Партнёрские роды: опция по умолчанию
На днях зацепился взглядом за пост miumau, где говорится о том, какое отношение в России сохраняется до сих пор к партнёрским родам. Народ там, судя по всему, в массе своей по какой-то причине до сих пор считает, что это «унижение мужчины». Поймал себя на мысли, что такое отношение кажется мне достаточно диковатым. Наверное, это признак того, что я прожил в Канаде достаточно долго. Дело в том, что в Канаде так вопрос вообще не стоит - рожать или не рожать совместно. Присутствие партнёра при родах здесь подразумевается по умолчанию. Более того, Support Person является неотъемлемой частью процесса. Это может быть мать, сестра или подруга, но по умолчанию подразумевается, что Support Person - это муж или партнёр будущей мамы.
На Support Person возлагается достаточно серьёзная ответственность. Support Person - это, прежде всего, тот, кто доставит женщину в госпиталь, когда начнутся предродовые схватки. Далее, Support Person поможет с эпидуральной анестезией. Как известно, во время осуществления этой процедуры пациенту лучше не дёргаться во избежание осложнений, так что инструкция предписывает женщине сесть и наклониться вперёд, а Support Person должен соответственно сесть напротив и крепко обнять свою партнёршу, чтобы поддержать её и не дать ей дёрнуться. Support Person поможет разобраться с различными больничными формальностями, успокоит будущую маму, позовёт на помощь в случае чего, да и в самом процессе родов может помочь. Я, например, держал на животе жены микрофон, через который акушерка прослушивала состояние ребёнка. Наконец, самое главное, Support Person поможет с ребёнком после родов, когда женщине надо отдохнуть, поспать или сходить в туалет.
Сейчас я расскажу, как всё это происходит на собственном примере.
Итак, когда тест на беременность показывает положительный результат, будущая мама идёт к своему семейному доктору, который направляет её на УЗИ и анализы. Это всё будет делаться в других специализированных клиниках. Семейный доктор даёт направление, но звонить в специализированные клиники и договариваться о дате и времени визита надо самой. Все результаты будут направляться к семейному доктору, который будет выдавать соответствующие рекомендации и направлять к специалистам по необходимости. Где-то к началу 20-й недели семейный доктор направляет будущую маму к акушеру-гинекологу, который и будет вести её с этого момента. Если у будущей мамы уже есть на примете акушер-гинеколог, которого она предпочитает, то семейный доктор выпишет направление к нему, если нет, то семейный доктор порекомендует кого-нибудь. Акушер-гинеколог будет принимать в своей клинике.
Начиная с 20-й недели направлять будущую маму на анализы и к специалистам будут уже акушер-гинеколог. Эта децентрализация поначалу немного раздражает: консультируют тебя в одной клинике, анализы ты сдаёшь в другой, а в случае осложнений едешь в третью. Например, если у будущей мамы обнаружен гестационный диабет, то её направят в отдельную клинику, специализирующуюся на обмене веществ, где при необходимости проведут инсулинотерапию. Впрочем, обмен информацией между клиниками налажен отличный. Результаты всех анализов и исследований оперативно доводятся до сведения ведущего будущую маму акушера-гинеколога, а также до сведения семейного доктора. Рожать, как вы уже понимаете, опять предстоит в отдельной клинике. Как правило, это большой госпиталь, где есть родильное отделение, с которым у вашего акушера-гинеколога налажена связь. Нашим госпиталем был North York General Hospital.
Где-то за месяц до родов мы с женой записались на курсы при госпитале. Там рассказывали, как будет проходить процедура, куда нужно будет приезжать, к чему быть готовым. Нас провели в родильное отделение, показали смотровые, родовые и послеродовые палаты. Предупредили, что на всех новорожденных надевают браслет, и при попытке покинуть этаж с этим браслетом сработает сигнализация, так что гуляя с ребёнком по этажу лучше держаться подальше от лифтов и входных дверей. Рассказали, что детское автомобильное кресло, в котором предстояло увозить ребёнка, должно обязательно иметь канадский сертификат. Это кресло надлежало предъявить дежурной медсестре, которая должна была убедиться, что там есть соответствующие наклейки, и только после этого она могла разрешить забрать ребёнка.
