ПИСЬМО ЧЕТВЁРТОЕ. МИНЕТ НА ГРАНИ ТЬМЫ И СВЕТА
Мир переполнен насмешкой над самонадеянным человечишкой. Никогда не знаешь, за каким углом тебя может ёбнуть по голове кирпич, свалившийся с крыши. А случайно купленный по пьяни лотерейный билет способен в мгновение ока сделать тебя миллионером. И мог ли, скажите мне, хоть чуть-чуть задумываться маленький мальчик из Сибири о том, что когда-нибудь рядовое облизывание хуя станет для него лакмусовой бумажкой отношений?
ВРЕМЕНА ВУРДАЛАКОВ
Пару месяцев перед отъездом в Москву на учёбу я прожил на съёмной квартире у двоих неряшливых, бедно живущих пенсионеров. Ежеутренне старуха-хозяйка набирала в кухне пару трёхлитровых банок воды из-под крана и, кряхтя, волокла их в комнату, где ставила на стол перед телевизором. Затем, почёсывая дряблую жопу в синих штанах с начёсом, включала ящик и садилась поближе к нему, благоговейно приговаривая: «Сейчас Алан Владимирович нас лечить будет».
Полуседой и очкастый, благородной внешности Чумак возникал из серой мути на экране чёрно-белого телевизора и молча начинал совершать пассы. Шевеля губами, как будто он пережёвывал хлебный мякиш, целитель несколько минут хаотично вращал кистями рук, после чего извещал телезрителей о том, от какой хворобы он только что излечил их.
Довольная бабка подрывалась с места и неслась поить заряженной водой своего старика, который, похоже, вообще мало что понимал в происходящем. Под бдительным наблюдением грозной половины дедок, давясь, выпивал несколько кружек целебной воды, а потом в течение дня то и дело шарил костлявой рукой под кроватью, где у него стояло ведро для мочи. Остальную волшебную влагу из банок старушенция выдувала самостоятельно, набираясь силы и здоровья, чтобы назавтра снова наполнить стеклянные ёмкости халявными микстурами кудесника Чумака.
Ты помнишь, что те годы стали временем расцвета полнейшего мракобесия? Как это случается в любые эпохи перемен и революций, с самого дна общества поднялась грязная муть, быстро заполонившая площади городов, страницы газет и телеэкраны. Чуть позже всё это назовут нарождающейся демократией. А ещё стало понятно, что атеизм, который государство 70 лет столь тщательно прививало советским гражданам, оказался фикцией, и на самом деле всякий обыватель продолжал втихушку верить в разного толка богов, ведьм, леших и домовых. Человек по определению слаб и ленив: ему проще поверить в сверхъестественные силы, которые нежданчиком вывалятся из пространственно-временного континуума и дадут лошаре всё, что тот только пожелает: здоровье, деньги, любовь и карьерный успех. Потому меня нисколько не удивляет широко рекламируемое сегодня возрождение плакатного православия - того же ебаного мракобесия, только в иной обёртке.
А тогда, в конце восьмидесятых, как по мановению волшебной палочки из небытия вылезли фельдшерша иранского происхождения Джуна Давиташвили, тележурналюга Алан Чумак, актёр-недоучка Юрий Лонго, прославившийся оживлением жмуров, и ещё какие-то упыри, имён которых я уже и не упомню. Всех их я считаю наглыми жуликами, в той или иной степени овладевшими навыками манипулирования внушаемой публикой.
ГЕНИЙ ТЕЛЕВИЗИОННОГО ЗЛОДЕЙСТВА
Особняком ото всех экстрасенсов стоял психотерапевт Анатолий Кашпировский, славу которого тогда можно было сравнить разве что с гагаринской. Брутальный мужчина с пронзительным взглядом и с чёлкой, фасон которой позже переймут все российские бандюганы, наводил священный ужас на малолеток, старух и разведёнок Советского Союза. Он говорил сурово и уверенно, жестикулировал скупо и гипнотизировал пациентов своим голосом, как удав Каа, то понижая, то повышая его тональность. Не зря весь 1990-ый год телепередачи с участием Кашпировского транслировались во Вьетнаме: я думаю, что носители тональных языков - типа китайцев или вьетнамцев - должны писаться от счастья, слушая завораживающую речь волшебника.
Кстати, с писающихся мальчиков и началась глория мунди психотерапевта, который в 1988 году исцелял короедов от энуреза в передачах украинского телевидения. Затем был ещё один забавный телемост: в ходе него Кашпировский с помощью гипноза дистанционно обезболил из Киева пациентку, которой в Москве удаляли опухоль сиськи в режиме онлайн. Ход операции позже показали по телевизору, и всяк, кто жил в те времена, запомнил на своих экранах хмурое лицо психотерапевта, заговаривающего зубы тётке, и беззаботную улыбку женщины, мясо которой в этот момент терзали скальпелями хирурги.
