МНОГО ЧЕСЛАВА МИЛОША И ЧУТЬ-ЧУТЬ ЭЛВИСА ПРЕСЛИ
Будзьма
Сначала я просто думала перевести на белорусский язык собственный очерк о Милоше, написанный для израильского журнала "Двоеточие" несколько лет назад. С некоторыми уточнениями, понятное дело, но сильно не заморачиваться. И не смогла. Как-то неинтересно мне это показалось. А по-честному стала дожидаться вдохновения, сидя у окна с пол-литровой банкой клюквы в сахарном сиропе. Торговка на маленьком базарчике уверяла, что из Карелии привезла, что сама собирала. Не знаю, чем карельская клюква лучше нашей, выглядит так же и по вкусу не отличается. Разве эффект от применения возможно другой. Духовный может какой.
Ем. Жду действия карельской клюквы. Пролетел вертолет. Нечастый гость в наших краях. Каждое его появление - маленькая событие. Или клюква начала свое действие и вертолет - галлюцинация? Нет, вертолет был настоящий. Вот и коты головы подняли, и соседка, которая их кормила за домом, оглянулась на шум в невысоком небе.
Тут я и почувствовала внутренний толчок. Значит, двигаюсь в правильном направлении. Отставила клюкву, к тому же оскомина началась, да и вертолет скрылся за огородами. Включила кино. Смотрю и чувствую, как где-то в недрах сердца будто бы свербит от скорого просветления. Или это сейчас, после того, как произошло то, что произошло, мне кажется будто я знала наперед, что в фильме Тони Скотта "Настоящая любовь" (True Romance) по сценарию Квентина Тарантино, я увижу совершенное воплощение своего любимого поэта. Именно так, как хотела, чтобы выглядел идеальный учитель-родитель-советчик. А это на экране появился дух Элвиса Пресли, который в трудные минуты приходил к главному герою (Кристиану Слэйтеру), сверкая костюмом золотым космическим. Похлопывая дружественно подопечного рукой, отяжеленной массивными кольцами и поддерживая всегда одними и теми же словами. Великими, я считаю:
- Ты все делаешь правильно! Ты счастливчик! Был, есть и будешь!
Нечто подобное я периодически чувствую со стороны бессмертного для меня Чеслава Милоша. И уже давно. Какое стихотворение ни возьму, в каждом простыми словами доступно сформулирована глубокая мысль, которая только начинает зарождаться в моей голове. Я только нащупываю стихотворную или жизненную идею, а у него уже вот - готово. Бери и пользуйся:
Я всегда тосковал по форме более емкой,
которая не была бы ни слишком поэзией, ни слишком прозой
и позволяла бы объясниться, не обрекая кого-то,
автора или читателя, на чрезмерные муки.
"ARS POETICA?"
Когда я не мог без алкоголя, держался на алкоголе.
Когда не мог без сигарет и кофе, держался на сигаретах и кофе.
Смелым был. Работящим. Служил примером.
И для чего все это?
"Я ПОДОЛГУ СПЛЮ И ЧИТАЮ ФОМУ АКВИНСКОГО"
Не влюбляйся в страну: способна исчезнуть с карты.
Ни, тем более, в город: склонен лежать в руинах.
Не храни сувениров. Из твоего комода
может подняться дым, в котором ты задохнешься.
"ДИТЯ ЕВРОПЫ"
Но однажды мне показалось, что одной моральной поддержки мало. Молодая была, материалистка была, многого не понимала. И подалась в Краков. Искать настоящего, тогда еще живого Милоша. Чтобы убедиться, что он действительно идеален, наверное.
Одолжила денег у коллеги В. по местной частной газете. Хорошо помню: 150 долларов. Просила 200, но у В. столько не было. По дороге сделала привал у маминого двоюродного брата Стаха. Их с женой лица перекосило, когда я без приглашения (а старые поляки не любят сюрпризов) вдруг появилась на пороге варшавской квартиры. Сразу, чтобы не было недомолвок, объявила:
- Не волнуйтесь! Завтра утром поеду к Краков.
- Деньги есть? - резонно спросил дядя.
Судя по моему внезапному приезду, не было уверенности, что у меня все в порядке с головой и, соответственно, кошельком.
- Да!
- Сколько?
Я ответила.
- И как ты собираешься путешествовать на эти гроши?
- Не знаю. Но я почему-то уверена, что все сложится хорошо..
Тетя потащила мужа в соседнюю комнату, чтобы я не услышала, какой именно ответ чуть было не сорвался с разгневанных уст дяди на мое "хорошо". Зато отлично было слышно, как тетя громко прошипела:
- Дай ей денег!
- А чем она думала, когда ехала?
- Дай деньги!
- Кажется взрослый человек, - начал немного успокаиваться дядя.
- Дай, говорю!
Скоро оба вышли почти улыбаясь. Они на самом деле хорошие люди были. Дядя и денег не пожалел, и купил билет на автобус до Кракова. Тетя упаковала полную сумку еды. По дороге на автовокзал мы с дядей зашли в книжный магазин, и он даже предложил выбрать книжку. Конечно, мы купили Милоша. Его на то время свежее «Второе пространство" (Druga przestrzeń). И я отправилась в город поэта. Помню по дороге, в местечке со странным названием Радом, на улице ко мне пристал седой поляк, и когда я выходила из общественного туалета, прижал к стене:
- Пойдем жить ко мне! Все будет у тебя. Я так люблю русских девушек!
