Авиагруппа Филина декабрь 1939 - январь 1940. Часть 2
А в это время на сцене появилось новое действующее лицо. В первые дни войны, наверное единственной страной, кто серьёзно отнесся к призывам Финляндии о помощи, была Швеция. Уже 3 декабря некоторые высокопоставленные чиновники Министерства обороны Швеции высказали предложение сформировать для помощи Финляндии добровольческий корпус в составе трех пехотных батальонов и авиационной группы. Пятью днями позже шведское правительство пожертвовали финнам восемь самолетов, из которых к боевым действиям были относительно годны только три разведчика «Фоккер» С.Ve, которые в итоге были переданы в состав воюющей в приладожье эскадрильи LLv 16. Наконец 14 декабря последовало решение правительства, позволяющее сформировать добровольческую авиационную группу для отправки в Финляндию. При этом летчики-добровольцы получали матчасть из Королевских шведских ВВС. В состав группы входила эскадрилья истребителей и звено легких бомбардировщиков. Дюжина истребителей-бипланов J8, они же Глостер «Гладиатор» Mk.I, была взята из авиакрыла F8, базировавшегося в Баркаби к северу от Стокгольма. Легкие бомбардировщики и разведчики В4 (как в Швеции обозначали самолеты Хаукер «Харт») в количестве четырех штук получили из авиакрыла F4. Все самолеты передавались совершенно безвозмездно, но по окончании боевых действий они должны были быть возвращены обратно в Швецию. Помимо боевых самолетов в группу был включен один транспортный «Юнкерс» F.13.
По принятой в Швеции классификации группа получила обозначение авиафлотилия F101 (Flygflottily F101). В её составе было в общей сложности около 250 человек, в том числе двенадцать летчиков-истребителей и девять летчиков и наблюдателей «Хартов». Командиром F101 был назначен майор Х. Бекхаммар, командиром истребительной эскадрильи капитан А. Сёдерберг, бомбардировочного звена - лейтенант П. Стернер. После улаживания необходимых формальностей и переговоров с финской Ставкой и лично командующим воздушной обороной Финляндии генерал-майором Лундквистом, было решено, что шведы будут действовать в северной Финляндии. К концу декабря F101 была полностью укомплектована матчастью и готова к отправке. В начале января в Финляндию выехали тыловые подразделения, а 10 января в Вейтсилуотто неподалеку от Кеми перелетел и воздушный эшелон, причем накануне перелета авиафлотилии ей почему-то поменяли номер со 101 на 19. Вейтсилуотто была основной базой авиафлотилии, а для боевой работы использовались многочисленные площадки в районе Рованиеми, Оулу, Кемиярви, Хирвасярви и другие.
11 января нелетная погода позволила шведам обосноваться на новом месте, а на следующий день добровольцы приступили к боевым вылетам. Четверка «Хартов» в сопровождении четырех «Гладиаторов» отправилась бомбить части 122-й стрелковой дивизии в районе Салмивара, а заодно и нанести «визит вежливости» советским истребителям на Мяркяярви. Согласно докладам вернувшихся шведов, налет на советский аэродром оказался весьма результативным: на земле было уничтожено три И-15бис, еще один был сбит прапорщиком Я. Якоби в воздушном бою с двумя взлетевшими с аэродрома истребителями. Однако над аэродромом столкнулись два «Харта», еще один на аэродром не вернулся. Таким образом, после первого же вылета бомбардировочное звено фактически перестало существовать. При этом из четырех членов экипажей столкнувшихся «Хартов» один погиб, двое, включая командира звена лейтенанта Стернера, попали в плен, и лишь одному летчику удалось на лыжах уйти к своим.
Однако эта история выглядит еще интереснее в свете советских документов. К моменту появления шведских самолетов группа Филина аэродром Мяркяярви уже покинула! Советские истребители улетели еще до полудня, а налет шведов состоялся в 14.40. В это время в Мяркяярви находилась пара связных У-2 и один поломанный И-15бис, причем ни один из этих самолетов повреждений при налете не получил. Более того, никакого воздушного боя над аэродромом так же не было по причине полного отсутствия там исправных истребителей. Шведскими бомбами было убито двое красноармейцев 25-го отдельного инженерного батальона и 6-й авиабазы и один авиатехник 1-й эскадрильи 38-го иап, еще один красноармеец, один командир отделения 25-го отдельного инженерного батальона и один моторист 1-й эскадрильи 20-го иап получили ранения.
Впрочем, истребители группы Филина действительно поднимались на перехват. Когда с Мяркяярви поступил сигнал о налете, с Кайралы немедленно вылетели два звена «бисов», однако противника над Мяркяярви они уже не застали. Тем не менее, южнее аэродрома звено под командованием лейтенанта Егора Самойловича Крючкова из 3-й эскадрильи настигло одинокий «Харт», пилотируемый прапорщиком Ф. Фярнстрёмом (шведы после атаки уходили поодиночке, истребители не прикрывали бомбардировщиков). Шведский экипаж попытался оторваться пикированием, но у громоздкого тихоходного «Харта» шансов уйти от истребителей было немного. Исхлестанный пулями бомбардировщик плюхнулся на занятой финнами территории западнее Йоутсиярви. Советские истребители постреляли по лежащему на земле «Харту», после чего с чувством выполненного долга ушли на свой аэродром. Шведские летчики в это время прятались за деревьями, а после ухода истребителей переночевали в кабинах и утром двинулись в сторону озера Кемиярви, где и были встречены финским патрулем. Самолет же пришлось списать.
На следующий день комдивом Шмыревым к сбитому самолету была выслана разведывательная группа с задачей изъять документы, однако группа задачу выполнить не смогла. Но и так из документов, снятых с тела погибшего над Мяркяярви шведа, а так же из допросов пленных стало ясно, что против авиагруппы действуют шведские летчики-добровольцы, как считалось «зачисленные в кадры 5 авиаполка финской армии».
13-го и первую половину дня 14 января истребители АГ Филина не летали из-за плохой погоды, а затем начали вылеты не только на разведку, но и на прикрытие частей 122-й дивизии с воздуха. Неожиданно, после двухдневного молчания на Филина с критикой набросился Рычагов. «Я требовал, чтобы авиачасть не уходила без моего разрешения с передового аэродрома. В результате … вас второй раз бомбят без всякого с вашей стороны противодействия при наличии громадного превосходства в силах». Эти упреки выглядят довольно странно, поскольку сомнительно, чтобы Филин вопреки прямому приказу Рычагова увел авиагруппу с Мяркяярви. Кроме того, непонятно почему Рычагов говорит о двух налетах «безо всякого противодействия» (это при двух сбитых к тому времени самолетах противника!), тогда как налет на Мяркяярви был один. Наконец, никакого громадного превосходства в силах у Филина не было. По состоянию на вечер 14 января в Кайрале находились пятнадцать исправных И-15бис, тогда как шведы располагали дюжиной ничуть не уступающих «бисам», а по ряду параметров и превосходящих их «Гладиаторов». По иронии судьбы, именно здесь, на участке 122-й стрелковой дивизии, было единственное на всем советско-финляндском фронте место, где ВВС РККА не имели над противником существенного численного превосходства. Правда, так продолжалось недолго.