Потом мы пошли на ещё одни курсы, где рассказывали про основы ухода за ребёнком. Кормление, купание, всякое такое. Там вышел курьёз. На сайте была просьба принести с собой небольшую подушку. Мы с женой отчего-то решили, что эта подушка будет как бы служить моделью ребёнка, чтобы учиться его держать. На самом деле оказалось, что просто в классе были жёсткие стулья, и подушка нужна была для того, чтобы молодым мамам было удобнее сидеть. На курсах вместе с нами было пять или шесть пар. Ребята из России, с Ближнего Востока, из Китая - независимо от культуры, национальности и обычаев в Канаде все рожают со своими жёнами вместе.
Мы собрали сумку с вещами, чтобы быть готовыми ехать в госпиталь, как только начнутся схватки. Судьба, однако, распорядилась по-другому. Недели за три до назначенного срока моя мама повезла жену в тот самый госпиталь на очередное УЗИ. Я был на работе, когда мама мне позвонила и сказала, что жена уже очень долго не возвращается, что она беспокоится, и что лучше бы мне выдвигаться по направлению к ним. Я уже предупредил коллег, что в скором времени мне предстоит отпуск, поэтому никто не удивился, когда я бросил все дела, сказал, что ухожу, скорее всего, на неделю, и поехал. Пока я ехал, мне наконец-то позвонила жена, сказала что раньше позвонить никак не могла, что её осматривали и не отпускали, что УЗИ-специалисту не понравилось, как двигается ребёнок, и что врачи решили стимулировать роды. Тогда же ей ввели сервидил (этот препарат готовит шейку матки) и отпустили домой до следующего дня. На следующее утро мы опять отправились в госпиталь. Там жену забрали в смотровую палату, проверили раскрытие, сказали, что ещё не время и отослали домой. «Вот блин, - подумал я - это сколько ж раз нам мотаться туда-сюда!». Я оплатил парковку на несколько дней вперёд, потому как оплата по часам получалась намного дороже.
Вечером мы вернулись в госпиталь, у жены опять проверили раскрытие, опять сказали, что рано, и сказали ждать здесь. Потянулись утомительные часы. Мы обошли весь парк вокруг госпиталя, полюбовались на пруд, увернулись от шипящих гусей, перекусили сэндвичами и вернулись в родильное отделение, чтобы только к свому разочарованию обнаружить, что они всё ещё не готовы нас взять. Все родильные палаты были переполнены, все вокруг суетились, а наш малыш пока не торопился вылезать, поэтому нам опять сказали подождать. Мы подождали ещё, а потом ещё и ещё. Там, пока не возьмут в родовую палату, можно погулять по этажам, можно посидеть в коридоре, можно погулять вокруг госпиталя, и можно посидеть в маленьком кафе внизу. После четырёх часов ожидания всё это становится утомительным. Я подумал, что жена вымотается ещё до всяких родов, поэтому пошёл к дежурной медсестре и деликатно спросил, как она смотрит на то, чтобы нас отпустили на ночь домой. У дежурной медсестры в глазах мелькнуло сомнение, но суета кругом не прекращалась, а я заверил её, что мигом привезу жену обратно, если что. В общем, скрепя сердце нас отпустили, и мы вернулись домой, к разочарованию моей мамы (мы тогда жили у родителей), которая уже рассчитывала увидеть нас с внуком.
