Когда Клима звали Володей. часть вторая
начало здесь - https://shusek.livejournal.com/82352.html
АВТОР - Е. Н. Ерошкина, хранитель музея // Луганск и луганчане. материалы научных исследований. - Луганск, "Шико", 2006, 104 с.
(публикуется без сокращений. подбор иллюстраций и подзаги - администрации блога).
Приключения типографии или Что такое гектограф?
Типография была на Вокзальной (ныне ул. Кирова), где жил рабочий Иван Кононенко.
«Затем, после ареста К.Е. Ворошилова, типография была зарыта во дворе, в сарае. Для того чтобы предохранить шрифт и все принадлежности от порчи, она предварительно смазана салом и завернута в паклю...».
Через газету «Донецкий колокол» Луганский комитет партии и депутатское собрание держали рабочих и все население города в курсе событий международной и внутренней жизни.
В газете «Красная звезда» были опубликованы воспоминания Анны Лукиничны Гущиной о подпольной работе с Климентом Ефмовичем Ворошиловым. В то время подпольное имя Климента Ворошилова было Володя Антимеков (против меньшевиков).
«...Как только он со мной познакомился, я ему прямо сказала: «Если что-нибудь нужно, нужна тебе и твоим товарищам помощь, смело рассчитывайте на меня, я буду помогать. С этого разговора в моем доме забурлила подпольная работа. В моем доме были заседания комитета, совещания, лекции, выносились важные постановления - словом, шла работа подпольного комитета.
Однажды я сказала: «Володя, нам нужны прокламации, я умею варить гектограф». У них, оказывается, был гектограф. Они принесли его в мой дом, и мы начали выпускать прокламации. Я варила гектографы, варила я не меньше 6-8 раз. На гектографах мы работали месяца три, пока не была организована подпольная типография. На гектографе работали обычно ночью. При работе ставили патруль за воротами. Печатали на гектографе я и мои сыновья Павел и Василий.
Оригиналы писали сами. С оригинала выходило 60-70 прокламаций, иногда 100-110. Текст прокламаций приносил Ворошилов.
За ночь мы обычно печатали на 3-4 гектографах, не менее 9 прокламаций, иногда печатали до 1000 штук. Прокламации лежали у меня до утра. За три месяца мы выпустили не менее 6000 прокламаций».
Гектограф представлял из себя низкий ящик, наполненный особой эластичной клеевой массой (желатин, глицерин и вода). Оригинал всегда писался специальными гектографическими чернилами и тщательно накладывался на поверхность массы, на которой оставался отпечаток, при накладывании и прижимании к отпечатку бумаги.
Не только типография: организация боевых дружин и браунинг из финляндии
В октябре 1905 года на крупных предприятиях Луганска возникли депутатские собрания, превратившиеся затем в орган рабочего управления, рабочей власти - Совет рабочих депутатов, который возглавил К.Е. Ворошилов. Через Совет большевики организовывали
митинги и демонстрации, объявляли забастовки. На заседаниях Совета обсуждались все наиболее важные вопросы жизни города и района. Совет развернул кампанию по сбору средств на приобретение и изготовление оружия для рабочих дружин, обложил налогом местную буржуазию и даже заставлял отчитаться в своих действиях голову Городской Думы.
Из воспоминаний тов. Бондарева (ф. 2, оп. 1, св. 9, д. 139):
«...До 1905 года у нас только зарождалась мысль о создании боевой дружины. В 1905 году мы особенно почувствовали необходимость создания боевой дружины и тогда приступили к организации этой боевой дружины под руководством нашего большевистского комитета. Конечно, инициатором этого дела был К.Е. Ворошилов, а также участие в этом деле было поручено и мне, так как я имели военную практику как бывший унтер-офицер. К.Е. Ворошилову была дана задача вооружить боевую дружину, правда, нам кое-что удавалось и на месте доставать из оружия, но в большинстве нам оружие привозил Ворошилов из Финляндии...».
Командиром рабочей боевой дружины был назначен Бондарев. Он и проводил боевую учебу дружинников. Количественно дружина была невелика. Она состояла из 60-ти человек.
