Битва за Новороссию. Аспекты
Правовой аспект. У Киева и Москвы в равной мере отсутствуют правовые аргументы, которые могли бы обосновать войну за Новороссию. Кто не может оставаться в правовом поле, неизбежно переходит в силовое. Тем не менее, в вопросах государственной власти и суверенитета нет таких вопросов, которые не имели правовых решений. Этого не желают признавать в Кремле, поскольку уже давно разучились действовать по закону.
Легитимность власти чаще всего определяется континуитетом - связью с легендарной историей, в которой применение вопроса «по какому праву?» выглядит нелепо. В те времена никто не собирался проводить референдумов или отчитываться о нормах законов, которые лежали бы в основе права на землю и управление. Современная история, напротив, постоянно ставит перед государственной системой вопрос: «По какому праву?». И ответ на этот вопрос настолько зыбкий, что его лучше вообще не давать и уклоняться от вопроса о континуитете.
Режим Порошенко основан не на праве, а на множественных нарушениях права. Изначально то, что мы называем «Украиной», было название страны - окраинной территории. В период Российской Империи это название охватывало несколько губерний. Февральский, а затем большевистский перевороты были разрывом легитимности, поэтому все их решения не имеют под собой никакой правовой основы. Считать, что можно в этом случае ссылаться на «волю народа», означает рисковать напороться на эту «волю» в результате очередного мятежа и аннулирования всей правовой системы с учреждением какой-то новой. По этому опасному пути СССР шел весь ХХ век, а его руководство свято верило, что историческим прошлым можно пренебречь, ибо на этой земле живет уже не русский народ и другие народы прежней Империи, а советские люди, образовавшие «новую историческую общность» - советский народ. Результат нам известен: никакого советского народа, как оказалось, просто не существовало. Точно так же, не существует «россиян» и «украинцев» как обособленных наций со своим национальным самосознанием. Но политические «верхи», случайным образом, оказавшиеся у рычагов управления, полагают, что только в формировании этих «новых исторических общностях» и есть стержень их власти и обеспечение их будущего. Так же думали и коммунистические вожди. И основательно просчитались.
По правовому статусу Украина была «государством в государстве», и даже имела право на смоопределения вплоть до отделения, оформленное при Горбачеве процедурным законом, который определял как этим правом можно воспользоваться. Но в действительности это право было ложным, поскольку оно установлено мятежниками, торговавшимися в 1917 году и позднее с различными группировками, рвущими страну на части. Уступка территорий несуверенному, а союзному государству, было иллюзорным выходом из проблемы конфликта между центром и самостийниками. В последующем вопрос о ликвидации самостийщины не был поставлен, хотя и мог быть решен. Поскольку интернационализм как политическая доктрина был основой пропаганды. Что и сыграло разлагающую роль в отношении государственности, когда партийный диктат бы случайными обстоятельствами отменен в 1991 году.
В этот год состоялась суверенизация, основанная также не на правовых процедурах, а на произволе сепаратистов на «украинах» и измене в центральном аппарате управления. Хотя апрельский референдум 1991 года, проведенный в точности с законодательством, объявил от имени народа, что единому государству быть, это уже ничего не значило, поскольку вопрос о том, «как быть», доводил ситуацию до распада, когда воля народ дробилась местными референдумами и диктовалась местными сепаратистскими группировками. Вместо их ареста, Горбачев до последнего старался договориться. Пока не был вышиблен из кресла президента СССР пустяковой интригой с минимальным применением силового ресурса, который был ничтожен в сравнении с ресурсами, которыми обладал сам Горбачев.
Второй разрыв легитимности, одинаково касается и РФ, и Украины: их правовой статус ничтожен, ибо учрежден незаконно мятежниками. При этом РФ все-таки получает статус «обломка СССР», присваивая себе основную часть имущественного наследства, стирая в пыль правовое наследство в 1993 году организацией очередного мятежа Ельцина-Черномырдина против народного представительства, и имитацией референдума по поводу никем не обсужденной подложной Конституции.
Украина прошла эту стадию без нового мятежа, отложив его на время. Конечно же, Конституция Украины - также является подложной и незаконной. Но к этому добавляется еще и незаконный «третий тур» голосования в 2004 году на выборах президента. И десятилетия вспышек «майданщины», в которых пестовался грядущий переворот. Переворот 2013-2014 года еще раз очевидным разорвал легитимность - третий раз за век. И каждый раз следующие мятежники низвергали последующий режим, попирая законность.
Если даже встать на точку зрения украинских сепаратистов и представить, что референдум 1991 бы легитимным, то чем этот референдум лучше референдума, проведенного в 2014 самопровозглашенными Донецкой и Луганской республиками? Только тем, что в Конституции Украины для них не было прописано права на отделение? Но и в 1991 году референдум был проведен незаконно - без соблюдения зафиксированных в законодательстве процедур. Следовательно, если говорить о незаконности референдумов в Новороссии и Крыму, тогда референдум 1991 года незаконен в той же самой мере. Если же признавать «волю народа» там и там, то придется признать право на самоопределение любой части Украины - с тем же основанием, что и любой части СССР.
