Пару слов о технологической сингулярности в гос.управлении
Есть несколько мыслей, в том числе навеянных блестящим выступлением Анатолия Левенчука на «Точке кипения» http://ailev.livejournal.com/1143921.html по вопросу о будущем, прежде всего, будущем технологий.
Вызывает антирес ваш технический прогресс
Как у Вас там сеют брюкву - с кожурою али без?
Так вот что подумалось мне. Технологическая сингулярность определяется классический как ситуация невозможности сколь угодно адекватного прогнозирования будущего, что требует в свою очередь радикального изменения поведения: из режима нормального (в том числе, долгосрочного, стратегического) планирования переключение в режим реактивного (т.е. зависимого от внешних сиюминутных раздражителей) поведения.
И в данном случае, крайне важна не только идея того, что никто не сможет адекватно планировать свою деятельность. Важна также и идея, что разные субъекты сообщества потеряют возможность долгосрочного планирования (а с ней и возможность активного управления ситуацией, поменяв, так сказать корону царя зверей на корону подопытных кроликов либо вымирающих амурских тигров - кому как более лестно) в разное время.
Вполне очевиден вывод о том, что технологическая сингулярность для разных субъектов человеческого (а возможно, и пост-человеческого) сообщества наступит в разное время. Что, в общем, не ново в свете моих давних рассуждений про Мегажуков и СИНТеграцию.
Вместе с тем, сегодня я вдруг осознал, что технологическая сингулярность для общественных систем определенного класса УЖЕ наступила. И хуже всего то, что системы долгосрочного планирования, применяемые в настоящее время в государственном управлении в нашей стране, увы, к этому классу систем относятся.
Возьмем, к примеру, систему приоритизации направлений государственной поддержки прикладных научных исследований. Если отбросить бюрократическую суету, то приоритетные направления исследований представляют собой списки направлений исследований, утверждаемых либо указом Президента Российской Федерации, либо каким-либо актом пожиже, включая внутренние решения отдельных институтов развития. Сюда же можно отнести в некоторых случаях государственное задание.
Для того, чтобы иметь возможность тратить деньги на эти приоритетные исследования, гос.аппарату в начале нужно сообразить, что вон - мимо проплывают огромные и крайне интересные технологические возможности, потом полгода - год лоббирования и формирования пула союзников, потом этот славный акт, который все это узаконит, а потом - уже в порядке, предусмотренном бюджетным законодательством и законодательством в сфере закупок - изменение приоритетов в финансировании.
3 года минимум от проплывающих мимо возможностей до изменения приоритетов.
Это я не считаю процессов, которые требуются для того, чтобы получить по этим направлениям сколь-нибудь значащие результаты. Ломка приоритетов в научных коллективах, выстраивание связей с бизнесом для получения адекватного технического задания и обратной связи, собственно сами исследования на основе предварительной закупки необходимого оборудования и формирования технологического задела.
Еще 5 лет - и это хорошо, если первые результаты будут так скоро.
Есть ли шанс у такой системы приоритизации потягаться, ну скажем, с корпоративными системами R&D? При жизненном цикле технологий в микроэлектронике - уже, очевидно, нет. Только длинные технологии (вроде ЯдерТеха и Авиастроения) могут себе позволить такие протяженные циклы исследований и разработок.
Но тут другая проблема. А именно - проблема управления сложностью разработок. Даже создание государственных корпораций (что является в таких условиях относительно неплохим решением), увы, уже не обеспечивает создания адекватного рынку продукта. Хотя бы потому, что решение технологических задач, способных обеспечить формирование принципиально нового продукта, в ряде случаев уже не прогнозируемо.
А чтобы быстро перестроиться, нужно иметь рыночную «открытую» модель инноваций. Которая будет основана на смежных технологиях, и в ряде случаев забираться своими интересами в такие сферы, которые лежат далеко за рамками кругозора научно-консультативных советов государственных корпораций.
Горизонт слишком длинный, и по большинству «длинных» технологий, включая, например, термоядерный синтез или транспортное машиностроение (включая автопром и железнодорожный транспорт) - мы уже проиграли.
Чтобы далеко не ходить, оцените, пожалуйста, способность ОАО «РЖД» перейти на трубопроводный пассажирский транспорт, или способность ОАО «ОАК» - к выпуску летающих автомобилей. Не так уж они и высоки, во-первых, потому что эти компании де факто скованы сложившимися системами интересов, и потому мало мобильны даже в тривиальных инновациях. Во-вторых, потому что они попросту не успеют изменить свою инвестиционную политику, принять те решения, которые позволят выйти на рынок с новыми продуктами.
