Целование воздуха над ушами продолжилось (с)
***
- Йеннифэр! - Проходящая мимо темноволосая чародейка высвободила руку из-под локтя сопровождающего ее мужчины, подошла. - Все-таки приехала? Это чудесно! Я не видела тебя тысячу лет!
- Сабрина! - Йеннифэр обрадовалась так искренне, что любой, кроме Геральта, позволил бы себя обмануть. - Дорогая! Какая радость!
Чародейки осторожно обнялись и взаимно расцеловали друг другу воздух около ушей и бриллиантово-ониксовых сережек. Сережки обеих чародеек, напоминающие миниатюрные кисти винограда, были одинаковые - в воздухе незамедлительно запахло дикой враждой.
- Геральт, позволь представить - моя школьная подружка, Сабрина Глевиссиг из Ард Каррайга.
Ведьмак поклонился, чмокнул высоко поданную руку. Он уже успел сообразить, что все чародейки при встрече ожидали целования руки. Это как бы уравнивало их по меньшей мере с княжнами. Сабрина Глевиссиг подняла голову, ее серьги дрогнули и зазвенели. Тихонько, но демонстративно и нахально.
- Я так хотела с тобой познакомиться, Геральт, - улыбнулась она. Как все чародейки, она не признавала "господ", "милостивых государей", даже в сокращенной до "милсдаря" форме, или иных, обязательных у знати форм. - Рада, страшно рада. Наконец-то ты, Йен, перестала скрывать его от нас. Откровенно говоря, странно, что так долго тянула. Абсолютно нечего стыдиться.
- Я тоже так думаю, - не замедлила ответить Йеннифэр, слегка прищурив глаза и демонстративно отбрасывая волосы с собственных серег. - Прелестная блузка, Сабрина. Просто дух захватывает. Правда, Геральт?
Ведьмак кивнул, сглотнул. Блузка Сабрины Глевиссиг, сшитая из черного шифона, являла миру абсолютно все, что можно было являть, а являть было что. Карминовая юбка, стянутая серебряным пояском с огромной пряжкой в форме розы, была на боку разрезана в соответствии с последней модой. Однако мода требовала носить юбки с разрезом до половины ляжки, а Сабрина сделала разрез до половины бедра. Очень привлекательного бедра.
<...>
Йеннифэр сделала вид, будто кланяется кому-то из проходящих. Сабрина же улыбнулась ведьмаку и максимально выпятила то, чего не скрывал черный шифон. Геральт снова сглотнул, стараясь не глядеть чересчур нахально на ее розовые соски, слишком явно просматривающиеся под прозрачной тканью. Робко взглянул на Йеннифэр. Чародейка улыбнулась, но он знал ее достаточно хорошо. Она была в ярости.
- Ах, - сказала она вдруг. - Я вижу там Филиппу, мне обязательно надо с ней поговорить. Позволь, Геральт. Прости, Сабрина.
<...>
- Рада тебя видеть, Йенна. - Филиппа поцеловала воздух рядом с сережкой Йеннифэр. - Привет, Геральт.
<...>
- Мне показалось, - бросила Филиппа, - вы беседовали с Сабриной?
- Беседовали, - фыркнула Йеннифэр. - Ты видела, что на ней? Надо не иметь ни вкуса, ни совести, чтобы... Она, язви ее, старше меня на... А, бог с ней. Хоть было бы что показывать! Отвратная обезьяна!
- Она пыталась вас выпотрошить? Всем известно, что она шпионит в пользу Хенсельта из Каэдвена.
- Серьезно? - Йеннифэр изобразила изумление, что справедливо было воспринято как превосходная шутка.
<...>
- Ax, я вижу там Трисс Меригольд. Мне обязательно надо с ней поговорить... Простите, я вас покину. Встретимся позже, Филиппа. Мы наверняка еще найдем сегодня случай поболтать.
Они подошли к Трисс, переливающейся бесчисленными оттенками голубого и салатового. Увидев их, Трисс прервала беседу с двумя чародеями, радостно засмеялась, обняла Йеннифэр, ритуал целования воздуха около ушей повторился. Геральт взял поданную ему руку, но решил поступить вопреки церемониалу - обнял, рыжеволосую чародейку и поцеловал в мягкую, как персик покрытую пушком щеку. Трисс слегка зарумянилась.
<...>
У соседнего стола стояла Сабрина Глевиссиг, погруженная в беседу с неизвестной ему огненно-рыжей чародейкой. На рыжей была белая юбка и блузка из белого жоржета, столь же прозрачная, как и у Сабрины, но отличавшаяся стратегически размещенными аппликациями и вышивкой. Геральт заметил, что у аппликаций было любопытное свойство: они и прикрывали, и в то же время подчеркивали соответствующие места.
