаю, еще выскажусь. О формате, объемах, сериях, требованиях начальства, то есть, покажу на конкретных примерах.
Почему раньше особо не высказывался? Потому. Кто без греха, пусть бросит камень.
Не всякий даже опытный пилот способен вывести аппарат из плоского штопора.
Пристегните ремни, господа.
Продолжение следует.
Что-то кончилось
Естественно, я слышал о существовании такого автора - Андрей Дышев. Мы работали в одном жанре; в тот период времени издавались в одной серии - знаменитая "Черная кошка". Наши книги стояли на полках маркетов - и лежали на книжных развалах - рядышком. Не буду говорить о содержании чужих книг, не намерен также давать оценку творчеству данного автора. Просто констатирую факты.
Руководитель отдела редакции, одновременно являющийся ведущим редактором проекта или группы, это непосредственное начальство. Практически все вопросы большинство авторов поднимают, согласовывают, решают именно на этом уровне. Да, есть директор редакции (или дивизиона). Но после произведенной в "нулевые" перестройки ЭКСМО этот канал коммуникаций практически закрылся. Про совладельцев бизнеса, про генерального директора я молчу: они пасечники, владельцы улья, а мы, авторы - пчелки. На какую тему пасечник будет общаться с отдельно взятой пчелой?
Так было не всегда, уточню; но сейчас, как мне представляется, дела обстоят именно так. И еще раз уточню - для основной массы авторов, поскольку нет правил без исключений.
Как вы думаете, дорогие друзья,- а также "партнеры по издательскому бизнесу", если вы читаете эти строки - обрадовала ли автора новость, что его начальником назначен другой автор?
Причем, писатель, работающий в той же нише, в одном жанре; фактически - прямой конкурент?..
Первая личная встреча не оставила почти никаких впечатлений.
Это был эпизод; мы пересеклись в издательстве, дай бог памяти, в 2006-м. Я приезжал в Москву на один день. В первой половине дня наведался в родное издательство (в офис на Клары Цеткин). После обеда мне надо было успеть на встречу с директором кинокомпании Владимиром Досталем, у них офис на Б. Палашевского (тот самый, где базировался "Мост", где находился кабинет Гусинского). В 7 вечера поезд.
В общем, программа была насыщенная. В офисе ЭКСМО я подписал подготовленные договоры, мы поговорили о делах с Сергеем Рубисом. Пообщался также накоротке с редакторами отдела. Сергей Александрович представил мне нового сотрудника. Им оказался как раз Андрей Михайлович Дышев. Скромный серый костюм, спокойная манера поведения, внимательный взгляд. К тому времени в отделе два сотрудника - назову их условно "Ефимович" и "В" - уже фактически совмещали работу редактора и литературную деятельность (печатались в проектах), к ним добавился третий. Мы пожали друг другу руки, тем и закончилась наша первая встреча.
Хотя нет.
Когда мы шли вдвоем с Рубисом по коридору офиса - то ли в бухгалтерию надо было зайти, или еще куда-то - С.А. сказал (видимо, на моей физии застыло вопросительное выражение) следующее:
"Авторы сейчас живут трудно, на один писательский доход не выжить. Вот и решили взять человека на должность в издательство..."
Служебное общение с новым начальством началось с переписки. Я сообщил, над чем работаю, и, с учетом специфики сюжета новой книги, попросил не ставить ее в спецназовскую серию (в "Антитеррор"). В апреле 2007-го приехал в Москву; были готовы договоры по некоторым книгам, о переиздании которых мы договаривались еще с Рубисом. Рукопись новой книги - "Электрическое небо" - тоже была прочитана в издательстве, следовало подписать договор и на месте получить аванс.
Далее имел место эпизод, оставивший после себя неприятный осадок. Думаю, не только у меня.
Выяснилось, что в договоре на новую книгу прописана сумма существенно меньшая, чем должна бы там стоять. Я должен был получить аванс $3.000, а было проставлено где-то вдвое меньше. Соответственно, и тиражи в приложении к договору расписаны. То есть, резкое - на половину занимаемого прежде эшелона - снижение. Хотя и так высота полета была не вот, чтоб оптимальная.
Я, естественно, спросил - что это за цифра? И почему меня не известили перед приездом об этих новшествах?
Дышев объяснил, что подготовленный им договор сориентирован на какие-то там тиражи. И что, если тираж превысит, а потом еще и пойдут допечатки, то будут дополнительные выплаты. Ну, я к тому времени уже был стрелянным воробьем. И в сказки про тиражи не верил - их любые можно нарисовать (и не в пользу автора).