Чтобы подкрепить правовыми аргументами свою политику, следует вернуться к принципу континуитета, и здесь у Москвы есть все основания не признавать претензий Украины не только на Новороссию и Крым, но и вообще - на какую-либо суверенную территорию. Если РФ объявит себя правопреемником Российской Империи, то может в дальнейшем правовыми средствами снять весь груз ответственности за государственные перевороты, и претендовать на воссоединение не только с Украиной (как страной), но и другими частями Империи, которые выразят готовность к такому воссоединению. При этом у Новороссии появятся все основания «волю народа» обратить на волю к легитимной власти. А значит - на воссоединение с Россией (уже не «Российской Федерацией», которая никакой легитимностью не обладает, а именно с исторической Россией).
Политический аспект. У российского руководства нет воли к тому, чтобы обеспечить России будущее. И это с очевидностью следует из того, что оно приписывает себе героический статус, заунывно указывая на быстрое и бескровное воссоединение с Крымом. Между тем, начавшаяся война всю эту «бескровность» опровергла, а присоединение Крыма раскрыла как своего рода уступку, после которой для Кремля образовался «цуцванг»: сдашь Новороссию - провалишься, начнешь воевать - тоже провалишься.
Фактически у Кремля нет выбора: необходимо переходить на платформу своих самых заклятых врагов - русских националистов. Ибо социалистический реванш совершенно бесперспективен для всех слоев населения, а либеральный грозит просто отъемом всей собственности и власти в пользу зарубежных хозяев. Политическая власть - то, чем не хочется делиться, а тем более, отдавать целиком. При этом националисты - как противники социалистов (коммунистов) и либералов - оказываются пока что самыми решительными конкурентами Кремля. Отсюда и все возрастающая злоба (см. дело Квачкова, дело Бондарика, дело Боровикова, разгром новых проектов - «Атаки», затем «Реструкта» и так далее).
Полупатриоты «Изборского клуба», как оказалось, не решили ни одной идеологической проблемы, а национализм для властей опасен тем, что он заберет под себя все государство и системно выстроит совершенно иной проект. И тут для Кремля проблема: с националистами страшно, без националистов - нельзя. Пока что страх ведет к безумному усилению репрессий. Но их несовместимость с державной функцией власти, уже очевидна, и национализм неизбежно начнет просачиваться не только в риторику, но и в практику властвующей группировки. От чего произойдет ее сущностная трансформация, и как следствие - замещение негодных в новых условиях государственных деятелей на тех, кто способен на искренний национализм и является носителем его интеллектуальной и эмоциональной глубины.
Национализм - средство мобилизации, которая необходимо не только для того, чтобы Россия сохранилась в веках, но и для элементарной защиты бюрократией своих статусов в новых условиях - когда зарубежные и закулисные хозяева уже не нуждаются в ее услугах и отнимают ранее выделенные сферы деятельности, предоставленные для кормления.
Социальный аспект. Новороссия - это поток беженцев, Крым - это поток проблем. Российская власть не умеет и не хочет решать социальные проблемы. По политическим мотивам беженцам обеспечивают хоть что-то, Крыму предоставляют всякого рода льготы. А Россия тонет, как пароход, на котором команда не заделывает пробоину, а режется в покер. А между тем, мы перешли в состояние войны, когда социальный аспект может разрушить все на свете: потому что некие люди не хотят «делиться», полагая свои капиталы результатом божественной оценки их талантов. В воюющей стране не может быть никаких миллиардеров. В воюющей стране либо все солдаты, а некоторые - предатели, либо все дезертиры, а страна уже принадлежит кому-то другому.
Социальный аспект жизни России не в руках у Кремля. Этот аспект всей предысторией режима сведен к обману - созданию иллюзии относительного довольства при сворачивании всех больших социальных систем (образование, здравоохранение, наука, культура). Если затягиванию поясов не будет никакого объяснения, кроме убогого кремлепатриотизма, столь очевидно саморазоблаченного подконтрольными СМИ, социального взрыва не избежать. И Кремлю нечего противопоставить тактике завоевания власти, к которой перешла либеральная оппозиция - вгрызанию в местную власть через местную проблематику. Экономический кризис в сочетании с поиском новых лидеров разнесут нынешний режим в щепки не менее стремительно, чем режим коммунистов в 1991. В общем-то поделом: он прогнил до самой глубины. Но все же хотелось бы «революции сверху»: трансформации режима без краха государства, которое и так дышит на ладан.
Единственное средство избежать взрыва и перехвата уже не доли власти и доли собственности, а всей власти и всей собственности, - опереться на национализм. В нем достаточно активного материала, чтобы местный уровень проблем замкнуть на идеи национального строительства, восстанавливающего и служение чиновников, и принцип справедливости на местном уровне. Если мир вошел в фазу вялотекущих или все более интенсивных информационных, экономических и локальных войн, то национализм - единственное средство системно построить мировоззрение, необходимое для выживания страны в этот период. Если Кремль промедлит, то страна будет пущена под откос, поскольку либеральный проект дополнится большевицким принципом «чем хуже, тем лучше» и сдачей всех позиций в духе Брестского мира (но уже без расчета на Веймарскую революцию).
Экономический аспект. Внутриполитический провал, которым грозит сдача Новороссии, оказывается наиболее опасным для правящей олигархической группировки, готовой даже на внешнеполитическую конфронтацию со своими «социально близкими», которые вдруг решили, что российская олигархию берет не по чину и должна поделиться доходами от газа. Перекрытие транзита газа в Европу означает контроль корпоратократии не только над российским руководством, но и над евробюрократией, где социальные системы также предназначены под снос. Для чего это нужно? Чтобы в развивающемся кризисе переложить на Европу (включая Россию и Украину) все тяжести и стимулировать «относительно законный отъем денег у населения». То есть, руками компрадоров разграбить все, из чего можно получить выгоду, и передать во владение корпоратократии.
