И еще раз о гибели СССР
Вот тут Анлаз решил рассказать о классах в СССР и собственно пояснить, почему же развалился СССР. Причем делал он это в неявной, но для меня очевидной дискуссии с моими взглядами (возможно я ошибаюсь, но буду писать исходя из этого). Ну да ладно. К сожалению, в тексте Анлаза так и осталось скрытым и что такое классы, и какова их роль в советском обществе - если они в нем были. Честно сказать, в этом тексте вообще сложно выделить основную мысль, что нетипично для этого автора.
Так что я попытаюсь еще раз изложить свою позицию, кое где ее даже уточнив, коль уж Анлаз строит свои рассуждения (уж так мне показалось) на ее критике:
Итак, в СССР сложилась социальная группа, которая со временем в отношении себя самой и в отношении других групп населения продемонстрировала классовые реакции, т.е. повела себя как класс. Была ли она классом в полном смысле слова или нет - в данном случае не важно. Выглядела она не совсем классом, но крякала и плавала очень похоже. Поэтому это социальное образование я назвал квази-классом.
Само появление этой социальной группы имело объективный характер, т.е. было вызвано материальными причинами, а именно тем, что на ранних стадиях развития коммунистического социума разделение труда только начинает преодолеваться - таков уж материальный базис. А классы, это, собственно говоря, социальное выражение (форма) общественного разделения труда. В Анти-Дюринге Энгельс пишет: «в основе деления на классы лежит закон разделения труда». Пока есть массы рабочих занимающихся простым совместным трудом, нужны руководители и организаторы этого труда. Долгие тысячелетия это взаимодействие (естественно речь не только о рабочих) осуществлялось при помощи классового механизма, включавшего частную собственность и обмен. В СССР и частная собственность и обмен были ликвидированы вместе с классами, а взаимодействие трудящихся и руководителей осуществлялось посредством идеолого-бюрократического механизма, условно именуемого «номенклатурой». Такой механизм, понятное дело, представлялся его организаторам временным.
Согласно марксистской теории форма вышеназванного механизма обусловлена глубиной разделения труда, которая в свою очередь зависит от уровня развития производительных сил. В истории мы помним такие формы как рабство, как феодальнуя зависимость, и наконец, как отношения труда и капитала. Как написали Маркс и Энгельс в Немецкой идеологии, «Различные ступени в развитии разделения труда являются вместе с тем и различными формами собственности, т. е. каждая ступень разделения труда определяет также и отношения индивидов друг к другу соответственно их отношению к материалу, орудиям и продуктам труда…».
В советском обществе так же развивались производительные силы, причем стремительно. Тут нужно заметить - что в СССР движение уже не осуществлялось однозначно в сторону углубления разделения труда. Скорее можно говорить о противоречивом движении, где, во всяком случае до 60-х годов XX века господствовал тренд на преодоление разделения труда, даже в сравнительно простом индустриальном производстве. Кстати сказать, сам Анлаз об этом как-то замечал.
Однако как бы то ни было, уровень развития материальных сил и состояние разделения труда в СССР менялись, а, следовательно, должна была меняться и социальная форма, в котором разделение труда находило свое социальное выражение.
Короче говоря, такой механизм как номенклатура со временем устарел, ему на смену должен был прийти новый. Но тут номенклатура и повела себя как класс. Она не захотела исчезнуть. К сожалению, Антон, критикуя мою позицию не осознал последовательности событий, последовательности развития социального противоречия. Он пишет: «для любой классовой системы нормальным состоянием является стремление господствующих классов к поддержанию статуса кво. Ну, а теперь сравним это с советскими временами - а точнее, с позднесоветскими, плавно переходящими в постсоветские. Наверное, все, кто застал их, прекрасно помнит и общий настрой - когда практически всем было все безразлично».
Так вот. Противоречие, о котором написано выше проявилось уже в 50-начале 60-х годов. В общем то внешним проявлением обозначившегося кризиса были и попытки экономических реформ 50-х, и яркая эпоха, известная как Оттепель. Тогда явно обозначила свои претензии на ведущую роль другая социальная группа которая выражала новое состояние производительных сил и разделения труда - ну да это отдельный вопрос. Хотя он вполне поясняет, откуда взялось диссидентское движение и как и в каком направлении оно развивалось.
