(no subject)

[shraibman]

Часть 1

БАЗОВЫЕ ПРИНЦИПЫ, СТРУКТУРА АНАРХИСТСКОГО ОБЩЕСТВА, ЛИДЕРЫ И ВОПРОСЫ УПРАВЛЕНИЯ.

1. ЖИЗНЬ, СВОБОДА и РАВЕНСТВО

'Почему вы выступаете за проект преобразования общества, который называете анархо-коммунистическим? Зачем это Вам?'

Мы - сторонники безгосударственного (анархистского) коммунистического общества по той причине, что признаем за людьми право на жизнь, право на свободу и право на равенство.
Что касается права на жизнь, то это естественное право, очевидное само из себя. Естественноправовой коммунизм всегда исходил из того, что все люди хотят жить, следовательно, имеют право жить. Вот что писал по этому поводу сторонник коммунизма Гракх Бабеф, чьи взгляды по многим другим вопросам мы, впрочем, не разделяем: "...Право жить - основное из всех прав, на Земле нет ничего более священного, оно незыблемо, покушаться на это право означает совершить величайшее из всех преступлений. Жить не значит страдать и изнемогать, не значит влачить жалкое существование и в сопровождении вечных спутников - нужды и лишений - кое-как брести от колыбели до могилы. Жить значит свободно проходить свой жизненный путь, получая на каждом его этапе то, что более всего отвечает нашему физическому и моральному складу".
Так из права на жизнь вытекает право на свободу. Под свободой мы понимаем возможность управлять своей жизнью, принимать решения самостоятельно в тех вопросах, которые касаются самого человека, и коллективно с другими людьми, когда эти вопросы касаются их.
Человек является коллективным существом. Он приобретает человеческие качества благодаря жизни в сообществе людей. Человеческие существа, воспитанные животными были животными, но не людьми, не знали человеческой этики, добра и зла, речи и разума. Люди не являются разрозненными атомами. Они связаны между собой тысячами связей: экономических, культурных, психологических. Отдельно от других "Я" не существует.
Поэтому мы, люди, всегда зависимы от других людей. Один человек может многое, но бессилен против воли миллионов, что его окружают. Никакой свободы от других людей у нас нет и быть не может в силу самой нашей сущности. Вопрос, следовательно, лишь в том, какого рода отношения связывают "Я" с другими. Эти отношения могут помочь нам стать свободными, а могут помешать.
Вот почему необходимо равенство. Анархисты убеждены в том, что любое неравенство между людьми разрушительно для свободы. В тех случаях, когда люди равны между собою, каждый имеет шанс убедить тех, с кем вместе живет и работает, в своей правоте. Можно отстаивать свои интересы, входя в соглашение с другими людьми, чьи интересы не являются принципиально непримиримыми. Но если люди не равны, если меньшинство эксплуатируют других, присваивают себе результаты коллективного труда, распоряжаются чужими жизнями и за счет этого живет в достатке, то с такими руководителями договориться о чем-либо невозможно. Ведь они заинтересованы в сохранении своего руководящего положения, и, соответственно, в сохранении приниженного положения всех остальных. С того момента, как они появились (а это произошло тысячи лет назад), наша жизнь и свобода в их руках. Они живут в роскоши посреди бедности, по своей прихоти ликвидируют целые отрасли производства, затевают войны. Ради них мы должны жить и умирать. Анархо-коммунистов такое положение вещей не устраивает. Оно, очевидно, несправедливо. Мы считаем, что все люди имеют право самостоятельно определять свою судьбу. Это означает, что никто - ни чиновник, ни олигарх - не имеют права приказывать нам, по каким законам жить.
Общественный строй, при котором нет чиновников и государства, принято называть анархизмом. В анархистском обществе все ключевые решения принимаются общими собраниями коллективов, участвующий в той или иной деятельности. Прямая демократия дополняется выборными органами (советами), которые выполняют технические задачи координации и управления в рамках решений, принятых собраниями.
Но, говоря о равенстве, мы не имеем в виду уравниловку. Люди не похожи друг на друга. Пусть каждый отдает обществу то, что может отдать в силу своих способностей и берет то, что хочет взять, исходя из своих потребностей. От каждого по способностям, каждому по его потребностям в меру экономических возможностей общества. Такой общественный строй называется коммунизмом.
Итак, с нашей точки зрения, существуют три высших ценности. Это жизнь, свобода и равенство. Они неразрывно связаны между собой. Право на жизнь неоспоримо, очевидно само из себя. Но жить, значит жить полной жизнью, свободно, не подвергаясь лишениям, пыткам, унижениям. Поэтому право на жизнь не реализуемо без свободы, без права самостоятельно определять свою судьбу в человеческом обществе, путем диалога с другими людьми. Свобода же, в свою очередь, невозможна, если нет равенства между людьми. Поскольку мы не видим возможности реализовать все эти права, кроме как в анархистском коммунистическом обществе, то являемся сторонниками коммунистического анархизма.

2. ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПРИРОДА

Вы рассчитываете на создание общества, основанного, прежде всего, на сотрудничестве людей, а не на взаимной борьбе, как при капитализме. Но ведь люди не идеальны. В реальной жизни они, как кажется, озабочены лишь улучшением своего потребления, нередко за счет других. и конкуренцией за место под солнцем. С чего вы взяли, что анархо-коммунистическое общество вообще возможно?

Разумеется, в условиях коммунизма люди не превратятся в ангелов. Они останутся людьми. Однако многообразие человеческой природы не укладывается в рамки тех принципов поведения, которыми люди преимущественно руководствуются в условиях капитализма - принципов конкуренции, господства и подчинения. Распространенные принципы поведения в современном обществе "каждый сам за себя" и "умри ты сегодня, а я - завтра" вовсе не являются незыблемыми. Люди жили в условиях общности имуществ и отсутствия государственной власти на протяжение тысяч лет.
Государство, собственность - это относительно новые явления, им всего несколько тысячелетий. А уж капитализму, строю, который обращает людей в сумасшедших, озабоченных лишь потреблением и ростом богатства, всего два или три столетия. В сравнении с обществом Чатал-Хююка, в котором люди около тысячи лет жили в условиях безгосударственного коммунизма, капитализм - зеленый пацан. И не его сторонникам учить нас смыслу жизни и выдавать собственные пристрастия за основу человеческой природы. (См. http://zhurnal.lib.ru/m/magid_m_n/catal_huuk.shtml ) Не исключено, что анархо-коммунистический строй - самый устойчивый из всех известных истории.
Даже в условиях имущественного равенства, общего распоряжения средствами производства и коллективного принятия решений конфликты между людьми не исчезнут полностью. Но они будут возникать гораздо реже. И, главное, не они будут определять ход истории.
Так было, например, в русской сельской общине в 19 начале 20 го вв. Русский экономист Н.Воронцов отмечал, что в рамках общины индивидуальные интересы совпадали в большинстве случаев с коллективными. Когда все вместе работают на общем поле и от усилий всех зависит благосостояние каждого, то каждый заинтересован в процветании всех. Господствует принцип "я помогу тебе сегодня, а ты мне - завтра". Вполне естественно, что и решать вопросы производства в таком обществе станут коллективно, на общем собрании, или на действующем в рамках наказов этого собрания совете. Именно в подобных сообществах культивируются обычно такие принципы, как самоуправление, сотрудничество, стремление к равенству и взаимопомощь.

Из реальной жизни мы все знаем, что людей волнует, главным образом бабло, и что они готовы ближнего съесть живьем, если он им мешает его получить. Капитализм - естественное состояние людей, а не выдуманный кем-то строй.


Ответим короткой цитатой: "На самом деле, естественное состояние человечества - это феодализм. А капитализм придумали масоны и вольтерьянцы" (А.Крамер.)

Давайте говорить серьезно. Разве люди сегодня не озабочены прежде всего улучшением своего материального положения? Зачем им какой-то там коммунизм, какая-то там еще свобода?