Но настоящая вакханалия началась с октября 1989 года, когда Центральное телевидение СССР запустило целую серию передач с участием Кашпировского. Для этих телесеансов не пожопились даже предоставить концертную студию «Останкино», в которой доселе выступали лишь известнейшие писатели, певцы и артисты. Раз в две недели, по воскресным вечерам, под гитарные переборы Франсиско Гойи в этом зрительном зале начиналось действо, по ходу которого у зрителей сами собой вращались головы, размахивались руки и рассасывались рубцы, а у ссущихся детишек включались так называемые будильнички.
Задумай он в то время пойти в политику и замутить собственную партию - Кашпировский без проблем стал бы президентом СССР, легко победив Мишаню Горбачёва, мужчинку приятного во всех отношениях. Кстати, интимные отношения телечародея с политикой всё-таки состоялись. Говорят, пробиться Анатолию Михайловичу на Центральное телевидение помог толстожопый мошенник Алексей Митрофанов, в будущем - один из бонз ЛДПР и матёрый ренегат. Может быть, для того, чтобы отблагодарить благодетеля, Кашпировский вступил в ЛДПР и в 1993 году даже был избран депутатом Госдумы от партии, но уже через пару лет ему пришлось свалить из партийных рядов. Видимо, Жирик решил, что сразу двое манипуляторов массами в ЛДПР - это слишком до хера.
Но всё это - позже, а пока в 1989 году Кашпировский собирал многомиллионные телеаудитории, и некому было напомнить охуевшим гражданам СССР завет апостола Павла: не участвуйте в бесплодных делах тьмы. Вождей партии и правительства, которые в то время больше заботились о том, чтобы удержать власть в своих трясущихся руках, видимо, нисколько не ебло то, что после сеансов Кашпировского у детишек-эпилептиков начинались мощные припадки, у многих людей обострялись хронические болезни, а некоторые адепты мага и вовсе съезжали с глузду, плавно перемещаясь от телеэкранов в психушки.
Кстати, с Кашпировским был связан один мой давнишний моментальный и неконтролируемый страх, о котором я до недавних пор никому не рассказывал. Уже вернувшись из Москвы с учёбы, я поехал навестить родителей и воскресным вечерком задремал над диване под звуки очередного сеанса телемага. Тут-то и приснился мне кошмарик, после которого я проснулся в холодном поту: Кашпировский, засунув мне в жопу свой длинный, холодный и крючковатый палец, выворачивает мои внутренности наизнанку, и я испытываю просто охеренную боль. Было ли это мимолётным проявлением моей латентной гомосексуальности - ни до, ни после не обнаруживавшей себя - или воплощением моего подсознательного отвращения ко всякого рода чародеям и колдунам - хуй знает. Однако с тех пор любое упоминание психотерапевта в СМИ вызывало во мне лёгкое чувство омерзения, как будто маг и чародей в самом деле когда-то покушался на мой священный анус.
Этот страх я благополучно изжил в себе, и когда Кашпировский несколько лет назад снова вернулся в телевизор, я специально посмотрел пару передач с ним, не ощущая ничего, кроме иронии, при виде постаревшего инфернального клоуна.
ПРОВЕРЕНО - МИНЕТ
Вспоминается забавный анекдот тех времён. Перед началом сеанса, как водится, Кашпировский зачитывает перед залом отклики исцелённых масс: «Уважаемый Анатолий Михайлович! После вашего лечения у нашего дедушки рассосались шрамы от сабельных ран, полученных им ещё на Гражданской войне». Зал глухо ревёт от восторга. Следующее письмо: «Дорогой Анатолий Михайлович! Когда вы проводили свой сеанс по телевизору, у моего умершего мужа рассосались трупные пятна». Зал в экстазе. А вот радиограмма с борта теплохода «Украина»: «Анатолий Михайлович! После ваших телесеансов у нас на судне рассосался кок: если раньше он отсасывал только у капитана и боцмана, то сейчас преследует своими приставаниями всю команду».
Вот, собственно, об этом - о заявленном в заглавии минете - я сейчас и расскажу.
Что такое минет, я знал с детства. Правда, исконное, французское звучание этого термина стало известно мне лишь в подростковом возрасте: в наших пацанских компаниях большее хождение имели смачные эвфемизмы типа - ввалить лысого за щеку, сыграть на жилистой флейте, завафлить, дать на клык, хапнуть вялого, стрельнуть в башню, - и тому подобные затейливые выражения.