Мы отлично выспались, и на следующее утро поехали в госпиталь опять. Там нам сказали, что мы правильно поступили, что уехали домой накануне вечером, потому что ночь у них выпала сумасшедшая. Было там какое-то осложнение, родовые палаты всю ночь были заняты, и нас пустили бы туда только к утру. Наутро всё разрешилось, и нам наконец-то сообщили, что они нас берут. Мы подписали несколько бумаг и отправились в свою палату. Как правило, в родильной палате располагается сама будущая мама и её муж. Однако, ничего не мешает пригласить туда и прочих близких людей. Госпиталь всячески это поощряет, при условии, конечно, что не будет никаких помех для медицинских процедур и собственно родов. Палата очень комфортная и больше напоминает номер в хорошем отеле. Будущая мама, понятно, располагается на кровати в центре. Рядом стоит кресло, которое раскладывается, чтобы муж тоже мог взремнуть. Больше всего меня порязила ванная. Она мне напомнила то ли космическую капсулу из далёкого будущего, то ли некий фантастический лечебный аппарат, способный печатать и восстанавливать биологические ткани прямо на лету.
Всем этим комфортом дают насладиться, однако, только до родов. После родов маме дают отдохнуть часок, а потом всё семейство вместе с новорождённым собирает свои манатки и переводится в послеродовую палату. В нашем госпитале было две разновидности послеродовых палат - на шесть коек (обычная) и на две (VIP). Обычная палата входит в обязательную страховку (как и всё остальное: УЗИ, анализы, акушеры, семейный доктор и так далее). VIP палата в обязательную страховку не входит, но она может быть включена в страховку от работодателя, или же за неё нужно доплачивать. Вообще говоря, как потом выяснилось, моей страховкой от работодателя VIP-палата покрывалась, но в тот момент я не разобрался и решил, что моя страховка этого не покроет. Денег тогда особо не было, поэтому нам предстояло отправиться в обычную палату. На самом деле разницы особой нет, так как даже в обычной палате каждая кровать отделяется занавесками, а что касается шума, то его хватает и в VIP-палатах, потому что постоянно приходят посетители из числа родных и близких.
В родовой палате на протяжении первой половины дня мы большую часть времени оставались вдвоём с женой. Регулярно заходили медсёстры, контролировали состояние, делали записи. Было интересно наблюдать, как они передавали нас от смены к смене. Люди менялись, но каждая новая медсестра была полностью в курсе событий и прекрасно ориентировалась в нашей ситуации. В целом работа госпиталя напоминала работу прекрасно слаженного механизма. Во второй половине дня по мере развития процесса визиты участились. Жене сделали эпидуральную анестезию. Ближе к вечеру всё вошло в решающую стадию. По мера продвижения ребёнка по родовым путям медсестра постоянно прослушивала его сердцебиение через приложенный к животу жены микрофон. Сначала она держала его сама, потом сказала, чтобы этот микрофон держал я и двигал по её команде. В какой-то момент она показала мне едва появившуюся головку ребёнка, самую макушку. «Кажется, у него мои волосы», - попытался пошутить я. «Я бы по этому поводу особенно не радовалась», - весело ответила медсестра. Да, я облысел довольно рано, и начал коротко брить голову ещё до 30 лет. На самом деле, трудно было разобрать, какие там были волосы у ребёнка, его головка едва виднелась.
Дитё вылезало неохотно, поэтому наша медсестра позвала на помощь опытную акушерку - доктора Александру Невин Лэм. С её помощью дело пошло быстрее, и вот наконец ребёнок появился на свет и закричал. Мне дали ножницы, и я сам перерезал пуповину. Ребёнка вытерли, взвесили, измерили и положили жене на грудь. Там он успокоился и уснул. Какое-то время он полежал на жене, потом его взял я. Его спеленали, и мне удобно было его держать. Это, наверное, был первый и последний раз, когда он спал спелёнутый. Мы его потом одевали в пижамки для новорождённых, а пеленать нормально так и не научились.