Прежде всего, капиталистическая реальность - не гармонична и у многих практически нет шанса улучшить свое положения, играя по ее правилам. Миллиарды людей живут в условиях бедности и нищеты. У них нет средств для того, чтобы получить хорошее образование или хотя бы дать его своим детям. К тому же капитализм - строй, в котором мы сегодня живем, периодически порождает грандиозные мировые экономические депрессии и мировые войны (а так же локальные кризисы и войны), в ходе которых государства и крупные компании делят ресурсы и территории. Хищническая эксплуатация природных ресурсов крупными компаниями уничтожает естественную среду обитания человека, наносит непоправимый ущерб экосистемам планеты, отнимает жилье и жизненное пространство у бедноты, застравивая места ее поселения офисами или фабриками, делает невозможным наше физическое выживание. Все эти факторы делают жизнь в условиях капитализма неудобной и невыносимыой для многих. Кроме того, около 3 миллиардов вообще живут натуральным или полунатуральным хозяйством и про них пока даже нельзя сказать, что они впоне интегрированы в капиталистическое общество, стали его частью, являются носителями его ценностей. Немало и таких, кому капитализм не нравится по этическим, религиозным или эстетическим причинам. В силу всего этого у нас нет оснований утверждать, что капитализм и есть та самая система которая подходит большинству людей.
Мы стремимся соединить протест уволенных рабочих, городской или сельской бедноты, чьи земли отравлены и чьи сады и парки вырублены, и протест всех представителей социальных низов, бунтующих против несправедливости общества, в одное общее социально-революционное движение. Оно должно будет разрушить капитализм. Одновременно, в рамках самого движения, построенного на принципах самоуправления, будут вырабатываться практики и принципы поведения, необходимые для жизни в условиях безгосударственного коммунизма.
Истории известны массовые протестные движения работников, с сотнями тысяч членов, построенные неиерархически, на основе прямой демократии общих собраний - союзы работников в Аргентине, США и др. Просто на протяжении современной истории угнетенным весьма часто приходила в голову мысль о том, что улучшить и изменить свое положение можно только в ходе борьбы, и что в процессе борьбы решения нельзя передоверять никому, поскольку любого лидера могут запугать или купить....
Вернемся к вопросу о материальных потребностях. Коммунизм - это, конечно, не скатерть-самобранка, которая кормит и поит возлежащего на печи идиота. Коммунизм не выдуманное фантастами общество, где каждому предоставляется личный звездолет. Не рог изобилия, из которого вдруг, по мановению волшебной палочки на человека польются любые самые невероятные материальные блага. Даже если некоторые вещи станут технически осуществимы в ближайшую тысячу лет, ресурсы планеты и возможности природных экосистем ограничены. В любом случае нет смысла сейчас говорить о невероятных вещах и технологиях, а надо здесь и сейчас формировать новый тип человеческих отношений.
Коммунизм есть суровая гармония между трудящимися, а других (за исключением детей, стариков, больных и инвалидов) там не будет. Базовые материальные потребности людей в качественной одежде и питании, удобном транспорте и жилье, медицине и образовании, чистом воздухе и земле будут удовлетворены. Современные достижения науки и техники вполне позволяют сделать все это. Просто нужно вместо боевых самолетов и кораблей, которые производятся тысячами, и каждый из которых стоит десятки миллионов долларов, строить жилые дома, школы, больницы, университеты, развивать общественных транспорт и т.д. Но аппетиты хамов, желающих восседать на золотых унитазах, никто удовлетворять при коммунизме не станет.
Может показаться, что стремление непрерывно увеличивать материальное потребление является неотъемлемой человеческой чертой. В действительности оно подогревается и растравляется крупными корпорациями. Безудержное материальное потребление не было фетишем ни для первобытных культур. ни для некоторых цивилизаций, которые сегодня считают высокоразвитыми. Свободные ремесленники античной Греции могли производить золотые украшения в больших количествах для скифских или персидских царей. Но если бы гражданин греческого полиса явился на народное собрание увешанный золотыми безделушками, его бы подняли на смех. Ибо в основе социального идеала греков лежали простота и непритязательность.