Приблизительно ко второй или третьей своей женщине я набрался храбрости и таки засунул свой хер за щеку партнёрше. Особого восторга у меня эта процедура не вызвала, и до настоящего времени скрежету зубовному, шершавому языку и жёстким ротовым мышцам я предпочитаю истекающий молоком и мёдом вязкий омут вагины.
Так вот, если отталкиваться от графика телесеансов Кашпировского, то первый минет случился у нас с тобой 22 октября 1989 года.
Ты же помнишь, что в нашей общаге было оборудовано что-то вроде красного уголка: обычная комната, в которой стояли телевизор и с десяток стульев. В ней вечерами собирались скучающие курсанты и курсистки, у которых не нашлось компании выпить либо не выдалось каких-то своих дел в городе. Тогда, впрочем, было модно смотреть всякие актуальные телепередачи общественного звучания (вроде «Взгляда»), а потом бурно обсуждать их, в красном уголке постоянно кто-то толкался, и потому меня до сих пор удивляет, что в тот вечер мы с тобой отчего-то оказались в нём лишь вдвоём.
Как раз шёл очередной телесеанс Кашпировского, и на экране творились его обычные чудеса, когда - не знаю уж, почему, наверно, повинуясь своим внутренним желаниям (вряд ли это было воздействием чернокнижника) - ты встала передо мной на колени, потянула вниз резинку моих спортивных штанов, взяла в рот брата моего меньшого и начала сосать его. Я сидел дурак дураком, оцепеневший и совершенно ошеломлённый. Не потому, что меня шокировало сделанное тобой. Не потому, что в красный уголок на мерцание экрана мог влететь непрошеный свидетель. И не потому даже, что я пережил небывалые эротические ощущения. Просто в эти мгновения я почувствовал, до какой степени дорог тебе. Этот неосознанный жест с твоей стороны стал проявлением доверия, максимальной открытости и нежности, когда уже не знаешь, как можно ещё ближе к себе сделать родного человека, когда всего его хочется вобрать в себя, не задумываясь ни о чём и не помня себя. Именно тогда я и понял, до какой степени влюбился сам в хрупкую девочку из Свердловска, так что мне даже страшно стало.
В мире зверином и мире человеческом существует забавная особенность организмов: иногда первоначальные чувства или образы внешнего мира могут быть настолько сильны, что способны повлиять на всю последующую жизнь существа. Так первый же движущийся предмет, даже неживой, который видят только что вылупившиеся из яиц утята, они считают своей мамой-уткой и толпой бегут за ним. Учёные - а проблемой в разное время занимались сам дедушка Фрейд и старый нарколыга Тимоти Лири - дали этому парадоксальному явлению название импринтинга, или, говоря по-русски, запечатления.
Увы, после того телепросмотра минет так и не приобрёл в моей жизни особого сексуального значения. Зато всякий раз впоследствии, когда мне хотелось проверить на прочность и искренность мои отношения с какой-нибудь женщиной, я непременно пихал ей за щеку свой шлямбур и прислушивался - почувствую ли снова внутри себя те самые флюиды нежности и доверия. Смешной индикатор для определения любви, правда же?
За прошедшую четверть века я и сам стал изрядным манипулятором. Сегодня без особых проблем я могу приболтать в койке любую Мотрю или убедить человека действовать в соответствии с моими желаниями, а потому имею полное право дать тебе на расстоянии установку на счастье, как делал это когда-то старина Кашпировский.
Один. Дано тебе будет легко переходить опасные перекрёстки, чётко соображать даже с похмелья и хорошо спать ночью.
Два, три. Да не посетят тебя сомнения по поводу сделанного, уныние в любой форме и зависть к злым сердцам.
Четыре, пять, шесть. Да обойдут тебя стороной болезни, недобрые люди и бродячие собаки.
Семь, восемь, девять. Пусть легко ты отнесёшься к тому, что я сейчас выдаю наши с тобой военно-половые тайны: всё равно любые сроки давности по ним уже истекли.
Десять. Сеанс завершён.
Будь счастлива, Танечка.
НАЧАЛО ЦИКЛА «ПЯТЬ ПИСЕМ В ПРОШЛОЕ»:
ПИСЬМО ПЕРВОЕ. МЕЖ ДВУХ ВРЕМЁН
ПИСЬМО ВТОРОЕ. «Я НЕ УВИЖУ О ТЕБЕ СЧАСТЛИВЫХ СНОВ»
ПИСЬМО ТРЕТЬЕ. ПОЭМА СМЯТЫХ ПРОСТЫНЕЙ
ОКОНЧАНИЕ ЦИКЛА:
ПИСЬМО ПЯТОЕ. К РАЗНЫМ БЕРЕГАМ