Сланцевый газ, месторождения которого имеются в Новороссии - предмет вожделений мировой газовой мафии, и «зачистка территории» может быть интересной как зарубежным компаньонам «Газпрома», так и самому «Газпрому». Дело в том, что технология добычи этого газа - крайне грязная, и ни один европейский народ не согласится жить там, где в угоду этой технологии будет навсегда уничтожена окружающая среда, пригодная для нормальной жизни человека. Прием в РФ массы беженцев - это плата за планы разработки сланцевого газа.
Властвующая олигархи в условиях войны неизбежно расщепляется. Чьи интересы и еще сохранившиеся личные склонности ближе к интересам нации, тот будет не прочь заместить свои внешнеэкономические потери разделом активов лиц, признанных изменниками. Примерно как это произошло с активами Ходорковского и Березовского. Но чтобы подобный передел собственности состоялся, необходимо пройти соревнование: кто больший патриот и националист. Победитель получит право на раздел имущества проигравших. И в этом переделе придется поделиться с теми, кто способен организовать и развивать реальный сектор экономики. Таким образом, политический аспект, выраженный в расколе олигархии, будет сопряжен с экономическим - снятием бюрократических пут со свободного предпринимательства, не связанного с тотально коррумпированными властными кругами.
Внешнеполитический аспект. «Зачистка» Новороссии и ублюдочная власть в Киеве - это средство для мировой закулисы создать очередное буферное государство. Вроде тех, что были созданы после Первой мировой войны, но уже с серьезным продвижением на восток. Этот буфер, прежде всего, требуется для решения военной проблемы - разоружение России, все еще играющей роль противовеса «мировому жандарму» - США. Если этот замысел будет реализован, и натовские комплексы ПВО окажутся уже не в Польше и Чехии, а вблизи Воронежа и Смоленска, то это будет означать возможность для США прямого применения ядерного оружия против других конкурентов - поднимающихся экономических гигантов Китая и Индии. РФ будет надежно блокирована и все переговоры останутся только на уровне более или менее почетной капитуляции и перехода в безъядерный статус со сдачей последних признаков суверенитета.
Развал Запада как политической и экономической концепции выражен в размере долга правительства США - как внешнего, так и внутреннего. Чтобы списать эти долги, нужна война. И закулиса ее уже развернула, неожиданно поставив Россию в роль «мирового зла». И руководство РФ сделало все, чтобы подобный ход был возможен. Заискивая перед Западом и загружая в мозг своему народу западные ценности, кремляне подготовили себя к порке. А заодно поставили на грань существования страну.
Мировые СМИ, ангажированные олигархией, уже в достаточной степени определили, кто для всего мира является врагом - это Россия и русские. Обыватель, не особенно углубляясь в международные вопросы, легко в это поверил. Единственное, что можно было бы противопоставить информационному удару - концепция Иного. Россия должна была показать,что она - не Запад, что ее концепция ИНАЯ. И тогда обыватель мог быть хотя бы заинтересован чем-то новым. Если же он видит очередную подделку под Запад, то без усилия приходит к мысли о «фашизме» - то есть о том, что западная демократия в России может выродиться в проект, подобный гитлеровскому. И это страх обывателя. Если бы он видел, что Росси - не Запада и не Восток, а самобытная во всем цивилизация (включая и государственные формы, и риторику, и сам стиль поведения российской дипломатии), то подобный страх был бы абсудром. Иное - это не подделка под известное, и потому «фашизм» уж точно не мог бы приклеится к нам. А теперь этот символ все плотнее прирастает, и мы все становимся жертвами кремлевского холуйства у Запада, которое вовсе не изжито и уже не может быть изжито в прежнем кадровом составе высших эшелонов власти.
Военный аспект. На примере войны в Новороссии мы видим постепенную «раскрутку» противостояния, в котором исходно для «пушечного мяса» нет никакого смысла. Взаимная ненависть нарастает по мере противостояния: жажда мести за погибших друзей и родственников начинает накапливаться в сердцах. Распря вырастает в великана, топчущего всех без разбора.
Начальный этап противостояния, который заканчивается, показывает, насколько бессильна военная техника без национальной идеи, которая захватила бы умы. Идея единства Украины (удержания Новороссии и возвращения Крыма) не трогает никого. Эта идея используется только «верхами» самозваного киевского режима, обслуживающего геополитические интересы закулисных игроков (корпоратократии). Мобилизация происходит на базе самых примитивных инстинктов, заставляющих толпу устраивать безумные действа с воплями: «Кто не прыгает, тот москаль».
В военном отношении, как мы видим, мотивы бойца составляют важнейший аспект будущего успеха или будущего поражения. Численный перевес скорее ведет к кратному увеличению потерь, а большая концентрация техники - к кратному увеличению трофеев у противника. Если мотив участия в войне достаточно основателен, то ополчение будет и дальше пополняться добровольцами, если мотив ненависти в киевских бандах не сформируется, то они и дальше будут терять дезертирами не меньше, чем «двухсотыми».