Не верите? Посмотрите на ФГУП «Почта России». В каких мучениях они перестраивают сейчас свою бизнес-модель, и насколько предложенная бизнес-модель уже отстала от реальных вызовов логистики добавленной стоимости, интегрированной с автоматизированными системами закупок, комплектования и доставки.
Посмотрите на наш космос, и посмотрите на успехи Элона Маска. Еще пару лет, и наших славых парней с их Байконуром и Космодромом Восточный помножат на мнимую единицу, и про лидерство в космосе можно будет только ностальгически вспоминать.
И я уж не говорю про наш славный программный бюджет. Пока Минпромторг России думает над аддитивными технологиями и 3D-печатью (а ему, чтобы пораскинуть мозгами, дали полтора года), и потом, как он родит очередную дорожную карту еще года на три, полагаю, цивилизованный мир уже сменит пару циклов.
И когда наши в очередной раз выйдут, почесывая сытое пузо под шкурой мамонта, предъявить, так сказать, свежесконструированный каменный топор, ребята из Калтеха и МИТ пожмут плечами и вернутся к своим микроскопам и айпадам.
Для них сингулярность еще не наступила. Она также не наступила для корпоративных лабораторий Google, в которых уже два года вызревает Google Knowledge Graph, от которого - ну буквально пару шагов до правдоподобных рассуждений, имеющих самое широкое применение, начиная от персонального ассистента, и заканчивая генераторами обоснований, отчетов, и целой кучи другого «интеллектуального» труда, включая, к слову, и автоматизацию деловой и бюрократической переписки.
Не наступила она также и для Элона Маска с его автомобилями и космическими кораблями, и для Локхид Мартин, которые включились в борьбу за первое решение по доступному для массового тиражирования термоядерного синтеза.
А для нас ситуация, увы, несколько другая. Безвыходная ли? Полагаю, что нет. Ведь класс системы принятия решений можно изменить, еще на какое-то время (полагаю, что речь максимум о 10-12 годах) сохранив способность быть субъектами указанного процесса.
Проблема лишь в том, что если этого не сделать, то шансов сохранить активную позицию в технологическом развитии у нас нет никаких. Причем если раньше можно было спорить о том, что можно поправить в консерватории путем смены приоритетов, то сегодня становится ясно - А Вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь. Невозможно это исправить отдельными частными поручениями, любым ручным управлением (за исключением авторитарного технологического прозрения, которое уместно, наверное, для Стива Джобса и Элона Маска, но вряд ли случится у элиты страны, выбравшей изоляционистский путь развития).
Отдельные компании, впрочем, еще имеют шансы на участие в такой работе. Но государство, без осуществления принципиальных изменений в модели государственного стимулирования инноваций, не имеет никаких шансов на эффективную государственную поддержку инноваций, а скорее - будет только мешать, попадая в действительно перспективные направления все реже и реже, при этом отвлекая интеллектуальные и финансовые ресурсы на формирование никому не нужных технологических заделов.
Готового решения у меня, увы, нет. Есть лишь несколько зарисовок на салфетках, вроде сплошного технологического картирования, включая возможные применения результатов всех НИОКРТ с привлечением бюджетных денег, вроде полного технологического сервиса со стороны наших инновационных площадок, и предоставления производственных мощностей в качестве сервиса инновационных стартапов, вроде государственной поддержки самых смелых и инновационных идей вроде проекта Аватар либо форсированного перехода в производстве к интеллектуальным системам следующего поколения.
Но я реально пока не вижу силы, способной это все реализовать, и не вижу фокусированной политической воли, применяемой соразмерно такой цели. Что означает, что попытки сохраниться в качестве субъекта технологического прогресса, а где-то и технологического лидера обречены, а это, в свою очередь, ставит под большой вопрос способность России сохраниться в 21 веке в качестве технологической державы и, как следствие, экономического лидера, и вообще когда-нибудь уже получить возможность слезть с сырьевой иглы.
А, это, к слову, вопрос уже самостоятельности во внешнеэкономической политике - ситуация с Мистралями вполне себе показательна. Без собственной технологической базы, полагаю, тешить свои имперские амбиции - это все равно как в анекдоте про волка и ворону, которые решили выпендриваться и разбирать самолет, на котором летели.
Для вороны, впрочем, все кончилось хорошо. Главное - не переоценить свои силы, особенно в условиях полной виртуализации крыльев. Для чего, полагаю, полезно несколько перетряхнуть политические приоритеты инновационного развития, в том числе с использованием стандартных для 21 века технологических чудес.