Пожал плечами; пошел к Рубису. Благо, кабинет находился в этом же помещении.
Переговорили на тему этого договора, выплат и "непонятной цифры". У меня закралось подозрение, что сейчас начнется игра в "доброго" и "злого" полицейского, но ничего этого не было.
А то, что было, вызвало, скажем так, неловкость. У меня - точно.
Рубис, занимавший уже должность директора Редакции №1, позвал к себе А. Дышева.
Что это вы себе позволяете?! Распорядился, чтобы бумагу выправили, и поставили правильные цифры. Те, о которых договаривались еще прежде. Исправленный юристом и подписанный редактором новый Договор тоже завернул, что-то там накосячили.
Повторюсь, было неловко (я все это время сидел в кабинете Рубиса). Человека с бумагой гоняли туда сюда. Моего нового начальника, то бишь.
В принципе, это все рабочие моменты. Как такие вещи воспринимать, зависит от склада характера. Делопроизводители, клерки, менагеры, офисные сотрудники тоже бывают разными. Если человек с амбициями, он, естественно, запомнит.
В тот весенний день - 24 апреля 2007-го - я уже более-менее ясно видел дальнейшие перспективы. Работать будет сложно. И потому, что собрат-писатель будет мною руководить, - "никогда мы не будем братьями..." - как творческой и коммерческой единицей, и чисто по личностному впечатлению.
Что касается личностного аспекта, вот этой заискрившей уже в первые минуты общения напряженности (а я ее почувствовал), то сам себе сказал, что это не должно стать сколь-нибудь существенным фактором.
“По плодам их узнаете их”.
Надо было присмотреться. Моя просьба не ставить книгу в "Антитеррор" была успешно проигнорирована. Мне было сообщено, что меня видят "как автора серии "Антитеррор". Но к таким поворотам я был готов.
****
На самом деле, ничего уникального в том, что действующий автор возглавил отдел, или редакцию, конечно же, нет.
Таких примеров в истории литературы - в т.ч. "коммерческой" - немало. Достаточно вспомнить основанный А.С. Пушкиным журнал "Современник". И кто им руководил в последующие годы вплоть до закрытия. Или толстые журналы советской эпохи; главными редакторами работали - или числились - известные писатели.
Но это были, как правило, именно журналы, или альманахи, или литературные сборники. Результаты деятельности писателей в роли редакторов - и судий других авторов - весьма разнятся.
Как показывает многолетний опыт зарубежных и российских издательств, действующих писателей не следует ставить на должности редакторов. Даже таких, у кого имеется диплом редактора и какой-никакой опыт работы в смежных сферах. Завалят порученный участок. Будут создавать проблемы каждому, в ком видят потенциального конкурента. Будут равнять по себе. И на себя примеривать и то, и сио. Не нами, и не вчера было сказано: "своя рубашка ближе к телу".
****
Итак, я решил поработать в "новых условиях".
Задел какой-никакой имелся; в то время шли переиздания, также покупали книги для экранизаций. Да и уходить особо не было куда: во избежание "спекуляций авторов" крупнейшие издательства крайне неохотно принимали к себе "чужих".
То есть, уже вполне себе существовала негласная система "крепостничества".
В нашей жанровой нише начался "просев". Можно назвать иначе, по-рыночному - "оптимизация". Из редакции ушло несколько авторов. Кого-то перестали печатать, кто-то сам решил поменять профессию.
Вскоре перешли в АСТ такие зубры, как Данил Корецкий и Лев Пучков. Закончил карьеру детективщика - хотя, возможно, мои сведения в этой части не точны - интересный автор, работавший под псевдонимом "Андрей Ильин".
Кризис 2008-го. Пошло снижение; проседали, теряли набранную за прежние годы высоту - тиражи, гонорары - очень многие.
У меня снижение шло рывками.
Эшелон 3000...
2000...
1500...
Потом период с "частичным авансом".
Одна книга - "безавансовая схема".
Опять переход на авансовую схему, и снова с потерей высоты.
1200...
1100...
Детективщики - авторы мужской остросюжетной прозы - теряли высоту быстрее "рынка"; и страдали существенней, чем наши коллеги, работающие в иных жанрах.
О причинах падения, - если не сказать "вырождения" - отечественного жанра, в котором работаю, еще выскажусь. О формате, объемах, сериях, требованиях начальства, то есть, покажу на конкретных примерах.
Почему раньше особо не высказывался? Потому. Кто без греха, пусть бросит камень.
Не всякий даже опытный пилот способен вывести аппарат из плоского штопора.
Пристегните ремни, господа.
Продолжение следует.