Спасительное буквоедство Оскара Грузенберга
Я тут пишу статейку про дело Бейлиса, в голове, как нетрудно догадаться, исключительно трень-брень, однако обещала, да и деньги нужны. Узнала, как это ни странно, много для себя нового. Например, такая история про одного из адвокатов Бейлиса, Оскара Грузенберга (к самому делу Бейлиса не относится):
"Образчиком Грузенберговских защит может служить дело поручика Пирогова, о котором он рассказал в статье в «Современных Записках» и затем в книге «Вчера».
Дело Пирогова (- Пирогов был приговорен к смерти за принадлежность к революционной организации, http://federacia.ru/library/novel/841.html?part=20&lan=&pages=), которого Грузенбергу удалось дважды спасти от, казалось бы, верной смерти, - подлинный триумф адвоката. В 1908 г. к нему явился молодой коллега, накануне получивший телеграфную просьбу из Владивостока позаботиться о защите кассационной жалобы приговоренного к смерти Пирогова.
Дело слушалось в Главном Военном суде в тот же день.
Грузенберг согласился выступить, и оба поехали в суд. Ни тот, ни другой дела не знали; перед заседанием не удалось даже перелистать бумаги. Оставалась «одна надежда на напряженное прислушивание к докладу».
Но доклад подходит к концу, а поводов для кассации всё нет. Наконец, докладчик цитирует из обвинительного акта заключительные строки: на основании вышеизложенного, трое подсудимых обвиняются по таким-то статьям Угол. Уложения, а поручик Пирогов - «и по 110, 112 ст. книги XXII Свода Военных постановлений». При этих словах, в груди защитника «закипает, подымается, бурлит волна радости... Пирогов спасен, спасен».
Его спасло одно слово, уловленное Грузенбергом из доклада, вернее одна буква: «и». Эта спасительная буква свидетельствовала о том, что Пирогов обвинялся не только в воинских преступлениях, но и, вместе с остальными подсудимыми, по общеуголовному кодексу. В виду этого, уголовный суд во Владивостоке нарушил закон, не допустив к его защите присяжного поверенного.
После долгого совещания, военные судьи вернулись в зал для оглашения резолюции: приговор суда отменен. Дело слушалось вновь во Владивостоке. Когда оно вскоре пришло в Петербург с вторичным смертным приговором, Грузенбергу, успевшему тщательно познакомиться с делом, удалось добиться не только отмены второго приговора, но и прекращения дела. Так участь Пирогова решила буква «и», подхваченная напряженным вниманием защитника и использованная благодаря его находчивости".
А. А. Гольденвейзер, АДВОКАТ-БОЕЦ. Памяти О. О. Грузенберга. Из книги "В защиту права. Статьи и речи" (книга полностью на:ldn-knigi.narod.ru, ldn-knigi.lib.ru)
http://ldn-knigi.lib.ru/JUDAICA/Grusenb.htm
"Образчиком Грузенберговских защит может служить дело поручика Пирогова, о котором он рассказал в статье в «Современных Записках» и затем в книге «Вчера».
Дело Пирогова (- Пирогов был приговорен к смерти за принадлежность к революционной организации, http://federacia.ru/library/novel/841.html?part=20&lan=&pages=), которого Грузенбергу удалось дважды спасти от, казалось бы, верной смерти, - подлинный триумф адвоката. В 1908 г. к нему явился молодой коллега, накануне получивший телеграфную просьбу из Владивостока позаботиться о защите кассационной жалобы приговоренного к смерти Пирогова.
Дело слушалось в Главном Военном суде в тот же день.
Грузенберг согласился выступить, и оба поехали в суд. Ни тот, ни другой дела не знали; перед заседанием не удалось даже перелистать бумаги. Оставалась «одна надежда на напряженное прислушивание к докладу».
Но доклад подходит к концу, а поводов для кассации всё нет. Наконец, докладчик цитирует из обвинительного акта заключительные строки: на основании вышеизложенного, трое подсудимых обвиняются по таким-то статьям Угол. Уложения, а поручик Пирогов - «и по 110, 112 ст. книги XXII Свода Военных постановлений». При этих словах, в груди защитника «закипает, подымается, бурлит волна радости... Пирогов спасен, спасен».
Его спасло одно слово, уловленное Грузенбергом из доклада, вернее одна буква: «и». Эта спасительная буква свидетельствовала о том, что Пирогов обвинялся не только в воинских преступлениях, но и, вместе с остальными подсудимыми, по общеуголовному кодексу. В виду этого, уголовный суд во Владивостоке нарушил закон, не допустив к его защите присяжного поверенного.
После долгого совещания, военные судьи вернулись в зал для оглашения резолюции: приговор суда отменен. Дело слушалось вновь во Владивостоке. Когда оно вскоре пришло в Петербург с вторичным смертным приговором, Грузенбергу, успевшему тщательно познакомиться с делом, удалось добиться не только отмены второго приговора, но и прекращения дела. Так участь Пирогова решила буква «и», подхваченная напряженным вниманием защитника и использованная благодаря его находчивости".
А. А. Гольденвейзер, АДВОКАТ-БОЕЦ. Памяти О. О. Грузенберга. Из книги "В защиту права. Статьи и речи" (книга полностью на:ldn-knigi.narod.ru, ldn-knigi.lib.ru)
http://ldn-knigi.lib.ru/JUDAICA/Grusenb.htm