Вероятно, Рычагов имел малоприятную беседу по поводу шведских налетов с командармом-9 В.И. Чуйковым, и таким образом просто постарался продемонстрировать командующему «жесткий стиль» руководства. Интересно, что в продолжение своего гневного послания Филину он не требовал возвращения группы в Мяркяярви, понимая обоснованность действий Филина. Однако Рычагов приказал в дальнейшем держать на старом аэродроме звено истребителей в постоянной готовности с задачей обеспечения своевременного перехвата самолетов противника. Для этого звено должно быть обеспечено прямой связью с КП дивизии, а в Мяркяярви его следовало держать до тех пор, «пока им не станет угрожать артиллерийский огонь противника». Одновременно от Филина требовалось подыскать передовую площадку ближе к войскам, где-нибудь в районе Келлоселькя или Куолаярви.
Перебросить звено на старый аэродром для Филина особенной проблемы не составляло, действительной сложностью было распределить имеющуюся спецтехнику между двумя аэродромами. Дело в том, что в распоряжении Филина остались всего один исправный автостартер и один бензозаправщик, следовательно, один из аэродромов должен был остаться либо без стартера, либо без заправщика. Впрочем, как известно, приказы не обсуждаются, а потому Филин лишь обратился к Рычагову с просьбой выделить для группы три автостартера и два бензозаправщика.
В качестве передового аэродрома Филин решил использовать не Мяркяярви, а расположенное немного восточнее озеро Руухиярви. Для обслуживания звена на передовом аэродроме выделялась команда в составе трех авиатехников, трех мотористов и пары оружейников с инструментом и средствами для заправки самолетов, а также единственный стартер. Оборона аэродрома возлагалась на стрелковую роту, специально выделенную для этого начальником гарнизона Мяркяярви. Эта команда должна была находиться на аэродроме круглосуточно, а вот звено истребителей - с рассвета до наступления темноты, после чего возвращаться в Кайралу. Впрочем, только организацией засады меры против неожиданно материализовавшегося воздушного противника не ограничились. На 16 января Филин приказал своим подчиненным особое внимание уделить поиску аэродрома противника в районе озера Кемиярви, однако поиски эти успехом не увенчались. В последующем летчики АГ Филина еще несколько раз пытались подловить на земле неуловимых шведов, но так же безрезультатно. Впрочем, назвать эти попытки настойчивыми было бы неверным.
Вообще же 16 января истребители группы действовали более чем активно. В течение дня было произведено 26 самолетовылетов, в ходе которых истребители вели разведку и атаковали противника, начавшего выдвижение вслед за отошедшими частями 122-й дивизии. Истребители израсходовали 76 осколочных бомб и 3000 патронов, атакуя отдельные автомашины, обнаруженные палатки и другие цели. Кроме того, пара ДБ-3 совершила налет на станцию Кемиярви. Однако из боевого вылета не вернулся младший лейтенант Владимир Адамович Короткий. Долгое время о его судьбе не было сведений, однако 2 февраля (!) его нашел патруль красноармейцев на озере Вуотсиярви. Летчик хотя и отморозил ноги, но был жив! Истребитель также был цел и на следующий день его перегнали в Кайралу.
17 января летчики группы лишь незначительно снизили свою активность, выполнив 19 самолетовылетов. На этот раз им досталась более «жирная добыча», чем отдельные машины и палатки. По дороге от Курсу на Салмивара в 11.20 летчики обнаружили колонну автомашин численностью до 100 единиц, а час спустя у деревни Каллунки южнее Мяркяярви на дороге - до роты пехоты. Истребители израсходовали сорок АО-15, а так же более 10 тысяч патронов. По донесениям летчиков колонна автомашин была «рассеяна» (!?).
Шведские летчики также не остались безучастны к разворачивающимся на земле событиям. Четверка «Гладиаторов» вылетела на разведку, направившись вдоль дороги от Йоутсиярви в направлении Салла. В 13.10 в районе Мяркяярви эта четверка была обнаружена на высоте 1500 м, следующей на восток. Произошедшее далее в документах противоборствующих сторон вновь разнится. По версии шведов им встретилась четверка И-15, по которым прапорщики Р. Мартин и П.-Й. Салвен открыли огонь, но советские истребители предпочли в бой не вступать. На следующий день на основании радиоперехвата советского боевого донесения обоим летчикам засчитали по сбитому И-15бис. Оперативные документы группы Филина и ВВС 9-й армии «скромно» умалчивают даже о самом факте воздушного боя. Если в случае 12 января прямо говорилось, что летчики, вылетавшие на перехват, никого кроме одинокого «Харта» не встретили, то 17 января говорится лишь о присутствии самолетов противника. В этот день действительно был потерян И-15бис лейтенанта Ивана Семеновича Бондаренко, однако, судя по всему, никакого отношения к этой потере шведы не имеют. Согласно аварийному акту на эту машину, при полете НА боевое задание Бондаренко перегрел мотор и тот встал. Летчик с высоты 2000 м спланировал вниз и сел у дороги западнее Куолаярви (почти в 30 километрах от места предполагаемой победы шведов) на вырубленный лес. Посадка на пни не прошла безболезненно: истребитель был полностью разбит. Бондаренко, к счастью, уцелел.
Еще один истребитель, пилотируемый младшим лейтенантом Алексеем Сергеевичем Венедиктовым, скапотировал при посадке в Мяркяярви. Самолет сломал стойку шасси, крыло и киль, Венедиктов отделался легкими ушибами. Четыре истребителя сели в Кайрале с пробоинами, один из них выбыл из строя на два дня. Легкое ранение в ногу получил лейтенант Е.С. Крючков, недавно отметившийся победой над «Хартом». Имели ли шведы отношение хотя бы к одному из этих случаев, или все пробоины были результатом огня с земли, советские документы умалчивают. Однако в любом случае победы шведов с высокой степенью вероятности не подтверждаются. Они могут претендовать лишь на поврежденные советские истребители. Тем не менее, боеготовность АГ Филина упала до рекордно низкой отметки. По состоянию на 18 часов 17 января в Кайрале оставалось всего одиннадцать исправных машин, еще пять самолетов были повреждены, а три находились на вынужденных посадках (один из них в районе Кандалакши). В Кандалакше было еще четыре боеготовых И-15бис и пара ДБ-3. Один ДБ-3 был неисправен.
17 января в некотором смысле стало рубежной датой в короткой истории авиагруппы Филина. В этот день официально закончилось формирование нового авиаполка, ставшего впоследствии 19-м гвардейским истребительным. Управление полка, получившего номер 145, было сформировано в Москве 29 декабря 1939 года. Почти сразу его направили в распоряжение командующего ВВС 9-й армии, по просьбе которого командиром полка назначался инспектор по технике пилотирования 54-й авиабригады 30-тилетний капитан Владимир Николаевич Штофф. Любопытным моментом в биографии этого человека была приписка «из бывших дворян», не помешавшая не только военной карьере летчика (в рядах РККА он находился с 1927 года), но и вступлению в партию в том самом роковом 1937 году. Военком полка так же назначался на месте. Им стал старший политрук А.А. Ионин.
