Морально-политическая катастрофа на войне
Оригинал взят у comuna_ua в Морально-политическая катастрофа на войне
Запись опубликована КОМУНА.ORG.UA. Вы можете оставить комментарии здесь или здесь.
В последнее время много пишут во возможности войны между Сирией и Турцией. Действительно, на границе все чаще вспыхивают вооруженные столкновения. Обычно, такой обмен артиллерийскими ударами и воинственная риторика политиков свидетельствуют о подготовке общественного мнения противоборствующих государств к полномасштабному вооруженному конфликту. К примеру, так было накануне российско-грузинской пятидневной войны 2008 года.
Военные обозреватели и журналисты скрупулезно подсчитывают количество солдат, боевых самолетов и танков сторон; на основе подобных подсчетов делаются выводы о ходе предполагаемой войне. Не то, чтобы подобная аналитика не верна. Но у нее есть один важный недостаток: она не учитывает желания воевать и уровень оппозиционных настроений в армиях.
Государство и стоящие за ним элиты воспитывают у социальных низов представление о необходимости служить верой и правдой “своим” господам и чиновникам. Когда правительство особенно громко кричит о “любви к родине”, это верный знак того, что готовится война. Вселенная была бы очень удобна для начальников, если бы низовое народонаселение в тылу и на фронте всегда поступало в соответствии с их установками. Но не так уж редко случается иное. К ужасу начальников, их подчиненные и рабы порой выходят из повиновения в самый неудобный момент.
В относительно спокойные времена низовое население, эксплуатируемое государством и собственниками, а также угнетенные религиозные и этнические группы, придавлены террором, запуганы. Война же, в особенности - когда она связана с крупными поражениями армий “своего государства”, неизбежно ослабляет железную хватку административных структур. Неудачи государства могут обернуться удачей для угнетенных им людей.
Существует два комплекса факторов, собственно не связанных с военными действиями, которые могут осложнить боевые операции даже самой современной и хорошо подготовленной армии: социально-классовый и этно-конфессиональный.
Врочем, если одна из армий побеждает, вероятность ее “развала изнутри” снижается: пораженчество уступает место победному патриотическому чувству единения с отцами-командирами или жажде грабежей (последнее, так же может отрицательно сказаться на воинской дисциплине). И, наоборот, моральный дух побежденной армии резко падает, что ведет к вскрытию всех внутренних проблем фронта и тыла проигравшей стороны. Вероятность более-менее синхронного распада обеих армий появляется в условиях длительной войны без ощутимого перевеса одной из сторон.
Некоторые современные историки называют морально-политической катастрофой события 1941 года, когда миллионы советских солдат сдались в плен вермахту, а большая часть мирного населения оказалась вполне лояльна к силам Третьего рейха. Замордованные рабы колхозов и прикрепленные к своим заводам по закону от 1940 года рабочие, родственники погибших в голодоморах, дети раскулаченных и лишенные полноценной автономии национальные меньшинства вовсе не горели желанием умирать за сталинский режим. Селяне часто встречали немцев хлебом-солью, литовцы и грузины подымали восстания в воинских частях или просто перебегали к противнику. Наличие в стране огромной “пятой колонны” признавал в своем интервью Ф.Чуеву один из руководителей СССР Вячеслав Молотов.
Дважды обернулись крушением планы Саддама Хуссейна противостоять армии США. И дело было не только в том, что американцы многократно превосходили иракцев по качеству вооружений и по уровню организации. В 1991 году, вскоре после поражениий иракской армии на фронте, в иракском тылу вспыхивают крупные восстания курдов и шиитов (шииты составляли угнетенное большинство иракского населения, в то время как у власти находились мусульмане-сунниты, выходцы из города Тикрит) . В ходе второй американо-иракской войны шииты массово уклонялись от участия в военных действиях. То же самое может случится и с сирийской армией в случае вооруженного конфликта с Турцией или НАТО.
Кризис в Сирии связан с целым рядом факторов, вызвавших восстание против режима. Среди них - неолиберальная политика Асада [1], ухудшившая положение народных масс, провал демографической политики, который привел к широкому распространению бедности и нищеты [2]. Важную роль сыграл и контроль этно-конфессионального меньшинства - представителей секты алавитов (их в стране всего около 10%) над военно-государственной машиной и силами безопасности, в то время, как большинство населения Сирии - мусульмане-сунниты-арабы. Против режима выступило также угнетенное курдское меньшинство. Важную роль сыграла и потеря доверия масс к диктатуре алавитской семьи Асадов: в Сирии высшая власть передавалась от отца к сыну, как в абсолютных монархиях. Легитимность режимом была окончательно утрачена в ходе арабской весны и низовых требований народовластия [3].
