Будете смеяться, но опять кое-что вспомнилось...
Знаменитая и незабвенная Программа "Время"... Такой программы никогда больше не будет. Будут просто новости, обычные новостные программы, как бы они ни назывались, пусть даже у "Времени" есть сейчас современная "правопреемница". Речь не о ней. Такого уникального явления советского периода - всеобъемлющего, торжественного, официального и, наконец, просто эталонного, - такого всемогущего рупора эпохи никаким телеволшебникам уже, увы, не создать.
Во-первых, по программе "Время" можно проверять часы. Более того, за минуту до 21 часа телеэкран превращается в большой синий циферблат и, как посмотришь на него, сразу мелькает мысль - может случиться все, что угодно (распадется семья, солнечное затмение растянется на сутки, внезапно закроются все магазины, сгорит школа), но нет такого катаклизма, такой всемогущей силы, которая помешает телециферблату засиять приятно синевой в 20-59. Рисунок циферблата со временем мутировал, и то, что мы имеем сейчас, весьма отдаленно похоже на те канонические "временные" часы...
Итак, о пунктуальности с началом программы. Я много лет ежевечерне смотрел ее и за все это время могу припомнить только ОДИН случай, когда минутная стрелка, увлекшись, проскочила нулевую отметку и пошла отсчитывать неположенные ей секунды. Программа началась где-то с двадцатисекудным опозданием, что было неслыханным и невиданным фактом. Об этом даже потом написали в газетах. Запаздывание с началом программы было такой невообразимой вещью, что, как писали однажды, на десятой секунде в "Останкино" позвонил член Политбюро - узнать в чем дело...
Когда исчезал циферблат, появлялась музыкальная заставка. Менялась она несколько раз, становясь все наряднее, компьютернее и красочнее, но та незыблемая заставка ушла в небытие. А были там строгий темно-синий фон и возникающие где-то далеко-далеко и потом неумолимо наплывающие, растущие в размерах буквы "ВРЕМЯ" под неспешную мелодию... Затем мелодию заменили на бодрую, несущуюся композицию "Время вперед", в заставке стали мелькать кремлевские башни и алые звезды... Все, у кого спали дети, бросались приглушать звук телевизора - слишком резок был переход от молчаливого подсчета секунд к этой, не по-вечернему бодрой, музыке.
На экране возникали два диктора - он и она. Всегда одетые подчеркнуто официально, они лишь на мгновение показывались вместе, когда здоровались со зрителями и прощались. Здоровались дикторы всегда одной и той же фразой. Женщина произносила "Добрый вечер", а мужчина "Здравствуйте, товарищи". Потом они работали по очереди и камера показывала только кого-то одного. Дикторы во "Время" работали лучшие из лучших - Игорь Кириллов, Евгений Суслов, Виктор Балашов, Анна Шатилова, Вера Шебеко, Юрий Ковеленов и Светлана Жильцова... Какая дикция, какой профессионализм! За одну ошибку в ударении сотрудника могли запросто уволить. Эти люди говорили на эталонном русском языке. Я всегда с горечью вспоминаю об этих замечательных людях, когда слышу, какие невообразимые ударения рождает непринужденная речь, ну например, очаровательной ведущей Тины Канделаки...
Вели программу именно дикторы. Все, что они произносили в эфир за эти сорок минут, читалось с листка, позднее, с экранов телесуфлеров. Ни слова от себя, ни одной незапланированной эмоции. Из-за этого все воспринималось особенно легко и запоминалось намертво.
Сначала шли строго политические новости, заявления, сообщения о пленумах и заседаниях... Непременно сообщалось кто принимал в них участие. Поименно перечислялись члены и кандидаты в члены Политбюро ЦК КПСС, секретари ЦК... Ежедневно советский народ слышал одни и те же заунывные перечисления членов Политбюро в непременном каноническом алфавитном порядке: Алиев, Андропов, Воротников, Гришин, Громыко, Долгих, Зимянин, Капитонов, Пономарев, Романов, Русаков, Соломенцев, Устинов, Черненко... Потом в алфавитном же порядке перечислялись кандидаты в члены Политбюро. Перечисление за один выпуск могло звучать раза три, ибо одни и те же люди заседали в Кремле, сидели на съездах и пленумах, ездили во Внуково-2 встречать официальные делегации... Даже сейчас этот массив кремлевских небожителей легко вспоминается, хотя прошло двадцать лет.