Новое Управление должно было объединить действующие истребительные эскадрильи АГ Филина, т.е. 1-ю и 3-ю эскадрильи 38-го иап, а так же две эскадрильи И-16, прибывшие из 20-го иап. Однако, в связи с передачей одной истребительной эскадрильи 80-го сап в состав 152-й иап, одна из двух эскадрилий И-16 была направлена в 80-й сап, а на север в Кайралу убыла только 1-я эскадрилья 20-го иап под командованием капитана Петра Петровича Ледяева. В составе эскадрильи было шесть пушечных И-16 тип 17 и восемь И-16 тип 5. Перелет из Ухты в Кайралу состоялся 18 января, но при этом истребитель военкома эскадрильи старшего политрука Сердюцкого до Кайралы не долетел. В полете у самолета встала вертикально правая лыжа, из-за возросшего сопротивления истребитель быстрее расходовал горючее и в 15 км от конечной точки маршрута мотор встал. Летчик, не подозревая о проблемах с шасси, пошел на посадку, но едва коснувшись земли, самолет скапотировал. Сердюцкий в аварии уцелел, а вот изувеченный И-16 требовал капитального ремонта, т.е. для АГ Филина был потерян окончательно. Вместе с этими И-16 прилетел и командир полка капитан Штофф.
Интересно, что 145-й иап начал фигурировать в боевых приказах по ВВС 9-й армии еще с 1 января, хотя на эту дату Управление полка еще даже не прибыло в Ухту. Зато в приказах по группе Филина 145-й иап появляется только с 15 января, а эскадрильи даже в феврале по старинке продолжают выступать под своими старыми номерами, т.е. 1-я и 3-я эскадрильи 38-го иап, а также 1-я эскадрилья 20-го иап.
Кроме того, авиагруппа Филина 18 января получила в свое подчинение 1-ю эскадрилью 80-го сап, летавшую на ДБ-3. Пара дальних бомбардировщиков под командованием капитана Тихонова последний рейд на Кемиярви совершила 17 января, после чего её сменили десять ДБ-3 под командованием майора Чекалина. Правда летать чаще бомбардировочная авиация группы Филина после этого не стала. Первый вылет подчиненные Чекалина совершили 24 января, пятеркой нанеся удар по станции Кемиярви, следующий - только 30 января уже в составе семи ДБ-3 по той же цели, после чего ДБ-3 были изъяты из состава группы.
Начиная с 18 января к поддержке Особого стрелкового корпуса, наконец, начали привлекаться силы основной группировки ВВС 9-й армии. Звенья и шестерки СБ 41-го сбап приступили к налетам на населенные пункты и укрепления противника в полосе действий корпуса и в тылу действующей здесь финской группировки. В этот день финны последний раз испробовали на прочность 122-ю дивизию, попытавшись отбить деревню Мяркяярви. Но полки дивизии к этому времени успели хорошо укрепиться на новых позициях и атака уступавших в силах финнов (против трех советских полков наступали всего четыре батальона) на окопавшихся красноармейцев потерпела закономерное фиаско. Командующий Лапландской группой генерал-майор Валлениус не сдавался и готовил новое наступление, но 22 января финская Ставка приказала войскам на этом направлении переходить к обороне на достигнутых рубежах.
Однако вернемся к деятельности истребителей. К концу второй декады января в АГ Филина сложилась определенная схема действий. Выглядела эта схема в целом так: одно звено И-15бис в течение светлого времени несло постоянное дежурство на передовом аэродроме, причем использовать самолеты звена для чего-либо, кроме перехвата самолетов противника, было категорически запрещено. В Кайрале в постоянной готовности находилось дежурное звено истребителей, как правило, И-16. С рассветом из Кайралы вылетали на разведку два-три звена, шедшие каждое по своему направлению: северному, западному и южному. Остальные машины находились в готовности вылететь либо по приказу штаба Особого стрелкового корпуса, либо по результатам вылетов разведчиков. С одной стороны, такая схема не позволяла вести наблюдение за противником в течение всего дня, с другой - позволяла сосредотачивать усилия истребителей группы там, где это было наиболее актуальным, не растрачивая моторесурс самолетов и топливо в рутинном патрулировании вдоль финских коммуникаций. При отсутствии на истребителях радиостанций такая тактика была, вероятно, близка к оптимальной, позволявшей наиболее эффективно использовать имеющиеся в наличии силы.
В полной мере опробовать на практике новую схему удалось только 22 января (до этого полетам сильно мешала погода, не позволявшая выполнять более 7-9 вылетов в день). В ходе вылета на разведку летчики обнаружили на дороге от Курсу к Салмивара до батальона пехоты противника, по которому в ходе последующих вылетов было израсходовано 36 осколочных бомб, 28 снарядов ШВАКов и 16500 патронов. Всего в течение дня истребители 145-го иап выполнили 24 самолетовылета на И-15бис и четырнадцать на И-16. А на следующий день «пригодилось» и засадное звено.
23 января четверка шведских «Гладиаторов» вылетела для прикрытия войск, отражающих небольшую атаку в районе Мяркяярви. Шведы принялись штурмовать советскую пехоту, а в это время с Руухиярви взлетело звено И-15бис лейтенанта Анатолия Минаевича Конкина, которое и вступило в бой со шведами на небольшой высоте. Одновременно по сигналу с Кайралы на помощь «бисам» вылетело дежурное звено И-16, однако их участие уже не понадобилось. В ходе боя Конкиным был сбит один из «Гладиаторов», который горящим упал в 3-4 км севернее Мяркяярви. Остальные предпочли ретироваться. Два советских истребителя получили в бою многочисленные пулевые пробоины (14 и 25 соответственно).
Шведы подтверждают потерю истребителя 22-хлетнего прапорщика Йона Магнуса Съёквиста, который действительно вместе с пилотом упал в 3 км от Мяркяярви, но, не к северу, а к западу. Правда, по свидетельству ведущего финской четверки прапорщика Якоби, сбит он был хотя и во время боя, но предположительно огнем зенитной артиллерии. Как бы там не было, шведские волонтеры в бою потеряли свой первый истребитель, а общие потери F19 за неполных две недели пребывания на фронте составили четверть от первоначального состава группы. Неудивительно, что уже в конце января шведы задумались над пополнением и усилением «авиафлотилии».
Ну а летчики АГ Филина продолжали тем временем действовать по уже отработанной схеме. Так 25 января оборонительные позиции противника в районе Мякеля - Ноусу штурмовали десять И-15бис и четверка И-16, сбросившие 41 бомбу и расстрелявшие 13 тысяч патронов и 495 20-мм снарядов. Воздушные разведчики установили основную группировку противника в районе Ноусу, насчитывающую до 300 человек. На следующий день две пары И-15бис и звено И-16 вновь вели разведку по всем направлениям. При этом активность противника была обнаружена только на северном направлении, куда и были брошены основные силы группы. С 11.40 до 16.30 в общей сложности тринадцать И-15бис и девять И-16 бомбили и штурмовали противника на дороге Сайя, Ноусу, Савукоски. По противнику было израсходовано 58 бомб, около 16 тысяч патронов и 400 снарядов. Но и финны смогли ответить достойным образом. В 13.10 в районе Савукоски зенитным огнем был сбит И-16 лейтенанта Н.Г. Козастриги. По свидетельству участвовавших в вылете экипажей, самолет рухнул в лес в 1,5-2 км северо-восточнее поселка и загорелся.