В условиях народного восстания сирийская армия разрушается. Десятки, если не сотни тысяч солдат и офицеров дезертировали. Многие из тех, кто остался, ненадежны, о чем свидетельствует новые дезертиры. Это и не удивительно, поскольку “70% высшего военного руководства армии и спецслужб составляли алавиты, а остальные 30% распределялись равномерно между суннитами, христианами, друзами и исмаилитами. В то же время, процент суннитов среди командования «второго эшелона» (начальники штабов дивизий и бригад, ряда оперативных управлений, спецслужб) вырос (в годы предшествовавшие восстанию - прим. авт) до 55%, а остальные были представлены друзами, исмаилитами, христианами” [4].
Весьма вероятно, что в случае турецкого или иного иностранного вторжения, значительная часть сирийских военных не окажет сопротивления противнику (в Турции в настоящее время происходят довольно крупные антивоенные демонстрации, но в целом турецкое общество более консолидировано, чем сирийское и, возможно, это относится и к турецкой армии).
Если бы в Сирии и Турции имелись влиятельные социально-революционные силы, сторонники антиавторитарного социализма, они могли бы вести интернационалистскую агитацию, уговаривая своих солдат - а среди последних большинство - это представители бедных регионов, либо угнетенных этнических групп (в Турции - курды и алавиты, в Сирии - курды и мусульмане-сунниты) побрататься между собою и повернуть оружие против “собственных генералов”. Морально-политическую катастрофу режима можно усилить, одновременно способствуя формированию новых морали и политики - коллективистских морали и политики угнетенных.
К сожалению, сегодня подобный сценарий маловероятен из-за отсутствия в Сирии и Турции влиятельных революционно-социалистических организаций и движений. Можно надеяться лишь на то, что в случае войны, многие призывники дезертируют из обеих армий - это было бы умнее, чем проливать кровь за чужие и чуждые им интересы.
Примечание
[1]. “Будущее Арабский Революций (Самир Амин)”. (Автор - известный политолог и экономист, один из основоположников мир-системного подхода, исследователь проблемы зависимого развития капиталистической периферии, резкий критик американского империализма): “В Сирии очень сложная ситуация. Режим партии БААС, долгое время пользовавшийся легитимностью,сейчас уже совсем не тот: он становился все более и более автократичным,превращаясь в полицейское государство,и в тоже время делает гигантские уступки экономическому либерализму”:
http://liva.com.ua/samir-amin.html
[2]. Сирийский демографический вулкан:
http://blackstonebite.livejournal.com/39069.html
[3]. Восстание в Сирии:
http://shraibman.livejournal.com/762467.html
[4]. Сирийское восстание - конфессиональный аспект (Владимир Ахмедов).
http://express-orient.com/tag/siriya
Запись опубликована КОМУНА.ORG.UA. Вы можете оставить комментарии здесь или здесь.
В последнее время много пишут во возможности войны между Сирией и Турцией. Действительно, на границе все чаще вспыхивают вооруженные столкновения. Обычно, такой обмен артиллерийскими ударами и воинственная риторика политиков свидетельствуют о подготовке общественного мнения противоборствующих государств к полномасштабному вооруженному конфликту. К примеру, так было накануне российско-грузинской пятидневной войны 2008 года.
Военные обозреватели и журналисты скрупулезно подсчитывают количество солдат, боевых самолетов и танков сторон; на основе подобных подсчетов делаются выводы о ходе предполагаемой войне. Не то, чтобы подобная аналитика не верна. Но у нее есть один важный недостаток: она не учитывает желания воевать и уровень оппозиционных настроений в армиях.
Государство и стоящие за ним элиты воспитывают у социальных низов представление о необходимости служить верой и правдой “своим” господам и чиновникам. Когда правительство особенно громко кричит о “любви к родине”, это верный знак того, что готовится война. Вселенная была бы очень удобна для начальников, если бы низовое народонаселение в тылу и на фронте всегда поступало в соответствии с их установками. Но не так уж редко случается иное. К ужасу начальников, их подчиненные и рабы порой выходят из повиновения в самый неудобный момент.
В относительно спокойные времена низовое население, эксплуатируемое государством и собственниками, а также угнетенные религиозные и этнические группы, придавлены террором, запуганы. Война же, в особенности - когда она связана с крупными поражениями армий “своего государства”, неизбежно ослабляет железную хватку административных структур. Неудачи государства могут обернуться удачей для угнетенных им людей.
Существует два комплекса факторов, собственно не связанных с военными действиями, которые могут осложнить боевые операции даже самой современной и хорошо подготовленной армии: социально-классовый и этно-конфессиональный.
Врочем, если одна из армий побеждает, вероятность ее “развала изнутри” снижается: пораженчество уступает место победному патриотическому чувству единения с отцами-командирами или жажде грабежей (последнее, так же может отрицательно сказаться на воинской дисциплине). И, наоборот, моральный дух побежденной армии резко падает, что ведет к вскрытию всех внутренних проблем фронта и тыла проигравшей стороны. Вероятность более-менее синхронного распада обеих армий появляется в условиях длительной войны без ощутимого перевеса одной из сторон.