Процитируем современного французского социолога Андре Горца: 'Как только массы находят возможность получить то, что было привилегией элиты, все это (степень бакалавра, машина, телевизор) обесценивается. Порог нищеты повышается на одну отметку: создаются новые привилегии, недоступные массам. Непрерывно воссоздавая редкость (rarete) с целью воссоздать неравенство и иерархию, капиталистическое общество порождает больше неудовлетворённых потребностей, чем удовлетворяет их. "Норма роста разочарования легко превышает рост производства" (Иллич). Итак, надо атаковать... динамику растущих и всегда обманчивых потребностей, на которых рост держится. Надо атаковать соревнование, на которое экономический рост обрекает людей, заставляя каждого из них стремиться возвыситься над другими. Современное общество могло бы выбрать себе такой девиз: "То, что является благом для всех - ничего не стоит. Тебя будут уважать лишь в том случае, если у тебя есть нечто "лучшее", чем у других". Итак, чтобы порвать с идеологией роста, надо утверждать противоположное: "Тебя достойно лишь то, что является благом для всех. Только то заслуживает быть произведённым, что ни для кого не является привилегией и никого не унижает. Мы можем быть счастливы с меньшим изобилием, ибо в обществе без привилегий не будет бедных".
(См. http://zhurnal.lib.ru/m//magid_m_n/gorz2.shtml )
Известно, что в 50х годах прошлого века производители уперлись в стену - их товары в таком количестве, как им было необходимо производить для получения хотя бы минимальных прибылей, стали не нужны. И дело вовсе не в том, что их не имели возможность приобрести (большая часть населения могла себе такое позволить). Просто эти товары были потребителям не нужны. Российский маркетолог N, пишет об этом так "В результате проведенных исследований было определенно два ключевых поведенческих момента: 1) Покупатели по большей части довольствовались тем уровнем товаров, который у них имелся и мало интересовались 'новинками'. Они просто не видели необходимости в приобретении супер-навороченных новых ботинок или холодильников - их вполне устраивали старые; 2)Возросла стандартизация товаров, лишая их многих индивидуальны качеств, поэтому покупатели не выделяли товары отдельных производителей, различая их больше по потребительским свойствам, чем по названию или принадлежностью к определенной фирме-производителю. Столкнувшись с таким отношением к себе и своим товарам, воротилы бизнеса не на шутку струхнули. Ведь такое 'странное' поведение ставит их в дурацкое положение: развиваться можно, и нужно, и хочется..... но не можется. В ответ, корпорациями были выработаны принципы, которые и по сей день работают, развиваются и модифицируются: 1) Пропагандировать среди населения чувство недовольства тем, что они имеют. И всемерно побуждать к новым покупкам. 2)Обратиться к бессознательным желаниям и энергично их эксплуатировать. Именно с середины 50-х начинается массовое и успешное использование психоанализа в рекламе. Утверждается, что к приобретению товара побуждают чувства, таящиеся в глубинах мозга. Именно их и следует мобилизовывать при помощи рекламы."
Коммунистический анархизм - это общество, где человек безусловно зависим от отношений с окружающими людьми, от их мнений. Но в то же время, человек коммунистического анархистского общества не зависит от законов рынка или эксплуататоров, владеющих собственностью. Не зависит он и от людей, которые многократно сильнее его, ибо управляют общественными ресурсами и устанавливают правила игры (в коммунистическом обществе такой властной элиты просто нет). Он учится реализовывать себя в человеческой коммуне, учится общению и взаимодействию с равными себе людьми. Это залог того, что нашими вкусами и потребностями никто не сможет манипулировать.