Массированное стягивание военной техники к границам РФ с обеих сторон уже приготовило следующий акт трагедии. Похоже, что ждут только одного - истребления ополченцев Славянска, которые неподконтрольны ни Киеву, ни Москве. Ненависть к этому русскому анклаву в месиве полубандитских разборок, агентуры спецслужб всех мастей, измены и идиотизма как раз в том, что именно Славянск - символ русского сопротивления и прообраз русского восстания против олигархии, под какими бы флагами эта олигархия не обманывал народ.
Пропагандистский аспект. Украина в течение двух десятков лет была объектом массированной пропагандистской обработки, воспитывающей ненависть к своим предкам. Российская Федерация отличалась от Украины в этом аспекте только тем, что пропаганда русофобии была ограничена самим русским языком, а также сложностями в подрыве содержания образования, которые до конца преодолены закулисными игроками не были.
Для правящих кругов РФ война в Новороссии имеет нулевой или даже отрицательный пропагандистский эффект, поскольку вскрывает их недееспособность. «Взяли» Крым - думали этим продемонстрировать свою способность к решительным действиям. Но настоящая проверка - Новороссия. Если борьба за нее идет только закулисными средствами, то очень трудно объяснить, почему в Киеве «фашисты», а Кремль ведет с ними какие-то переговоры и не оказывает серьезной помощи ополченцам Новороссии.
Но стоит Кремлю встать на национальные позиции, действительно, а не для красного словца перед сборищем бюрократов, использовать русское философское наследие, применить, а не только цитировать принципы власти Ивана Ильина, и все встанет на свои места: риторика подкрепит политику, и не нужно будет без конца лгать и путаться в неудобных словах.
Возможно ли это? Вполне. Потому что для нынешней генерации кремлевских манипуляторов вся жизнь - пиар. И ради пиара, они могут начать что-то менять в реальной политике, чтобы хоть как-то расцветить свои унылые мероприятия, проводимые с купленной и совершенно равнодушной массовкой.
Моральный аспект. Состояние умов - важная составляющая как прочности политчиеского режима, так и его гибели. Кремль подошел к тому, что его аморализм становится предельно очевиден каждому. Сдача Новороссии уже состоялось, что бы там ни было потом. Потому что погибшие мирные жители и погибшие ополченцы - все на совести Кремля. С достаточной очевидностью видна «сурковская стратегия», которая проявлялась и в других ситуациях: противники должны истреблять друг друга. Поэтому ополчение этой «башней кремля» отдано на закланье. В особенности Славянск, ставший символом - подобием Брестской крепости. По мысли наиболее подлой части кремлевской админситрации, в особенности манипулирующей политикой, все повстанцы там должны погибнуть. Ответ на эту подлую затею может быть только один: все претензии за гибель людей в Славянске - не к Порошенко, а к Путину. Лично к нему, не вообще к режиму. Каждый погибший - на его совести. И не сдавать ни этой позиции, ни Славянска.
Еще один моральный аспект в противостоянии - закулисные интриги и работа на спецслужбы. Уже сейчас есть достаточно подозрений к мнящим себя политиками лицам об их прямой связи с ФСБ, а также в организации подставных «сдач» отрядов добровольцев и намеренной уступке «бандерлогам» инициативы с целью позволить им блокировать Славянск. Это требует однозначной ориентации на аннулирование всех заслуг перед Новороссией и Россией, если выяснится, что тот или иной командир в условиях войны продолжал сотрудничать с ФСБ - организацией, где (наряду с МВД и др. правоохранительными структурами) концентрация измены наивысшая.
В условиях войны немало людей намеренно или по наивности стараются приобрести авторитет в глазах общества, используя все возможными средства, вплоть до безумной саморекламы на грудах гуманитарной помощи, сбор и доставка которой организована другими или при решающей поддержке сторонних лиц и организаций. В частности, лица, которые при доставке гуманитарной помощи решили воспользоваться каналом, контролировать который Кремль предоставил Жириновскому, должны понять сомнительность своего выбора и очень относительную его полезность. В принципе «цель оправдывает средства» скрыто множество ловушек, куда попадают не слишком щепетильные люди, которым потом придется амбициозно доказывать свои заслуги, вместо того, чтобы скромно помочать.
Символический аспект. Любая война, даже самая бессмысленная, рождает героев. Потому что мужество и стойкость ценятся во все времена и во всех условиях. Бесспорно символической фигурой стал Игорь Стрелков-Гиркин, который по своей армейской выучке лаконичен и эффективен. Черты его характера и профессиональные навыки оказались настолько к месту, что в течение всего нескольких месяцев он стал поистине легендарной фигурой, сравнимой с Каппелем или Чапаевым. Как бы ни пошла история дальше, Игорь Иванович стал нашим национальным достоянием, символом русского сопротивления, символом русского национального освобождения, символом русского государственного строительства.
Редкая удача для режима: подавляющее большинство лидеров Русского движения русофобскому режиму удалось либо изолировать, либо перекупить. А теперь у русских возникает бесспорный авторитет, доказавший свое право на лидерство не политическими декларациями, а воинскими заслугами.
Для многих людей, чья судьба зашла в тупик и не обещала никакого достоинства, война в Новороссии дала возможность наполнить свою жизнь смыслом. Неустроенность в сложившихся в России условиях, неуспешность может обернуться высшей формой успеха - приобщение к героическому. Отчего следует уважение к себе и уважение от окружающих.
