«Вавилонская башня» Брейгеля как критика мэра
Знаменитое полотно кисти Брейгеля посвящено событиям из Ветхого Завета. Но причем тут отношение автора к "лужковым" и "собяниным" его эпохи?
Версия картины в роттердамском музее
Картина, написанная в 1563 году (существует в двух вариантах: более известный в Венском музее), посвящена общеизвестному сюжету из Библии. Мол, люди в Вавилоне так возгордились, что решили выстроить башню до неба. И Бог, чтобы остановить это безобразие, наслал на них "смешение языков", и они перестали друг друга понимать. Вот так и возникло лингвистическое многообразие индоевропейских языков. (А до этого, типа, все на одном единственном языке говорили).
Реконструкция зиккурата в Уре: считается, что именно этот тип гигантских зданий, существовавший в Междуречье, вдохновил библейскую легенду.
Брейгель, как и все европейские художники, об архитектуре Вавилона никакого представления не имел, и при создании здания на своей картине вдохновлялся больше римским Колизеем, который он видел собственными глазами, и вот здесь представил нахлобученным один на другой в уменьшенном виде.
Вариант картины в Венском музее, более популярный
Другая типичная черта для художника той эпохи - осмысление через классические сюжеты собственной истории, того, что происходило в его стране прямо сейчас. И для понимания этой картины важно знать, что Брейгеля бесило. Дело в том, что в 1562 году, незадолго до написания полотна, художник покинул Антверпен, где долго и вполне успешно работал. К этому моменту богатый нидерландский город переживал расцвет: в него хлынули искатели работы, лимита всякая, гастарбайтеры. За полвека население Анверпена практически удвоилось. Но было много и весьма солидных инвесторов. Город был наполнен шумом многочисленных строек.
Картина доказывает, что Брейгеля это фрустрировало: он помещает свою башню в городской пейзаж современного ему Антверпена. Библейская история становится аллегорией (или политической сатирой) на то, что происходило в Нидерландах прямо сейчас: город стал местом смешения всех языков, на которых только говорили в Европе, важнейшим коммерческим центром континента.
И, разумеется, не зря в этом контексте оказывается, что история про глобальную городскую стройку заканчивается плохо. Причем, если разглядывать картину, то по версии Брейгеля явно: все рухнет отнюдь не из-за Божьей кары. А из-за самих строителей и проектировщиков. Чертежи явно были кривые, сам проект не согласован как следует. Этажи не параллельны, башня вообще как-то скособочена, верхние уровни зачем-то начали строить, не завершив как следует цокольный этаж, опалубка из какой-то дешевой, трухлявой древесины, строительный материал подвозят разного качества и пониженной морозостойкости, на откатах, небось, кто-то зажирел, и так далее...
То есть падение Вавилонской башни в такой трактовке - тоже наказание человечества. Только не за гордыню, а за мздоимство, непредусмотрительность, тупость, преклонение перед чиновниками (там на первом плане перед царем ниц люди падают), и т.п.
И не зря Брейгель каркал, быть Антверпену пусту. До сожжения и разорения города "испанской фурией" оставалось меньше пятнадцати лет. А в 1585 году Алессандро Фарнезе еще и всех некатоликов оттуда депортировал. И до прежнего значения город подняться уже так и не смог: роль торгово-промышленной столицы мира перешла к Амстердаму, потом к Лондону и т.д.
Но зато Вавилон до сих пор продолжает падать в произведениях искусства, вдохновленных Брейгелем.
Fall, Babylon, fall! by Rodney Matthews (1999)
Предыдущие выпуски цикла "Шедевры от А до Я" (список)
Версия картины в роттердамском музее
Картина, написанная в 1563 году (существует в двух вариантах: более известный в Венском музее), посвящена общеизвестному сюжету из Библии. Мол, люди в Вавилоне так возгордились, что решили выстроить башню до неба. И Бог, чтобы остановить это безобразие, наслал на них "смешение языков", и они перестали друг друга понимать. Вот так и возникло лингвистическое многообразие индоевропейских языков. (А до этого, типа, все на одном единственном языке говорили).
Реконструкция зиккурата в Уре: считается, что именно этот тип гигантских зданий, существовавший в Междуречье, вдохновил библейскую легенду.
Брейгель, как и все европейские художники, об архитектуре Вавилона никакого представления не имел, и при создании здания на своей картине вдохновлялся больше римским Колизеем, который он видел собственными глазами, и вот здесь представил нахлобученным один на другой в уменьшенном виде.
Вариант картины в Венском музее, более популярный
Другая типичная черта для художника той эпохи - осмысление через классические сюжеты собственной истории, того, что происходило в его стране прямо сейчас. И для понимания этой картины важно знать, что Брейгеля бесило. Дело в том, что в 1562 году, незадолго до написания полотна, художник покинул Антверпен, где долго и вполне успешно работал. К этому моменту богатый нидерландский город переживал расцвет: в него хлынули искатели работы, лимита всякая, гастарбайтеры. За полвека население Анверпена практически удвоилось. Но было много и весьма солидных инвесторов. Город был наполнен шумом многочисленных строек.
Картина доказывает, что Брейгеля это фрустрировало: он помещает свою башню в городской пейзаж современного ему Антверпена. Библейская история становится аллегорией (или политической сатирой) на то, что происходило в Нидерландах прямо сейчас: город стал местом смешения всех языков, на которых только говорили в Европе, важнейшим коммерческим центром континента.
И, разумеется, не зря в этом контексте оказывается, что история про глобальную городскую стройку заканчивается плохо. Причем, если разглядывать картину, то по версии Брейгеля явно: все рухнет отнюдь не из-за Божьей кары. А из-за самих строителей и проектировщиков. Чертежи явно были кривые, сам проект не согласован как следует. Этажи не параллельны, башня вообще как-то скособочена, верхние уровни зачем-то начали строить, не завершив как следует цокольный этаж, опалубка из какой-то дешевой, трухлявой древесины, строительный материал подвозят разного качества и пониженной морозостойкости, на откатах, небось, кто-то зажирел, и так далее...
То есть падение Вавилонской башни в такой трактовке - тоже наказание человечества. Только не за гордыню, а за мздоимство, непредусмотрительность, тупость, преклонение перед чиновниками (там на первом плане перед царем ниц люди падают), и т.п.
И не зря Брейгель каркал, быть Антверпену пусту. До сожжения и разорения города "испанской фурией" оставалось меньше пятнадцати лет. А в 1585 году Алессандро Фарнезе еще и всех некатоликов оттуда депортировал. И до прежнего значения город подняться уже так и не смог: роль торгово-промышленной столицы мира перешла к Амстердаму, потом к Лондону и т.д.
Но зато Вавилон до сих пор продолжает падать в произведениях искусства, вдохновленных Брейгелем.
Fall, Babylon, fall! by Rodney Matthews (1999)
Предыдущие выпуски цикла "Шедевры от А до Я" (список)