Наступила осень, отцвела капуста…
Сейчас я в Москве. Город слишком большой и слишком шумный, чтоб защититься от него тонким стеклом окна, он навязывает свой темп, свои ценности, большая часть которых не нужна. И как хорошо, что есть иммунитет от него. Блага цивилизации - безусловный плюс, но сколько приходится платить за это, мы не подозреваем, пока наконец не вырвемся туда, где даже мысли в голову приходят другие. Для меня город - еще отличный фон, который дает возможность четче осмыслить перемены от путешествий.
Я смотрю фильм про человека, спустившегося на лыжах с Эвереста. Он рассказывает про Непал. Увидев Катманду и далее - предгорья и наконец сами Гималаи, я вспоминаю свой Непал (свой Пакистан, свой Крым и т.д.). Вернее даже не эти страны и местности, а то состояние, которое дает путешествие, то есть себя, то есть человека в пейзаже.
В путешествии обязательно должно быть преодоление. Иначе механизм переосмысления действительности не запустится. После матрасного отдыха вернешься без изменений. А зачем
Выходить оттуда, куда вернешься вечером
Таким же, каким ты был, тем более изувеченным?
Будучи туристом, разъезжая в комфорте, мы лишаем себя возможности оказаться наедине с миром лицом к лицу. Комфорт лишает восприятие остроты. Когда на машине заезжаешь на Ангарский перевал и впервые видишь Черное море, это совсем не то, чем когда ты въезжаешь на перевал на велосипеде или заходишь пешком. Не надо хотеть всего и сразу, лучше вернуться еще раз, но прожить эпизод, а не проскочить его. Точнее - жизнь лучше жить, а не проживать. Кстати, отсюда мои пакистанские проблемы со здоровьем в том числе: мы слишком торопились.
А еще море и горы не входят в схемы восприятия обычного, равнинного человека. Они за рамками понимания, ибо необъятны и непостижимы. Альпинист, спустившийся с горы, сразу перестает верить, что был на вершине. Моряк скоро запросится в море… Но это уже так, в сторону.
Переосмыслив действительность, все труднее возвращаться в город. Неестественность городской жизни изумляет. Поток желаний и псевдонадобностей лезет в глаза и уши с дикою силою. "Нужна новая машина, нужно купить новый гаджет, нужно устроиться на более высокооплачиваемую работу". Вдобавок возрастающий информационный мусор: новости, в них долдонят о том, что все плохо, и выборы, после которых должно быть все хорошо… Звезды эстрады снова поют о любви, мордобоем в подворотне заканчивается очередное поднятие национального вопроса, под вечер на улице пьется пиво и бьются бутылки, потому что какой-то Спартак опять стал чемпионом.
…Вместо мозга - запятая.
Вместо горла - темный вечер. Вместо буркал - знак деленья.
Вот и вышел человечек, представитель населенья.
Вот и вышел гражданин,
достающий из штанин.
Спартак был чемпионом. Давно, правда. Об этом еще Р.Джованьоли писал. Да-да, а Дмитрий Медведев - это советский разведчик. А МТС расшифровывается как моторно-тракторная станция.
Это не попытка зацепиться за старое, это нечто другое. Перечитываю поэта-классика. Он ведь актуален и сейчас, причем кое-где даже в большей степени, чем раньше.
Я несколько лет не смотрю телевизор. Телепрограмма выглядит мешаниной слов: ранетки, улицы разбитых фонарей, менты, канделаки и тому подобная джигурда: ЕГЭ, ЖКХ, ДТП, ВВП. И нулевой КПД. Второй раз за три года попалось в руки сортирное чтиво - журнал "7 дней". Если три года назад худо-бедно я знал половину людей, про которых там писали, то в этот раз знакомых лиц встретилось 3-4. Тенденция обнадеживает…
Минувшей весной меня пригласили читать лекцию про Непал в Пушкинском музее. Выхожу из метро - что за мать-перемать - улицу не перейдешь: менты в две шеренги вдоль тротуара. Говорю им, что на ту сторону перейти надо, а в ответ - нельзя, сейчас патриарх поедет. То ли успение, то ли забвение, то ли пасха какая. Нужно служить, вот он и едет. На службу. И пусть едет, улицу-то почему перейти нельзя? Вскоре промчался кортеж с мигалками, в составе которого скорая помощь. Это аптечка, что ли?
Входит некто православный, говорит: "Теперь я - главный.
У меня в душе Жар-птица и тоска по государю.
Скоро Игорь воротится насладиться Ярославной.
Дайте мне перекреститься, а не то - в лицо ударю".