"Время" очень любило показывать встречи делегаций. Со всем положенным набором почестей... Рота почетного караула, рапорт его начальника высокому гостю (перевод рапорта с русского толмачом никогда не делался, но гость вроде бы и не нуждался)... Причем начальник рапортовал с обнаженной шашкой в руке, и я каждый раз задумывался: а что будет, если он сейчас сойдет с ума и рубанет высокого гостя по шее? Звучали гимны двух стран. Наш гимн казался таким величественным и родным, а вот гимн другой страны всегда звучал странно и чуждо уху. Непонятно было, как вообще на эту мелодию можно положить какие-то слова и, вообще, как-то эти чужие гимны звучали всегда весело, легкомысленно, по-народному. Не то что наш! Вот он звучал всегда только imperioso, говоря нотным языком! Когда наши вожди ездили с визитами и их встречали там нашим гимном, он всегда звучал намного хуже. Вроде и ноты те, а вот исполняется совершенно по-другому, не столь внушительно.
После них непременно жизнь страны, как правило, вести с полей и заводов - интервью в кабине комбайна, в птичнике или на пахоте... Репортажи о том, сколько сдано государству, на сколько процентов перевыполнен план.. Заскорузлые ладони людей труда наполнялись золотым зерном, сжимали замасленные орудия труда... Часто показывали процесс собирания хлопка - женщины с корзиной, притороченной за плечами, ловко забрасывают туда хлопковые коробочки. То и дело звучала фраза "во всех уголках страны... ". Каждый раз задумывался - а где они, эти уголки страны, что считается уголком, а что - нет?
Потом переходили к международному положению. Обычно всегда где-то в мире была какая-нибудь сложная обстановка, события там развивались по неделям, и каждодневные репортажи оттуда, повествующие о том, как идут дела, в какой-то мере заменяли неизбалованному советскому зрителю сериалы...
Непременные участники этого раздела программы - послы иностранных государств. СССР поддерживал дипломатические отношения с сотнями стран, так что практически на каждый день годы выпадал день независимости какой-нибудь страны, а то и нескольких. В такой день посол обязательно записывал обращение к советскому народу по случаю такой радостной даты и его крутили в программе "Время". Когда на день выпадало несколько памятных дат, обращения следовали одно за другим. Послы крупных держав и славянских стран всегда читали текст по-русски. Остальные - на языках своих стран, с параллельным переводом. Перевод включался секунд на пять позже слов посла и была возможность немножко послушать, как звучит тот или иной язык. Что интересно, абсолютно все послы здоровались с нами по-русски, а потом - на своем языке! Такие обращения очень интересно было смотреть. Когда выступили послы африканских и азиатских стран. Как же они красиво и пышно наряжались в одежды разной степени экзотичности. Губастые, курчавые, носатые разноцветные дипломаты в мантиях и расшитых бисером шапочках... В эти минуты "Время" напоминало порой "Клуб кинопутешествий"!
Иногда (по выходным, большей частью) нас баловали интересными и занимательными сюжетами о трехногих птицах, извержениях вулкана Кракатау и каком-нибудь йоге, спящем по десять месяцев в год. Программа "Время", всегда носившая наглухо застегнутый мундир сухого официоза, иногда все же нехотя улыбалась...
Спортивные новости читались комментатором за небольшим столиком, чуть в стороне от дикторского стола. Комментаторы (отставные спортсмены) были очень любимы народом. Меня всегда забавляло, когда объявляя результаты матча, который должны были показывать после программы "Время", они сначала предупреждали: Болельщиков мы просим ненадолго приглушить звук, а для остальных после небольшой паузы объявим счет матча." На мгновение они замолкали, очевидно, представляя, как миллионы людей кинулись вертеть ручку громкости (никаких дистанционок и в помине не было еще!), а потом объявляли счет. Я бы на их месте еще и просил болельщиков отвернуться, так как счет, в принципе, читался по губам...
