Дурное общество
От деятельности оппозиции создается впечатление, что повторяется ситуация 1993 года, когда искренние, но недалекие сторонники демократии оказались в одной компании с фашистами и леваками.
Разница между ними невелика: недавно в блогосфере обсуждалась, например, политическая судьба антисемитки Анастасии Удальцовой, пресс-секретаря Левого фронта, пришедшей в эту организацию из РНЕ.
Вот и Марш миллионов, собирающий по предварительным оценкам, пять-шесть тысяч человек, похоже, будет красно-коричневым.
В 1993-м у демократов был выбор между Баркашевым и Ельциным, который доламывал советскую власть и устанавливал новые государственые институты. Нынешняя власть не скрывает, что доламывает эти институты,приватизируя государство.
Союзников в этом деле у власти быть не может. Она сама не допустит их появления, потому что в ее представлении союзники - это те, кто претендует на участие в дележе. Монополия одного небольшого клана на власть неизбежно порождает всеобщую, тотальную оппозицию.
Но именно эта тотальность делает ее слабой и безнадежной. Пока не сформируется некая группа, способная сменить монополистов. Так случилось в России между 1905-м и 1917 годами, когда всероссийская политическая забастовка показала неприемлемость самодержавия для всего общества, которое, однако, не консолидировалось, а напротив, рассыпалось. Через двенадцать лет, уже после крушения самодержавия, большевики-путчисты установили режим с еще большей концентрацией и монополизацией власти.
Ныне же общество дало согласие на путинскую монополию и собственную пассивность. И потому монополист может смениться в обход общества. согласия которого никто спрашивать не будет.
Есть вероятность, чтонынешний режим будет заменен не демократическим, а еще более монопольным. Левым или правым, лево-правым, красно-коричневым. То есть людьми, еще более чуждыми демократическим принципам и ценностям, нежели нынешний правящий клан.
Приверженцам же этих ценностей пора задуматься над тем. что они оказались в дурном обществе, что они могут способствовать приходу к власти собственных палачей. Как уже было.
Разница между ними невелика: недавно в блогосфере обсуждалась, например, политическая судьба антисемитки Анастасии Удальцовой, пресс-секретаря Левого фронта, пришедшей в эту организацию из РНЕ.
Вот и Марш миллионов, собирающий по предварительным оценкам, пять-шесть тысяч человек, похоже, будет красно-коричневым.
В 1993-м у демократов был выбор между Баркашевым и Ельциным, который доламывал советскую власть и устанавливал новые государственые институты. Нынешняя власть не скрывает, что доламывает эти институты,приватизируя государство.
Союзников в этом деле у власти быть не может. Она сама не допустит их появления, потому что в ее представлении союзники - это те, кто претендует на участие в дележе. Монополия одного небольшого клана на власть неизбежно порождает всеобщую, тотальную оппозицию.
Но именно эта тотальность делает ее слабой и безнадежной. Пока не сформируется некая группа, способная сменить монополистов. Так случилось в России между 1905-м и 1917 годами, когда всероссийская политическая забастовка показала неприемлемость самодержавия для всего общества, которое, однако, не консолидировалось, а напротив, рассыпалось. Через двенадцать лет, уже после крушения самодержавия, большевики-путчисты установили режим с еще большей концентрацией и монополизацией власти.
Ныне же общество дало согласие на путинскую монополию и собственную пассивность. И потому монополист может смениться в обход общества. согласия которого никто спрашивать не будет.
Есть вероятность, чтонынешний режим будет заменен не демократическим, а еще более монопольным. Левым или правым, лево-правым, красно-коричневым. То есть людьми, еще более чуждыми демократическим принципам и ценностям, нежели нынешний правящий клан.
Приверженцам же этих ценностей пора задуматься над тем. что они оказались в дурном обществе, что они могут способствовать приходу к власти собственных палачей. Как уже было.