(no subject)
Тоню Мартынову осудили. Это очень важный прецендент, показывающий, что теперь любого гражданина России - меня, Вас, кого угодно из моих или Ваших близких - можно отправить в тюрьму на основании показаний 12-летнего ребенка, не потому, что Вы перешли кому-то дорогу, не потому, что Вы с кем-то ссорились, а просто потому, что прокуратуре, обвиняемой в коррупции, понадобилось раскрытое и доведенное до конца дело - для галочки, для отчетности. Оставлять так этого нельзя.
Если я не прав, Тоня действительно пыталась убить свою дочь - что же, предъявите ваши доказательства, может быть, Вы меня убедите; пока я вижу, что так можно уничтожить кого угодно.
Я слышал возражения, что суд должен быть независим, а общественность не должна на него давить. Это неправда по ряду причин. Во-первых право на открытое рассмотрение дела уже предполагает, что общественность в курсе и имеет по этому делу свои мнения, которые свободно высказывает. Во-вторых, сейчас в нашей стране мы имеем такой уровень коррупции и такой уровень неподконтрольности власти гражданам, что беспокоиться о том, что общественность нарушит-де до того девственную независимость суда можно только в порядке черного юмора. Суд у нас подконтролен даже не Кремлю. Это было бы даже сравнительно меньшим злом, Тоню Мартынову Кремлю давить незачем. Суд - и в значительной степени правоохранительная система в целом - склонна превращаться в корпорацию, обслуживающую свои собственные корпоративные интересы. А поскольку эта корпорация обладает широким набором средств подавления, которые были первоначально вручены ей для охраны граждан и подержания порядка, возможности обеспечить эти корпоративные интересы у нее есть. Ценой перемалывания случайных и невинных жертв - да, именно так, и Тоня Мартынова тут не первая и не последняя.
И вот напомнить этой корпорации, что она существует не для самообслуживания путем пожирания случайно подвернувшихся граждан, а для служения обществу - как раз задача общественности. Если корпорация способна прорваться через институт присяжных - что же, у нас есть тем более серьезные основания не сидеть сложа руки. Иначе мы оказываемся в ситуации тотальной беззащиности, когда любого из нас - и наших близких - может уничтожить даже не центральная власть в Кремле, а любой представитель "правоохранительной" корпорации, и не потому, что мы с с ним ссорились, а потому что корпорации периодически нужны человеческие жертвы, из ее внутренних потребностей. В эпоху "Большого Террора" людей уничтожали не за враждебность власти, и не за преступления, а для отчетности. Теперь корпорация возвращается к этой практике. Поэтому мы должны бороться. Не только за Тоню Мартынову - за себя, пока за нами не пришли.
Если я не прав, Тоня действительно пыталась убить свою дочь - что же, предъявите ваши доказательства, может быть, Вы меня убедите; пока я вижу, что так можно уничтожить кого угодно.
Я слышал возражения, что суд должен быть независим, а общественность не должна на него давить. Это неправда по ряду причин. Во-первых право на открытое рассмотрение дела уже предполагает, что общественность в курсе и имеет по этому делу свои мнения, которые свободно высказывает. Во-вторых, сейчас в нашей стране мы имеем такой уровень коррупции и такой уровень неподконтрольности власти гражданам, что беспокоиться о том, что общественность нарушит-де до того девственную независимость суда можно только в порядке черного юмора. Суд у нас подконтролен даже не Кремлю. Это было бы даже сравнительно меньшим злом, Тоню Мартынову Кремлю давить незачем. Суд - и в значительной степени правоохранительная система в целом - склонна превращаться в корпорацию, обслуживающую свои собственные корпоративные интересы. А поскольку эта корпорация обладает широким набором средств подавления, которые были первоначально вручены ей для охраны граждан и подержания порядка, возможности обеспечить эти корпоративные интересы у нее есть. Ценой перемалывания случайных и невинных жертв - да, именно так, и Тоня Мартынова тут не первая и не последняя.
И вот напомнить этой корпорации, что она существует не для самообслуживания путем пожирания случайно подвернувшихся граждан, а для служения обществу - как раз задача общественности. Если корпорация способна прорваться через институт присяжных - что же, у нас есть тем более серьезные основания не сидеть сложа руки. Иначе мы оказываемся в ситуации тотальной беззащиности, когда любого из нас - и наших близких - может уничтожить даже не центральная власть в Кремле, а любой представитель "правоохранительной" корпорации, и не потому, что мы с с ним ссорились, а потому что корпорации периодически нужны человеческие жертвы, из ее внутренних потребностей. В эпоху "Большого Террора" людей уничтожали не за враждебность власти, и не за преступления, а для отчетности. Теперь корпорация возвращается к этой практике. Поэтому мы должны бороться. Не только за Тоню Мартынову - за себя, пока за нами не пришли.