Я давно уж тут стою, у крылечка на краю,
Жду, покамест ты закончишь, совещанию свою!
Вызывает антирес ваш технический прогресс
Как у Вас там сеют брюкву - с кожурою али без?
Так вот что подумалось мне. Технологическая сингулярность определяется классический как ситуация невозможности сколь угодно адекватного прогнозирования будущего, что требует в свою очередь радикального изменения поведения: из режима нормального (в том числе, долгосрочного, стратегического) планирования переключение в режим реактивного (т.е. зависимого от внешних сиюминутных раздражителей) поведения.
И в данном случае, крайне важна не только идея того, что никто не сможет адекватно планировать свою деятельность. Важна также и идея, что разные субъекты сообщества потеряют возможность долгосрочного планирования (а с ней и возможность активного управления ситуацией, поменяв, так сказать корону царя зверей на корону подопытных кроликов либо вымирающих амурских тигров - кому как более лестно) в разное время.
Вполне очевиден вывод о том, что технологическая сингулярность для разных субъектов человеческого (а возможно, и пост-человеческого) сообщества наступит в разное время. Что, в общем, не ново в свете моих давних рассуждений про Мегажуков и СИНТеграцию.
Вместе с тем, сегодня я вдруг осознал, что технологическая сингулярность для общественных систем определенного класса УЖЕ наступила. И хуже всего то, что системы долгосрочного планирования, применяемые в настоящее время в государственном управлении в нашей стране, увы, к этому классу систем относятся.
Возьмем, к примеру, систему приоритизации направлений государственной поддержки прикладных научных исследований. Если отбросить бюрократическую суету, то приоритетные направления исследований представляют собой списки направлений исследований, утверждаемых либо указом Президента Российской Федерации, либо каким-либо актом пожиже, включая внутренние решения отдельных институтов развития. Сюда же можно отнести в некоторых случаях государственное задание.
Для того, чтобы иметь возможность тратить деньги на эти приоритетные исследования, гос.аппарату в начале нужно сообразить, что вон - мимо проплывают огромные и крайне интересные технологические возможности, потом полгода - год лоббирования и формирования пула союзников, потом этот славный акт, который все это узаконит, а потом - уже в порядке, предусмотренном бюджетным законодательством и законодательством в сфере закупок - изменение приоритетов в финансировании.
3 года минимум от проплывающих мимо возможностей до изменения приоритетов.
Это я не считаю процессов, которые требуются для того, чтобы получить по этим направлениям сколь-нибудь значащие результаты. Ломка приоритетов в научных коллективах, выстраивание связей с бизнесом для получения адекватного технического задания и обратной связи, собственно сами исследования на основе предварительной закупки необходимого оборудования и формирования технологического задела.
Еще 5 лет - и это хорошо, если первые результаты будут так скоро.
Есть ли шанс у такой системы приоритизации потягаться, ну скажем, с корпоративными системами R&D? При жизненном цикле технологий в микроэлектронике - уже, очевидно, нет. Только длинные технологии (вроде ЯдерТеха и Авиастроения) могут себе позволить такие протяженные циклы исследований и разработок.
Но тут другая проблема. А именно - проблема управления сложностью разработок. Даже создание государственных корпораций (что является в таких условиях относительно неплохим решением), увы, уже не обеспечивает создания адекватного рынку продукта. Хотя бы потому, что решение технологических задач, способных обеспечить формирование принципиально нового продукта, в ряде случаев уже не прогнозируемо.
А чтобы быстро перестроиться, нужно иметь рыночную «открытую» модель инноваций. Которая будет основана на смежных технологиях, и в ряде случаев забираться своими интересами в такие сферы, которые лежат далеко за рамками кругозора научно-консультативных советов государственных корпораций.
Горизонт слишком длинный, и по большинству «длинных» технологий, включая, например, термоядерный синтез или транспортное машиностроение (включая автопром и железнодорожный транспорт) - мы уже проиграли.
Чтобы далеко не ходить, оцените, пожалуйста, способность ОАО «РЖД» перейти на трубопроводный пассажирский транспорт, или способность ОАО «ОАК» - к выпуску летающих автомобилей. Не так уж они и высоки, во-первых, потому что эти компании де факто скованы сложившимися системами интересов, и потому мало мобильны даже в тривиальных инновациях. Во-вторых, потому что они попросту не успеют изменить свою инвестиционную политику, принять те решения, которые позволят выйти на рынок с новыми продуктами.