К сожалению, в силу специфики работы приходится быть в курсе многих событий и потому я не свободен. А свобода - это
…когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза…
Вот-вот, в Шираз пора, пора окружающую действительность менять.
Перечитал сейчас написанное. К чему я это?
Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это -
города, человеков, но для начала зелень.
Я смотрю фильм про человека, спустившегося на лыжах с Эвереста. Он рассказывает про Непал. Увидев Катманду и далее - предгорья и наконец сами Гималаи, я вспоминаю свой Непал (свой Пакистан, свой Крым и т.д.). Вернее даже не эти страны и местности, а то состояние, которое дает путешествие, то есть себя, то есть человека в пейзаже.
В путешествии обязательно должно быть преодоление. Иначе механизм переосмысления действительности не запустится. После матрасного отдыха вернешься без изменений. А зачем
Выходить оттуда, куда вернешься вечером
Таким же, каким ты был, тем более изувеченным?
Будучи туристом, разъезжая в комфорте, мы лишаем себя возможности оказаться наедине с миром лицом к лицу. Комфорт лишает восприятие остроты. Когда на машине заезжаешь на Ангарский перевал и впервые видишь Черное море, это совсем не то, чем когда ты въезжаешь на перевал на велосипеде или заходишь пешком. Не надо хотеть всего и сразу, лучше вернуться еще раз, но прожить эпизод, а не проскочить его. Точнее - жизнь лучше жить, а не проживать. Кстати, отсюда мои пакистанские проблемы со здоровьем в том числе: мы слишком торопились.
А еще море и горы не входят в схемы восприятия обычного, равнинного человека. Они за рамками понимания, ибо необъятны и непостижимы. Альпинист, спустившийся с горы, сразу перестает верить, что был на вершине. Моряк скоро запросится в море… Но это уже так, в сторону.
Переосмыслив действительность, все труднее возвращаться в город. Неестественность городской жизни изумляет. Поток желаний и псевдонадобностей лезет в глаза и уши с дикою силою. "Нужна новая машина, нужно купить новый гаджет, нужно устроиться на более высокооплачиваемую работу". Вдобавок возрастающий информационный мусор: новости, в них долдонят о том, что все плохо, и выборы, после которых должно быть все хорошо… Звезды эстрады снова поют о любви, мордобоем в подворотне заканчивается очередное поднятие национального вопроса, под вечер на улице пьется пиво и бьются бутылки, потому что какой-то Спартак опять стал чемпионом.
…Вместо мозга - запятая.
Вместо горла - темный вечер. Вместо буркал - знак деленья.
Вот и вышел человечек, представитель населенья.
Вот и вышел гражданин,
достающий из штанин.
Спартак был чемпионом. Давно, правда. Об этом еще Р.Джованьоли писал. Да-да, а Дмитрий Медведев - это советский разведчик. А МТС расшифровывается как моторно-тракторная станция.
Это не попытка зацепиться за старое, это нечто другое. Перечитываю поэта-классика. Он ведь актуален и сейчас, причем кое-где даже в большей степени, чем раньше.
Я несколько лет не смотрю телевизор. Телепрограмма выглядит мешаниной слов: ранетки, улицы разбитых фонарей, менты, канделаки и тому подобная джигурда: ЕГЭ, ЖКХ, ДТП, ВВП. И нулевой КПД. Второй раз за три года попалось в руки сортирное чтиво - журнал "7 дней". Если три года назад худо-бедно я знал половину людей, про которых там писали, то в этот раз знакомых лиц встретилось 3-4. Тенденция обнадеживает…
Минувшей весной меня пригласили читать лекцию про Непал в Пушкинском музее. Выхожу из метро - что за мать-перемать - улицу не перейдешь: менты в две шеренги вдоль тротуара. Говорю им, что на ту сторону перейти надо, а в ответ - нельзя, сейчас патриарх поедет. То ли успение, то ли забвение, то ли пасха какая. Нужно служить, вот он и едет. На службу. И пусть едет, улицу-то почему перейти нельзя? Вскоре промчался кортеж с мигалками, в составе которого скорая помощь. Это аптечка, что ли?
Входит некто православный, говорит: "Теперь я - главный.
У меня в душе Жар-птица и тоска по государю.
Скоро Игорь воротится насладиться Ярославной.
Дайте мне перекреститься, а не то - в лицо ударю".
К сожалению, в силу специфики работы приходится быть в курсе многих событий и потому я не свободен. А свобода - это
…когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза…
Вот-вот, в Шираз пора, пора окружающую действительность менять.
Перечитал сейчас написанное. К чему я это?
Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это -
города, человеков, но для начала зелень.