Граф Лев Николаевич Толстой

[sergedid]

Ох, не зря, не зря, не зря этот человек находится в аду (о чём известно доподлинно).
Трижды не зря!
При всём его несомненном огромном писательском таланте.
При всём уважении к его огромному писательскому таланту.
И ведь сказать, что - к сожалению, - нелепо. Потому что это был его выбор. Притом - весьма активный выбор.

Comments

[sergedid]

Современные гуманисты говорят, что свидетельствовать об ужасной смерти еретиков и богохульников православным нельзя.

Св. праведный Иоанн Кронштадтский с ними не согласен. Можно и нужно.

«Смерть грешника люта. И смерть его - Толстого - будет страхом для всего мiра. (Конечно, это скроют родные.)» - писал о. Иоанн Кронштадтский в дневнике 1907 - 1908 года.

«Не дай ему дожить до праздника... Возьми его с земли, этот труп зловонный, гордостью своей посмрадивший всю землю».
Дневник 1908 г., сентябрь.

«Я сам многократно слышал проповеди о. Иоанна, в которых он громил Льва Толстого и предсказывал ему лютую кончину, что напечатано также во многих местах творений о. Иоанна.
И действительно, люта была кончина Льва Толстого. Проживающий в Белграде в Югославии чиновник русской полиции рассказал мне подробности смерти Толстого, которые стали ему известны по службе его в том районе, где жил и умер Толстой».
И. К. Сурский. Отец Иоанн Кронштадтский, I - II том, гл. 49.

[sergedid]

Когда молодой Рахманинов вместе со своим другом Шаляпиным впервые появился у Л. Н. Толстого, у него от волнения дрожали колени. Шаляпин спел песню «Судьба» Рахманинова, затем композитор исполнил несколько своих произведений. Все слушатели были восхищены, грянули восторженные аплодисменты. Вдруг, словно по команде, все замерли, повернув головы в сторону Толстого, который выглядел мрачным и недовольным. Толстой не аплодировал. Перешли к чаю. Через какое-то время Толстой подходит к Рахманинову и возбужденно говорит

[sergedid]

«...если человеку поставлено только два выбора: держаться церковного православия или магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе и всякий предпочтет магометанство с признанием одного догмата единого Бога и его пророка, вместо того сложного и непонятного богословия - троицы, искупления, таинств, богородицы, святых и их изображений и сложных богослужений» (Л. Толстой).