Дерзкое приставание темпераментного старикана означало одно: направление выбрано правильное - если бесы атакуют так открыто, то цель близка.
В Кракове я спрашивала у людей, которые, как мне казалось, имели какой-то интерес или отношение к литературе:
- А вы не знаете, где живет Чеслав Милош?
Когда недавно я рассказала об этом писателю Игорю Бобкову, а Игорь имел счастье видеть и даже говорить с Милошем, он рассмеялся:
- Что, так и спрашивала?
- А как еще?
- И нашла?
- Нет. Но мне было видение, которое слово в слово происходило, как в стихотворении Милоша "W KRAKOWE»:
Na granicy świata i zaświatów, w Krakowie,
Tup tup po wytartych flizach kościołów,
Pokolenie za pokoleniem.
На границе миров в Кракове
топ топ по стертым плитам костелов
поколение за поколением.
Итак, немного о главном волшебном событии, которое произошло со мной в Кракове, благодаря то ли книжке, которую повсюду брала с собой, то ли великому желанию приблизиться к главному поэту жизни, но когда я утром зашла в кафедральный собор на Вавельском холме, который вместе с королевским замком составляет главную достопримечательность города, а может и всей Польши, на меня снизошло это чудо, это видение. Они, поколения, неисчислимыми толпами плыли, словно волны по ранней пустынной зале собора. Тем не менее слышно было шарканье их ног. Они наслаивались друг на друга, будто слюдяные. Не знаю сколько длилось шествие, но казалось, время остановилось, чтобы дать им осуществить свой переход - но откуда и куда? И когда я вечером раскрыла наугад стихотворение о “поколениях на границе миров”, то поняла, что наша с Милошем встреча состоялась.
Тем более, что приветливая немолодая полька, с которой я познакомилась в кафе после того, как вышла на солнцепек из прохладного собора, узнав для чего я приехала, ни капли не удивилась. А напротив успокоила: "Да, Милош сейчас в Кракове, потому что когда-то в Америке и Франции жил. Но, к сожалению, никого не принимает. Старый и болеет". Скорее всего она обманула меня, чтобы успокоить. Хорошо, что санитаров не вызвала. И даже шоколадом угостила.
Когда я, безгранично довольная поездкой, вернулась в Варшаву к дяде, дядя уже не возмущался, а проводил на поезд Варшава-Минска и даже купил дорогой спальный билет. Жаль только, что проводник, услышав ночью запах горелого, всех переселил в плацкарты. Да только мы с попутчиком веселым молодым всю ночь пиво в тамбуре пили, так что без разницы ..
У Игоря же Бобкова я хотела узнать: какой он, Милош, чисто внешне - высокий? Мне всегда представлялся Милош, будто великан сказочный. И обязательно в золотом костюме, как Элвис в “Настоящей любви”.
- Обычный. Среднего роста.
- А голос?
- Послушай на ютубе..
Я послушала. Голос, как голос. Ничего особенного. Не Элвис Пресли. Но всякий раз, как раскрою "Второе пространство", купленное в Польше в жарком 30-ти летнем июне, то книга начинает ка будто бы звучать. Я ежедневно читаю ее понемногу. В туалете, если совсем честно, она лежит. Польский таким нехитрым способом изучаю. Знакомые спрашивают:
- Для карты поляка учишь?
И удивляются, когда слышат: нет. Я вот, например, милошевский роман "Долина Иссы" мечтаю в оригинале прочесть. Один лишь абзац оттуда, переведенный на белорусский для громоздкого фолианта "Милош. Биография "Анджея Франашка, который мне подарила хорошая, щедрая девушка и переводчица Алена Петрович, до мороза по коже пробирает:
"Когда он был совсем маленький, его сажали на медвежью шкуру, и тогда - никаких хлопот, потому что он поднимал руки, чтобы не касаться лохматого животного, и так замирал, наполовину в ужасе, наполовину в восторге".
На этом можно было бы и закончить, но дорасскажу о приключении давнем раз и навсегда: через несколько месяцев после поездки я попадаю на встречу с режиссером Кшиштофом Занусси. Это не человек, а само очарование. Если кто однажды видел его, то подтвердит. После встречи и просмотра фильма, который он привозил в Минск, я направилась за автографом. И совершенно "случайно" у меня для подписи было именно “Второе пространство". Как же обрадовался пан Кшиштоф, увидев книгу польских стихов. Мы с ним побеседовали, как старые друзья. Занусси говорит по-русски, если что. И сборник он подписал следующим образом:
"С гордостью за Милоша!"
В том смысле, что взял на себя ответственность чужую книжку подписать.
О краковском путешествии я написала в нашу газету и по предложению подруги-полонистки даже отправила статью на журналистский конкурс Ежи Гедройца, заняв третье место плюс 150 долларов премии. Таким образом деньги, потраченные на Польшу, вернулись как по волшебству. Но о главной цели поездки - поискам Милоша и видении в соборе там не было ни слова. О, малодушие, которому нет ни объяснения, ни прощения!