Вообще конец января оказался весьма неудачным для эскадрильи И-16. На следующий день после потери лейтенанта Козастриги пара вылетевших в Кандалакшу И-16 заблудилась и совершила вынужденную посадку в районе Ковдозеро в 50 км юго-западнее Кандалакши. А 28 января из боевого вылета на разведку в направлении Курсу не вернулся лейтенант И.Л. Ищенко. Причиной его исчезновения вероятно стала отвратительная погода на маршруте полета. В результате к концу месяца у 3-й эскадрильи 145-го иап осталось только девять боеспособных «ишачков».
В течение 26-28 января авиагруппа Филина вела разведку, в том числе и по заявкам штаба ВВС 9-й армии. В эти дни Рычагов запланировал поддержать Особый стрелковый корпус крупными силами бомбардировщиков 41-го сбап. Только в течение 26 января этот полк выполнил два налета с участием 63 СБ. Ударам подверглись позиции финнов и населенные пункты Мякеля, Салмивара, Сайя, Ноусу, Куоски, Сеппяля, Хирвасвара, Курсу, Кусамо. Не слишком полагаясь на разведчиков авиагруппы Филина, Штарм-9 произвел дополнительную разведку силами СБ своего разведотряда. От АГ Филина требовалось также обнаружить и уничтожить позиции зенитной артиллерии в районе Савукоски.
Налеты СБ продолжались и в дальнейшем, хотя и не с такой интенсивностью как 26 января. Не обошлось и без инцидентов. 27 января после удара девятки СБ 41-го сбап по Савукоски стрелок ведущего одного из звеньев старшего лейтенанта Троицкого заметил истребители, подошедшие в хвост бомбардировщику на дистанцию 200 метров. Стрелок по команде Троицкого открыл огонь, после чего истребители отвалили и, наконец, были опознаны как И-16 (Это были разведчики, возвращавшиеся из боевого вылета). Не считая простреленного собственным стрелком руля высоты на СБ, инцидент обошелся без последствий.
26 января авиагруппа Филина получила очередное пополнение: в Кайралу прибыли пять разведчиков Р-5 из состава 33-й враэ. Уже на следующий день в сопровождении истребителей эти самолеты вылетали для ознакомления с районом боевых действий, попутно нанеся удар по артиллерийской батарее в 2 км от Салмивара. Многофункциональные Р-5 были настоящим подарком для командования ОСК, получившего, наконец, в свои руки самолеты, способные не только вести полноценную разведку, но и в перспективе корректировать артиллерийский огонь не только с помощью «эволюций самолета». В этой связи в первом вылете экипажи 33-й враэ получили мощнейший эскорт в лице шести И-15бис и такого же количества И-16. Вместе они сбросили на цели 50 ФАБ-50, 10 ЗАБ-50 и 35 АО-15, а так же расстреляли 9700 патронов и 175 снарядов. С 30 января экипажи Р-5 приступили к отработке ночных полетов, готовясь к воздействию на противника круглосуточно.
В конце января командование Особого стрелкового корпуса предприняло небольшую наступательную операцию с целью окружить противника в районе Сайя, Мякеля, Тасала. В наступлении были задействованы «старый» 273-й горнострелковый полк, а так же недавно прибывший 426-й стрелковый полк 88-й стрелковой дивизии. Наступление началось 30 января. Самолеты АГ Филина активно поддержали свои войска. Кроме традиционной разведки, с 13.30 до 16 часов передний край противника в районе Сайя, Мякеля, Лакиянка бомбили и штурмовали в общей сложности по девять И-15бис и И-16, а так же восемь Р-5. На противника было сброшено 116 АО-15, 16 ФАБ-50 и 10 ЗАБ-50, расстреляно 5250 патронов и 360 20-мм снарядов. На следующий день авиагруппа Филина получила приказ действовать в интересах 88-й дивизии, отслеживая продвижение частей 426-го полка по лесу в обход противника и прикрывая перегруппировку войск с воздуха. Кроме того, на авиацию возлагалась задача обеспечить наступающие части от контрударов во фланги, а так же не допустить подхода подкреплений противнику из района Ноусу и Курсу. Для поддержки действий корпуса Штаб 9-й армии пообещал задействовать бомбардировщики 41-го сбап.
Начиная с 11.30 31 января, на полтора часа позже назначенного в боевом распоряжении Штаба АГ Филина времени, над колонной 426-го полка «зависли» патрули И-15бис. Истребители вылетали для прикрытия колонны звеньями, сменяясь через каждый час. Параллельно эти же самолеты вели разведку противника по маршруту движения своих частей. Всего для прикрытия 426-го полка И-15бис выполнили четырнадцать самолетовылетов. Лишь к вечеру, в 16.40 семерка И-15бис вылетела для атаки подходящих из района Ноусу резервов противника, сбросив 24 бомбы и расстреляв 2000 патронов. Одновременно один Р-5 кружил над колонной, отслеживая её продвижение и время от времени сбрасывая вымпел с донесением на КП 88-й дивизии. Через три с половиной часа его сменил второй самолет-разведчик.
Как и обещал Чуйков, бомбардировщики 41-го сбап в течение дня выполнили 21 самолетовылет в район Особого стрелкового корпуса, но польза от их налетов для наступающих была, мягко говоря, небольшой. СБ действовали звеньями и шестерками, «размазав» свои усилия по всему фронту корпуса: от Онкамо и Каллунки на юге до Савукоски и Ноусу на севере. В районе Ноусу отбомбилось, да и то частично, только одно звено СБ, сбросившее на колонну из десяти машин пару ФАБ-50 и 72 АО-15. Причем эти бомбардировщики были атакованы патрулировавшим звеном И-15бис, к счастью, безрезультатно. Еще шестерка СБ бомбила Савукоски, засыпав поселок мелкими осколочными и фугасными бомбами. Таким образом, командование ВВС 9-й армии снова продемонстрировало свое неумение концентрировать силы на наиболее важных участках, пытаясь малыми силами решить сразу все задачи.
Впрочем, наступление было организованно настолько неудачно, что и при великолепной работе авиации вряд ли достигло бы успеха. Финны за вторую половину января успели оборудовать на достигнутых рубежах достаточно развитую сеть полевых укреплений, а взаимодействие наступающих полков между собой и с артиллерией было достаточно условным. Дело доходило даже до артиллерийских ударов по своим войскам, да и вновь прибывший 426-й полк действовал далеко не лучшим образом. В результате окружение противника так и не состоялось, а стороны остались в основном на своих прежних позициях. Это была последняя вспышка активности сторон вплоть до начала марта. Боевые действия на данном участке фронта свелись к мелким стычкам, диверсионным и партизанским действиям.
Судя по показаниям военнопленных, действия советской авиации вызывали у финских солдат чувства, близкие к панике. Например, взятый в плен 11 февраля офицер 17-го отдельного батальона В.Х. Рантакокко рассказал на допросе: «Ваши самолеты летали над нами почти каждый день. Солдаты сильно боятся самолетов. При появлении самолетов разбегаются в лес, прячутся под елки. Две недели тому назад на дороге Мяркяярви из состава 1-й роты было убито 4 солдата и ранено до 15 человек». Почти слово в слово вторил ему и солдат 9-го батальона Т. Арикка (взят в плен 28 января): «Ваша авиация прилетала к нам почти ежедневно. Были случаи, когда самолеты обстреляли наш обоз. В один день было убито три лошади, были жертвы от авиации и в людском составе. В период появления вашей авиации наши солдаты прячутся под елки, сосны, ложатся на снег и прекращают всякое движение».
