АМЕРИКА И РУССКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ
Михаил Магид
Российская патриотка-ветеранка
Работники с/х кооперативной общины в Северной Америке
Для русского либерала-западника Америка была и, вероятно, навсегда останется недостижимой мечтой о, якобы, свободе и демократии. Для русского националиста - пугалом и главным политическим врагом. Впрочем, врагов у русских патриотов много.
Я критически отношусь к американской модели общества и политическим институтам и не считаю, что в США имеется народовластие. В США, как и в России, правят олигархические и бюрократические элиты, лоббисты крупных компаний и чиновники, а влияние громадного большинтсва людей на их политику, на текущие политические и хозяйственные решения, минимально. Америка уже много лет воюет в Ираке, и воюет отнюдь не за свободу. Функции промывания мозгов в США выполняет гигантский аппарат масс-медиа, который диктует вкусы, предпочтения и прочая и прочая.
Правящий класс Америки не един. Как и в России он разбит на группировки, использующие различные стратегии манипулирования и идеологеммы, между которыми народу и предлагают выбирать. Политические отличия от России существуют. Но они лишь в том, что правящие группировки заняты не только подковерной борьбой, но и открыто выступают со своими взглядами. Однако, даже с точки зрения официальных источников, современная представительная демократия - это всего лишь право выбора экспертов, управляющих страной. Как заметил Герберт Маркузе: "свободные выборы господ не отменяют противоположности господ и рабов".
Более важное отличие Америки от России, на мой взгляд, в другом. Как ни странно, как ни парадоксально это может прозвучать для уха русского националиста, имперца и патриота, американцы гораздо большие коллективисты, чем современные русские. Они (не всегда, не во всем, но, по крайней мере в критических обстоятельствах) способны к коллективным действиям. Они способны собираться и коллективно, методами прямой демократии принимать решения. Они способны создавать общины и кооперативы, занятые совместной обработкой земли, они способны на соседских собраниях вырабатывать локальные решения, они способны подниматься на огромные стачки, как в компании Веризон несколько лет назад. Кроме того, не смотря на крайний расизм части общества (и черных, и белых) американцы в большинстве своем гораздо более терпимы к отличиям, чем россияне. В современной России негр или женщина никогда не рассматривались бы населением как кандидаты на высший государственный пост. Вот эти-то качества и позволяют американцам в некоторых случаях решать свои вопросы коллективно, без посредничества государства, или, по крайней мере, оказывать коллективное давление на государство. Ведь один в поле не воин.
"Общиной может быть население деревни или нескольких соседних деревень, население большого городского двора, микрорайона или города. Стратегия выживания одиночки может быть успешной лишь в ограниченный период времени, а во времена длительного спада вряд ли будет эффективной. Безопасность индивидуума и семьи возможна только в организованной должным образом общине, основанной на взаимозависимости жителей и их солидарности друг с другом. Если вы живёте в общине, предусмотрительно и разумно подготовленной к случайностям пост-нефтяной эры, ваши шансы на выживание существенно выше, чем у тех, кто живёт в вороньих слободках. Во времена возраставшего нефтепотребления большинство традиционных общин распались на семейные атомы, оторванные от самоподдерживающих деревенских общин. В больших городах кооперация заменилась конкурентной идеологией, отвечающей автономному образу жизни: можно жить, не зная даже имён ближайших соседей и не заботясь об их удобствах. Теперь требования безопасности будут прежде всего диктовать кооперацию с соседями...В Америке сегодня есть порядка 10000 коммунальных садов. На территории многих калифорнийских городов возникли общественные плодоовощные кооперативы (чаще всего на месте снесенных старых разрушенных зданий в кварталах, где прежде размещались лачуги бедноты). Первыми у нас в штате начали движение за создание таких кооперативов жители графства Сонома, где в 1999 году группа студентов-идеалистов организовала PEA (Planting Earth Activation) - коллектив, в котором нет официальных лидеров. Ребята и девушки из PEA согласны прийти на участок, принадлежащий любой семье, вскопать землю и засадить её принадлежащими организации семенами - бесплатно! Всё, что они берут взамен, - это обещание делиться семенами с урожаев, которые семья будет впредь собирать со своего участка. Семена - самоопыляющиеся, не требующие перекрёстного опыления. С помощью притока семян эта группа может продолжать свою работу по распространению семейного земледелия в графстве. Работы по созданию семейного участка проходят без давления и стрессов, характерных для компаний, ищущих прибыль: в дружеской атмосфере friends-and-family-party, с музыкой, едой, выпивкой (иногда и с травкой) после работы".
http://art-of-arts.livejournal.com/199213.html
А что у нас? Сто лет назад русский националист мог рассуждать о коллективизме и широте русской души, теперь такие рассуждения - сплошное надувательство. Вообще, про современных русских националистов мы не можем сказать, что они искренне любят свою нынешнюю (или гипотетическую будущую, возрожденную и могучую) империю. На самом деле они в массе своей боятся и от того ненавидят чиновника и мента, из которых и построен аппарат империи. Националисты не согласны в массе своей ни воевать в Чечне, ни посылать на войну своих детей - исключения очень редки. Ненавидя русское государство (подлое, жестокое и врунявое, как они отлично знают), наши патриоты, тем не менее, надеются только на это самое государство и только по той причине, что не способны к солидарным действиям с другими людьми, лишены веры в самих себя.
Нет у патриотов иной защиты от жестокого мира, кроме избивающего их мента, коррумпированного и бестолкового генерала, вороватого и наглого чиновника. О том, что такая "защита" скорее представляет собой угрозу, патриот старается не думать. Русский национализм - это национализм слабого, нежизнеспособного, предельно атомизированного и циничного общества. Это делает наш национализм менее опасным, но не менее отвратительным.
Умный русский националист (об идиотах я не говорю тут, а их среди националистов большинство) очень трезво смотрит на американскую или русскую политику, просто потому, что он сам во всем и всегда крайний циник. Без сомнения, он способен правильно оценить резоны и расчеты политиков - столь близкие и столь понятные ему. Но, в то же самое время, свобода, коллективная практика решений, самостоятельно избранная дорога, попытка отвечать за свою судьбу, уважение к отличиям и свободно высказанной мысли - чуждые и непостижимые для него явления. Он умен и практичен, но, одновременно узок и невообразимо ограничен в своих чувствах и суждениях.
Русский национализм не имеет будущего, как не имеет его прогнившая империя. Она неизбежно рухнет, как только иссякнет нефть, питающая остатки ее тщеславия.