Жене нужно было наложить несколько швов, и всё это время ребёнок спал у меня на руках. Когда, наконец, швы были наложены, и жена немного отдохнула, нас перевели в послеродовую палату. Мы расположились на одной койке, а ребёнка положили в специальную люльку рядом. Новая жизнь для нас началась. В палате кроме нас я заметил темнокожую женщины, пару откуда-то из Индии или Пакистана, а остальных я не видел за занавесками. В ту ночь я понял, что независимо от национальности, происхождения, цвета кожи или разреза глаз все дети плачут одинаково.
На Support Person возлагается достаточно серьёзная ответственность. Support Person - это, прежде всего, тот, кто доставит женщину в госпиталь, когда начнутся предродовые схватки. Далее, Support Person поможет с эпидуральной анестезией. Как известно, во время осуществления этой процедуры пациенту лучше не дёргаться во избежание осложнений, так что инструкция предписывает женщине сесть и наклониться вперёд, а Support Person должен соответственно сесть напротив и крепко обнять свою партнёршу, чтобы поддержать её и не дать ей дёрнуться. Support Person поможет разобраться с различными больничными формальностями, успокоит будущую маму, позовёт на помощь в случае чего, да и в самом процессе родов может помочь. Я, например, держал на животе жены микрофон, через который акушерка прослушивала состояние ребёнка. Наконец, самое главное, Support Person поможет с ребёнком после родов, когда женщине надо отдохнуть, поспать или сходить в туалет.
Сейчас я расскажу, как всё это происходит на собственном примере.
Итак, когда тест на беременность показывает положительный результат, будущая мама идёт к своему семейному доктору, который направляет её на УЗИ и анализы. Это всё будет делаться в других специализированных клиниках. Семейный доктор даёт направление, но звонить в специализированные клиники и договариваться о дате и времени визита надо самой. Все результаты будут направляться к семейному доктору, который будет выдавать соответствующие рекомендации и направлять к специалистам по необходимости. Где-то к началу 20-й недели семейный доктор направляет будущую маму к акушеру-гинекологу, который и будет вести её с этого момента. Если у будущей мамы уже есть на примете акушер-гинеколог, которого она предпочитает, то семейный доктор выпишет направление к нему, если нет, то семейный доктор порекомендует кого-нибудь. Акушер-гинеколог будет принимать в своей клинике.
Начиная с 20-й недели направлять будущую маму на анализы и к специалистам будут уже акушер-гинеколог. Эта децентрализация поначалу немного раздражает: консультируют тебя в одной клинике, анализы ты сдаёшь в другой, а в случае осложнений едешь в третью. Например, если у будущей мамы обнаружен гестационный диабет, то её направят в отдельную клинику, специализирующуюся на обмене веществ, где при необходимости проведут инсулинотерапию. Впрочем, обмен информацией между клиниками налажен отличный. Результаты всех анализов и исследований оперативно доводятся до сведения ведущего будущую маму акушера-гинеколога, а также до сведения семейного доктора. Рожать, как вы уже понимаете, опять предстоит в отдельной клинике. Как правило, это большой госпиталь, где есть родильное отделение, с которым у вашего акушера-гинеколога налажена связь. Нашим госпиталем был North York General Hospital.
Где-то за месяц до родов мы с женой записались на курсы при госпитале. Там рассказывали, как будет проходить процедура, куда нужно будет приезжать, к чему быть готовым. Нас провели в родильное отделение, показали смотровые, родовые и послеродовые палаты. Предупредили, что на всех новорожденных надевают браслет, и при попытке покинуть этаж с этим браслетом сработает сигнализация, так что гуляя с ребёнком по этажу лучше держаться подальше от лифтов и входных дверей. Рассказали, что детское автомобильное кресло, в котором предстояло увозить ребёнка, должно обязательно иметь канадский сертификат. Это кресло надлежало предъявить дежурной медсестре, которая должна была убедиться, что там есть соответствующие наклейки, и только после этого она могла разрешить забрать ребёнка.