Если богатства не будут литься как из рога изобилия, то люди станут конкурировать за редкие и не всем доступные предметы. Откуда же тогда воозьмется сотрудничество. Нет, без изобилия невозможны отношения, построенные на принципе "от каждого по его способностям, каждому по его потребностям", потому что люди станут конкурировать за редкие ресурсы. А изобилие в обозримом будущем не достижтимо.

Экономическое развитие является существенным, но не единственным фактором, влияющим на поведение людей. Так, японский анархист Хатта Сюдзо утверждал, что анархо-коммунистический строй изначально может быть основан и на бедности, но её тяготы компенсируются духом братства и коммунитарной солидарности. В этой связи мождно вспомнить и коммуны ранних христиан.
Ложными являются представления некоторых ученых XIX столетия о конкуренции между людьми, как, якобы, результате нехватки природных ресурсов. Исследования современных антропологов и психологов убедительно доказывают, на базе огромного фактического материала, что первобытные общества, живущие в условиях относительного материального изобилия, как раз являются наиболее конкурентными. А вот те, кто живет в очень тяжелых условиях, например бушмены, напротив, строят отношения внутри сообщества и между сообществами на основе взаимопомощи, а не конкуренции. Вот что пишет об этом российский ученый А.А.Казанков "Cравнивая уровень гомицида (убийств - прим. Магид) у подвижных охотников-собирателей в экстремальной природной среде с одной стороны (бушмены Калахари и аборигены ЗП), и в благоприятной среде (аборигены некоторых районов Австралии - прим. Магид) - с другой, мы видим прямую положительную корреляцию между степенью благоприятности среды и интенсивностью межобщинных конфликтов."
(См. http://www.krotov.info/history/20/kaza2001a.html)
Разумеется из этого не следует, что нужно стремиться к бедности. Просто обилие материальных благ ни в коей мере не является фактором, снижающим взаимную агрессию людей. Часто даже бывает наоборот!

3. СТУКТУРА АНАРХО-КОММУНИСТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА

'Как конкретно вы представляете себе такое общество?'

Самоуправляющиеся ассоциации коллективов станут производить лишь то, что действительно необходимо этим коллективам, соответствует их потребностям. Все, что независимые коллективы (самоуправляемые кварталы, местные коммуны) смогут произвести непосредственно для себя в собственных мастерских, будет произведено ими самими. В то же время коммуны будут связаны межу собою крупными совместными промышленными и научными проектами. Среди них будет совместное производство электроэнергии, строительство и поддержание в рабочем состоянии транспортных систем, совместное производство сложных машин, научное и производственное экспериментирование. Кроме того, будут и совместные культурные, образовательные и иные проекты. Большое коммунистическое общество - это коммуна коммун.
Так пытались построить анархо-коммунистическое общество в Арагоне в 1936-1937 гг., и довольно успешно (затем коммуны были разрушены сторонниками Испанской Республики, антифашистами). Сначала ввели самоуправление и общественное потребление ряда продуктов в отдельных коммунах. Потом, когда увидели, что это работает, спустя несколько месяцев, провели съезд коммун, который взял курс на анархистский коммунизм. Отдельные коммуны договорились о согласовании работ между собой и о создании статистического управления. Оно должно было получать информацию от самоуправляемых коммун о потребностях их членов, сообщать ее производствам, находившимся в совместном управлении коммун. Все свои потребности, которые каждая коммуна могла реализовать сама, она реализовывала сама. Все что выходило за пределы ее возможностей, должно было стать предметом производства, планировавшегося совместно с другими коммунами. (См http://aitrus.narod.ru/esprev.html )
Это, однако, относится к области экономики. Более широкое описание анархистского общества находим у Кропоткина: 'Это общество будет состоять из множества союзов, объединенных между собою для всех целей, требующих объединения, - из промышленных федераций для всякого рода производства: земледельческого, промышленного, умственного, художественного; и из потребительских общин, которые займутся всем касающимся, с одной стороны, устройства жилищ и санитарных улучшений, а с другой - снабжения продуктами питания, одеждой и т. п. Возникнут также федерации общин между собою и потребительских общин с производительными союзами. И, наконец, возникнут еще более широкие союзы, покрывающие всю страну или несколько стран. Все эти союзы и общины будут соединяться по свободному соглашению между собой... Развитию новых форм производства и всевозможных организаций будет предоставлена полная свобода; личный почин будет поощряться, а стремление к однородности и централизации будет задерживаться. Кроме того, это общество отнюдь не будет закристаллизовано в какую-нибудь неподвижную форму; оно будет, напротив, беспрерывно изменять свой вид, потому что оно будет живой, развивающийся организм'
О модели такого общества, построенной на базе реальных примеров из жизни, можно прочесть здесь: http://shraibman.livejournal.com/308667.html