Некоторые современные историки называют морально-политической катастрофой события 1941 года, когда миллионы советских солдат сдались в плен вермахту, а большая часть мирного населения оказалась вполне лояльна к силам Третьего рейха. Замордованные рабы колхозов и прикрепленные к своим заводам по закону от 1940 года рабочие, родственники погибших в голодоморах, дети раскулаченных и лишенные полноценной автономии национальные меньшинства вовсе не горели желанием умирать за сталинский режим. Селяне часто встречали немцев хлебом-солью, литовцы и грузины подымали восстания в воинских частях или просто перебегали к противнику. Наличие в стране огромной “пятой колонны” признавал в своем интервью Ф.Чуеву один из руководителей СССР Вячеслав Молотов.
Дважды обернулись крушением планы Саддама Хуссейна противостоять армии США. И дело было не только в том, что американцы многократно превосходили иракцев по качеству вооружений и по уровню организации. В 1991 году, вскоре после поражениий иракской армии на фронте, в иракском тылу вспыхивают крупные восстания курдов и шиитов (шииты составляли угнетенное большинство иракского населения, в то время как у власти находились мусульмане-сунниты, выходцы из города Тикрит) . В ходе второй американо-иракской войны шииты массово уклонялись от участия в военных действиях. То же самое может случится и с сирийской армией в случае вооруженного конфликта с Турцией или НАТО.
Кризис в Сирии связан с целым рядом факторов, вызвавших восстание против режима. Среди них - неолиберальная политика Асада [1], ухудшившая положение народных масс, провал демографической политики, который привел к широкому распространению бедности и нищеты [2]. Важную роль сыграл и контроль этно-конфессионального меньшинства - представителей секты алавитов (их в стране всего около 10%) над военно-государственной машиной и силами безопасности, в то время, как большинство населения Сирии - мусульмане-сунниты-арабы. Против режима выступило также угнетенное курдское меньшинство. Важную роль сыграла и потеря доверия масс к диктатуре алавитской семьи Асадов: в Сирии высшая власть передавалась от отца к сыну, как в абсолютных монархиях. Легитимность режимом была окончательно утрачена в ходе арабской весны и низовых требований народовластия [3].
В условиях народного восстания сирийская армия разрушается. Десятки, если не сотни тысяч солдат и офицеров дезертировали. Многие из тех, кто остался, ненадежны, о чем свидетельствует новые дезертиры. Это и не удивительно, поскольку “70% высшего военного руководства армии и спецслужб составляли алавиты, а остальные 30% распределялись равномерно между суннитами, христианами, друзами и исмаилитами. В то же время, процент суннитов среди командования «второго эшелона» (начальники штабов дивизий и бригад, ряда оперативных управлений, спецслужб) вырос (в годы предшествовавшие восстанию - прим. авт) до 55%, а остальные были представлены друзами, исмаилитами, христианами” [4].
Весьма вероятно, что в случае турецкого или иного иностранного вторжения, значительная часть сирийских военных не окажет сопротивления противнику (в Турции в настоящее время происходят довольно крупные антивоенные демонстрации, но в целом турецкое общество более консолидировано, чем сирийское и, возможно, это относится и к турецкой армии).
Если бы в Сирии и Турции имелись влиятельные социально-революционные силы, сторонники антиавторитарного социализма, они могли бы вести интернационалистскую агитацию, уговаривая своих солдат - а среди последних большинство - это представители бедных регионов, либо угнетенных этнических групп (в Турции - курды и алавиты, в Сирии - курды и мусульмане-сунниты) побрататься между собою и повернуть оружие против “собственных генералов”. Морально-политическую катастрофу режима можно усилить, одновременно способствуя формированию новых морали и политики - коллективистских морали и политики угнетенных.
К сожалению, сегодня подобный сценарий маловероятен из-за отсутствия в Сирии и Турции влиятельных революционно-социалистических организаций и движений. Можно надеяться лишь на то, что в случае войны, многие призывники дезертируют из обеих армий - это было бы умнее, чем проливать кровь за чужие и чуждые им интересы.
Примечание
[1]. “Будущее Арабский Революций (Самир Амин)”. (Автор - известный политолог и экономист, один из основоположников мир-системного подхода, исследователь проблемы зависимого развития капиталистической периферии, резкий критик американского империализма): “В Сирии очень сложная ситуация. Режим партии БААС, долгое время пользовавшийся легитимностью,сейчас уже совсем не тот: он становился все более и более автократичным,превращаясь в полицейское государство,и в тоже время делает гигантские уступки экономическому либерализму”:
http://liva.com.ua/samir-amin.html
[2]. Сирийский демографический вулкан:
http://blackstonebite.livejournal.com/39069.html
[3]. Восстание в Сирии:
http://shraibman.livejournal.com/762467.html
[4]. Сирийское восстание - конфессиональный аспект (Владимир Ахмедов).
http://express-orient.com/tag/siriya