Сын Есенина и дочь Маяковского
С интервалом в две недели из США пришли два печальных сообщения:
16 марта в Бостоне скончался в возрасте 91 года последний (как по году рождения, так и по году смерти) сын Сергея Есенина - Александр Есенин-Вольпин (род. 12 мая 1924 в Ленинграде),
а 1 апреля в Нью-Йорке - единственная дочь Маяковского - Елена-Патрисия Томпсон, также в почтенном возрасте 89 лет (род. 15 июня 1926 в Нью-Йорке).
Биографии этих двух людей имеют больше черт различия, чем сходства. Один был крупным советским математиком и при этом - убеждённым и последовательным антисоветским нонконформистом, что привело его сначала в советские психушки, а потом - в вынужденную эмиграцию, в которой он провел 45 лет из своих 92. Своего знаменитого отца, погибшего, когда Александру было полтора года, он никогда не видел и, естественно, не мог помнить, и не то чтобы стеснялся, но родство с Сергеем Есениным не афишировал, взяв поэтому фамилию матери.
Патрисия Томпсон, напротив, была американкой с рождения. Она, естественно, знала, что ее мать - выходец из России, но о том, что ее отец - знаменитый русский поэт Владимир Маяковский, узнала, будучи уже вполне сознательной девятилетней девочкой. И это потрясло ее настолько, что она писала книги о мимолетном заграничном романе (если называть вещи своими именами) Маяковского, а как только оказалось можно, то есть в начале девяностых, - стала приезжать в Россию, принимала активное участие в мероприятиях, связанных с именем Маяковского, в общем - хранила память. Причем, надо отдать ей должное, - не теряя при том как доставшегося ей, видимо, от отца артистического чутья, так и чисто американского здравого смысла.
Но есть между ними и нечто общее. Они напоминают нам, как на самом деле близки эпохи, кажущиеся давно ушедшими. Для современного школьника Есенин, Маяковский - это что-то то ли чуть позже Пушкина, то ли чуть раньше Толстого. В общем, что-то далекое и не имеющее к нам сегодняшним никакого отношения. А оказывается, их родные дети - наши современники, они не только летали трансатлантическими самолётами, но и вовсю пользовались Интернетом.
Надо признать, что такие зияния в русской поэзии случались и раньше. Когда урожденному рижанину, английскому историку и философу Исайе Берлину предложили в ноябре 1945 года в Ленинграде познакомиться с Анной Ахматовой, он, по его собственному признанию, поразился так, словно ему предложили познакомиться с Диккенсом или Шекспиром. Умом он, конечно, быстро сообразил, что, в сущности, со времен «Бродячей собаки» прошло не так много лет и Анна Андреевна далеко не так стара, чтобы тут было чему изумляться - но иррациональное чувство было именно такое - что-то из давно минувшей эпохи. Что, конечно, усугублялось только что закончившейся Второй мировой войной.
А Мария Александровна Гартунг-Пушкина - та самая, некоторыми внешними чертами которой воспользовался Толстой, создавая портрет Анны Карениной - дожила до 1919 года и, по свидетельству очевидцев, любила приходить на Пушкинскую площадь и подолгу сидеть на скамеечке напротив своего бронзового отца. Что дало повод комсомольскому поэту Николаю Доризо написать не очень уклюже, но искренне:
Во всей России знать лишь ей одной,
Ей,
одинокой
седенькой старухе,
Как были ласковы
и горячи порой
Вот эти пушкинские бронзовые руки.
Кстати, сам Доризо, пик популярности которого пришёлся на ранние шестидесятые, дожил до 2011-го. Но надо прямо сказать: как поэт он оказался позабыт гораздо раньше. И это, увы, совершенно нормально. Смена исторических эпох ускоряется, каждая эпоха становится короче нормальной, не оборванной искусственно человеческой жизни. И былые кумиры тихо доживают свой век на переделкинской даче.
Но при этом тех же Маяковского и Есенина мы будем помнить во все эпохи.
Потому что есть вещи, неподвластные времени, как бы ни банально это звучало.
И настоящая поэзия - из их числа.