Из воспоминаний тов. Ватинова (ф. 2, оп. 1, св. 9, д. 199, с. 161 «... Я был десятником боевой дружины. Оружие в то время у нас было такое: Смитт-Вессоны, браунинги, парабеллумы.
Упражнялись мы в балке, которая тянется на Каменнобродскую гору. Чаще всего собирались туда в воскресные дни, где и производилось обучение военному делу. Помню такой случай. Однажды после массовки одна бомба не была поставлена на предохранитель. И вот однажды утром раздался сильный оглушительный взрыв: оказывается, взорвался целый склад бомб в Каменном Броде на току! Это было 6 августа 1906 года. У меня дома бомбы хранились в шкафу. Жил я в то время на Петропавловской улице №228 (ныне ул. Артема).
Ворошилов в 36 лет. Фото 1917 года
Дружинники с риском для жизни охраняли митинги, собрания, массовки рабочих, принимали активное участие в борьбе с черносотенцами, защищали евреев от царских погромщиков.
В 1906-1907 гг. Луганская партийная организация насчитывала более 1000 человек. Через депутатские собрания заводов и профсоюзов она, по существу, руководила всей жизнью города. Вспоминая о событиях тех лет, К.Е. Ворошилов писал, что весь 1906 года и первые три месяца 1907 года в Луганске фактически существовала своеобразная власть большевиков. Однако в 1907-1910 гг. Луганская партийная организация трижды подвергалась тяжкому разгрому. Много активных членов партии были заточены в тюрьмы или сосланы в Сибирь. К.Е. Ворошилов был арестован и сослан в Архангельскую, а затем в Пермскую губернию».
«Секретно». 17 октября 1907 года №21127.
От Екатеринославского губернатора: «При рассмотрении особым департаментом... обстоятельств дела крестьянина Климента Ефремовича Ворошилова, который находился под стражей в Луганской тюрьме и который обвиняется в революционной деятельности и под-стрекательстве рабочих к забастовке, г-н министр внутренних дел постановил: выслать Ворошилова в Архангельскую губернию под гласный надзор полиции на три года, начиная с 1 октября 1907года».
Бонд? Зорге? Нет, луганский Клим
С такой бумагой направлен К.Е. Ворошилов на север. В декабре этого же года в Архангельском департаменте полиции поднялся сильный переполох - дальнейшее осуществление «гласного надзора» над К.Е. Ворошиловым стало невозможным через его отсутствие: Ворошилов сбежал из ссылки и по заданию ЦК партии был направлен на нелегальную работу в Баку. Тяжелым был путь Клима Ворошилова. На всем длительном пути от Архангельска до Баку, везде: в вагонах, на улицах - шныряли шпики, внимательно изучая лица. Иногда казалось: вот-вот схватят и снова - тюрьма. Спасали выдержка и хладнокровие.
Баку 1907 года представлял собой прекрасный революционный остров. Политическая жизнь била ключом. Профсоюзы, руководимые партийными лидерами, работали интенсивно. Повсюду чувствовалось сильное партийное руководство. Приехав в Баку, К.Е. Ворошилов поселился в доме №88 по улице Татарской в квартире рабочего М. Задова. Большевичка Зауберман, вспоминая о пребывании К.Е. Ворошилова в Баку, писала: «Товарищ Ворошилов жил у меня на Татарской улице в тупике, напротив Михайловской больницы. Когда приехал тов. Ворошилов, он был не очень здоров.
Приехал и слег. Наша квартира не была специально явочной. Но все знали, что это такая квартира, где никогда не сдадут. Товарищ Ворошилов жил здесь с 1907 по 1908 год месяцев 6-8.
Хозяин дома настаивал, чтобы я ему дала паспорт Ворошилова. Я каждый раз по разным причинам говорила хозяину - сегодня, завтра, все времяв выкручивалась. В конце концов паспорт Ворошилов принес, но там имя было написано не Клим, а Владимир.
Жил Ворошилов очень скромно. Всегда ходил аккуратным, в черной меховой шапке и в пальто с таким же воротником.
Помню, как к Ворошилову принесли листовки, читали их. Boобще, к Ворошилову часто ходили люди. Приходил к нему и тов. Сталин. Обысков у нас не было, поэтому Ворошилов ходил спокойно. Он мог всех шпиков обмануть и убежать от них».