И номенклатура как раз вполне показательно выступила как класс (хотя не впервые - первым явным проявлением ее организованного действия был переворот Хрущева). Она выступила за сохранение существующего положения. Она приняла идеологию своеобразного социалистического консерватизма, поддержания статус кво. Того самого, что в литературе называется «подмораживанием» после оттепели и в целом эпохой застоя. Суть эпохи застоя как раз и состояла в попытке сохранить в неизменном виде существующее социальное состояние, для чего был выдвинут странный концепт «развитого социализма».
Материальное развитие советского общества продолжалось - его нельзя было остановить и в связи с мощнейшей позитивной инерцией прогрессивного движения, причем и господствующая идеология была ультро-прогрессистской, да и холодная война не давала замереть в неподвижности - СССР и соцлагерь имея куда меньше ресурсов, чем буржуазный мир, вынуждены были «добирать» инновационостью (не путать с современной, «креативной» убогостью). И вместе с развитием углублялось вышеописанное противоречие. Причем господствующий социальный механизм, все более мешал, все более сдерживал прогрессивное развитие. Моментов непосредственной жизни, где действие номенклатурного механизма сталкивалось с интересами самой живой развивающейся жизни становилось все больше, они все чаще раздражали людей, причем чем более человек был связан с прогрессом, с новыми формами трудовой деятельности, тем чаще он сталкивался с вот этой вот самой борьбой номенклатуры за сохранение статус кво. Причем все эти запреты реализовались в форме двоемыслия, т.е. с одной стороны, идеология была насквозь прогрессистской, требовала развития и движения, требовала перманентных социальных изменений, а с другой стороны формальные адепты этой идеологии как раз и были теми, кто запрещал любые изменения. Именно это привело в конце концов ко всеобщему разочарованию, к ощущению отсутствия цели. Развитие серой зоны, о которой много писал Антон, во многом было вызвано тем, что позитивные направления деятельности, формально одобряемые в рамках господствующей идеологии всегда вели к социальным изменениям и потому неформально если не запрещались, то ограничивались - например ставились в условия, фактически затрудняющие реализацию. Люди, которые, что называется «с огнем в сердце» пытались что-то делать, формально одобрялись, но фактически наоборот, кулуарно «задвигались» - «ну, ты же понимаешь… сейчас не время». Они не получали социальной награды в виде повышения статуса, в то время как те, кто прилагал свои усилия в других направлениях, искал «знакомства», умел «достать» и т.д., если не переходил определенной грани никак не воспринимался господствующим квази-классом как угроза, и вполне социально вознаграждался - причем круг, признающий его статус все время рос.
В конце концов господствующий квази-класс стал тратить на деятельность по сохранению социальной системы, или так называемого «развитого социализма» практически все ресурсы, причем серая зона выросла до размеров, сопоставимых с нормальной.
Еще раз повторю. Постоянные конфликты живого движения с интересами сохранения статус кво создавали в обществе атмосферу затхлости и удушливости. Деятельность номенклатуры, запретившей развитие, при том, что официальная идеология, как я говорил была ультра прогрессистской выглядела очевидным двоемыслием. Я уж не говорю, что и в экономической сфере развивались те же процессы.
В общем, все то, что пишут либералы и антисоветчики о тухлой, удушливой атмосфере позднего СССР в общем верно - другое дело, что они это пишут без глубокого понимания. Понимания того, что все вышеописанное было не свойством, присущем социализму - а именно это они пытаются доказать, а следствием болезни социализма, следствием отхода от пути социалистического развития, наследием классового общества, когда каждый господствующий класс пытался остановить историю на себе. Любая попытка остановить развитие всегда по одинаковым причинам приводит к таким же следствиям, что 1000 лет назад, что сегодня.