Не верите? Посмотрите на ФГУП «Почта России». В каких мучениях они перестраивают сейчас свою бизнес-модель, и насколько предложенная бизнес-модель уже отстала от реальных вызовов логистики добавленной стоимости, интегрированной с автоматизированными системами закупок, комплектования и доставки.
Посмотрите на наш космос, и посмотрите на успехи Элона Маска. Еще пару лет, и наших славых парней с их Байконуром и Космодромом Восточный помножат на мнимую единицу, и про лидерство в космосе можно будет только ностальгически вспоминать.
И я уж не говорю про наш славный программный бюджет. Пока Минпромторг России думает над аддитивными технологиями и 3D-печатью (а ему, чтобы пораскинуть мозгами, дали полтора года), и потом, как он родит очередную дорожную карту еще года на три, полагаю, цивилизованный мир уже сменит пару циклов.
И когда наши в очередной раз выйдут, почесывая сытое пузо под шкурой мамонта, предъявить, так сказать, свежесконструированный каменный топор, ребята из Калтеха и МИТ пожмут плечами и вернутся к своим микроскопам и айпадам.
Для них сингулярность еще не наступила. Она также не наступила для корпоративных лабораторий Google, в которых уже два года вызревает Google Knowledge Graph, от которого - ну буквально пару шагов до правдоподобных рассуждений, имеющих самое широкое применение, начиная от персонального ассистента, и заканчивая генераторами обоснований, отчетов, и целой кучи другого «интеллектуального» труда, включая, к слову, и автоматизацию деловой и бюрократической переписки.
Не наступила она также и для Элона Маска с его автомобилями и космическими кораблями, и для Локхид Мартин, которые включились в борьбу за первое решение по доступному для массового тиражирования термоядерного синтеза.
А для нас ситуация, увы, несколько другая. Безвыходная ли? Полагаю, что нет. Ведь класс системы принятия решений можно изменить, еще на какое-то время (полагаю, что речь максимум о 10-12 годах) сохранив способность быть субъектами указанного процесса.
Проблема лишь в том, что если этого не сделать, то шансов сохранить активную позицию в технологическом развитии у нас нет никаких. Причем если раньше можно было спорить о том, что можно поправить в консерватории путем смены приоритетов, то сегодня становится ясно - А Вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь. Невозможно это исправить отдельными частными поручениями, любым ручным управлением (за исключением авторитарного технологического прозрения, которое уместно, наверное, для Стива Джобса и Элона Маска, но вряд ли случится у элиты страны, выбравшей изоляционистский путь развития).
Отдельные компании, впрочем, еще имеют шансы на участие в такой работе. Но государство, без осуществления принципиальных изменений в модели государственного стимулирования инноваций, не имеет никаких шансов на эффективную государственную поддержку инноваций, а скорее - будет только мешать, попадая в действительно перспективные направления все реже и реже, при этом отвлекая интеллектуальные и финансовые ресурсы на формирование никому не нужных технологических заделов.
Готового решения у меня, увы, нет. Есть лишь несколько зарисовок на салфетках, вроде сплошного технологического картирования, включая возможные применения результатов всех НИОКРТ с привлечением бюджетных денег, вроде полного технологического сервиса со стороны наших инновационных площадок, и предоставления производственных мощностей в качестве сервиса инновационных стартапов, вроде государственной поддержки самых смелых и инновационных идей вроде проекта Аватар либо форсированного перехода в производстве к интеллектуальным системам следующего поколения.
Но я реально пока не вижу силы, способной это все реализовать, и не вижу фокусированной политической воли, применяемой соразмерно такой цели. Что означает, что попытки сохраниться в качестве субъекта технологического прогресса, а где-то и технологического лидера обречены, а это, в свою очередь, ставит под большой вопрос способность России сохраниться в 21 веке в качестве технологической державы и, как следствие, экономического лидера, и вообще когда-нибудь уже получить возможность слезть с сырьевой иглы.
А, это, к слову, вопрос уже самостоятельности во внешнеэкономической политике - ситуация с Мистралями вполне себе показательна. Без собственной технологической базы, полагаю, тешить свои имперские амбиции - это все равно как в анекдоте про волка и ворону, которые решили выпендриваться и разбирать самолет, на котором летели.
Для вороны, впрочем, все кончилось хорошо. Главное - не переоценить свои силы, особенно в условиях полной виртуализации крыльев. Для чего, полагаю, полезно несколько перетряхнуть политические приоритеты инновационного развития, в том числе с использованием стандартных для 21 века технологических чудес.
Я давно уж тут стою, у крылечка на краю,
Жду, покамест ты закончишь, совещанию свою!