Боевая деятельность Авиагруппы Филина в декабре-январе (в самолетовылетах).
И-15бис
И-16
Р-5
ДБ-3
Всего
Потери
декабрь
140
-
-
5
145
2 И-15
январь
280
95
30*
15
420
4 И-15
3 И-16
Всего
420
95
30
20
565
*До 4 февраля
По принятой в Швеции классификации группа получила обозначение авиафлотилия F101 (Flygflottily F101). В её составе было в общей сложности около 250 человек, в том числе двенадцать летчиков-истребителей и девять летчиков и наблюдателей «Хартов». Командиром F101 был назначен майор Х. Бекхаммар, командиром истребительной эскадрильи капитан А. Сёдерберг, бомбардировочного звена - лейтенант П. Стернер. После улаживания необходимых формальностей и переговоров с финской Ставкой и лично командующим воздушной обороной Финляндии генерал-майором Лундквистом, было решено, что шведы будут действовать в северной Финляндии. К концу декабря F101 была полностью укомплектована матчастью и готова к отправке. В начале января в Финляндию выехали тыловые подразделения, а 10 января в Вейтсилуотто неподалеку от Кеми перелетел и воздушный эшелон, причем накануне перелета авиафлотилии ей почему-то поменяли номер со 101 на 19. Вейтсилуотто была основной базой авиафлотилии, а для боевой работы использовались многочисленные площадки в районе Рованиеми, Оулу, Кемиярви, Хирвасярви и другие.
11 января нелетная погода позволила шведам обосноваться на новом месте, а на следующий день добровольцы приступили к боевым вылетам. Четверка «Хартов» в сопровождении четырех «Гладиаторов» отправилась бомбить части 122-й стрелковой дивизии в районе Салмивара, а заодно и нанести «визит вежливости» советским истребителям на Мяркяярви. Согласно докладам вернувшихся шведов, налет на советский аэродром оказался весьма результативным: на земле было уничтожено три И-15бис, еще один был сбит прапорщиком Я. Якоби в воздушном бою с двумя взлетевшими с аэродрома истребителями. Однако над аэродромом столкнулись два «Харта», еще один на аэродром не вернулся. Таким образом, после первого же вылета бомбардировочное звено фактически перестало существовать. При этом из четырех членов экипажей столкнувшихся «Хартов» один погиб, двое, включая командира звена лейтенанта Стернера, попали в плен, и лишь одному летчику удалось на лыжах уйти к своим.
Однако эта история выглядит еще интереснее в свете советских документов. К моменту появления шведских самолетов группа Филина аэродром Мяркяярви уже покинула! Советские истребители улетели еще до полудня, а налет шведов состоялся в 14.40. В это время в Мяркяярви находилась пара связных У-2 и один поломанный И-15бис, причем ни один из этих самолетов повреждений при налете не получил. Более того, никакого воздушного боя над аэродромом так же не было по причине полного отсутствия там исправных истребителей. Шведскими бомбами было убито двое красноармейцев 25-го отдельного инженерного батальона и 6-й авиабазы и один авиатехник 1-й эскадрильи 38-го иап, еще один красноармеец, один командир отделения 25-го отдельного инженерного батальона и один моторист 1-й эскадрильи 20-го иап получили ранения.
Впрочем, истребители группы Филина действительно поднимались на перехват. Когда с Мяркяярви поступил сигнал о налете, с Кайралы немедленно вылетели два звена «бисов», однако противника над Мяркяярви они уже не застали. Тем не менее, южнее аэродрома звено под командованием лейтенанта Егора Самойловича Крючкова из 3-й эскадрильи настигло одинокий «Харт», пилотируемый прапорщиком Ф. Фярнстрёмом (шведы после атаки уходили поодиночке, истребители не прикрывали бомбардировщиков). Шведский экипаж попытался оторваться пикированием, но у громоздкого тихоходного «Харта» шансов уйти от истребителей было немного. Исхлестанный пулями бомбардировщик плюхнулся на занятой финнами территории западнее Йоутсиярви. Советские истребители постреляли по лежащему на земле «Харту», после чего с чувством выполненного долга ушли на свой аэродром. Шведские летчики в это время прятались за деревьями, а после ухода истребителей переночевали в кабинах и утром двинулись в сторону озера Кемиярви, где и были встречены финским патрулем. Самолет же пришлось списать.
На следующий день комдивом Шмыревым к сбитому самолету была выслана разведывательная группа с задачей изъять документы, однако группа задачу выполнить не смогла. Но и так из документов, снятых с тела погибшего над Мяркяярви шведа, а так же из допросов пленных стало ясно, что против авиагруппы действуют шведские летчики-добровольцы, как считалось «зачисленные в кадры 5 авиаполка финской армии».
13-го и первую половину дня 14 января истребители АГ Филина не летали из-за плохой погоды, а затем начали вылеты не только на разведку, но и на прикрытие частей 122-й дивизии с воздуха. Неожиданно, после двухдневного молчания на Филина с критикой набросился Рычагов. «Я требовал, чтобы авиачасть не уходила без моего разрешения с передового аэродрома. В результате … вас второй раз бомбят без всякого с вашей стороны противодействия при наличии громадного превосходства в силах». Эти упреки выглядят довольно странно, поскольку сомнительно, чтобы Филин вопреки прямому приказу Рычагова увел авиагруппу с Мяркяярви. Кроме того, непонятно почему Рычагов говорит о двух налетах «безо всякого противодействия» (это при двух сбитых к тому времени самолетах противника!), тогда как налет на Мяркяярви был один. Наконец, никакого громадного превосходства в силах у Филина не было. По состоянию на вечер 14 января в Кайрале находились пятнадцать исправных И-15бис, тогда как шведы располагали дюжиной ничуть не уступающих «бисам», а по ряду параметров и превосходящих их «Гладиаторов». По иронии судьбы, именно здесь, на участке 122-й стрелковой дивизии, было единственное на всем советско-финляндском фронте место, где ВВС РККА не имели над противником существенного численного превосходства. Правда, так продолжалось недолго.
Вероятно, Рычагов имел малоприятную беседу по поводу шведских налетов с командармом-9 В.И. Чуйковым, и таким образом просто постарался продемонстрировать командующему «жесткий стиль» руководства. Интересно, что в продолжение своего гневного послания Филину он не требовал возвращения группы в Мяркяярви, понимая обоснованность действий Филина. Однако Рычагов приказал в дальнейшем держать на старом аэродроме звено истребителей в постоянной готовности с задачей обеспечения своевременного перехвата самолетов противника. Для этого звено должно быть обеспечено прямой связью с КП дивизии, а в Мяркяярви его следовало держать до тех пор, «пока им не станет угрожать артиллерийский огонь противника». Одновременно от Филина требовалось подыскать передовую площадку ближе к войскам, где-нибудь в районе Келлоселькя или Куолаярви.