См.: https://godliteratury.ru/public-post/syn-esenina-doch-mayakovskogo
Старший сын Есенина: http://scala-paradisi.livejournal.com/179351.html
Подруга Маяковского Элли Джонс:http://scala-paradisi.livejournal.com/329746.html
16 марта в Бостоне скончался в возрасте 91 года последний (как по году рождения, так и по году смерти) сын Сергея Есенина - Александр Есенин-Вольпин (род. 12 мая 1924 в Ленинграде),
а 1 апреля в Нью-Йорке - единственная дочь Маяковского - Елена-Патрисия Томпсон, также в почтенном возрасте 89 лет (род. 15 июня 1926 в Нью-Йорке).
Биографии этих двух людей имеют больше черт различия, чем сходства. Один был крупным советским математиком и при этом - убеждённым и последовательным антисоветским нонконформистом, что привело его сначала в советские психушки, а потом - в вынужденную эмиграцию, в которой он провел 45 лет из своих 92. Своего знаменитого отца, погибшего, когда Александру было полтора года, он никогда не видел и, естественно, не мог помнить, и не то чтобы стеснялся, но родство с Сергеем Есениным не афишировал, взяв поэтому фамилию матери.
Патрисия Томпсон, напротив, была американкой с рождения. Она, естественно, знала, что ее мать - выходец из России, но о том, что ее отец - знаменитый русский поэт Владимир Маяковский, узнала, будучи уже вполне сознательной девятилетней девочкой. И это потрясло ее настолько, что она писала книги о мимолетном заграничном романе (если называть вещи своими именами) Маяковского, а как только оказалось можно, то есть в начале девяностых, - стала приезжать в Россию, принимала активное участие в мероприятиях, связанных с именем Маяковского, в общем - хранила память. Причем, надо отдать ей должное, - не теряя при том как доставшегося ей, видимо, от отца артистического чутья, так и чисто американского здравого смысла.
Но есть между ними и нечто общее. Они напоминают нам, как на самом деле близки эпохи, кажущиеся давно ушедшими. Для современного школьника Есенин, Маяковский - это что-то то ли чуть позже Пушкина, то ли чуть раньше Толстого. В общем, что-то далекое и не имеющее к нам сегодняшним никакого отношения. А оказывается, их родные дети - наши современники, они не только летали трансатлантическими самолётами, но и вовсю пользовались Интернетом.
Надо признать, что такие зияния в русской поэзии случались и раньше. Когда урожденному рижанину, английскому историку и философу Исайе Берлину предложили в ноябре 1945 года в Ленинграде познакомиться с Анной Ахматовой, он, по его собственному признанию, поразился так, словно ему предложили познакомиться с Диккенсом или Шекспиром. Умом он, конечно, быстро сообразил, что, в сущности, со времен «Бродячей собаки» прошло не так много лет и Анна Андреевна далеко не так стара, чтобы тут было чему изумляться - но иррациональное чувство было именно такое - что-то из давно минувшей эпохи. Что, конечно, усугублялось только что закончившейся Второй мировой войной.
А Мария Александровна Гартунг-Пушкина - та самая, некоторыми внешними чертами которой воспользовался Толстой, создавая портрет Анны Карениной - дожила до 1919 года и, по свидетельству очевидцев, любила приходить на Пушкинскую площадь и подолгу сидеть на скамеечке напротив своего бронзового отца. Что дало повод комсомольскому поэту Николаю Доризо написать не очень уклюже, но искренне:
Во всей России знать лишь ей одной,
Ей,
одинокой
седенькой старухе,
Как были ласковы
и горячи порой
Вот эти пушкинские бронзовые руки.
Кстати, сам Доризо, пик популярности которого пришёлся на ранние шестидесятые, дожил до 2011-го. Но надо прямо сказать: как поэт он оказался позабыт гораздо раньше. И это, увы, совершенно нормально. Смена исторических эпох ускоряется, каждая эпоха становится короче нормальной, не оборванной искусственно человеческой жизни. И былые кумиры тихо доживают свой век на переделкинской даче.
Но при этом тех же Маяковского и Есенина мы будем помнить во все эпохи.
Потому что есть вещи, неподвластные времени, как бы ни банально это звучало.
И настоящая поэзия - из их числа.
См.: https://godliteratury.ru/public-post/syn-esenina-doch-mayakovskogo
Старший сын Есенина: http://scala-paradisi.livejournal.com/179351.html
Подруга Маяковского Элли Джонс:http://scala-paradisi.livejournal.com/329746.html