4. ПСИХОЛОГИЯ, ЛИДЕРСТВО

Почему для анархистов так важны вопросы организации управления, власти? Считаете ли вы, что вопросы собственности, того, кому она принадлежит, менее существенны?

Вопрос организации управления (вопрос о власти) и вопрос о собственности, это не два разных вопроса. Это один и тот же вопрос. Власть - это право принимать решения за других в том, что касается их жизни. А собственность, это право принимать за других решения, связанные с управлением конкретным имуществом (и доходами от его использования), с имуществом, которое произведено коллективным трудом. Таким образом, частная собственность - это частный случай власти. Частная собственность это ситуация, когда конкретный индивид, считающий себя самым умным или хитрым, или группа таких индивидов, присваивает себе право решать за других вопросы, касающиеся управления коллективно изготовленными предметами. Если же такая группа людей объединяется в государство, то получаем государственную собственность вместо общественной, как это было в СССР. Там орудиями труда, недвижимостью и природными ресурсами управлял и владел бюрократический аппарат государства.
В условиях частной или государственной собственности неизбежна эксплуатация. Средства производства находятся в руках меньшинства людей. Меньшинство принуждают работать на себя всех остальных, самовольно распоряжается результатами коллективного труда. Причем те, кто обладают властью политической, и те, кто обладает властью экономической (собственностью) либо совпадают в одном лице, либо кооперируются между собою. Любое государство, в любой стране, обладает огромным богатством, собственностью, недвижимостью, налоговыми поступлениями, активно вмешивается в экономику. Кроме того, оно гарантирует неприкосновенность богатства и доходов крупных собственников, а те взамен поддерживают его в финансовом отношении (иногда, и само государство выступает в роли крупнейшего из собственников) Исключений не бывает. Правда, необходимо отметить, что группировки, обладающие собственностью и властью, периодически вступают в борьбу друг с другом, и переделяют собственность. Как остроумно пошутил один современный российский писатель: 'вся история человечества за последние 5 тысяч лет - это ни что иное, как постоянный пересмотр итогов приватизации'.
Иными словами, коммунизм, то есть общество без частной собственности, может быть только анархистским, или же его не будет вообще.
Анархо-коммунисты выступают за то, чтобы заменить иерархию самоуправлением. Греческий социолог Корнелиус Касториадис, чьи взгляды близки к анархизму, писал: 'Мы хотим самоуправляемое общество. Что это значит? Общество, которое управляет, а значит, руководит само собой. Но надо еще уточнить. Самоуправляемое общество - это общество, где все решения принимаются коллективом, которого эти решения касаются. Речь идет о системе, где те, кто осуществляет деятельность, те и принимают коллективно решение, что они должны делать и как это сделать в тех границах, которые налагает на них сосуществование с другими коллективами. Таким образом, решения, которые касаются работников цеха, должны быть приняты работниками этого цеха, решения, которые касаются работников нескольких цехов - собранием этих работников или их делегатами, избираемыми и сменяемыми, решения, которые касаются квартала - жителями квартала, решения, которые касаются всего общества - всей совокупностью мужчин и женщин, которые в нем живут'.
Иерархия, неравенство, господство человека над человеком появляются там, где возникает разделение труда в вопросах управления общественной жизнью. Господство человека над человека появляется там, где процесс принятия управленческих решений выходит из-под контроля общины и сосредотачивается в руках меньшинства.
(См http://shraibman.livejournal.com/254959.html )

'А что если сильный, талантливый человек берет на себя инициативу в том, что касается принятия решений? Или, если так поступает группа людей?'

