Чего же ты хочешь? (Введение)
Сергей Лопатников
«Русская интеллигенция есть группа, движение, традиция объединяемые идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей».
Г.П.Федотов
- Отец, ты бы не смог уделить мне некоторое время для серьезного разговора? - Было воскресенье, все позавтракали, в квартире стояла мирная тишина.
«Чего же ты хочешь?» В.Кочетов
«Что делать?»… «Кто виноват?»... Вот уже без малого два века мысль российской интеллигенции как цветок в проруби болтается между этими классическими вопросами: «Кто виноват?» - Буммм... Стенка... Упругое отражение. «Что делать?»... Бумм... Стенка... Упругое отражение... «Кто виноват?»... «Что делать?».. «Кто виноват?»... «Что делать?»... Только попертая по случаю ермолка профессора Преображенского оберегает «мозг нации» от полной и окончательной контузии.
Результат впечатляющий: уж что-что, а виноватить на Руси научились отменно. Кто только не побывал в виноватых: и бояре, и царь-батюшка Иван Васильевич Грозный, и Гришка Отрепьев, и немцы, коих еще Великий Помор гонял по Академии, как вшей по гребешку, и дворяне, и Троцкий со Сталиным в одном флаконе под этикеткой «Ленин в Разливе», и евреи, и коммунисты, и Гайдар с Чубайсом, и лица кавказской национальности, а теперь вот еще и «кровавая гэбня» во главе с Путиным... Из последней программы партии «Мучеников Режима»ТМ: «Кровавая гэбня поднималась над городом. Гаспаров стоял напротив тюрьмы...»
И с тем: «Что делать?» - никаких заморочек. Ясно что: впендюрить в народ что-нибудь «разумное, доброе, вечное». Вечный двигатель, например. Или, скажем: «От каждого по способностям, каждому по потребностям», - Ну, право, чем плохо? - Справедливо и гуманно... Не с этим ли лозунгом носились сто лет назад предтечи современных «борцов с режимом»?
Нескладуха, правда, вышла. То ли способностей не хватило, то ли потребности зашкалили за рамки возможного. Но, новомодное: «все разрешено, что не запрещено», - даже лучше. Тут и способностей не надо. Гуляй - не хочу, по потребностям: хочешь с девочками в Куршавели, хочешь с мальчиками в «Казарме». Было бы бабло, все остальное приложится. Так что, как призвал первый президент России, бывший Первый секретарь Свердловского обкома КПСС: Обогащайтесь».
Вопросов больше нет, всё понятно и все при деле: и Ницше с Ясперсом, и фон Хайек с фон Мизесом в кратком изложении Бергланда, и Джемс Барт с Джеймсом Патриком Данливи, и гиперреальный Бодрияр, и портереты президентов США на денежных знаках...
Один только главный вопрос: «Чего же ты хочешь?», - на который, как заметил один товарищ, отвечать «... нужно прямо и честно. Не моргая. Глядя в глаза», - не то что бы остается без ответа. Он и задавался-то исключительно в ёрническом ключе: «Конституции, или севрюжинки с хреном?». И ответ на него был соответствующий, традиционно для России, уклончивый.
Между тем, отвечать время пришло. Так, чего же ты хочешь, глубокомысленный наш российский интеллигент? - Ты же интеллигент, а российские интеллигенты, как писал их знаток Исайа Берлин, они не просто так, прогуляться вышли. «...Они видят себя посвященными в некий орден, как бы пастырями в миру, назначенными нести особое понимание жизни, своего рода новое евангелие». Что же написано на обложке сего «евангелия»?
Ну, да, конечно! - «Свобода, Свобода, Свобода»!
Правда, так мнится только издалека. Полный текст «Благой вести», что несет Urbi et Orbi российская интеллигенция: «Свобода, бля, Свобода, бля, Свобода...».
Ибо, свобода понимается российской интеллигенцией исключительно как право раздавать «пощечины общественному вкусу». А говоря по-просту, публично и безнаказанно гадить.