О прогнозе погоды страна узнавала без помощи теперешних нарядных девушек, скользящих пальчиком по электронной карте циклонов, и суперпопулярного ныне профессора Беляева. Под мелодии "Манчестер и Ливерпуль" или леонтьевской песни "Бабочки на снегу" на экране сменялись открытки с видами советских городов и всплывали цифры ожидаемой температуры. Будете смеяться, но нам хватало и этого!
Во-первых, по программе "Время" можно проверять часы. Более того, за минуту до 21 часа телеэкран превращается в большой синий циферблат и, как посмотришь на него, сразу мелькает мысль - может случиться все, что угодно (распадется семья, солнечное затмение растянется на сутки, внезапно закроются все магазины, сгорит школа), но нет такого катаклизма, такой всемогущей силы, которая помешает телециферблату засиять приятно синевой в 20-59. Рисунок циферблата со временем мутировал, и то, что мы имеем сейчас, весьма отдаленно похоже на те канонические "временные" часы...
Итак, о пунктуальности с началом программы. Я много лет ежевечерне смотрел ее и за все это время могу припомнить только ОДИН случай, когда минутная стрелка, увлекшись, проскочила нулевую отметку и пошла отсчитывать неположенные ей секунды. Программа началась где-то с двадцатисекудным опозданием, что было неслыханным и невиданным фактом. Об этом даже потом написали в газетах. Запаздывание с началом программы было такой невообразимой вещью, что, как писали однажды, на десятой секунде в "Останкино" позвонил член Политбюро - узнать в чем дело...
Когда исчезал циферблат, появлялась музыкальная заставка. Менялась она несколько раз, становясь все наряднее, компьютернее и красочнее, но та незыблемая заставка ушла в небытие. А были там строгий темно-синий фон и возникающие где-то далеко-далеко и потом неумолимо наплывающие, растущие в размерах буквы "ВРЕМЯ" под неспешную мелодию... Затем мелодию заменили на бодрую, несущуюся композицию "Время вперед", в заставке стали мелькать кремлевские башни и алые звезды... Все, у кого спали дети, бросались приглушать звук телевизора - слишком резок был переход от молчаливого подсчета секунд к этой, не по-вечернему бодрой, музыке.
На экране возникали два диктора - он и она. Всегда одетые подчеркнуто официально, они лишь на мгновение показывались вместе, когда здоровались со зрителями и прощались. Здоровались дикторы всегда одной и той же фразой. Женщина произносила "Добрый вечер", а мужчина "Здравствуйте, товарищи". Потом они работали по очереди и камера показывала только кого-то одного. Дикторы во "Время" работали лучшие из лучших - Игорь Кириллов, Евгений Суслов, Виктор Балашов, Анна Шатилова, Вера Шебеко, Юрий Ковеленов и Светлана Жильцова... Какая дикция, какой профессионализм! За одну ошибку в ударении сотрудника могли запросто уволить. Эти люди говорили на эталонном русском языке. Я всегда с горечью вспоминаю об этих замечательных людях, когда слышу, какие невообразимые ударения рождает непринужденная речь, ну например, очаровательной ведущей Тины Канделаки...
Вели программу именно дикторы. Все, что они произносили в эфир за эти сорок минут, читалось с листка, позднее, с экранов телесуфлеров. Ни слова от себя, ни одной незапланированной эмоции. Из-за этого все воспринималось особенно легко и запоминалось намертво.
Сначала шли строго политические новости, заявления, сообщения о пленумах и заседаниях... Непременно сообщалось кто принимал в них участие. Поименно перечислялись члены и кандидаты в члены Политбюро ЦК КПСС, секретари ЦК... Ежедневно советский народ слышал одни и те же заунывные перечисления членов Политбюро в непременном каноническом алфавитном порядке: Алиев, Андропов, Воротников, Гришин, Громыко, Долгих, Зимянин, Капитонов, Пономарев, Романов, Русаков, Соломенцев, Устинов, Черненко... Потом в алфавитном же порядке перечислялись кандидаты в члены Политбюро. Перечисление за один выпуск могло звучать раза три, ибо одни и те же люди заседали в Кремле, сидели на съездах и пленумах, ездили во Внуково-2 встречать официальные делегации... Даже сейчас этот массив кремлевских небожителей легко вспоминается, хотя прошло двадцать лет.