Потом мы пошли на ещё одни курсы, где рассказывали про основы ухода за ребёнком. Кормление, купание, всякое такое. Там вышел курьёз. На сайте была просьба принести с собой небольшую подушку. Мы с женой отчего-то решили, что эта подушка будет как бы служить моделью ребёнка, чтобы учиться его держать. На самом деле оказалось, что просто в классе были жёсткие стулья, и подушка нужна была для того, чтобы молодым мамам было удобнее сидеть. На курсах вместе с нами было пять или шесть пар. Ребята из России, с Ближнего Востока, из Китая - независимо от культуры, национальности и обычаев в Канаде все рожают со своими жёнами вместе.
Мы собрали сумку с вещами, чтобы быть готовыми ехать в госпиталь, как только начнутся схватки. Судьба, однако, распорядилась по-другому. Недели за три до назначенного срока моя мама повезла жену в тот самый госпиталь на очередное УЗИ. Я был на работе, когда мама мне позвонила и сказала, что жена уже очень долго не возвращается, что она беспокоится, и что лучше бы мне выдвигаться по направлению к ним. Я уже предупредил коллег, что в скором времени мне предстоит отпуск, поэтому никто не удивился, когда я бросил все дела, сказал, что ухожу, скорее всего, на неделю, и поехал. Пока я ехал, мне наконец-то позвонила жена, сказала что раньше позвонить никак не могла, что её осматривали и не отпускали, что УЗИ-специалисту не понравилось, как двигается ребёнок, и что врачи решили стимулировать роды. Тогда же ей ввели сервидил (этот препарат готовит шейку матки) и отпустили домой до следующего дня. На следующее утро мы опять отправились в госпиталь. Там жену забрали в смотровую палату, проверили раскрытие, сказали, что ещё не время и отослали домой. «Вот блин, - подумал я - это сколько ж раз нам мотаться туда-сюда!». Я оплатил парковку на несколько дней вперёд, потому как оплата по часам получалась намного дороже.
Вечером мы вернулись в госпиталь, у жены опять проверили раскрытие, опять сказали, что рано, и сказали ждать здесь. Потянулись утомительные часы. Мы обошли весь парк вокруг госпиталя, полюбовались на пруд, увернулись от шипящих гусей, перекусили сэндвичами и вернулись в родильное отделение, чтобы только к свому разочарованию обнаружить, что они всё ещё не готовы нас взять. Все родильные палаты были переполнены, все вокруг суетились, а наш малыш пока не торопился вылезать, поэтому нам опять сказали подождать. Мы подождали ещё, а потом ещё и ещё. Там, пока не возьмут в родовую палату, можно погулять по этажам, можно посидеть в коридоре, можно погулять вокруг госпиталя, и можно посидеть в маленьком кафе внизу. После четырёх часов ожидания всё это становится утомительным. Я подумал, что жена вымотается ещё до всяких родов, поэтому пошёл к дежурной медсестре и деликатно спросил, как она смотрит на то, чтобы нас отпустили на ночь домой. У дежурной медсестры в глазах мелькнуло сомнение, но суета кругом не прекращалась, а я заверил её, что мигом привезу жену обратно, если что. В общем, скрепя сердце нас отпустили, и мы вернулись домой, к разочарованию моей мамы (мы тогда жили у родителей), которая уже рассчитывала увидеть нас с внуком.
Мы отлично выспались, и на следующее утро поехали в госпиталь опять. Там нам сказали, что мы правильно поступили, что уехали домой накануне вечером, потому что ночь у них выпала сумасшедшая. Было там какое-то осложнение, родовые палаты всю ночь были заняты, и нас пустили бы туда только к утру. Наутро всё разрешилось, и нам наконец-то сообщили, что они нас берут. Мы подписали несколько бумаг и отправились в свою палату. Как правило, в родильной палате располагается сама будущая мама и её муж. Однако, ничего не мешает пригласить туда и прочих близких людей. Госпиталь всячески это поощряет, при условии, конечно, что не будет никаких помех для медицинских процедур и собственно родов. Палата очень комфортная и больше напоминает номер в хорошем отеле. Будущая мама, понятно, располагается на кровати в центре. Рядом стоит кресло, которое раскладывается, чтобы муж тоже мог взремнуть. Больше всего меня порязила ванная. Она мне напомнила то ли космическую капсулу из далёкого будущего, то ли некий фантастический лечебный аппарат, способный печатать и восстанавливать биологические ткани прямо на лету.
