(no subject)
https://naval-manual.livejournal.com/104035.html
Балтийский флот в битве за Ленинград.
В понедельник я упомянул тезис, кажущийся достаточно важным для отдельного обсуждения. Полноценного обсуждения, под которым я понимаю беседу, включающую в себя как французскую методику "чистого разума", так и мэхэнианское "исторического доказательства". Сегодня у нас всё это будет.
Тезис, о котором идёт речь, звучит так: размер флота важнее и технического совершенства кораблей, и подготовки личного состава, и даже инфраструктуры. Отправная точка формулировки такова: стратегический результат важнее тактической эффективности. Логическое подкрепление тезиса можно дать в двух абзацах.
Во-первых, именно размер противостоящей силы - главная константа любого военного планирования. Хотя бы потому, что учёт вражеского количества надёжней учёта неприятельского качества. Расчёты, в которые включается качество противника, с большей и большой вероятностью ведут к неудаче. Поскольку именно такие расчёты обычно влекут за собой грех недооценки противника с вытекающими из этого кровавыми реками. История Дарданелльской кампании 1915 г. - во многом про это, мысль о том, что турки устроят союзникам позиционную мясорубку не хуже той, что устраивали им немцы, очевидно, не была вполне доступна руководству союзников.
Во-вторых, специфика морской войны с её главной проблемой заключается в том, что главные вопросы зачастую решаются без боя и до боя - часто даже до войны. Потому как в морской войне слабый может уклониться от боя, и часто уклоняется от оного - со всеми вытекающими стратегическими последствиями. В такой ситуации тактика жёстко подчинена стратегии, важное правило - ошибки стратегии не компенсируются достижениями тактики - соблюдается особенно строго. Это порождает известную методическую проблему "крокодилов на Невском", обнаружения неявного негативного влияния флота на ход войны. Например, даже причины отказа Германии от морской торговли в мировых войнах нельзя назвать вполне очевидными, многим до сих пор кажется, что самым эффективным средством борьбы с морской торговлей были подводные лодки, а не линейные корабли. Ну а тот факт, что главным препятствием, отделявшим немцев от парада на Трафальгарской площади в 1940 г., были не Ла-Манш и не "спитфайры", а линкоры и крейсера Королевского флота, полагаю, упускает из виду каждый второй. К этой проблеме мы вернёмся чуть ниже, пока же просто зафиксируем логическую пару, позволяющая выдвинуть обсуждаемый тезис.
Исторические примеры в пользу сказанного могут быть разными. Когда-то я уже выдвигал исходный тезис в заметке об итальянском слоне (можно было, для потехи, назвать того слона сицилийским). Сегодня скажу немного о роли Балтийского флота в Великой Отечественной войне. Сразу оговорюсь: у меня нет хорошего полного описания деятельности немецкого флота на Балтике в 1941 г., я до сих пор подглядываю в тексты Руге и даже Майстера. Кроме того, я не могу назвать себя знатоком битвы за Ленинград. Это может повлечь за собой фактические неточности, но выводы я постараюсь сформулировать так, чтобы возможные уточнения на них не повлияли.
Ментальная заноза
Начну с Директивы №21, так же известной как "План Барбаросса". Значимость документа, думаю, не стоит лишний раз обсуждать. Это был главный немецкий документ в 1941 г., и один из главных немецких документов всей войны. Так вот, в этом документе Балтийский флот дважды упоминается прямо, и ещё дважды - косвенно.
Первое упоминание содержится в самой главной части самого главного документа, разделе "Общий замысел":
В ходе этих операций русский Балтийский флот быстро потеряет свои базы и окажется, таким образом, неспособным продолжать борьбу.
Иными словами, одним из главных результатов должно стать выведении Балтийского флота из игры. Однак из основных идей плана - разгром вооружённых сил СССР - прямо относится и к Балтийскому флоту. Второе упоминание содержится в разделе, касающемся задач немецкого флота:
В войне против Советской России военно-морскому флоту отводится задача, обеспечивая оборону своего побережья, воспрепятствовать прорыву военно-морского флота противника из Балтийского моря. Учитывая, что после выхода к Ленинграду русский Балтийский флот потеряет свой последний опорный пункт и окажется в безнадежном положении, следует избегать до этого момента крупных операций на море.
В том же разделе содержится и то, что я назвал косвенным упоминанием:
После нейтрализации русского флота задача будет состоять в том, чтобы обеспечить полную свободу морских сообщений в Балтийском море, в частности снабжение по морю северного фланга сухопутных войск (траление мин!).
Здесь снова постулируется необходимость уничтожения Балтийского флота, но уже через желаемый результат - полную свободу коммуникаций. Отдельное указание на необходимость снабжения морем сухопутных войск тоже важно. Наконец, второе косвенное упоминание КБФ встречается в следующем, на первый взгляд вполне "сухопутном" пассаже:
Южная из этих групп, являющаяся центром общего фронта, имеет задачу наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее нее и раздробить силы противника в Белоруссии. Таким образом будут созданы предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север, с тем чтобы во взаимодействии с северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после обеспечения выполнения этой неотложной задачи, за которым должен последовать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы как важного центра коммуникаций и военной промышленности.