Чародейки беседовали, попутно поедая кусочки лангуста в майонезе. Говорили они тихо и на Старшей Речи. И хотя не смотрели в его сторону, но разговаривали явно о нем. Он напряг свой чуткий ведьмачий слух, прикинувшись, будто занят исключительно креветками.
- ...с Йеннифэр? - уточнила рыжеволосая, поигрывая жемчужным ожерельем, накрученным на шею так, что оно выглядело ошейником. - Ты серьезно, Сабрина?
- Совершенно, - ответила Сабрина Глевиссиг. - Не поверишь, но это тянется уже несколько лет. И как ему удается выдержать эту ядовитую змею, уму непостижимо.
- А что тут удивительного? Заговорила его, да так и держит. Ты сама, что ли, так не делала?
- Но это же ведьмак. Они не поддаются заговорам. Во всяком случае, не на такой срок.
- Значит, любовь, - вздохнула рыжеволосая. - А любовь слепа.
- Он слеп, - поморщилась Сабрина. - Поверишь, Марта, она осмелилась представить ему меня как свою школьную подружку. Bloede pest, она старше меня на... Ну не в этом дело. Говорю тебе, она ревнует своего ведьмака - слов не хватает. Малышка Меригольд только улыбнулась ему, а эта яга тут же отругала ее, не выбирая выражений, и прогнала. А сейчас... Ты только глянь. Стоит себе, разговаривает с Францеской, а сама с ведьмака глаз не сводит.
- Боится, - хихикнула рыжая, - что мы уведем его хотя бы на сегодняшнюю ночь. Что ты на это скажешь, Сабрина? Попробуем? Парень привлекательный, не то что наши дохляки с их комплексами и претензиями...
- Говори тише, Марти, - прошипела Сабрина. - Не гляди на него и не лыбься. Йеннифэр за нами наблюдает. И держи стиль. Хочешь его соблазнить? Это дурно попахивает.
- Хм, ты права, - подумав, согласилась Марти. - А если, например, он подойдет и предложит сам?
- Ну тогда, - Сабрина Глевиссиг глянула на ведьмака хищным черным глазом, - я б дала ему не раздумывая, хоть на голом камне.
- А я, - хохотнула Марти, - даже на еже.
Ведьмак, вперившись в скатерть, прикрылся креветкой и листиком салата, невероятно радуясь тому, что мутация кровеносных сосудов не позволяет ему покраснеть.
- Йеннифэр! - Проходящая мимо темноволосая чародейка высвободила руку из-под локтя сопровождающего ее мужчины, подошла. - Все-таки приехала? Это чудесно! Я не видела тебя тысячу лет!
- Сабрина! - Йеннифэр обрадовалась так искренне, что любой, кроме Геральта, позволил бы себя обмануть. - Дорогая! Какая радость!
Чародейки осторожно обнялись и взаимно расцеловали друг другу воздух около ушей и бриллиантово-ониксовых сережек. Сережки обеих чародеек, напоминающие миниатюрные кисти винограда, были одинаковые - в воздухе незамедлительно запахло дикой враждой.
- Геральт, позволь представить - моя школьная подружка, Сабрина Глевиссиг из Ард Каррайга.
Ведьмак поклонился, чмокнул высоко поданную руку. Он уже успел сообразить, что все чародейки при встрече ожидали целования руки. Это как бы уравнивало их по меньшей мере с княжнами. Сабрина Глевиссиг подняла голову, ее серьги дрогнули и зазвенели. Тихонько, но демонстративно и нахально.
- Я так хотела с тобой познакомиться, Геральт, - улыбнулась она. Как все чародейки, она не признавала "господ", "милостивых государей", даже в сокращенной до "милсдаря" форме, или иных, обязательных у знати форм. - Рада, страшно рада. Наконец-то ты, Йен, перестала скрывать его от нас. Откровенно говоря, странно, что так долго тянула. Абсолютно нечего стыдиться.
- Я тоже так думаю, - не замедлила ответить Йеннифэр, слегка прищурив глаза и демонстративно отбрасывая волосы с собственных серег. - Прелестная блузка, Сабрина. Просто дух захватывает. Правда, Геральт?
Ведьмак кивнул, сглотнул. Блузка Сабрины Глевиссиг, сшитая из черного шифона, являла миру абсолютно все, что можно было являть, а являть было что. Карминовая юбка, стянутая серебряным пояском с огромной пряжкой в форме розы, была на боку разрезана в соответствии с последней модой. Однако мода требовала носить юбки с разрезом до половины ляжки, а Сабрина сделала разрез до половины бедра. Очень привлекательного бедра.
<...>
Йеннифэр сделала вид, будто кланяется кому-то из проходящих. Сабрина же улыбнулась ведьмаку и максимально выпятила то, чего не скрывал черный шифон. Геральт снова сглотнул, стараясь не глядеть чересчур нахально на ее розовые соски, слишком явно просматривающиеся под прозрачной тканью. Робко взглянул на Йеннифэр. Чародейка улыбнулась, но он знал ее достаточно хорошо. Она была в ярости.
- Ах, - сказала она вдруг. - Я вижу там Филиппу, мне обязательно надо с ней поговорить. Позволь, Геральт. Прости, Сабрина.
<...>
- Рада тебя видеть, Йенна. - Филиппа поцеловала воздух рядом с сережкой Йеннифэр. - Привет, Геральт.
<...>
- Мне показалось, - бросила Филиппа, - вы беседовали с Сабриной?
- Беседовали, - фыркнула Йеннифэр. - Ты видела, что на ней? Надо не иметь ни вкуса, ни совести, чтобы... Она, язви ее, старше меня на... А, бог с ней. Хоть было бы что показывать! Отвратная обезьяна!
- Она пыталась вас выпотрошить? Всем известно, что она шпионит в пользу Хенсельта из Каэдвена.
- Серьезно? - Йеннифэр изобразила изумление, что справедливо было воспринято как превосходная шутка.
<...>
- Ax, я вижу там Трисс Меригольд. Мне обязательно надо с ней поговорить... Простите, я вас покину. Встретимся позже, Филиппа. Мы наверняка еще найдем сегодня случай поболтать.
Они подошли к Трисс, переливающейся бесчисленными оттенками голубого и салатового. Увидев их, Трисс прервала беседу с двумя чародеями, радостно засмеялась, обняла Йеннифэр, ритуал целования воздуха около ушей повторился. Геральт взял поданную ему руку, но решил поступить вопреки церемониалу - обнял, рыжеволосую чародейку и поцеловал в мягкую, как персик покрытую пушком щеку. Трисс слегка зарумянилась.
<...>
У соседнего стола стояла Сабрина Глевиссиг, погруженная в беседу с неизвестной ему огненно-рыжей чародейкой. На рыжей была белая юбка и блузка из белого жоржета, столь же прозрачная, как и у Сабрины, но отличавшаяся стратегически размещенными аппликациями и вышивкой. Геральт заметил, что у аппликаций было любопытное свойство: они и прикрывали, и в то же время подчеркивали соответствующие места.
Чародейки беседовали, попутно поедая кусочки лангуста в майонезе. Говорили они тихо и на Старшей Речи. И хотя не смотрели в его сторону, но разговаривали явно о нем. Он напряг свой чуткий ведьмачий слух, прикинувшись, будто занят исключительно креветками.
- ...с Йеннифэр? - уточнила рыжеволосая, поигрывая жемчужным ожерельем, накрученным на шею так, что оно выглядело ошейником. - Ты серьезно, Сабрина?
- Совершенно, - ответила Сабрина Глевиссиг. - Не поверишь, но это тянется уже несколько лет. И как ему удается выдержать эту ядовитую змею, уму непостижимо.
- А что тут удивительного? Заговорила его, да так и держит. Ты сама, что ли, так не делала?
- Но это же ведьмак. Они не поддаются заговорам. Во всяком случае, не на такой срок.
- Значит, любовь, - вздохнула рыжеволосая. - А любовь слепа.
- Он слеп, - поморщилась Сабрина. - Поверишь, Марта, она осмелилась представить ему меня как свою школьную подружку. Bloede pest, она старше меня на... Ну не в этом дело. Говорю тебе, она ревнует своего ведьмака - слов не хватает. Малышка Меригольд только улыбнулась ему, а эта яга тут же отругала ее, не выбирая выражений, и прогнала. А сейчас... Ты только глянь. Стоит себе, разговаривает с Францеской, а сама с ведьмака глаз не сводит.
- Боится, - хихикнула рыжая, - что мы уведем его хотя бы на сегодняшнюю ночь. Что ты на это скажешь, Сабрина? Попробуем? Парень привлекательный, не то что наши дохляки с их комплексами и претензиями...
- Говори тише, Марти, - прошипела Сабрина. - Не гляди на него и не лыбься. Йеннифэр за нами наблюдает. И держи стиль. Хочешь его соблазнить? Это дурно попахивает.
- Хм, ты права, - подумав, согласилась Марти. - А если, например, он подойдет и предложит сам?
- Ну тогда, - Сабрина Глевиссиг глянула на ведьмака хищным черным глазом, - я б дала ему не раздумывая, хоть на голом камне.
- А я, - хохотнула Марти, - даже на еже.
Ведьмак, вперившись в скатерть, прикрылся креветкой и листиком салата, невероятно радуясь тому, что мутация кровеносных сосудов не позволяет ему покраснеть.