(окончание следует)
АВТОР - Е. Н. Ерошкина, хранитель музея // Луганск и луганчане. материалы научных исследований. - Луганск, "Шико", 2006, 104 с.
(публикуется без сокращений. подбор иллюстраций и подзаги - администрации блога).
Приключения типографии или Что такое гектограф?
Типография была на Вокзальной (ныне ул. Кирова), где жил рабочий Иван Кононенко.
«Затем, после ареста К.Е. Ворошилова, типография была зарыта во дворе, в сарае. Для того чтобы предохранить шрифт и все принадлежности от порчи, она предварительно смазана салом и завернута в паклю...».
Через газету «Донецкий колокол» Луганский комитет партии и депутатское собрание держали рабочих и все население города в курсе событий международной и внутренней жизни.
В газете «Красная звезда» были опубликованы воспоминания Анны Лукиничны Гущиной о подпольной работе с Климентом Ефмовичем Ворошиловым. В то время подпольное имя Климента Ворошилова было Володя Антимеков (против меньшевиков).
«...Как только он со мной познакомился, я ему прямо сказала: «Если что-нибудь нужно, нужна тебе и твоим товарищам помощь, смело рассчитывайте на меня, я буду помогать. С этого разговора в моем доме забурлила подпольная работа. В моем доме были заседания комитета, совещания, лекции, выносились важные постановления - словом, шла работа подпольного комитета.
Однажды я сказала: «Володя, нам нужны прокламации, я умею варить гектограф». У них, оказывается, был гектограф. Они принесли его в мой дом, и мы начали выпускать прокламации. Я варила гектографы, варила я не меньше 6-8 раз. На гектографах мы работали месяца три, пока не была организована подпольная типография. На гектографе работали обычно ночью. При работе ставили патруль за воротами. Печатали на гектографе я и мои сыновья Павел и Василий.
Оригиналы писали сами. С оригинала выходило 60-70 прокламаций, иногда 100-110. Текст прокламаций приносил Ворошилов.
За ночь мы обычно печатали на 3-4 гектографах, не менее 9 прокламаций, иногда печатали до 1000 штук. Прокламации лежали у меня до утра. За три месяца мы выпустили не менее 6000 прокламаций».
Гектограф представлял из себя низкий ящик, наполненный особой эластичной клеевой массой (желатин, глицерин и вода). Оригинал всегда писался специальными гектографическими чернилами и тщательно накладывался на поверхность массы, на которой оставался отпечаток, при накладывании и прижимании к отпечатку бумаги.
Не только типография: организация боевых дружин и браунинг из финляндии
В октябре 1905 года на крупных предприятиях Луганска возникли депутатские собрания, превратившиеся затем в орган рабочего управления, рабочей власти - Совет рабочих депутатов, который возглавил К.Е. Ворошилов. Через Совет большевики организовывали
митинги и демонстрации, объявляли забастовки. На заседаниях Совета обсуждались все наиболее важные вопросы жизни города и района. Совет развернул кампанию по сбору средств на приобретение и изготовление оружия для рабочих дружин, обложил налогом местную буржуазию и даже заставлял отчитаться в своих действиях голову Городской Думы.
Из воспоминаний тов. Бондарева (ф. 2, оп. 1, св. 9, д. 139):
«...До 1905 года у нас только зарождалась мысль о создании боевой дружины. В 1905 году мы особенно почувствовали необходимость создания боевой дружины и тогда приступили к организации этой боевой дружины под руководством нашего большевистского комитета. Конечно, инициатором этого дела был К.Е. Ворошилов, а также участие в этом деле было поручено и мне, так как я имели военную практику как бывший унтер-офицер. К.Е. Ворошилову была дана задача вооружить боевую дружину, правда, нам кое-что удавалось и на месте доставать из оружия, но в большинстве нам оружие привозил Ворошилов из Финляндии...».
Командиром рабочей боевой дружины был назначен Бондарев. Он и проводил боевую учебу дружинников. Количественно дружина была невелика. Она состояла из 60-ти человек.
Из воспоминаний тов. Ватинова (ф. 2, оп. 1, св. 9, д. 199, с. 161 «... Я был десятником боевой дружины. Оружие в то время у нас было такое: Смитт-Вессоны, браунинги, парабеллумы.
