Кубачинская свадьба, часть вторая
Начало здесь.
Писатель Ахмедхан Абу-Бакар, уроженец селения Кубачи, так писал в замечательной повести "Ожерелье для моей Серминаз":
"До сих пор у нас бытует обычай, по которому двенадцать неженатых парней являются на свадьбу в масках и старинных доспехах - так, чтобы их никто не мог узнать. Это железный закон. И нет большего оскорбления для парня, чем сорвать с него маску.
Из двенадцати ряженых - четверо карчи. Карчи - это шуты. Они обязаны веселить народ. На них белый наряд, войлочная маска с фантастическими разводами - ученые считают это остатками древнего обычая татуировать лицо. У каждого карчи на макушке лисий хвост.
Четыре других маски - пялтары - следят за порядком. А остальные четверо - хараваши - исполняют волю свадебного тамады.
Одеты пялтары строго по-военному, на них железные или медные луженые маски с луковицеобразными шлемами, рубахи из кольчужной сетки, пояс, на поясе - кинжал, кремневки, пороховницы, на ногах - сапоги, в руке у каждого - нагайка и колокольчик. Стоит одному зазвонить, как остальные сбегаются к нему на помощь.
Только в подобном наряде может молодой парень нашего аула стоять у всех на виду рядом с девушками, беседовать с ними и приглашать к танцу.
Правда, чтобы тебя не опознали, надо быть осторожным: говорить искаженным голосом и нараспев, двигаться, приплясывая, не своей походкой".
Ряженые появились на годекане, когда уже стемнело. Выскочили из клубящегося тумана и сразу взбаламутили весь праздник.
К сожалению, с 1965 года, когда была опубликована повесть, обычай значительно упростился. Теперь большинство ряженых одновременно и карчи, и пялтары, и хараваши. Два названия из трех стерлись, и зовут их обыкновенно пялтарами.
Один парень был выряжен дамой. Довольно своеобразной. Он приставал к мужчинам, а порой с самым скабрезным видом задирал юбку выше колена.
У всех ряженых были плетки, которыми они стегали тех, кто попадался им на пути. Действительно больно.
Иногда происходили целые потасовки, едва не переходящие в драку.
Порой ряженые скопом набрасывались на зрителей.
А иногда вели себя очень мило...
...и даже охотно включались в общую лезгинку.
А затем все же устраивали настоящую кучу-малу!
Удивительно, что не все костюмы сделаны недавно. Под армейским поясом со звездой вполне может оказаться кольчуга, в которой сражался далекий предок ряженого. К слову, весящая десятки килограммов. Да и половина масок, как уверяют местные жители, старинные.
Девушки охотно приветствуют свою "сестру".
Да и дети во восторге.
Иногда вся компания убегала за дома, к импровизированному лагерю. Там, в почти кромешной темноте, кто-то пил из горла коньяк, но большинство, как примерные мусульмане, довольствовалось соком.
Эта рюмка водки через пару секунд будет демонстративно вылита сторонником здорового образа жизни. Писклявым измененным голосом он объяснит, что пьянство - это зло. А мог бы и плеткой огреть.
У этих масок долгая история. Вплоть до 1920-х кубачинские юноши устраивали грандиозные спектакли. Часть из них изображала шаха, его подданных и их жен, а 20-30 лицедеев были паалиурти - врагами. Они крали жену шаха или прочих "женщин" после чего за ними гонялись по всему селению, вламываясь в дома и забегая на крыши. А еще раньше, во времена Средневековья, село охраняли отряды по сорок богатырей батирте, которым было положено скрываться от прочих жителей. Бытует легенда, что однажды мать узнала своего сына-батирте по обнаженной руке и дала об этом понять, после чего тем же вечером ей доставили его отрубленную руку.
К счастью, подобные традиции остались в глубине веков. Сейчас все гораздо веселее и спокойней.
Не чужды древним героям и современные селфи.
Пока ряженые развлекаются, остальные тоже времени не теряют. Даже Гаджиомар веселился как молодой - отплясывал под диско и даже не чурался медленных танцев, на которые его дед точно бы посмотрел как на лютую аморалку. К слову, музыка на свадьбе тоже, казалось, была частью старинных традиций. Песни словно вышли из восьмидесятых, а когда электричество неожиданно вырубилось, в дело мгновенно вступили зурнач и барабанщик.
После танцев молодые ребята быстро навели чистоту и унесли парты обратно в школу, так что наутро годекан выглядел так, словно там и не было двух буйных вечеринок.
Следующий, заключительный день свадьбы прошел спокойно. Столы в доме Гаджиомара по-прежнему ломились от яств, невеста сидела на диване, вся в драгоценных украшениях. Ей приносили подарки и желали счастья, а она в ответ вручала сникерс, завернутый в носовой платок - своеобразную замену меду и восточным сладостям, которые раздавала ее бабушка. Когда она однажды отлучилась, ее место занял местный шутник, тоже решивший немного побыть ряженым.
Невесту постоянно окружали родственницы и подружки. И - еще одно вопиющее нарушение обычая - на ее лице не было и следа полагающихся по традиции грусти и уныния. Она выглядела вполне счастливой. И это - тот самый случай, когда отступление от древних традиций мне только по нраву.