Явное упоминание Кронштадта весьма примечательно. В общей и короткой директиве упомянуто не так много советских городов. И в числе этих немногих - главная база Балтийского флота. Было бы, вероятно, слишком смело утверждать, что уничтожение Балтийского флота стало главной причиной немецкого наступления на Ленинград. Однако, рискну утверждать, что это была, видимо, одна из главных причин такого решения. Оказавшего серьёзное влияние на ход и исход всей войны.
В любом случае, главное здесь - то, что Балтийский флот был непосредственной частью ментального процесса высшего руководства фашистской Германии. Занозой в мозгу лично Гитлера. Это уже само по себе было крупным результатом: если что-то заставляет противника думать об этом чём-то, это что-то уже очень важно. При этом, замечу, ни Черноморский, ни Северный флоты в директиве в явном виде не упоминаются. При этом и тот, и другой сыграли важные стратегические роли в 1941 г. Однако, рискну утверждать, что именно Балтийский флот сыграл самую важную роль в крушении немецких планов (мысль, полагаю, несколько неожиданная даже для отечественных навалистов). И для того, чтобы сыграть эту роль, Балтийскому флоту было достаточно просто существовать - существовать как флоту относительно крупному, который нельзя сбросить со счетов.
Оперативный наждак
Для дальнейшего обсуждения стратегической роли Балтийского флота в кампании 1941 г. придётся спуститься на одну ступеньку. И начать с проблемы крокодилов. Единственным надёжным способом указания на негативную роль флота, заставляющего противника отказаться от чего-либо, является наличие документальных свидетельств того, что противник чего-то хотел, но отказался - потому, что флот противник был слишком силён. Такое встречается не всегда, но в случае с Балтийским флотом в 1941 г. имеет место именно такой случай.
В апреле 1941 г. руководство немецкой армии запросило флот о возможности высадки на Моонзундских островах в первые дни войны "как в 1917 г." И 29 апреля 1941 г. получило пространный, на 28 стр., ответ, суть которого сводилась к следующему: нет, это невозможно, поскольку советский Балтийский флот слишком силён. Так в шестерёнки немецкой военной машины попал первый камушек, брошенный Балтийским флотом. Вопрос о том, как бы повлиял на общий ход кампании 1941 г. немецкий десант на Эзеле в июне - это вопрос суровой альтернативы. Однако, можно утверждать, что такой десант ухудшил бы положение нашей армии, и без того тяжёлое.
Если потенциальные результаты немецкой высадки могут быть предметом дискуссии, то результаты сохранения контроля за Моондзундскими островами известны. Первый: острова стали базой для борьбы на морских коммуникациях немецкой армии в Рижском заливе в июле-августе 1941 г. Борьбы, в которой тактическая эффективность и результативность Балтийского флота была... невелика. Символом этого "невеличия" можно считать бой 6 июля 1941 г. Однако, оперативный результаты были существенными: немцы вынуждены были использовать систему конвоев, при этом периодические атаки советских эсминцев вели к периодическим перерывам в перевозках. Советские эсминцы в Рижском заливе в 1941 г. в этом случае играли примерно ту же роль, что и итальянские линкоры в Восточном Сердиземноморье в 1941-1942 гг.: противнику удавалось избегать тяжёлых потерь, но лишний раз проверять чужую боевую готовность он не решался. Размер - относительный размер - имел значение. Общий итог: за два месяца, в июле-августе, немцы привезли в Ригу, насколько я знаю, около 50 000 т грузов. Это - немного (мягко говоря). Во-первых, два-три парохода средних размеров могли бы сделать то же самое за три недели. Во-вторых, общая вместимость "Транспортной флотилии", созданной немцами, составляла более 700 тыс. брт. Существенное затруднение использования коммуникаций - второй камушек Балтийского флота.
Прямым следствием того, что немцы не смогли захватить Моонзунд в июне, и не смогли в полной мере обеспечить использование морских коммуникаций в интересах армии, стала операция по захвату островов в сентябре 1941 г. В этой операции участвовали силы 42-го армейского корпуса: две пехотные дивизий (основной удар наносила 61-я, 217-я заняла остров Вормси), четыре дивизиона тяжёлой артиллерии (6 210-мм мортир, 12 150-мм пушек, 12 150-мм гаубиц, 12 150-мм пушек), дивизион артиллерийской инструментальной разведки, сапёрный батальон, сапёрно-строительный батальон, мостовая колонна и пр. В эти "сухопутные" детали я ударился не случайно: операция по захвату Моонзундских островов проводилась одновременно с решающим этапом битвы за Ленинград. Это подчёркивает значимость проблемы на морских коммуникациях, которую армейского руководство оценило в целый армейский корпус (здесь мы видим, как принятые ранее стратегические решения влияют на оперативный сценарий). И - так в немецкие шестерёнки попал третий камушек.
