Шандор Мараи. Угольки
Шандор Мараи - выдающийся венгерский классик, который до сих пор неизвестен в России.
"Угольки" - весьма интересный, немного старомодный, в духе 19 века, роман. Англоязычное название "Embers" - игра слов - это и догорающие угли, и еще не угасшие чувства.
Стол. Горят свечи. За трапезой беседуют два престарелых господина о событиях сорокалетней давности. Первый - генерал Хенрик, потомственный аристократ, в молодости прожигатель жизни (жизнь, соответствующая статусу и материальному положению, - деньги, вино, девочки), в старости - отставной офицер, отшельник, живущий в своем замке, охотник и философ. Второй - Конрад, сын обедневшего барона, в молодости не выходящий в свет из-за нехватки денег, увлекающийся музыкой и книгами, далее - бродяга-скиталец по тропикам, эмигрант. Дорога к этой беседе была длиной в 41 год.
А началось все со встречи - встречи двух детей, которых отравили учится в школу для офицеров в Вену. Зародились отношения, весьма напоминающие дружбу между манновскими Тонио Крегером и Гансом Гансеном. Дети выросли и обрели общий предмет страсти - девушку Кристину, которая вышла замуж за Хенрика. Классический треугольник. Но вдруг, после случая на охоте, Конрад исчезает. Это событие и подтолкнуло генерала к книгам и бесконечным размышлениям на тему природы дружбы. Добрая часть романа - это монолог Хенрика, из которого можно узнать много интересного - о патриотизме, о падении Габсургской империи, об его отношениях с Конрадом и Кристиной, и, собственно, что произошло в тот злополучный день на охоте, а именно о неудачной попытке убийства другом (Конрадом) друга (Хенрика), после которого гореубийца сбежал в тропики. Предательство? Да. Но как поступил генерал? Он стал жить в охотничьем домике. Кристина заперлась в замке, и они не виделись вплоть до самой смерти женщины после восьми лет затворничества. Генерал, конечно, задает много вопросов, дает много ответов, но по сути они оба стали предателями предмета своей страсти.
"These are the facts. Whoever survives someone is a traitor. We had the feeling that we had to survive, and there’s no prettifying that, for she died because of it. She died because you went away and because I stayed but never once went to her, and because we-the two men to whom she belonged-were more despicable and proud and cowardly and arrogant and silent than a woman can bear; we ran away from her and betrayed her by our survival. That is the truth, and that is what you have to know in London, in the last hours of your lonely life. And here in this house I have to know it too: I know it already. Surviving someone whom one loved enough to consider killing for, who was life and death to one, may not be defined as a capital offense, but it is, nonetheless, a criminal act."
Брезжил рассвет. А свечи догорали, как неутихшая страсть двух героев, обреченных на жизнь с камнем на сердце.