Писатель Ахмедхан Абу-Бакар, уроженец селения Кубачи, так писал в замечательной повести "Ожерелье для моей Серминаз":
"До сих пор у нас бытует обычай, по которому двенадцать неженатых парней являются на свадьбу в масках и старинных доспехах - так, чтобы их никто не мог узнать. Это железный закон. И нет большего оскорбления для парня, чем сорвать с него маску.
Из двенадцати ряженых - четверо карчи. Карчи - это шуты. Они обязаны веселить народ. На них белый наряд, войлочная маска с фантастическими разводами - ученые считают это остатками древнего обычая татуировать лицо. У каждого карчи на макушке лисий хвост.
Четыре других маски - пялтары - следят за порядком. А остальные четверо - хараваши - исполняют волю свадебного тамады.
Одеты пялтары строго по-военному, на них железные или медные луженые маски с луковицеобразными шлемами, рубахи из кольчужной сетки, пояс, на поясе - кинжал, кремневки, пороховницы, на ногах - сапоги, в руке у каждого - нагайка и колокольчик. Стоит одному зазвонить, как остальные сбегаются к нему на помощь.
Только в подобном наряде может молодой парень нашего аула стоять у всех на виду рядом с девушками, беседовать с ними и приглашать к танцу.
Правда, чтобы тебя не опознали, надо быть осторожным: говорить искаженным голосом и нараспев, двигаться, приплясывая, не своей походкой".
Ряженые появились на годекане, когда уже стемнело. Выскочили из клубящегося тумана и сразу взбаламутили весь праздник.
К сожалению, с 1965 года, когда была опубликована повесть, обычай значительно упростился. Теперь большинство ряженых одновременно и карчи, и пялтары, и хараваши. Два названия из трех стерлись, и зовут их обыкновенно пялтарами.
Один парень был выряжен дамой. Довольно своеобразной. Он приставал к мужчинам, а порой с самым скабрезным видом задирал юбку выше колена.
У всех ряженых были плетки, которыми они стегали тех, кто попадался им на пути. Действительно больно.
Иногда происходили целые потасовки, едва не переходящие в драку.
Порой ряженые скопом набрасывались на зрителей.
А иногда вели себя очень мило...
...и даже охотно включались в общую лезгинку.
А затем все же устраивали настоящую кучу-малу!
Удивительно, что не все костюмы сделаны недавно. Под армейским поясом со звездой вполне может оказаться кольчуга, в которой сражался далекий предок ряженого. К слову, весящая десятки килограммов. Да и половина масок, как уверяют местные жители, старинные.
Девушки охотно приветствуют свою "сестру".
Да и дети во восторге.
Иногда вся компания убегала за дома, к импровизированному лагерю. Там, в почти кромешной темноте, кто-то пил из горла коньяк, но большинство, как примерные мусульмане, довольствовалось соком.
Эта рюмка водки через пару секунд будет демонстративно вылита сторонником здорового образа жизни. Писклявым измененным голосом он объяснит, что пьянство - это зло. А мог бы и плеткой огреть.
У этих масок долгая история. Вплоть до 1920-х кубачинские юноши устраивали грандиозные спектакли. Часть из них изображала шаха, его подданных и их жен, а 20-30 лицедеев были паалиурти - врагами. Они крали жену шаха или прочих "женщин" после чего за ними гонялись по всему селению, вламываясь в дома и забегая на крыши. А еще раньше, во времена Средневековья, село охраняли отряды по сорок богатырей батирте, которым было положено скрываться от прочих жителей. Бытует легенда, что однажды мать узнала своего сына-батирте по обнаженной руке и дала об этом понять, после чего тем же вечером ей доставили его отрубленную руку.
К счастью, подобные традиции остались в глубине веков. Сейчас все гораздо веселее и спокойней.
Не чужды древним героям и современные селфи.
Пока ряженые развлекаются, остальные тоже времени не теряют. Даже Гаджиомар веселился как молодой - отплясывал под диско и даже не чурался медленных танцев, на которые его дед точно бы посмотрел как на лютую аморалку. К слову, музыка на свадьбе тоже, казалось, была частью старинных традиций. Песни словно вышли из восьмидесятых, а когда электричество неожиданно вырубилось, в дело мгновенно вступили зурнач и барабанщик.
После танцев молодые ребята быстро навели чистоту и унесли парты обратно в школу, так что наутро годекан выглядел так, словно там и не было двух буйных вечеринок.
Следующий, заключительный день свадьбы прошел спокойно. Столы в доме Гаджиомара по-прежнему ломились от яств, невеста сидела на диване, вся в драгоценных украшениях. Ей приносили подарки и желали счастья, а она в ответ вручала сникерс, завернутый в носовой платок - своеобразную замену меду и восточным сладостям, которые раздавала ее бабушка. Когда она однажды отлучилась, ее место занял местный шутник, тоже решивший немного побыть ряженым.
Невесту постоянно окружали родственницы и подружки. И - еще одно вопиющее нарушение обычая - на ее лице не было и следа полагающихся по традиции грусти и уныния. Она выглядела вполне счастливой. И это - тот самый случай, когда отступление от древних традиций мне только по нраву.