Такого ресурса символического авторитета у кремлевской бюрократии нет и быть не может. Скупленные на корню генералы, которым в результате подчинения планам кремлян на погоны упал незаслуженные звезды, а на грудь - незаслуженные награды, ничто в сравнении с невзрачными чудаками, которые вдруг превратились в героев. Бюрократия никогда не признает их достоинства, но оно может быть признано и продолжено только в Русском национальном движении. Победа этого движения даст целому слою людей, которые обрели в боях высшее достоинство чести, даст им и их наградам государственный статус. Поэтому эти люди - плоть от плоти Русского движения.
Аспект возможного будущего. Проекта «Новороссия» в русской мысли никогда не существовало. Те хаотические меры, которые пытаются предпринимать новороссийские власти, свидетельствуют скорее о том, что они не уверены в своей победе и не знают, что противопоставить киселеобразному продвижению «порошенковщины» на их территорию. Кроме войны, достаточно ясны та аспекты государственного строительства, которые являются возможным будущим России. И в достаточной мере обдуманы русскими мыслителями в течение ХХ века и в последние годы.
Прежде всего, это русификация (определенная культурно-историческая идентичность), изгнание изменников (прежнего аппарата власти) и национализация собственности олигархии. Если эти аспекты будут взяты на вооружение Россией, воссоединение страны ничто не остановит, а снятие олигархических пут с экономики будет делом 2-3 лет.
Отсюда следует, что проблема России решается не в Новороссии. Она там лишь обозначается и проясняется. Уход Русского движение в Новороссию - это гибель. Потому что именно там и хотят спалить всю нашу пассионарность, чтобы взять Россию голыми руками.
Легитимность власти чаще всего определяется континуитетом - связью с легендарной историей, в которой применение вопроса «по какому праву?» выглядит нелепо. В те времена никто не собирался проводить референдумов или отчитываться о нормах законов, которые лежали бы в основе права на землю и управление. Современная история, напротив, постоянно ставит перед государственной системой вопрос: «По какому праву?». И ответ на этот вопрос настолько зыбкий, что его лучше вообще не давать и уклоняться от вопроса о континуитете.
Режим Порошенко основан не на праве, а на множественных нарушениях права. Изначально то, что мы называем «Украиной», было название страны - окраинной территории. В период Российской Империи это название охватывало несколько губерний. Февральский, а затем большевистский перевороты были разрывом легитимности, поэтому все их решения не имеют под собой никакой правовой основы. Считать, что можно в этом случае ссылаться на «волю народа», означает рисковать напороться на эту «волю» в результате очередного мятежа и аннулирования всей правовой системы с учреждением какой-то новой. По этому опасному пути СССР шел весь ХХ век, а его руководство свято верило, что историческим прошлым можно пренебречь, ибо на этой земле живет уже не русский народ и другие народы прежней Империи, а советские люди, образовавшие «новую историческую общность» - советский народ. Результат нам известен: никакого советского народа, как оказалось, просто не существовало. Точно так же, не существует «россиян» и «украинцев» как обособленных наций со своим национальным самосознанием. Но политические «верхи», случайным образом, оказавшиеся у рычагов управления, полагают, что только в формировании этих «новых исторических общностях» и есть стержень их власти и обеспечение их будущего. Так же думали и коммунистические вожди. И основательно просчитались.
По правовому статусу Украина была «государством в государстве», и даже имела право на смоопределения вплоть до отделения, оформленное при Горбачеве процедурным законом, который определял как этим правом можно воспользоваться. Но в действительности это право было ложным, поскольку оно установлено мятежниками, торговавшимися в 1917 году и позднее с различными группировками, рвущими страну на части. Уступка территорий несуверенному, а союзному государству, было иллюзорным выходом из проблемы конфликта между центром и самостийниками. В последующем вопрос о ликвидации самостийщины не был поставлен, хотя и мог быть решен. Поскольку интернационализм как политическая доктрина был основой пропаганды. Что и сыграло разлагающую роль в отношении государственности, когда партийный диктат бы случайными обстоятельствами отменен в 1991 году.
В этот год состоялась суверенизация, основанная также не на правовых процедурах, а на произволе сепаратистов на «украинах» и измене в центральном аппарате управления. Хотя апрельский референдум 1991 года, проведенный в точности с законодательством, объявил от имени народа, что единому государству быть, это уже ничего не значило, поскольку вопрос о том, «как быть», доводил ситуацию до распада, когда воля народ дробилась местными референдумами и диктовалась местными сепаратистскими группировками. Вместо их ареста, Горбачев до последнего старался договориться. Пока не был вышиблен из кресла президента СССР пустяковой интригой с минимальным применением силового ресурса, который был ничтожен в сравнении с ресурсами, которыми обладал сам Горбачев.
Второй разрыв легитимности, одинаково касается и РФ, и Украины: их правовой статус ничтожен, ибо учрежден незаконно мятежниками. При этом РФ все-таки получает статус «обломка СССР», присваивая себе основную часть имущественного наследства, стирая в пыль правовое наследство в 1993 году организацией очередного мятежа Ельцина-Черномырдина против народного представительства, и имитацией референдума по поводу никем не обсужденной подложной Конституции.
Украина прошла эту стадию без нового мятежа, отложив его на время. Конечно же, Конституция Украины - также является подложной и незаконной. Но к этому добавляется еще и незаконный «третий тур» голосования в 2004 году на выборах президента. И десятилетия вспышек «майданщины», в которых пестовался грядущий переворот. Переворот 2013-2014 года еще раз очевидным разорвал легитимность - третий раз за век. И каждый раз следующие мятежники низвергали последующий режим, попирая законность.