Перебросить звено на старый аэродром для Филина особенной проблемы не составляло, действительной сложностью было распределить имеющуюся спецтехнику между двумя аэродромами. Дело в том, что в распоряжении Филина остались всего один исправный автостартер и один бензозаправщик, следовательно, один из аэродромов должен был остаться либо без стартера, либо без заправщика. Впрочем, как известно, приказы не обсуждаются, а потому Филин лишь обратился к Рычагову с просьбой выделить для группы три автостартера и два бензозаправщика.
В качестве передового аэродрома Филин решил использовать не Мяркяярви, а расположенное немного восточнее озеро Руухиярви. Для обслуживания звена на передовом аэродроме выделялась команда в составе трех авиатехников, трех мотористов и пары оружейников с инструментом и средствами для заправки самолетов, а также единственный стартер. Оборона аэродрома возлагалась на стрелковую роту, специально выделенную для этого начальником гарнизона Мяркяярви. Эта команда должна была находиться на аэродроме круглосуточно, а вот звено истребителей - с рассвета до наступления темноты, после чего возвращаться в Кайралу. Впрочем, только организацией засады меры против неожиданно материализовавшегося воздушного противника не ограничились. На 16 января Филин приказал своим подчиненным особое внимание уделить поиску аэродрома противника в районе озера Кемиярви, однако поиски эти успехом не увенчались. В последующем летчики АГ Филина еще несколько раз пытались подловить на земле неуловимых шведов, но так же безрезультатно. Впрочем, назвать эти попытки настойчивыми было бы неверным.
Вообще же 16 января истребители группы действовали более чем активно. В течение дня было произведено 26 самолетовылетов, в ходе которых истребители вели разведку и атаковали противника, начавшего выдвижение вслед за отошедшими частями 122-й дивизии. Истребители израсходовали 76 осколочных бомб и 3000 патронов, атакуя отдельные автомашины, обнаруженные палатки и другие цели. Кроме того, пара ДБ-3 совершила налет на станцию Кемиярви. Однако из боевого вылета не вернулся младший лейтенант Владимир Адамович Короткий. Долгое время о его судьбе не было сведений, однако 2 февраля (!) его нашел патруль красноармейцев на озере Вуотсиярви. Летчик хотя и отморозил ноги, но был жив! Истребитель также был цел и на следующий день его перегнали в Кайралу.
17 января летчики группы лишь незначительно снизили свою активность, выполнив 19 самолетовылетов. На этот раз им досталась более «жирная добыча», чем отдельные машины и палатки. По дороге от Курсу на Салмивара в 11.20 летчики обнаружили колонну автомашин численностью до 100 единиц, а час спустя у деревни Каллунки южнее Мяркяярви на дороге - до роты пехоты. Истребители израсходовали сорок АО-15, а так же более 10 тысяч патронов. По донесениям летчиков колонна автомашин была «рассеяна» (!?).
Шведские летчики также не остались безучастны к разворачивающимся на земле событиям. Четверка «Гладиаторов» вылетела на разведку, направившись вдоль дороги от Йоутсиярви в направлении Салла. В 13.10 в районе Мяркяярви эта четверка была обнаружена на высоте 1500 м, следующей на восток. Произошедшее далее в документах противоборствующих сторон вновь разнится. По версии шведов им встретилась четверка И-15, по которым прапорщики Р. Мартин и П.-Й. Салвен открыли огонь, но советские истребители предпочли в бой не вступать. На следующий день на основании радиоперехвата советского боевого донесения обоим летчикам засчитали по сбитому И-15бис. Оперативные документы группы Филина и ВВС 9-й армии «скромно» умалчивают даже о самом факте воздушного боя. Если в случае 12 января прямо говорилось, что летчики, вылетавшие на перехват, никого кроме одинокого «Харта» не встретили, то 17 января говорится лишь о присутствии самолетов противника. В этот день действительно был потерян И-15бис лейтенанта Ивана Семеновича Бондаренко, однако, судя по всему, никакого отношения к этой потере шведы не имеют. Согласно аварийному акту на эту машину, при полете НА боевое задание Бондаренко перегрел мотор и тот встал. Летчик с высоты 2000 м спланировал вниз и сел у дороги западнее Куолаярви (почти в 30 километрах от места предполагаемой победы шведов) на вырубленный лес. Посадка на пни не прошла безболезненно: истребитель был полностью разбит. Бондаренко, к счастью, уцелел.
Еще один истребитель, пилотируемый младшим лейтенантом Алексеем Сергеевичем Венедиктовым, скапотировал при посадке в Мяркяярви. Самолет сломал стойку шасси, крыло и киль, Венедиктов отделался легкими ушибами. Четыре истребителя сели в Кайрале с пробоинами, один из них выбыл из строя на два дня. Легкое ранение в ногу получил лейтенант Е.С. Крючков, недавно отметившийся победой над «Хартом». Имели ли шведы отношение хотя бы к одному из этих случаев, или все пробоины были результатом огня с земли, советские документы умалчивают. Однако в любом случае победы шведов с высокой степенью вероятности не подтверждаются. Они могут претендовать лишь на поврежденные советские истребители. Тем не менее, боеготовность АГ Филина упала до рекордно низкой отметки. По состоянию на 18 часов 17 января в Кайрале оставалось всего одиннадцать исправных машин, еще пять самолетов были повреждены, а три находились на вынужденных посадках (один из них в районе Кандалакши). В Кандалакше было еще четыре боеготовых И-15бис и пара ДБ-3. Один ДБ-3 был неисправен.
17 января в некотором смысле стало рубежной датой в короткой истории авиагруппы Филина. В этот день официально закончилось формирование нового авиаполка, ставшего впоследствии 19-м гвардейским истребительным. Управление полка, получившего номер 145, было сформировано в Москве 29 декабря 1939 года. Почти сразу его направили в распоряжение командующего ВВС 9-й армии, по просьбе которого командиром полка назначался инспектор по технике пилотирования 54-й авиабригады 30-тилетний капитан Владимир Николаевич Штофф. Любопытным моментом в биографии этого человека была приписка «из бывших дворян», не помешавшая не только военной карьере летчика (в рядах РККА он находился с 1927 года), но и вступлению в партию в том самом роковом 1937 году. Военком полка так же назначался на месте. Им стал старший политрук А.А. Ионин.
Новое Управление должно было объединить действующие истребительные эскадрильи АГ Филина, т.е. 1-ю и 3-ю эскадрильи 38-го иап, а так же две эскадрильи И-16, прибывшие из 20-го иап. Однако, в связи с передачей одной истребительной эскадрильи 80-го сап в состав 152-й иап, одна из двух эскадрилий И-16 была направлена в 80-й сап, а на север в Кайралу убыла только 1-я эскадрилья 20-го иап под командованием капитана Петра Петровича Ледяева. В составе эскадрильи было шесть пушечных И-16 тип 17 и восемь И-16 тип 5. Перелет из Ухты в Кайралу состоялся 18 января, но при этом истребитель военкома эскадрильи старшего политрука Сердюцкого до Кайралы не долетел. В полете у самолета встала вертикально правая лыжа, из-за возросшего сопротивления истребитель быстрее расходовал горючее и в 15 км от конечной точки маршрута мотор встал. Летчик, не подозревая о проблемах с шасси, пошел на посадку, но едва коснувшись земли, самолет скапотировал. Сердюцкий в аварии уцелел, а вот изувеченный И-16 требовал капитального ремонта, т.е. для АГ Филина был потерян окончательно. Вместе с этими И-16 прилетел и командир полка капитан Штофф.