Весь вопрос в том, чтобы провести границу между инициативой и принуждением. Когда одаренный, сильный, волевой человек берет на себя инициативу и что-то делает первым, то это - правильно. Тем самым он подает пример другим. Когда он проявляет инициативу и приглашает других ей следовать - это тоже правильно. Когда, наконец, он подает какую-то идею и агитирует за нее других - это его безусловное право. Однако, когда он говорит, что он будет решать за других, как им лучше устроить жизнь, потому что он умнее, сильнее и лучше других - это означает господство человека над человеком. На самом деле, даже если бы такой человек или группа людей хотели сознательно навредить всем остальным, они не смогли бы выдумать лучше!
Общество состоит из миллионов отдельных людей. Каждый человек - личность, индивидуальность со своими вкусами и предпочтениями, интересами и устремлениями, надеждами и разочарованиями. Кроме того, человек не статичен: на протяжение жизни он меняется. И никто, кроме самого человека не может сказать, что же ему нужно на самом деле. Всякий, кто за человека пытается решить, что этому человеку нужно, превращает его в вещь, подавляет его личность, разрушает его самобытность, самостоятельность и свободу.
Неважно, какими побуждениями руководствует диктатор или правящая группировка (партия), важно, какие последствия неизбежно вызывает их деятельность. Определить из единого центра, как жить массам людей, составляющих общество, значит навязать им нечто, что им чуждо, поместить их в прокрустово ложе каких-то схем - неясных, непонятных, и зачастую неприятных обществу. Отсюда неизбежность конфликта между правящей группировкой и всеми остальными. Касториадис отмечает: 'Никакие научные расчеты не помогут нам решить, что предпочтительно для общества в следующем году: больше досуга или больше потребления, более или менее быстрый рост. Тот, кто утверждает, что такое может быть просчитано какой-то отдельной группой специалистов - невежда или лжец. Единственный критерий, который имеет смысл в этих случаях, это то, чего собственно хотят составляющие общество мужчины и женщины. Только они, и никто другой, могут решить, как им жить и работать'.

'Но ведь в реальной жизни всегда есть отдельные люди - более деятельные, более активные, в чем-то даже более конструктивные, чем другие...'

Верно. Кроме того, бывают разные ситуации. Некоторые люди просто более компетентны в обсуждаемых вопросах, чем другие. В отношениях врача и пациента, учителя и ученика, первоклассного ученого и лаборанта присутствует все же некоторый элемент иерархии. Наконец, бывают ситуации, когда требуется очень быстро принять решение, ибо речь идет о сохранении человеческих жизней. Например, в случае ликвидации последствий катастрофы. И вполне возможно, что такие решения смогут принять лишь несколько людей, которым остальные вынуждены будут предоставить исключительные полномочия... Вероятно это будет сохраняться в той или иной степени в условиях коммунизма. Но важно, что все же преобладать в обществе будут иные, неиерархические отношения, связанные с закреплением практики коллективного принятия решений на общих собраниях и c постепенным развитием менталитета, соответствующего этой практике.

"Абсолютное уничтожение всякой несвободы наверное невозможно, писал американский журнал Anarchy - и те, кто требует достижения этого абстрактного абсолюта скорее всего догматичные фанатики, которых лучше избегать. Они возможные кандидаты в робеспьеры будущих царств террора. Однако между Сциллой фанатизма и Харибдой беспринципного реформизма лежит то, что мы считаем реализуемой и жизненной концепцией качественно более свободной и справедливой социальной системы. Подобная система не будет чиста и безупречна , но она потребует действительно радикального переустройства общества, которое будет заключаться в изменении баланса общественных отношений, она покончит с нынешним господством иерархических и авторитарных общественных отношений, заменит это господство самовоспроизводящейся системой неиерархических общественных отношений, которые могут быть названы... анархией'".
Важно стремиться к идеалу. Близкий к анархизму социальный мыслитель левый эсер Исаак Штейнберг считал, что даже в безгосударственном обществе сохранятся "кристаллы власти", обусловленные психологическими и организационными причинами. Даже если эти иерерхии строятся на полностью добровольных началах, они чреваты превращением в новые пирамиды власти. Штейнберг сравнивает свободное общество с раствором, в которой плавают маленькие кристаллики твердого вещества. Чтобы жидкость не кристаллизовалась целиком, ее необходимо постоянно перемешивать и удалять очаги кристаллизации. Каждый такой случай следует рассматривать отдельно, и следить за тем, что он не сделался причиной появления новых, устойчивых иерархий. Если не следить за этим процессом, то общество, объявившее окончательную победу "анархии", может, само того не заметив, превратиться в диктатуру. Поэтому Штейнберг говорил о создании безгосударственной федерации, постоянно борющейся с подобной "кристаллизацией".

Как в таком случае вы относитесь к собственности?

Собственность отдельного лица, работающего на данном станке, или даже собственность трудового коллектива - это все равно частная собственность. Но существование частной собственности не имеет под собой никаких моральных оснований. Ибо во всякую вещь вложен труд гигантского числа людей, целых поколений людей. Пожалуй, лучше всего об этом сказал П. Кропоткин: 'В течение целых тысячелетий миллионы людей работали, расчищая леса, осушая болота, прокладывая дороги, устраивая плотины на реках. Всякий клочок земли, который мы обрабатываем в Европе, орошен потом многих поколений, каждая дорога имеет свою длинную историю непосильной работы, народных страданий... В настоящую минуту ценность каждого дома, каждого завода, каждой фабрики, каждого магазина обусловлена трудом, положенным на эту точку земного шара миллионами давно погребенных в землю рабочих и поддерживается она на известном уровне только благодаря труду легионов людей, обитающих эту точку. Каждая частица того, что мы называем богатством народов, ценна лишь постольку, поскольку она составляет часть этого огромного целого. Миллионы человеческих существ потрудились для создания цивилизации, которой мы так гордимся. Другие миллионы, рассеянные по всем углам земного шара, трудятся и теперь для ее поддержания. Даже мысль, даже гений изобретателя - явления коллективные, плод прошлого и настоящего. Тысячи писателей, поэтов, ученых трудились целые века для того, чтобы выработать знание, чтобы рассеять заблуждения, чтобы создать ту атмосферу научной мысли, без которой не могло бы явиться ни одно из чудес нашего века. Разве в течение всей их жизни их не кормили и не поддерживали как в физическом, так и в нравственном отношении целые легионы всевозможных рабочих и ремесленников? Разве они не черпали силы, дававшей им толчок, из окружающей их среды? Всякая машина имеет в своем прошлом подобную же историю: длинную историю бессонных ночей и нужды, разочарований и радостей, второстепенных усовершенствований, изобретенных несколькими поколениями неизвестных рабочих, понемногу прибавлявших к первоначальному изобретению те мелкие подробности, без которых самая плодотворная идея остается бесплодной. Мало того: каждое новое изобретение представляет собою синтез, т. е. свод изобретений, предшествовавших ему в обширной области механики и промышленности. Наука и промышленность, знание и его приложение, открытия и их практическое осуществление, ведущее к новым открытиям, труд умственный и труд ручной, мысль и продукт материального труда - все это связано между собою. Каждое открытие, каждый шаг вперед, каждое увеличение богатств человечества имеет свое начало во всей совокупности физического и умственного труда как в прошлом, так и в настоящем. По какому же праву, в таком случае, может кто-нибудь присвоить себе хотя бы малейшую частицу этого огромного целого и сказать: это мое, а не ваше?'"
Что их этого следует? Что общественная собственность - это не в коей мере не собственность трудового коллектива. Общественная собственность - это собственность всего общества. Это система, при которой федерация трудовых коллективов решает путем диалога что, как и для кого производить.
(Более подробно об этом здесь http://shraibman.livejournal.com/184910.html )