Если даже встать на точку зрения украинских сепаратистов и представить, что референдум 1991 бы легитимным, то чем этот референдум лучше референдума, проведенного в 2014 самопровозглашенными Донецкой и Луганской республиками? Только тем, что в Конституции Украины для них не было прописано права на отделение? Но и в 1991 году референдум был проведен незаконно - без соблюдения зафиксированных в законодательстве процедур. Следовательно, если говорить о незаконности референдумов в Новороссии и Крыму, тогда референдум 1991 года незаконен в той же самой мере. Если же признавать «волю народа» там и там, то придется признать право на самоопределение любой части Украины - с тем же основанием, что и любой части СССР.
Чтобы подкрепить правовыми аргументами свою политику, следует вернуться к принципу континуитета, и здесь у Москвы есть все основания не признавать претензий Украины не только на Новороссию и Крым, но и вообще - на какую-либо суверенную территорию. Если РФ объявит себя правопреемником Российской Империи, то может в дальнейшем правовыми средствами снять весь груз ответственности за государственные перевороты, и претендовать на воссоединение не только с Украиной (как страной), но и другими частями Империи, которые выразят готовность к такому воссоединению. При этом у Новороссии появятся все основания «волю народа» обратить на волю к легитимной власти. А значит - на воссоединение с Россией (уже не «Российской Федерацией», которая никакой легитимностью не обладает, а именно с исторической Россией).
Политический аспект. У российского руководства нет воли к тому, чтобы обеспечить России будущее. И это с очевидностью следует из того, что оно приписывает себе героический статус, заунывно указывая на быстрое и бескровное воссоединение с Крымом. Между тем, начавшаяся война всю эту «бескровность» опровергла, а присоединение Крыма раскрыла как своего рода уступку, после которой для Кремля образовался «цуцванг»: сдашь Новороссию - провалишься, начнешь воевать - тоже провалишься.
Фактически у Кремля нет выбора: необходимо переходить на платформу своих самых заклятых врагов - русских националистов. Ибо социалистический реванш совершенно бесперспективен для всех слоев населения, а либеральный грозит просто отъемом всей собственности и власти в пользу зарубежных хозяев. Политическая власть - то, чем не хочется делиться, а тем более, отдавать целиком. При этом националисты - как противники социалистов (коммунистов) и либералов - оказываются пока что самыми решительными конкурентами Кремля. Отсюда и все возрастающая злоба (см. дело Квачкова, дело Бондарика, дело Боровикова, разгром новых проектов - «Атаки», затем «Реструкта» и так далее).
Полупатриоты «Изборского клуба», как оказалось, не решили ни одной идеологической проблемы, а национализм для властей опасен тем, что он заберет под себя все государство и системно выстроит совершенно иной проект. И тут для Кремля проблема: с националистами страшно, без националистов - нельзя. Пока что страх ведет к безумному усилению репрессий. Но их несовместимость с державной функцией власти, уже очевидна, и национализм неизбежно начнет просачиваться не только в риторику, но и в практику властвующей группировки. От чего произойдет ее сущностная трансформация, и как следствие - замещение негодных в новых условиях государственных деятелей на тех, кто способен на искренний национализм и является носителем его интеллектуальной и эмоциональной глубины.
Национализм - средство мобилизации, которая необходимо не только для того, чтобы Россия сохранилась в веках, но и для элементарной защиты бюрократией своих статусов в новых условиях - когда зарубежные и закулисные хозяева уже не нуждаются в ее услугах и отнимают ранее выделенные сферы деятельности, предоставленные для кормления.
Социальный аспект. Новороссия - это поток беженцев, Крым - это поток проблем. Российская власть не умеет и не хочет решать социальные проблемы. По политическим мотивам беженцам обеспечивают хоть что-то, Крыму предоставляют всякого рода льготы. А Россия тонет, как пароход, на котором команда не заделывает пробоину, а режется в покер. А между тем, мы перешли в состояние войны, когда социальный аспект может разрушить все на свете: потому что некие люди не хотят «делиться», полагая свои капиталы результатом божественной оценки их талантов. В воюющей стране не может быть никаких миллиардеров. В воюющей стране либо все солдаты, а некоторые - предатели, либо все дезертиры, а страна уже принадлежит кому-то другому.
Социальный аспект жизни России не в руках у Кремля. Этот аспект всей предысторией режима сведен к обману - созданию иллюзии относительного довольства при сворачивании всех больших социальных систем (образование, здравоохранение, наука, культура). Если затягиванию поясов не будет никакого объяснения, кроме убогого кремлепатриотизма, столь очевидно саморазоблаченного подконтрольными СМИ, социального взрыва не избежать. И Кремлю нечего противопоставить тактике завоевания власти, к которой перешла либеральная оппозиция - вгрызанию в местную власть через местную проблематику. Экономический кризис в сочетании с поиском новых лидеров разнесут нынешний режим в щепки не менее стремительно, чем режим коммунистов в 1991. В общем-то поделом: он прогнил до самой глубины. Но все же хотелось бы «революции сверху»: трансформации режима без краха государства, которое и так дышит на ладан.