Всем этим комфортом дают насладиться, однако, только до родов. После родов маме дают отдохнуть часок, а потом всё семейство вместе с новорождённым собирает свои манатки и переводится в послеродовую палату. В нашем госпитале было две разновидности послеродовых палат - на шесть коек (обычная) и на две (VIP). Обычная палата входит в обязательную страховку (как и всё остальное: УЗИ, анализы, акушеры, семейный доктор и так далее). VIP палата в обязательную страховку не входит, но она может быть включена в страховку от работодателя, или же за неё нужно доплачивать. Вообще говоря, как потом выяснилось, моей страховкой от работодателя VIP-палата покрывалась, но в тот момент я не разобрался и решил, что моя страховка этого не покроет. Денег тогда особо не было, поэтому нам предстояло отправиться в обычную палату. На самом деле разницы особой нет, так как даже в обычной палате каждая кровать отделяется занавесками, а что касается шума, то его хватает и в VIP-палатах, потому что постоянно приходят посетители из числа родных и близких.
В родовой палате на протяжении первой половины дня мы большую часть времени оставались вдвоём с женой. Регулярно заходили медсёстры, контролировали состояние, делали записи. Было интересно наблюдать, как они передавали нас от смены к смене. Люди менялись, но каждая новая медсестра была полностью в курсе событий и прекрасно ориентировалась в нашей ситуации. В целом работа госпиталя напоминала работу прекрасно слаженного механизма. Во второй половине дня по мере развития процесса визиты участились. Жене сделали эпидуральную анестезию. Ближе к вечеру всё вошло в решающую стадию. По мера продвижения ребёнка по родовым путям медсестра постоянно прослушивала его сердцебиение через приложенный к животу жены микрофон. Сначала она держала его сама, потом сказала, чтобы этот микрофон держал я и двигал по её команде. В какой-то момент она показала мне едва появившуюся головку ребёнка, самую макушку. «Кажется, у него мои волосы», - попытался пошутить я. «Я бы по этому поводу особенно не радовалась», - весело ответила медсестра. Да, я облысел довольно рано, и начал коротко брить голову ещё до 30 лет. На самом деле, трудно было разобрать, какие там были волосы у ребёнка, его головка едва виднелась.
Дитё вылезало неохотно, поэтому наша медсестра позвала на помощь опытную акушерку - доктора Александру Невин Лэм. С её помощью дело пошло быстрее, и вот наконец ребёнок появился на свет и закричал. Мне дали ножницы, и я сам перерезал пуповину. Ребёнка вытерли, взвесили, измерили и положили жене на грудь. Там он успокоился и уснул. Какое-то время он полежал на жене, потом его взял я. Его спеленали, и мне удобно было его держать. Это, наверное, был первый и последний раз, когда он спал спелёнутый. Мы его потом одевали в пижамки для новорождённых, а пеленать нормально так и не научились.
Жене нужно было наложить несколько швов, и всё это время ребёнок спал у меня на руках. Когда, наконец, швы были наложены, и жена немного отдохнула, нас перевели в послеродовую палату. Мы расположились на одной койке, а ребёнка положили в специальную люльку рядом. Новая жизнь для нас началась. В палате кроме нас я заметил темнокожую женщины, пару откуда-то из Индии или Пакистана, а остальных я не видел за занавесками. В ту ночь я понял, что независимо от национальности, происхождения, цвета кожи или разреза глаз все дети плачут одинаково.