Четвёртым же стал Таллинский переход. Здесь, так же как и в случае с действиями на коммуникациях в Рижском заливе, мы видим ситуацию, когда тактическая эффективность представляется сомнительной, однако оперативный результат налицо. И этот результат опять же зависит от размера флота. Не откажу себе в удовольствии и процитирую работу А.В. Исаева:
В целом можно отметить, что Балтийским флотом был произведен вполне удачный маневр по морю, спасший значительную часть войск 10-го стрелкового корпуса от уничтожения и позволивший солдатам и командирам соединения принять участие в боях под Ленинградом в самые напряженные дни сражения за город.
Таким образом, мы видим двойной результат: и позитивный, и негативный. Если основные силы немецкой армии, штурмовавшие Таллин, после операции вынуждены были повернуть на Моонзунд, и не участвовали в боях за Ленинград в "самые напряжённые дни", то наши силы были вывезены морем и участие в этих боях приняли. Ещё раз подчеркнём - здесь важна не численность войск (незначительная в общем масштабе войны), а место и время. Пара немецких пехотных дивизий, четыре дивизиона тяжёлой артиллерии и пара сапёрных батальонов - этого было много для ситуации, сложившейся в сентябре 1941 г. под Ленинградом.
Рискну ли я утверждать, что Балтийский флот сыграл определяющую роль в судьбе Ленинграда? Нет, не рискну. В борьбе на континенте такое попросту невозможно. Однако, я рискну утверждать, что Балтийский флот сыграл в судьбе Ленинграда очень важную, существенную роль. Он был наждаком, многократно усиливающим "трение Клаузевица" на левом немецком фланге. Ну, а поскольку борьба за Ленинград была борьбой "на грани"... сами понимаете.
Берлинский подарок и Аландский вояж
Прежде, чем перейти к заключительным положениям, стоит упомянуть ещё одну операцию Балтийского флота в 1941 г. - бомбардировки Берлина. Поскольку она так же непосредственно касается исходного тезиса, хотя и является побочной сюжетной линией. В этой операции материальные результаты так же не были значительными. Тем не менее, сама по себе операция стала возможна благодаря тому, что Моонзундские острова оставались под нашим контролем - а оставались они благодаря тому и только тому, что у нас был относительно большой Балтийский флот. И при этом операция должна была дать политический результат. Оценить, насколько он был велик, непросто - но, так или иначе, в этой операции значение Балтийского флота вышло за оперативные и даже стратегические пределы, на самый высокий, политический уровень.
Я не буду добавлять к сказанному то, что часто говорят и обсуждают в подобных случаях - слова об общей численности вывезенных морем в Ленинград войск, о вывезенных технике, боеприпасах и продовольствии. Оставим за скобками и разговор о роли морской артиллерии в боях 1941 г. Главный вклад в битву за Ленинград, как мне кажется, описан выше. Сделаю, пожалуй, ещё одно дополнительное замечение, всё о том же стратегическом влиянии. Аландскую экскурсию немецкого "Балтийского флота" с "Тирпицем" во главе часто воспринимают как некий курьёз. Это, мне кажется, зря: в этой экскурсии мы видим ещё один случай влияния нашего Балтийского флота на стратегические планы немцев. Причём мы видим и изменение, пусть краткосрочное, основной морской идеи Директивы №21 (главные силы флота должны действовать против Англии), и вынужденный, но отнюдь не пренебрежимо малый риск ("Тирпиц" мог подорваться на мине, получить торпеду или налететь на мель). Исходно постулированная важность Балтийского флота - ментальная заноза, да - заставляла предпринимать соответствующие меры. В этом же контексте следует воспринимать и воздушные удары по кораблями Балтийского флота в сентябре 1941 г.
* * *
Вернёмся к исходному тезису, о первостепенной важности размера флота. Чем интересен пример с Балтийским флотом? Он, как мне кажется, хорошо иллюстрирует высказывание о том, что главные вопросы часто (не всегда) решаются без боя. Да, тактическая эффективность нашего флота могла быть выше, и результаты могли быть крупнее, но итоговый стратегический вклад в борьбу за Ленинград, как ни странно, едва ли мог бы существенно измениться. С другой стороны, если бы вместо "большого неэффективного" флота у нас на Балтике был бы флот "маленький эффективный" - ну, скажем, размером с финский, или польский - то вся приведённая выше цепочка рассыпалась бы. Едва ли такой флот попал бы в Директиву №21, едва ли он заставил немцев отказаться от высадки на Моонзунд, едва ли он избежал бы потерь от мин и авиации - и мог бы кончиться уже к августу. Со всеми вытекающими из этого последствиями.