Единственное средство избежать взрыва и перехвата уже не доли власти и доли собственности, а всей власти и всей собственности, - опереться на национализм. В нем достаточно активного материала, чтобы местный уровень проблем замкнуть на идеи национального строительства, восстанавливающего и служение чиновников, и принцип справедливости на местном уровне. Если мир вошел в фазу вялотекущих или все более интенсивных информационных, экономических и локальных войн, то национализм - единственное средство системно построить мировоззрение, необходимое для выживания страны в этот период. Если Кремль промедлит, то страна будет пущена под откос, поскольку либеральный проект дополнится большевицким принципом «чем хуже, тем лучше» и сдачей всех позиций в духе Брестского мира (но уже без расчета на Веймарскую революцию).
Экономический аспект. Внутриполитический провал, которым грозит сдача Новороссии, оказывается наиболее опасным для правящей олигархической группировки, готовой даже на внешнеполитическую конфронтацию со своими «социально близкими», которые вдруг решили, что российская олигархию берет не по чину и должна поделиться доходами от газа. Перекрытие транзита газа в Европу означает контроль корпоратократии не только над российским руководством, но и над евробюрократией, где социальные системы также предназначены под снос. Для чего это нужно? Чтобы в развивающемся кризисе переложить на Европу (включая Россию и Украину) все тяжести и стимулировать «относительно законный отъем денег у населения». То есть, руками компрадоров разграбить все, из чего можно получить выгоду, и передать во владение корпоратократии.
Сланцевый газ, месторождения которого имеются в Новороссии - предмет вожделений мировой газовой мафии, и «зачистка территории» может быть интересной как зарубежным компаньонам «Газпрома», так и самому «Газпрому». Дело в том, что технология добычи этого газа - крайне грязная, и ни один европейский народ не согласится жить там, где в угоду этой технологии будет навсегда уничтожена окружающая среда, пригодная для нормальной жизни человека. Прием в РФ массы беженцев - это плата за планы разработки сланцевого газа.
Властвующая олигархи в условиях войны неизбежно расщепляется. Чьи интересы и еще сохранившиеся личные склонности ближе к интересам нации, тот будет не прочь заместить свои внешнеэкономические потери разделом активов лиц, признанных изменниками. Примерно как это произошло с активами Ходорковского и Березовского. Но чтобы подобный передел собственности состоялся, необходимо пройти соревнование: кто больший патриот и националист. Победитель получит право на раздел имущества проигравших. И в этом переделе придется поделиться с теми, кто способен организовать и развивать реальный сектор экономики. Таким образом, политический аспект, выраженный в расколе олигархии, будет сопряжен с экономическим - снятием бюрократических пут со свободного предпринимательства, не связанного с тотально коррумпированными властными кругами.
Внешнеполитический аспект. «Зачистка» Новороссии и ублюдочная власть в Киеве - это средство для мировой закулисы создать очередное буферное государство. Вроде тех, что были созданы после Первой мировой войны, но уже с серьезным продвижением на восток. Этот буфер, прежде всего, требуется для решения военной проблемы - разоружение России, все еще играющей роль противовеса «мировому жандарму» - США. Если этот замысел будет реализован, и натовские комплексы ПВО окажутся уже не в Польше и Чехии, а вблизи Воронежа и Смоленска, то это будет означать возможность для США прямого применения ядерного оружия против других конкурентов - поднимающихся экономических гигантов Китая и Индии. РФ будет надежно блокирована и все переговоры останутся только на уровне более или менее почетной капитуляции и перехода в безъядерный статус со сдачей последних признаков суверенитета.
Развал Запада как политической и экономической концепции выражен в размере долга правительства США - как внешнего, так и внутреннего. Чтобы списать эти долги, нужна война. И закулиса ее уже развернула, неожиданно поставив Россию в роль «мирового зла». И руководство РФ сделало все, чтобы подобный ход был возможен. Заискивая перед Западом и загружая в мозг своему народу западные ценности, кремляне подготовили себя к порке. А заодно поставили на грань существования страну.
Мировые СМИ, ангажированные олигархией, уже в достаточной степени определили, кто для всего мира является врагом - это Россия и русские. Обыватель, не особенно углубляясь в международные вопросы, легко в это поверил. Единственное, что можно было бы противопоставить информационному удару - концепция Иного. Россия должна была показать,что она - не Запад, что ее концепция ИНАЯ. И тогда обыватель мог быть хотя бы заинтересован чем-то новым. Если же он видит очередную подделку под Запад, то без усилия приходит к мысли о «фашизме» - то есть о том, что западная демократия в России может выродиться в проект, подобный гитлеровскому. И это страх обывателя. Если бы он видел, что Росси - не Запада и не Восток, а самобытная во всем цивилизация (включая и государственные формы, и риторику, и сам стиль поведения российской дипломатии), то подобный страх был бы абсудром. Иное - это не подделка под известное, и потому «фашизм» уж точно не мог бы приклеится к нам. А теперь этот символ все плотнее прирастает, и мы все становимся жертвами кремлевского холуйства у Запада, которое вовсе не изжито и уже не может быть изжито в прежнем кадровом составе высших эшелонов власти.
Военный аспект. На примере войны в Новороссии мы видим постепенную «раскрутку» противостояния, в котором исходно для «пушечного мяса» нет никакого смысла. Взаимная ненависть нарастает по мере противостояния: жажда мести за погибших друзей и родственников начинает накапливаться в сердцах. Распря вырастает в великана, топчущего всех без разбора.
Начальный этап противостояния, который заканчивается, показывает, насколько бессильна военная техника без национальной идеи, которая захватила бы умы. Идея единства Украины (удержания Новороссии и возвращения Крыма) не трогает никого. Эта идея используется только «верхами» самозваного киевского режима, обслуживающего геополитические интересы закулисных игроков (корпоратократии). Мобилизация происходит на базе самых примитивных инстинктов, заставляющих толпу устраивать безумные действа с воплями: «Кто не прыгает, тот москаль».