А дальше? Дальше все развивалось достаточно тривиально. Ресурсов у господствующего квази-класса на сохранение статус кво перестало хватать и все посыпалось. Однако вовсе не весь номенклатурный класс с растерянным видом наблюдал «крушение мира», как это пишет Антон. Существовали вполне консолидированные группы, которые в ситуации развала взяли четкий кур на реставрацию классового общества. Которые быстро и четко осознали крах системы. Возможно задолго до формальных признаков краха. Группы, представители которых тут же начали прихватывать все, что «плохо» лежит - в том числе и пресловутое «золото партии». И которые быстро составили программу действий, направленную на то, чтобы в новом, буржуазном обществе занять господствующие позиции. Я говорю не по слухам и газетам. Я лично видел этих людей и общался с ними. Например, с тестем, отцом моей первой жены, - значительным номенклатурным работником в одной из Советских Республик. Были и другие контакты, которые позволяют мне говорить c некоторыми претензиями на понимание ситуации. И они - эти слои, стали мощным тараном в процессах развала СССР.
Собственно говоря, в 80-х годах XX-века в СССР сложилась революционная ситуация. Был и старый господствующий класс (квази-класс) ресурсы которого по поддержанию социальной стабильности подошли к концу. Был и новый социальный класс, выражавший новые материальные отношения. Другое дело, и это нужно понимать, революции всегда неизбежны исключительно во всемирно-историческом смысле, но в конкретном обществе конкретный передовой класс (или квази-класс, или не-класс, как я определял когнитарную общность) вполне может проиграть. Как он проиграл в СССР. Вследствие этого революции не случилось, а случилась социальная катастрофа, распад общества и государства и создание на обломках архаичных образований. Так уже было в истории.
Можно поговорить о том, почему зачаткам передового «не класса» - когнитарной общности, не удалось свернуть номенклатурную глыбу. Почему наоборот, они прошли эволюцию от коммунистов, критикующих власть за недостаточно последовательное движение вперед, до антисоветской десиды, неолибералов, причем в самой отвратительной, людоедской форме. Тут есть, о чем поговорить и это полезный разговор. Но, это отдельный разговор.
И напоследок пару слов о рассуждениях Антона. Его проблема в том, что он постоянно впадает в идеализм. Постоянно находит причины кризиса и краха советского общества в том, что вот «не поняли», «не осознали». Нет того, что и лежит в основе марксизма, - представления о социальных коллективах, обладающих объективными интересами, имеющими материальную природу. А только на этом пути можно адекватно понять причины гибели первого в мире социалистического государства.
Еще раз повторю слова Ленина: «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов».
Так что я попытаюсь еще раз изложить свою позицию, кое где ее даже уточнив, коль уж Анлаз строит свои рассуждения (уж так мне показалось) на ее критике:
Итак, в СССР сложилась социальная группа, которая со временем в отношении себя самой и в отношении других групп населения продемонстрировала классовые реакции, т.е. повела себя как класс. Была ли она классом в полном смысле слова или нет - в данном случае не важно. Выглядела она не совсем классом, но крякала и плавала очень похоже. Поэтому это социальное образование я назвал квази-классом.
Само появление этой социальной группы имело объективный характер, т.е. было вызвано материальными причинами, а именно тем, что на ранних стадиях развития коммунистического социума разделение труда только начинает преодолеваться - таков уж материальный базис. А классы, это, собственно говоря, социальное выражение (форма) общественного разделения труда. В Анти-Дюринге Энгельс пишет: «в основе деления на классы лежит закон разделения труда». Пока есть массы рабочих занимающихся простым совместным трудом, нужны руководители и организаторы этого труда. Долгие тысячелетия это взаимодействие (естественно речь не только о рабочих) осуществлялось при помощи классового механизма, включавшего частную собственность и обмен. В СССР и частная собственность и обмен были ликвидированы вместе с классами, а взаимодействие трудящихся и руководителей осуществлялось посредством идеолого-бюрократического механизма, условно именуемого «номенклатурой». Такой механизм, понятное дело, представлялся его организаторам временным.
Согласно марксистской теории форма вышеназванного механизма обусловлена глубиной разделения труда, которая в свою очередь зависит от уровня развития производительных сил. В истории мы помним такие формы как рабство, как феодальнуя зависимость, и наконец, как отношения труда и капитала. Как написали Маркс и Энгельс в Немецкой идеологии, «Различные ступени в развитии разделения труда являются вместе с тем и различными формами собственности, т. е. каждая ступень разделения труда определяет также и отношения индивидов друг к другу соответственно их отношению к материалу, орудиям и продуктам труда…».