Интересно, что 145-й иап начал фигурировать в боевых приказах по ВВС 9-й армии еще с 1 января, хотя на эту дату Управление полка еще даже не прибыло в Ухту. Зато в приказах по группе Филина 145-й иап появляется только с 15 января, а эскадрильи даже в феврале по старинке продолжают выступать под своими старыми номерами, т.е. 1-я и 3-я эскадрильи 38-го иап, а также 1-я эскадрилья 20-го иап.
Кроме того, авиагруппа Филина 18 января получила в свое подчинение 1-ю эскадрилью 80-го сап, летавшую на ДБ-3. Пара дальних бомбардировщиков под командованием капитана Тихонова последний рейд на Кемиярви совершила 17 января, после чего её сменили десять ДБ-3 под командованием майора Чекалина. Правда летать чаще бомбардировочная авиация группы Филина после этого не стала. Первый вылет подчиненные Чекалина совершили 24 января, пятеркой нанеся удар по станции Кемиярви, следующий - только 30 января уже в составе семи ДБ-3 по той же цели, после чего ДБ-3 были изъяты из состава группы.
Начиная с 18 января к поддержке Особого стрелкового корпуса, наконец, начали привлекаться силы основной группировки ВВС 9-й армии. Звенья и шестерки СБ 41-го сбап приступили к налетам на населенные пункты и укрепления противника в полосе действий корпуса и в тылу действующей здесь финской группировки. В этот день финны последний раз испробовали на прочность 122-ю дивизию, попытавшись отбить деревню Мяркяярви. Но полки дивизии к этому времени успели хорошо укрепиться на новых позициях и атака уступавших в силах финнов (против трех советских полков наступали всего четыре батальона) на окопавшихся красноармейцев потерпела закономерное фиаско. Командующий Лапландской группой генерал-майор Валлениус не сдавался и готовил новое наступление, но 22 января финская Ставка приказала войскам на этом направлении переходить к обороне на достигнутых рубежах.
Однако вернемся к деятельности истребителей. К концу второй декады января в АГ Филина сложилась определенная схема действий. Выглядела эта схема в целом так: одно звено И-15бис в течение светлого времени несло постоянное дежурство на передовом аэродроме, причем использовать самолеты звена для чего-либо, кроме перехвата самолетов противника, было категорически запрещено. В Кайрале в постоянной готовности находилось дежурное звено истребителей, как правило, И-16. С рассветом из Кайралы вылетали на разведку два-три звена, шедшие каждое по своему направлению: северному, западному и южному. Остальные машины находились в готовности вылететь либо по приказу штаба Особого стрелкового корпуса, либо по результатам вылетов разведчиков. С одной стороны, такая схема не позволяла вести наблюдение за противником в течение всего дня, с другой - позволяла сосредотачивать усилия истребителей группы там, где это было наиболее актуальным, не растрачивая моторесурс самолетов и топливо в рутинном патрулировании вдоль финских коммуникаций. При отсутствии на истребителях радиостанций такая тактика была, вероятно, близка к оптимальной, позволявшей наиболее эффективно использовать имеющиеся в наличии силы.
В полной мере опробовать на практике новую схему удалось только 22 января (до этого полетам сильно мешала погода, не позволявшая выполнять более 7-9 вылетов в день). В ходе вылета на разведку летчики обнаружили на дороге от Курсу к Салмивара до батальона пехоты противника, по которому в ходе последующих вылетов было израсходовано 36 осколочных бомб, 28 снарядов ШВАКов и 16500 патронов. Всего в течение дня истребители 145-го иап выполнили 24 самолетовылета на И-15бис и четырнадцать на И-16. А на следующий день «пригодилось» и засадное звено.
23 января четверка шведских «Гладиаторов» вылетела для прикрытия войск, отражающих небольшую атаку в районе Мяркяярви. Шведы принялись штурмовать советскую пехоту, а в это время с Руухиярви взлетело звено И-15бис лейтенанта Анатолия Минаевича Конкина, которое и вступило в бой со шведами на небольшой высоте. Одновременно по сигналу с Кайралы на помощь «бисам» вылетело дежурное звено И-16, однако их участие уже не понадобилось. В ходе боя Конкиным был сбит один из «Гладиаторов», который горящим упал в 3-4 км севернее Мяркяярви. Остальные предпочли ретироваться. Два советских истребителя получили в бою многочисленные пулевые пробоины (14 и 25 соответственно).
Шведы подтверждают потерю истребителя 22-хлетнего прапорщика Йона Магнуса Съёквиста, который действительно вместе с пилотом упал в 3 км от Мяркяярви, но, не к северу, а к западу. Правда, по свидетельству ведущего финской четверки прапорщика Якоби, сбит он был хотя и во время боя, но предположительно огнем зенитной артиллерии. Как бы там не было, шведские волонтеры в бою потеряли свой первый истребитель, а общие потери F19 за неполных две недели пребывания на фронте составили четверть от первоначального состава группы. Неудивительно, что уже в конце января шведы задумались над пополнением и усилением «авиафлотилии».
Ну а летчики АГ Филина продолжали тем временем действовать по уже отработанной схеме. Так 25 января оборонительные позиции противника в районе Мякеля - Ноусу штурмовали десять И-15бис и четверка И-16, сбросившие 41 бомбу и расстрелявшие 13 тысяч патронов и 495 20-мм снарядов. Воздушные разведчики установили основную группировку противника в районе Ноусу, насчитывающую до 300 человек. На следующий день две пары И-15бис и звено И-16 вновь вели разведку по всем направлениям. При этом активность противника была обнаружена только на северном направлении, куда и были брошены основные силы группы. С 11.40 до 16.30 в общей сложности тринадцать И-15бис и девять И-16 бомбили и штурмовали противника на дороге Сайя, Ноусу, Савукоски. По противнику было израсходовано 58 бомб, около 16 тысяч патронов и 400 снарядов. Но и финны смогли ответить достойным образом. В 13.10 в районе Савукоски зенитным огнем был сбит И-16 лейтенанта Н.Г. Козастриги. По свидетельству участвовавших в вылете экипажей, самолет рухнул в лес в 1,5-2 км северо-восточнее поселка и загорелся.
Вообще конец января оказался весьма неудачным для эскадрильи И-16. На следующий день после потери лейтенанта Козастриги пара вылетевших в Кандалакшу И-16 заблудилась и совершила вынужденную посадку в районе Ковдозеро в 50 км юго-западнее Кандалакши. А 28 января из боевого вылета на разведку в направлении Курсу не вернулся лейтенант И.Л. Ищенко. Причиной его исчезновения вероятно стала отвратительная погода на маршруте полета. В результате к концу месяца у 3-й эскадрильи 145-го иап осталось только девять боеспособных «ишачков».