В военном отношении, как мы видим, мотивы бойца составляют важнейший аспект будущего успеха или будущего поражения. Численный перевес скорее ведет к кратному увеличению потерь, а большая концентрация техники - к кратному увеличению трофеев у противника. Если мотив участия в войне достаточно основателен, то ополчение будет и дальше пополняться добровольцами, если мотив ненависти в киевских бандах не сформируется, то они и дальше будут терять дезертирами не меньше, чем «двухсотыми».
Массированное стягивание военной техники к границам РФ с обеих сторон уже приготовило следующий акт трагедии. Похоже, что ждут только одного - истребления ополченцев Славянска, которые неподконтрольны ни Киеву, ни Москве. Ненависть к этому русскому анклаву в месиве полубандитских разборок, агентуры спецслужб всех мастей, измены и идиотизма как раз в том, что именно Славянск - символ русского сопротивления и прообраз русского восстания против олигархии, под какими бы флагами эта олигархия не обманывал народ.
Пропагандистский аспект. Украина в течение двух десятков лет была объектом массированной пропагандистской обработки, воспитывающей ненависть к своим предкам. Российская Федерация отличалась от Украины в этом аспекте только тем, что пропаганда русофобии была ограничена самим русским языком, а также сложностями в подрыве содержания образования, которые до конца преодолены закулисными игроками не были.
Для правящих кругов РФ война в Новороссии имеет нулевой или даже отрицательный пропагандистский эффект, поскольку вскрывает их недееспособность. «Взяли» Крым - думали этим продемонстрировать свою способность к решительным действиям. Но настоящая проверка - Новороссия. Если борьба за нее идет только закулисными средствами, то очень трудно объяснить, почему в Киеве «фашисты», а Кремль ведет с ними какие-то переговоры и не оказывает серьезной помощи ополченцам Новороссии.
Но стоит Кремлю встать на национальные позиции, действительно, а не для красного словца перед сборищем бюрократов, использовать русское философское наследие, применить, а не только цитировать принципы власти Ивана Ильина, и все встанет на свои места: риторика подкрепит политику, и не нужно будет без конца лгать и путаться в неудобных словах.
Возможно ли это? Вполне. Потому что для нынешней генерации кремлевских манипуляторов вся жизнь - пиар. И ради пиара, они могут начать что-то менять в реальной политике, чтобы хоть как-то расцветить свои унылые мероприятия, проводимые с купленной и совершенно равнодушной массовкой.
Моральный аспект. Состояние умов - важная составляющая как прочности политчиеского режима, так и его гибели. Кремль подошел к тому, что его аморализм становится предельно очевиден каждому. Сдача Новороссии уже состоялось, что бы там ни было потом. Потому что погибшие мирные жители и погибшие ополченцы - все на совести Кремля. С достаточной очевидностью видна «сурковская стратегия», которая проявлялась и в других ситуациях: противники должны истреблять друг друга. Поэтому ополчение этой «башней кремля» отдано на закланье. В особенности Славянск, ставший символом - подобием Брестской крепости. По мысли наиболее подлой части кремлевской админситрации, в особенности манипулирующей политикой, все повстанцы там должны погибнуть. Ответ на эту подлую затею может быть только один: все претензии за гибель людей в Славянске - не к Порошенко, а к Путину. Лично к нему, не вообще к режиму. Каждый погибший - на его совести. И не сдавать ни этой позиции, ни Славянска.
Еще один моральный аспект в противостоянии - закулисные интриги и работа на спецслужбы. Уже сейчас есть достаточно подозрений к мнящим себя политиками лицам об их прямой связи с ФСБ, а также в организации подставных «сдач» отрядов добровольцев и намеренной уступке «бандерлогам» инициативы с целью позволить им блокировать Славянск. Это требует однозначной ориентации на аннулирование всех заслуг перед Новороссией и Россией, если выяснится, что тот или иной командир в условиях войны продолжал сотрудничать с ФСБ - организацией, где (наряду с МВД и др. правоохранительными структурами) концентрация измены наивысшая.
В условиях войны немало людей намеренно или по наивности стараются приобрести авторитет в глазах общества, используя все возможными средства, вплоть до безумной саморекламы на грудах гуманитарной помощи, сбор и доставка которой организована другими или при решающей поддержке сторонних лиц и организаций. В частности, лица, которые при доставке гуманитарной помощи решили воспользоваться каналом, контролировать который Кремль предоставил Жириновскому, должны понять сомнительность своего выбора и очень относительную его полезность. В принципе «цель оправдывает средства» скрыто множество ловушек, куда попадают не слишком щепетильные люди, которым потом придется амбициозно доказывать свои заслуги, вместо того, чтобы скромно помочать.
Символический аспект. Любая война, даже самая бессмысленная, рождает героев. Потому что мужество и стойкость ценятся во все времена и во всех условиях. Бесспорно символической фигурой стал Игорь Стрелков-Гиркин, который по своей армейской выучке лаконичен и эффективен. Черты его характера и профессиональные навыки оказались настолько к месту, что в течение всего нескольких месяцев он стал поистине легендарной фигурой, сравнимой с Каппелем или Чапаевым. Как бы ни пошла история дальше, