Называть вещи не своими именами - хорошая защита, особенно если ты надеешься - твое имя пересилит старое. "Как вы лодку назовете, так она и поплывет".
Но суть не в этом, Шон. Вы считаете, что я не в себе и романтизирую Тьму. А я считаю вас человеком, который способен говорить обо мне за глаза "недобрая" и "невменяемая" - и не способен сам повторить эти же слова мне в лицо; человеком, который оставляет смерть названной сестры неотомщенной и кто способен за одним столом пить вино с ее убийцей, не высказав ему ни слова. Кто из нас более неправ?
В тот раз вы, может, не захотели омрачать свадьбу и действовать под крышей гостеприимного дома. Что вы предпримете сейчас?
А может, оставим судить поступки друг друга и отправимся дальше каждый своим путем? То, что на виду, не всегда соответствует тому, что есть на самом деле.
С моей стороны было бы весьма неосторожно рассказывать вам о своих планах, не так ли? Что же до ваших собственных, то, как с давних пор известно, благими намерениями... А прошлого не вернуть, и это весьма жаль. Когда-то всё было хорошо.
Я с вами не ссорилась, Шон. Никогда не говорила с вами доброжелательно, не храня тепла в своем сердце. Даже когда произносила "Торменцио Максима", и уж тем более, когда просила вас сохранить кольцо на дне рождения Гермионы. И не лгала.
Я всегда ценила людей действия. Спонтанного и продуманного, все равно. Не разочаруйте меня смертельно.
Вы очень забавно высказываетесь, мистер Дерри. Вы либо признаете первичность имени, либо первичность вещи. В первом случае замена имени дает возможность предположить замену сущности - и вы отныне верите словам. Во втором случае вы имеете дело с конкретной единичностью, и не требует именования, иначе как для удобства сигнификации. У нее нет своего _имени_. Еще есть рискованный путь - признать первичность своего разума. И делать хоть с именем, хоть с вещью все, что угодно. На что же Вам Хогватское образование, Шон?
Вы, как всегда, умны, учитель. Нет нужды известную вещь называть чуждым ей именем. Содержимое неизменно, этикетку же можно переклеить. Но предлагать одеколон под этикеткой от "Клико" - немножко преступление. Или, для начала, ложь.
Хм. Надо же. Вы смешиваете, как будто искомое "Клико" и верно влили в один флакон с одеколоном - выходит нечто никуда не упортребимое. С чего вы вообще взяли, что имена бывают свои и чужие?
Comments 8
Но суть не в этом, Шон. Вы считаете, что я не в себе и романтизирую Тьму. А я считаю вас человеком, который способен говорить обо мне за глаза "недобрая" и "невменяемая" - и не способен сам повторить эти же слова мне в лицо; человеком, который оставляет смерть названной сестры неотомщенной и кто способен за одним столом пить вино с ее убийцей, не высказав ему ни слова. Кто из нас более неправ?
В тот раз вы, может, не захотели омрачать свадьбу и действовать под крышей гостеприимного дома. Что вы предпримете сейчас?
А может, оставим судить поступки друг друга и отправимся дальше каждый своим путем? То, что на виду, не всегда соответствует тому, что есть на самом деле.
Reply
Reply
Никогда не говорила с вами доброжелательно, не храня тепла в своем сердце. Даже когда произносила "Торменцио Максима", и уж тем более, когда просила вас сохранить кольцо на дне рождения Гермионы.
И не лгала.
Я всегда ценила людей действия. Спонтанного и продуманного, все равно. Не разочаруйте меня смертельно.
Reply
Reply
Вы либо признаете первичность имени, либо первичность вещи. В первом случае замена имени дает возможность предположить замену сущности - и вы отныне верите словам.
Во втором случае вы имеете дело с конкретной единичностью, и не требует именования, иначе как для удобства сигнификации. У нее нет своего _имени_.
Еще есть рискованный путь - признать первичность своего разума. И делать хоть с именем, хоть с вещью все, что угодно.
На что же Вам Хогватское образование, Шон?
Reply
Reply
Вы смешиваете, как будто искомое "Клико" и верно влили в один флакон с одеколоном - выходит нечто никуда не упортребимое.
С чего вы вообще взяли, что имена бывают свои и чужие?
Reply
Reply
Leave a comment