В советском обществе так же развивались производительные силы, причем стремительно. Тут нужно заметить - что в СССР движение уже не осуществлялось однозначно в сторону углубления разделения труда. Скорее можно говорить о противоречивом движении, где, во всяком случае до 60-х годов XX века господствовал тренд на преодоление разделения труда, даже в сравнительно простом индустриальном производстве. Кстати сказать, сам Анлаз об этом как-то замечал.
Однако как бы то ни было, уровень развития материальных сил и состояние разделения труда в СССР менялись, а, следовательно, должна была меняться и социальная форма, в котором разделение труда находило свое социальное выражение.
Короче говоря, такой механизм как номенклатура со временем устарел, ему на смену должен был прийти новый. Но тут номенклатура и повела себя как класс. Она не захотела исчезнуть. К сожалению, Антон, критикуя мою позицию не осознал последовательности событий, последовательности развития социального противоречия. Он пишет: «для любой классовой системы нормальным состоянием является стремление господствующих классов к поддержанию статуса кво. Ну, а теперь сравним это с советскими временами - а точнее, с позднесоветскими, плавно переходящими в постсоветские. Наверное, все, кто застал их, прекрасно помнит и общий настрой - когда практически всем было все безразлично».
Так вот. Противоречие, о котором написано выше проявилось уже в 50-начале 60-х годов. В общем то внешним проявлением обозначившегося кризиса были и попытки экономических реформ 50-х, и яркая эпоха, известная как Оттепель. Тогда явно обозначила свои претензии на ведущую роль другая социальная группа которая выражала новое состояние производительных сил и разделения труда - ну да это отдельный вопрос. Хотя он вполне поясняет, откуда взялось диссидентское движение и как и в каком направлении оно развивалось.
И номенклатура как раз вполне показательно выступила как класс (хотя не впервые - первым явным проявлением ее организованного действия был переворот Хрущева). Она выступила за сохранение существующего положения. Она приняла идеологию своеобразного социалистического консерватизма, поддержания статус кво. Того самого, что в литературе называется «подмораживанием» после оттепели и в целом эпохой застоя. Суть эпохи застоя как раз и состояла в попытке сохранить в неизменном виде существующее социальное состояние, для чего был выдвинут странный концепт «развитого социализма».
Материальное развитие советского общества продолжалось - его нельзя было остановить и в связи с мощнейшей позитивной инерцией прогрессивного движения, причем и господствующая идеология была ультро-прогрессистской, да и холодная война не давала замереть в неподвижности - СССР и соцлагерь имея куда меньше ресурсов, чем буржуазный мир, вынуждены были «добирать» инновационостью (не путать с современной, «креативной» убогостью). И вместе с развитием углублялось вышеописанное противоречие. Причем господствующий социальный механизм, все более мешал, все более сдерживал прогрессивное развитие. Моментов непосредственной жизни, где действие номенклатурного механизма сталкивалось с интересами самой живой развивающейся жизни становилось все больше, они все чаще раздражали людей, причем чем более человек был связан с прогрессом, с новыми формами трудовой деятельности, тем чаще он сталкивался с вот этой вот самой борьбой номенклатуры за сохранение статус кво. Причем все эти запреты реализовались в форме двоемыслия, т.е. с одной стороны, идеология была насквозь прогрессистской, требовала развития и движения, требовала перманентных социальных изменений, а с другой стороны формальные адепты этой идеологии как раз и были теми, кто запрещал любые изменения. Именно это привело в конце концов ко всеобщему разочарованию, к ощущению отсутствия цели. Развитие серой зоны, о которой много писал Антон, во многом было вызвано тем, что позитивные направления деятельности, формально одобряемые в рамках господствующей идеологии всегда вели к социальным изменениям и потому неформально если не запрещались, то ограничивались - например ставились в условия, фактически затрудняющие реализацию. Люди, которые, что называется «с огнем в сердце» пытались что-то делать, формально одобрялись, но фактически наоборот, кулуарно «задвигались» - «ну, ты же понимаешь… сейчас не время». Они не получали социальной награды в виде повышения статуса, в то время как те, кто прилагал свои усилия в других направлениях, искал «знакомства», умел «достать» и т.д., если не переходил определенной грани никак не воспринимался господствующим квази-классом как угроза, и вполне социально вознаграждался - причем круг, признающий его статус все время рос.