Нет, не случайно российские интеллигенты всем сердцем своим привязаны к блатной «лирике». «Блатная лирика» есть концентрированное выражение «свободы», как она мыслится российской интеллигенцией: Рахманинов и Толстой - noblesse oblige, «Мурка», «Москва-Петушки», Ширянов и «перформанс» в Зологическом музее - для освобожденной интеллигентской души.
В.Ерофеев: «Мои современники живут в эпоху освобождения мата - историческое явление, которое можно сравнить с изобретением компьютера». -
На интеллигентском волапюке это называется «свободой самовыражения». Другая свобода, например, свобода уместно промолчать, с которой только и начинается настоящая свобода слова, ибо «единственное отличие умного от дурака в том, что хотя глупые мысли им приходят одинаково часто, умный их просто не высказывает» - российской интеллигенции не ведома.
Российской интеллигенции бесконечно чуждо понимание свободы, как свободно принятой на себя ответственности - ответственности за страну, за души собственных детей, «ответственности перед Другим», как скажет продвинутый в философии начетчик, подмигнув Левинасу. А мне, абсолютному атеисту, так и хочется написать: «ответственности перед Богом», - перед Богом, в которого я не верю, но который существует внутри нас, в качестве инструмента различения добра и зла.
Скучные профессионалы создают компьютеры. Презренные в своей несвободе «офисные лемминги» продвигают компьютеры на рынки. Российская высокодумная интеллигенция идет на баррикады за свое право писать слово из трех букв не тайно, ночью и на заборах, а на картинах и, по возможности, при свете юпитеров. И еще она борется за свободу наркотиков, за свободу сексуальных извращений и публичные оргий, называемых в постмодернистском духе «перформансками» с глубокой, разумеется, и недоступной «непосвященным в орден» философической глубиной.
Но, главное, она борется за свободу харкать и в «эту власть», и в «эту страну», и в «этот быдло-народ», не достойный «высокой духовности» свободных, ницшеанских личностей, этаких «альтистов Даниловых», воспаривших над всеми этими смешными букашками, по недоразумению относящимися к тому же биологическому, но, разумеется, не «духовному» роду.
«Лучший вид на этот город, если сесть в бомбардировщик» - вечное кредо российской интеллигенции - российского чуда, покрытого снаружи сусальным золотом пустословия, а внутри заполненного звериной, всепоглощающей ненавистью к стране и среде обитания.
Уголовное по своей глубинной сути понимание свободы, сопровождается у российской интеллигенции еще и мазохистским желанием быть побитой властью и обществом за это свое «самовыражение». Без такого «побития», интеллигентское самоощущение «особости» и «посвященности» рассасывается как гнилой туман под полуденным солнцем. Допустить интеллигенция этого никак не может. Иначе начнется гамбургский счет и тогда разящая меткость и сила вынесенных в эпиграф слов Георгия Петровича Федотова будет очевидна всем и каждому.
Нужно знать российскую интеллигенцию, чтобы до конца понять причину и смысл испуга Ф.М. Достоевского: «Если бога нет, то всё позволено». Если не знать, то разумный человек удивиться: «Ну, да. И бога нет. И все позволено. И что? - Вот камни. Их можно есть. В определенном количестве даже и без большого вреда для здоровья. Нет такого закона, ни божьего, ни человеческого, что запрещал бы есть камни. Однако, никто же из психически нормальных людей камни не ест?! - Нет здесь проблемы!» - Но тот, кто знает, тот поймет: российской интеллигенцией все будет доведено до крайности, все глупости будут сделаны, а если, не дай бог, обнаружится где-нибудь в Англии или Франции идиот, который ради рекламы или сбрендивши камень-таки проглотит, то российской интеллигенцией все камни будут не только съедены, но и забиты в глотку тем, кто их вовсе не хочет есть. Не просто так, ради прогресса, разумеется. И чистоты идеи ради.
С феноменом и его последствиями надо разбираться.
(Продолжение следует)