Упражнялись мы в балке, которая тянется на Каменнобродскую гору. Чаще всего собирались туда в воскресные дни, где и производилось обучение военному делу. Помню такой случай. Однажды после массовки одна бомба не была поставлена на предохранитель. И вот однажды утром раздался сильный оглушительный взрыв: оказывается, взорвался целый склад бомб в Каменном Броде на току! Это было 6 августа 1906 года. У меня дома бомбы хранились в шкафу. Жил я в то время на Петропавловской улице №228 (ныне ул. Артема).
Ворошилов в 36 лет. Фото 1917 года
Дружинники с риском для жизни охраняли митинги, собрания, массовки рабочих, принимали активное участие в борьбе с черносотенцами, защищали евреев от царских погромщиков.
В 1906-1907 гг. Луганская партийная организация насчитывала более 1000 человек. Через депутатские собрания заводов и профсоюзов она, по существу, руководила всей жизнью города. Вспоминая о событиях тех лет, К.Е. Ворошилов писал, что весь 1906 года и первые три месяца 1907 года в Луганске фактически существовала своеобразная власть большевиков. Однако в 1907-1910 гг. Луганская партийная организация трижды подвергалась тяжкому разгрому. Много активных членов партии были заточены в тюрьмы или сосланы в Сибирь. К.Е. Ворошилов был арестован и сослан в Архангельскую, а затем в Пермскую губернию».
«Секретно». 17 октября 1907 года №21127.
От Екатеринославского губернатора: «При рассмотрении особым департаментом... обстоятельств дела крестьянина Климента Ефремовича Ворошилова, который находился под стражей в Луганской тюрьме и который обвиняется в революционной деятельности и под-стрекательстве рабочих к забастовке, г-н министр внутренних дел постановил: выслать Ворошилова в Архангельскую губернию под гласный надзор полиции на три года, начиная с 1 октября 1907года».
Бонд? Зорге? Нет, луганский Клим
С такой бумагой направлен К.Е. Ворошилов на север. В декабре этого же года в Архангельском департаменте полиции поднялся сильный переполох - дальнейшее осуществление «гласного надзора» над К.Е. Ворошиловым стало невозможным через его отсутствие: Ворошилов сбежал из ссылки и по заданию ЦК партии был направлен на нелегальную работу в Баку. Тяжелым был путь Клима Ворошилова. На всем длительном пути от Архангельска до Баку, везде: в вагонах, на улицах - шныряли шпики, внимательно изучая лица. Иногда казалось: вот-вот схватят и снова - тюрьма. Спасали выдержка и хладнокровие.
Баку 1907 года представлял собой прекрасный революционный остров. Политическая жизнь била ключом. Профсоюзы, руководимые партийными лидерами, работали интенсивно. Повсюду чувствовалось сильное партийное руководство. Приехав в Баку, К.Е. Ворошилов поселился в доме №88 по улице Татарской в квартире рабочего М. Задова. Большевичка Зауберман, вспоминая о пребывании К.Е. Ворошилова в Баку, писала: «Товарищ Ворошилов жил у меня на Татарской улице в тупике, напротив Михайловской больницы. Когда приехал тов. Ворошилов, он был не очень здоров.
Приехал и слег. Наша квартира не была специально явочной. Но все знали, что это такая квартира, где никогда не сдадут. Товарищ Ворошилов жил здесь с 1907 по 1908 год месяцев 6-8.
Хозяин дома настаивал, чтобы я ему дала паспорт Ворошилова. Я каждый раз по разным причинам говорила хозяину - сегодня, завтра, все времяв выкручивалась. В конце концов паспорт Ворошилов принес, но там имя было написано не Клим, а Владимир.
Жил Ворошилов очень скромно. Всегда ходил аккуратным, в черной меховой шапке и в пальто с таким же воротником.
Помню, как к Ворошилову принесли листовки, читали их. Boобще, к Ворошилову часто ходили люди. Приходил к нему и тов. Сталин. Обысков у нас не было, поэтому Ворошилов ходил спокойно. Он мог всех шпиков обмануть и убежать от них».
(окончание следует)