В конце концов господствующий квази-класс стал тратить на деятельность по сохранению социальной системы, или так называемого «развитого социализма» практически все ресурсы, причем серая зона выросла до размеров, сопоставимых с нормальной.
Еще раз повторю. Постоянные конфликты живого движения с интересами сохранения статус кво создавали в обществе атмосферу затхлости и удушливости. Деятельность номенклатуры, запретившей развитие, при том, что официальная идеология, как я говорил была ультра прогрессистской выглядела очевидным двоемыслием. Я уж не говорю, что и в экономической сфере развивались те же процессы.
В общем, все то, что пишут либералы и антисоветчики о тухлой, удушливой атмосфере позднего СССР в общем верно - другое дело, что они это пишут без глубокого понимания. Понимания того, что все вышеописанное было не свойством, присущем социализму - а именно это они пытаются доказать, а следствием болезни социализма, следствием отхода от пути социалистического развития, наследием классового общества, когда каждый господствующий класс пытался остановить историю на себе. Любая попытка остановить развитие всегда по одинаковым причинам приводит к таким же следствиям, что 1000 лет назад, что сегодня.
А дальше? Дальше все развивалось достаточно тривиально. Ресурсов у господствующего квази-класса на сохранение статус кво перестало хватать и все посыпалось. Однако вовсе не весь номенклатурный класс с растерянным видом наблюдал «крушение мира», как это пишет Антон. Существовали вполне консолидированные группы, которые в ситуации развала взяли четкий кур на реставрацию классового общества. Которые быстро и четко осознали крах системы. Возможно задолго до формальных признаков краха. Группы, представители которых тут же начали прихватывать все, что «плохо» лежит - в том числе и пресловутое «золото партии». И которые быстро составили программу действий, направленную на то, чтобы в новом, буржуазном обществе занять господствующие позиции. Я говорю не по слухам и газетам. Я лично видел этих людей и общался с ними. Например, с тестем, отцом моей первой жены, - значительным номенклатурным работником в одной из Советских Республик. Были и другие контакты, которые позволяют мне говорить c некоторыми претензиями на понимание ситуации. И они - эти слои, стали мощным тараном в процессах развала СССР.
Собственно говоря, в 80-х годах XX-века в СССР сложилась революционная ситуация. Был и старый господствующий класс (квази-класс) ресурсы которого по поддержанию социальной стабильности подошли к концу. Был и новый социальный класс, выражавший новые материальные отношения. Другое дело, и это нужно понимать, революции всегда неизбежны исключительно во всемирно-историческом смысле, но в конкретном обществе конкретный передовой класс (или квази-класс, или не-класс, как я определял когнитарную общность) вполне может проиграть. Как он проиграл в СССР. Вследствие этого революции не случилось, а случилась социальная катастрофа, распад общества и государства и создание на обломках архаичных образований. Так уже было в истории.
Можно поговорить о том, почему зачаткам передового «не класса» - когнитарной общности, не удалось свернуть номенклатурную глыбу. Почему наоборот, они прошли эволюцию от коммунистов, критикующих власть за недостаточно последовательное движение вперед, до антисоветской десиды, неолибералов, причем в самой отвратительной, людоедской форме. Тут есть, о чем поговорить и это полезный разговор. Но, это отдельный разговор.
И напоследок пару слов о рассуждениях Антона. Его проблема в том, что он постоянно впадает в идеализм. Постоянно находит причины кризиса и краха советского общества в том, что вот «не поняли», «не осознали». Нет того, что и лежит в основе марксизма, - представления о социальных коллективах, обладающих объективными интересами, имеющими материальную природу. А только на этом пути можно адекватно понять причины гибели первого в мире социалистического государства.
Еще раз повторю слова Ленина: «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов».