Журавли. Коваль-Маврина
И последняя книга в этой серии - Журавли
Наслаждаемся рассказами и картинами!
"Колесом дорога!" - так надо кричать улетающим журавлям
Орехьевна
Издали этот дом мне показался серебряным. Подошёл поближе - и серебро стало старым-старым деревом. Солнце и ветер, снега и дожди посеребрили деревянные стены, крышу и забор.
За забором ходила среди кур старушка и покрикивала:
- Цыба-цыба-цыба… Тюка-тюка-тюка…
- Хорошо-то как у вас, - сказал я, остановившись у забора.
- Что тут хорошего, аньдел мой? - сразу отозвалась старушка.
- Лес да комары.
- Дом красивый, серебряный.
- Это когда-то он был красивый, сто лет назад.
- Неужели сто? А вам тогда сколько же?
- И не знаю, аньдел мой, не считаю. Но ста-то, верно, нету. Да ты заходи, посиди на стульчике, отдохни.
Я вошёл в калитку. Мне понравилось, как старушка назвала меня - "аньдел мой".
Она тем временем вытащила на улицу и точно не стул, а стульчик, усадила меня, а сама не присела. Она то спускалась в сад, к курам, то подходила к забору и глядела вдаль, то возвращалась ко мне.
- Посиди, посиди… Цыба-цыба-цыба… Отдохни на стульчике… Отец-то мой, батюшка Орехий Орехьевич, этот дом сто лет назад построил. Вот тогда был дом золотой, а уж сейчас - серебряный… А больше нету ничего… комары да болота.
- Как звали вашего батюшку? - переспросил я.
- Орехий, так и звали - Орехий Орехьевич.
- А как же вас звать?
- А меня - Орехьевна… Ты посиди, посиди на стульчике, не спеши… Цыба-цыба-цыба… Тюка-тюка-тюка… А так ничего хорошего, аньдел мой, - лес да комары…
«Цыбы» и «тюки»
На дворе у Орехьевны живут куры с цыплятами. К ним приставлен петух по имени Гордеич.
Каждый день - с утра до вечера - Орехьевна гуляет с курами во дворе и покрикивает:
- Цыба-цыба-цыба… Тюка-тюка-тюка…
- То «цыба», то «тюка», - сказал я, - ничего не пойму. Кто тут цыба, а кто тюка?
- Чего ты не поймёшь, аньдел мой? Цыбы - куры, а тюки - цыплята. Подрастут - цыбами станут, а пока что они тюки, видишь, как носиками тюкают.
- А Гордеич тоже цыба?
- Ой, чего ты говоришь! Какая же Гордеич цыба?
Услышит ещё, чего доброго, - осерчает.
Гордеич и вправду был гневный петух.
Как увидит опасность - сразу гонит кур к дому, раздаёт пинки направо и налево, не разбирая, где тут цыбы, а где тюки. Загонит кур во двор, а сам на забор взлетит и кричит грозно:
- Как берегу!
Меня Гордеич очень не любил, ругался и часто грозил шпорами.
А вот Орехьевна любила. Звала меня - «аньдел мой».
Сирень и рябина
Мне кажется, что сирень и рябина - сестры.
Сирень - весенняя сестра. Рябина - осенняя.
Весной за каждым забором кипящий сиреневый куст. А плодов у сирени и нет никаких, так, стручочки ржавенькие. Рябина тоже весной цветет, но какие у нее цветы?.. Никто их не замечает.
Зато уж осенью - за каждым забором рябиновые гроздья. Кисти сирени и гроздья рябины никогда не встречаются. Кто думает весной о рябине? Кто вспомнит осенью сирень? Редко, очень редко вдруг в августе снова зацветет сиреневый куст. Будто хочет поглядеть - хороша ли нынче рябина? Срублю себе дом и посажу у крыльца сирень и рябину. Справа - сирень, слева - рябину, а сам посередке на крыльцо сяду.
Вот будет здорово!
Справа у меня весенняя сестра, слева - осенняя, а я посередке сижу
Хорошо, тепло было на крыше. Пахло старыми сухими досками и почему-то медом
Голубая птица
Колесом дорога
Поздним вечером ранней весной
Поздним вечером ранней весной я шел по дороге.
«Поздним вечером ранней весной», - складно сказано, да больно уж красиво…
А дело, правда, было поздним вечером ранней весной. Весна была ранняя, соловьи еще не прилетели, а вечер - поздний.
Так что ж было то поздним вечером ранней весной?
А ничего особенного не было. Я шел по дороге.
А вокруг меня - и на дороге, и на поле, в каждом овраге - светился месяц.
Иногда я наступал на него - и месяц расплывался вокруг моей ноги. Я вынимал ногу из лужи - на сапоге блестели следы месяца.
Капли месяца, как очень жидкое и какое то северное масло, стекали с моего сапога.
Так и шел я по дороге, по которой ходил и ясным днем, и тусклым утром, и - так уж получилось - поздним вечером ранней весной.
Завтра выложу еще сканы картин к книге Круглый год. Иллюстрации НЕ Мавриной, но очень хороши. Ну и рассказы (возможно, какие-то будут повторяться) обязательно тоже будут
Наслаждаемся рассказами и картинами!