"Время" очень любило показывать встречи делегаций. Со всем положенным набором почестей... Рота почетного караула, рапорт его начальника высокому гостю (перевод рапорта с русского толмачом никогда не делался, но гость вроде бы и не нуждался)... Причем начальник рапортовал с обнаженной шашкой в руке, и я каждый раз задумывался: а что будет, если он сейчас сойдет с ума и рубанет высокого гостя по шее? Звучали гимны двух стран. Наш гимн казался таким величественным и родным, а вот гимн другой страны всегда звучал странно и чуждо уху. Непонятно было, как вообще на эту мелодию можно положить какие-то слова и, вообще, как-то эти чужие гимны звучали всегда весело, легкомысленно, по-народному. Не то что наш! Вот он звучал всегда только imperioso, говоря нотным языком! Когда наши вожди ездили с визитами и их встречали там нашим гимном, он всегда звучал намного хуже. Вроде и ноты те, а вот исполняется совершенно по-другому, не столь внушительно.
После них непременно жизнь страны, как правило, вести с полей и заводов - интервью в кабине комбайна, в птичнике или на пахоте... Репортажи о том, сколько сдано государству, на сколько процентов перевыполнен план.. Заскорузлые ладони людей труда наполнялись золотым зерном, сжимали замасленные орудия труда... Часто показывали процесс собирания хлопка - женщины с корзиной, притороченной за плечами, ловко забрасывают туда хлопковые коробочки. То и дело звучала фраза "во всех уголках страны... ". Каждый раз задумывался - а где они, эти уголки страны, что считается уголком, а что - нет?
Потом переходили к международному положению. Обычно всегда где-то в мире была какая-нибудь сложная обстановка, события там развивались по неделям, и каждодневные репортажи оттуда, повествующие о том, как идут дела, в какой-то мере заменяли неизбалованному советскому зрителю сериалы...
Непременные участники этого раздела программы - послы иностранных государств. СССР поддерживал дипломатические отношения с сотнями стран, так что практически на каждый день годы выпадал день независимости какой-нибудь страны, а то и нескольких. В такой день посол обязательно записывал обращение к советскому народу по случаю такой радостной даты и его крутили в программе "Время". Когда на день выпадало несколько памятных дат, обращения следовали одно за другим. Послы крупных держав и славянских стран всегда читали текст по-русски. Остальные - на языках своих стран, с параллельным переводом. Перевод включался секунд на пять позже слов посла и была возможность немножко послушать, как звучит тот или иной язык. Что интересно, абсолютно все послы здоровались с нами по-русски, а потом - на своем языке! Такие обращения очень интересно было смотреть. Когда выступили послы африканских и азиатских стран. Как же они красиво и пышно наряжались в одежды разной степени экзотичности. Губастые, курчавые, носатые разноцветные дипломаты в мантиях и расшитых бисером шапочках... В эти минуты "Время" напоминало порой "Клуб кинопутешествий"!
Иногда (по выходным, большей частью) нас баловали интересными и занимательными сюжетами о трехногих птицах, извержениях вулкана Кракатау и каком-нибудь йоге, спящем по десять месяцев в год. Программа "Время", всегда носившая наглухо застегнутый мундир сухого официоза, иногда все же нехотя улыбалась...
Спортивные новости читались комментатором за небольшим столиком, чуть в стороне от дикторского стола. Комментаторы (отставные спортсмены) были очень любимы народом. Меня всегда забавляло, когда объявляя результаты матча, который должны были показывать после программы "Время", они сначала предупреждали: Болельщиков мы просим ненадолго приглушить звук, а для остальных после небольшой паузы объявим счет матча." На мгновение они замолкали, очевидно, представляя, как миллионы людей кинулись вертеть ручку громкости (никаких дистанционок и в помине не было еще!), а потом объявляли счет. Я бы на их месте еще и просил болельщиков отвернуться, так как счет, в принципе, читался по губам...
О прогнозе погоды страна узнавала без помощи теперешних нарядных девушек, скользящих пальчиком по электронной карте циклонов, и суперпопулярного ныне профессора Беляева. Под мелодии "Манчестер и Ливерпуль" или леонтьевской песни "Бабочки на снегу" на экране сменялись открытки с видами советских городов и всплывали цифры ожидаемой температуры. Будете смеяться, но нам хватало и этого!