За стеклом: реалити-шоу Дмитрия Волкострелова
...по пьесе «НАЛЕТЕЛА ГРУСТЬ, БОЛЬ НЕЗВАНАЯ, ВОТ ОНА, ЛЮБОВЬ ОКАЯННАЯ» Павла Пряжко,
режиссёрская лаборатория «Здесь и сейчас» - проект МХТ им. Чехова
Ну, интересно, да. Смотрела без восторга, но с благосклонным вниманием. Актёры отличные.
Спектакль по пьесе популярного белорусского драматурга Павла Пряжко начинается с долгого видеоролика, в котором хаотично мелькают высотные дома московских спальных районов. Как в рязановской «Иронии судьбы…» и, похоже, с тем же умыслом. С началом действия картинка меняется: вместо видеозаписи на экране запускается видеопроекция в реальном времени, задача которой, восполняя ущербность одностороннего восприятия в сцене-коробке, показывать действие с разных ракурсов. Через всю сцену из края в край тянется длинный ряд сдвинутых столов, уставленных бытовыми и столовыми приборами, заваленных бумагами и проч. - это и есть основное место действия. То кухня, то другая кухня, то салон автомобиля, то автосервис, то кабинет врача, то апартаменты чиновника и т.д. и т.п. И само действие сводится к «застольным» разговорам бытового содержания, за которыми только угадываются свёрнутые, тлеющие до поры и готовые вспыхнуть драмы.
Почему пьеса называется так, как она называется, с ходу непонятно. В спектакле не только любовной драмы - вообще, никакой видимой драмы нет, и даже цитируемая в названии песня (ни одна из песен - ни Розенбаума, ни Кадышевой) не звучит зато как она легла на вчерашний спектакль Кобелева!. Но если держать в уме название, то смотришь другой спектакль, чем если этого не делать.
Две супружеские пары среднего возраста, одна более, другая менее благополучная, решают свои повседневные задачи: починить машину, искупать ребёнка, приготовить ужин, повидаться с родственниками, съездить в магазин, провериться у врача, провести газ на даче, договориться с директрисой детсадика, подмазать чиновников и т.п. Похоже на вербатим, но есть разница. В отличие от вербатима, откровенно апеллирующего к зрительской реакции, актёры Дмитрия Волкострелова существуют за четвёртой стеной, как за стеклом. Их игра самодостаточна, их способ существования как будто не предполагает зрителя, не нуждается в нём и тем более не зависит от него. Актёры играют хорошо, от некоторых не оторваться (Екатерина Семёнова, Павел Ильин, Сергей Шнырёв), при этом сама манера их игры вызывает в тебе ощущения не зрителя, но очевидца. Их бытовое поведение, не обусловленное отсутствующей здесь единой драматической ситуацией, их способ ведения диалога: будничный, изобилующий разрывами, пустотами и этикетными клише - всё работает на актуализацию паттерна стороннего наблюдателя. Так смотришь на своих знакомых или даже случайных прохожих, делая про себя умозаключения типа: эти скоро разойдутся, а эти молодцы! Или: вот животное! Или: сама несчастная и детей сделает несчастными. Ни драматург, ни режиссёр никаких выводов не подкладывают, а возможно, и не подразумевают. Но, глядя даже на эпизодических персонажей, невозможно отделаться от ощущения узнавания типических лиц и ситуаций: директриса детского сада, унылая и озлобленная жена-мать-домохозяйка, заискивающе-дипломатичные разговоры с автослесарем, ответственный осмотр у врача... Значит, авторов спектакля интересует не единичное, особенное, а общее, характЕрное. Спектакль Дмитрия Волкострелова как бы призывает зрителя проделать работу, аналогичную той, что мы проделываем изо дня в день за пределами театра: собрать воедино разрозненные пазлы и на свой страх и риск извлечь смысл из представшей глазам картинки.
Ещё фотографии - на сайте МХТ.
режиссёрская лаборатория «Здесь и сейчас» - проект МХТ им. Чехова
Ну, интересно, да. Смотрела без восторга, но с благосклонным вниманием. Актёры отличные.
Спектакль по пьесе популярного белорусского драматурга Павла Пряжко начинается с долгого видеоролика, в котором хаотично мелькают высотные дома московских спальных районов. Как в рязановской «Иронии судьбы…» и, похоже, с тем же умыслом. С началом действия картинка меняется: вместо видеозаписи на экране запускается видеопроекция в реальном времени, задача которой, восполняя ущербность одностороннего восприятия в сцене-коробке, показывать действие с разных ракурсов. Через всю сцену из края в край тянется длинный ряд сдвинутых столов, уставленных бытовыми и столовыми приборами, заваленных бумагами и проч. - это и есть основное место действия. То кухня, то другая кухня, то салон автомобиля, то автосервис, то кабинет врача, то апартаменты чиновника и т.д. и т.п. И само действие сводится к «застольным» разговорам бытового содержания, за которыми только угадываются свёрнутые, тлеющие до поры и готовые вспыхнуть драмы.
Почему пьеса называется так, как она называется, с ходу непонятно. В спектакле не только любовной драмы - вообще, никакой видимой драмы нет, и даже цитируемая в названии песня (ни одна из песен - ни Розенбаума, ни Кадышевой) не звучит зато как она легла на вчерашний спектакль Кобелева!. Но если держать в уме название, то смотришь другой спектакль, чем если этого не делать.
Две супружеские пары среднего возраста, одна более, другая менее благополучная, решают свои повседневные задачи: починить машину, искупать ребёнка, приготовить ужин, повидаться с родственниками, съездить в магазин, провериться у врача, провести газ на даче, договориться с директрисой детсадика, подмазать чиновников и т.п. Похоже на вербатим, но есть разница. В отличие от вербатима, откровенно апеллирующего к зрительской реакции, актёры Дмитрия Волкострелова существуют за четвёртой стеной, как за стеклом. Их игра самодостаточна, их способ существования как будто не предполагает зрителя, не нуждается в нём и тем более не зависит от него. Актёры играют хорошо, от некоторых не оторваться (Екатерина Семёнова, Павел Ильин, Сергей Шнырёв), при этом сама манера их игры вызывает в тебе ощущения не зрителя, но очевидца. Их бытовое поведение, не обусловленное отсутствующей здесь единой драматической ситуацией, их способ ведения диалога: будничный, изобилующий разрывами, пустотами и этикетными клише - всё работает на актуализацию паттерна стороннего наблюдателя. Так смотришь на своих знакомых или даже случайных прохожих, делая про себя умозаключения типа: эти скоро разойдутся, а эти молодцы! Или: вот животное! Или: сама несчастная и детей сделает несчастными. Ни драматург, ни режиссёр никаких выводов не подкладывают, а возможно, и не подразумевают. Но, глядя даже на эпизодических персонажей, невозможно отделаться от ощущения узнавания типических лиц и ситуаций: директриса детского сада, унылая и озлобленная жена-мать-домохозяйка, заискивающе-дипломатичные разговоры с автослесарем, ответственный осмотр у врача... Значит, авторов спектакля интересует не единичное, особенное, а общее, характЕрное. Спектакль Дмитрия Волкострелова как бы призывает зрителя проделать работу, аналогичную той, что мы проделываем изо дня в день за пределами театра: собрать воедино разрозненные пазлы и на свой страх и риск извлечь смысл из представшей глазам картинки.
Ещё фотографии - на сайте МХТ.