"Колесом дорога!" - так надо кричать улетающим журавлям
Орехьевна
Издали этот дом мне показался серебряным. Подошёл поближе - и серебро стало старым-старым деревом. Солнце и ветер, снега и дожди посеребрили деревянные стены, крышу и забор.
За забором ходила среди кур старушка и покрикивала:
- Цыба-цыба-цыба… Тюка-тюка-тюка…
- Хорошо-то как у вас, - сказал я, остановившись у забора.
- Что тут хорошего, аньдел мой? - сразу отозвалась старушка.
- Лес да комары.
- Дом красивый, серебряный.
- Это когда-то он был красивый, сто лет назад.
- Неужели сто? А вам тогда сколько же?
- И не знаю, аньдел мой, не считаю. Но ста-то, верно, нету. Да ты заходи, посиди на стульчике, отдохни.
Я вошёл в калитку. Мне понравилось, как старушка назвала меня - "аньдел мой".
Она тем временем вытащила на улицу и точно не стул, а стульчик, усадила меня, а сама не присела. Она то спускалась в сад, к курам, то подходила к забору и глядела вдаль, то возвращалась ко мне.
- Посиди, посиди… Цыба-цыба-цыба… Отдохни на стульчике… Отец-то мой, батюшка Орехий Орехьевич, этот дом сто лет назад построил. Вот тогда был дом золотой, а уж сейчас - серебряный… А больше нету ничего… комары да болота.
- Как звали вашего батюшку? - переспросил я.
- Орехий, так и звали - Орехий Орехьевич.
- А как же вас звать?
- А меня - Орехьевна… Ты посиди, посиди на стульчике, не спеши… Цыба-цыба-цыба… Тюка-тюка-тюка… А так ничего хорошего, аньдел мой, - лес да комары…
«Цыбы» и «тюки»
На дворе у Орехьевны живут куры с цыплятами. К ним приставлен петух по имени Гордеич.
Каждый день - с утра до вечера - Орехьевна гуляет с курами во дворе и покрикивает:
- Цыба-цыба-цыба… Тюка-тюка-тюка…
- То «цыба», то «тюка», - сказал я, - ничего не пойму. Кто тут цыба, а кто тюка?
- Чего ты не поймёшь, аньдел мой? Цыбы - куры, а тюки - цыплята. Подрастут - цыбами станут, а пока что они тюки, видишь, как носиками тюкают.
- А Гордеич тоже цыба?
- Ой, чего ты говоришь! Какая же Гордеич цыба?
Услышит ещё, чего доброго, - осерчает.
Гордеич и вправду был гневный петух.
Как увидит опасность - сразу гонит кур к дому, раздаёт пинки направо и налево, не разбирая, где тут цыбы, а где тюки. Загонит кур во двор, а сам на забор взлетит и кричит грозно:
- Как берегу!
Меня Гордеич очень не любил, ругался и часто грозил шпорами.
А вот Орехьевна любила. Звала меня - «аньдел мой».
Сирень и рябина
Мне кажется, что сирень и рябина - сестры.
Сирень - весенняя сестра. Рябина - осенняя.
Весной за каждым забором кипящий сиреневый куст. А плодов у сирени и нет никаких, так, стручочки ржавенькие. Рябина тоже весной цветет, но какие у нее цветы?.. Никто их не замечает.
Зато уж осенью - за каждым забором рябиновые гроздья. Кисти сирени и гроздья рябины никогда не встречаются. Кто думает весной о рябине? Кто вспомнит осенью сирень? Редко, очень редко вдруг в августе снова зацветет сиреневый куст. Будто хочет поглядеть - хороша ли нынче рябина? Срублю себе дом и посажу у крыльца сирень и рябину. Справа - сирень, слева - рябину, а сам посередке на крыльцо сяду.
Вот будет здорово!
Справа у меня весенняя сестра, слева - осенняя, а я посередке сижу
Хорошо, тепло было на крыше. Пахло старыми сухими досками и почему-то медом
Голубая птица
Колесом дорога
Поздним вечером ранней весной
Поздним вечером ранней весной я шел по дороге.
«Поздним вечером ранней весной», - складно сказано, да больно уж красиво…
А дело, правда, было поздним вечером ранней весной. Весна была ранняя, соловьи еще не прилетели, а вечер - поздний.
Так что ж было то поздним вечером ранней весной?
А ничего особенного не было. Я шел по дороге.
А вокруг меня - и на дороге, и на поле, в каждом овраге - светился месяц.
Иногда я наступал на него - и месяц расплывался вокруг моей ноги. Я вынимал ногу из лужи - на сапоге блестели следы месяца.
Капли месяца, как очень жидкое и какое то северное масло, стекали с моего сапога.
Так и шел я по дороге, по которой ходил и ясным днем, и тусклым утром, и - так уж получилось - поздним вечером ранней весной.
Завтра выложу еще сканы картин к книге Круглый год. Иллюстрации НЕ Мавриной, но очень хороши. Ну и рассказы (возможно, какие-то будут повторяться) обязательно тоже будут