В течение 26-28 января авиагруппа Филина вела разведку, в том числе и по заявкам штаба ВВС 9-й армии. В эти дни Рычагов запланировал поддержать Особый стрелковый корпус крупными силами бомбардировщиков 41-го сбап. Только в течение 26 января этот полк выполнил два налета с участием 63 СБ. Ударам подверглись позиции финнов и населенные пункты Мякеля, Салмивара, Сайя, Ноусу, Куоски, Сеппяля, Хирвасвара, Курсу, Кусамо. Не слишком полагаясь на разведчиков авиагруппы Филина, Штарм-9 произвел дополнительную разведку силами СБ своего разведотряда. От АГ Филина требовалось также обнаружить и уничтожить позиции зенитной артиллерии в районе Савукоски.
Налеты СБ продолжались и в дальнейшем, хотя и не с такой интенсивностью как 26 января. Не обошлось и без инцидентов. 27 января после удара девятки СБ 41-го сбап по Савукоски стрелок ведущего одного из звеньев старшего лейтенанта Троицкого заметил истребители, подошедшие в хвост бомбардировщику на дистанцию 200 метров. Стрелок по команде Троицкого открыл огонь, после чего истребители отвалили и, наконец, были опознаны как И-16 (Это были разведчики, возвращавшиеся из боевого вылета). Не считая простреленного собственным стрелком руля высоты на СБ, инцидент обошелся без последствий.
26 января авиагруппа Филина получила очередное пополнение: в Кайралу прибыли пять разведчиков Р-5 из состава 33-й враэ. Уже на следующий день в сопровождении истребителей эти самолеты вылетали для ознакомления с районом боевых действий, попутно нанеся удар по артиллерийской батарее в 2 км от Салмивара. Многофункциональные Р-5 были настоящим подарком для командования ОСК, получившего, наконец, в свои руки самолеты, способные не только вести полноценную разведку, но и в перспективе корректировать артиллерийский огонь не только с помощью «эволюций самолета». В этой связи в первом вылете экипажи 33-й враэ получили мощнейший эскорт в лице шести И-15бис и такого же количества И-16. Вместе они сбросили на цели 50 ФАБ-50, 10 ЗАБ-50 и 35 АО-15, а так же расстреляли 9700 патронов и 175 снарядов. С 30 января экипажи Р-5 приступили к отработке ночных полетов, готовясь к воздействию на противника круглосуточно.
В конце января командование Особого стрелкового корпуса предприняло небольшую наступательную операцию с целью окружить противника в районе Сайя, Мякеля, Тасала. В наступлении были задействованы «старый» 273-й горнострелковый полк, а так же недавно прибывший 426-й стрелковый полк 88-й стрелковой дивизии. Наступление началось 30 января. Самолеты АГ Филина активно поддержали свои войска. Кроме традиционной разведки, с 13.30 до 16 часов передний край противника в районе Сайя, Мякеля, Лакиянка бомбили и штурмовали в общей сложности по девять И-15бис и И-16, а так же восемь Р-5. На противника было сброшено 116 АО-15, 16 ФАБ-50 и 10 ЗАБ-50, расстреляно 5250 патронов и 360 20-мм снарядов. На следующий день авиагруппа Филина получила приказ действовать в интересах 88-й дивизии, отслеживая продвижение частей 426-го полка по лесу в обход противника и прикрывая перегруппировку войск с воздуха. Кроме того, на авиацию возлагалась задача обеспечить наступающие части от контрударов во фланги, а так же не допустить подхода подкреплений противнику из района Ноусу и Курсу. Для поддержки действий корпуса Штаб 9-й армии пообещал задействовать бомбардировщики 41-го сбап.
Начиная с 11.30 31 января, на полтора часа позже назначенного в боевом распоряжении Штаба АГ Филина времени, над колонной 426-го полка «зависли» патрули И-15бис. Истребители вылетали для прикрытия колонны звеньями, сменяясь через каждый час. Параллельно эти же самолеты вели разведку противника по маршруту движения своих частей. Всего для прикрытия 426-го полка И-15бис выполнили четырнадцать самолетовылетов. Лишь к вечеру, в 16.40 семерка И-15бис вылетела для атаки подходящих из района Ноусу резервов противника, сбросив 24 бомбы и расстреляв 2000 патронов. Одновременно один Р-5 кружил над колонной, отслеживая её продвижение и время от времени сбрасывая вымпел с донесением на КП 88-й дивизии. Через три с половиной часа его сменил второй самолет-разведчик.
Как и обещал Чуйков, бомбардировщики 41-го сбап в течение дня выполнили 21 самолетовылет в район Особого стрелкового корпуса, но польза от их налетов для наступающих была, мягко говоря, небольшой. СБ действовали звеньями и шестерками, «размазав» свои усилия по всему фронту корпуса: от Онкамо и Каллунки на юге до Савукоски и Ноусу на севере. В районе Ноусу отбомбилось, да и то частично, только одно звено СБ, сбросившее на колонну из десяти машин пару ФАБ-50 и 72 АО-15. Причем эти бомбардировщики были атакованы патрулировавшим звеном И-15бис, к счастью, безрезультатно. Еще шестерка СБ бомбила Савукоски, засыпав поселок мелкими осколочными и фугасными бомбами. Таким образом, командование ВВС 9-й армии снова продемонстрировало свое неумение концентрировать силы на наиболее важных участках, пытаясь малыми силами решить сразу все задачи.
Впрочем, наступление было организованно настолько неудачно, что и при великолепной работе авиации вряд ли достигло бы успеха. Финны за вторую половину января успели оборудовать на достигнутых рубежах достаточно развитую сеть полевых укреплений, а взаимодействие наступающих полков между собой и с артиллерией было достаточно условным. Дело доходило даже до артиллерийских ударов по своим войскам, да и вновь прибывший 426-й полк действовал далеко не лучшим образом. В результате окружение противника так и не состоялось, а стороны остались в основном на своих прежних позициях. Это была последняя вспышка активности сторон вплоть до начала марта. Боевые действия на данном участке фронта свелись к мелким стычкам, диверсионным и партизанским действиям.
Судя по показаниям военнопленных, действия советской авиации вызывали у финских солдат чувства, близкие к панике. Например, взятый в плен 11 февраля офицер 17-го отдельного батальона В.Х. Рантакокко рассказал на допросе: «Ваши самолеты летали над нами почти каждый день. Солдаты сильно боятся самолетов. При появлении самолетов разбегаются в лес, прячутся под елки. Две недели тому назад на дороге Мяркяярви из состава 1-й роты было убито 4 солдата и ранено до 15 человек». Почти слово в слово вторил ему и солдат 9-го батальона Т. Арикка (взят в плен 28 января): «Ваша авиация прилетала к нам почти ежедневно. Были случаи, когда самолеты обстреляли наш обоз. В один день было убито три лошади, были жертвы от авиации и в людском составе. В период появления вашей авиации наши солдаты прячутся под елки, сосны, ложатся на снег и прекращают всякое движение».
Боевая деятельность Авиагруппы Филина в декабре-январе (в самолетовылетах).
И-15бис
И-16
Р-5
ДБ-3
Всего
Потери
декабрь
140
-
-
5
145
2 И-15
январь
280
95
30*
15
420
4 И-15
3 И-16
Всего
420
95
30
20
565
*До 4 февраля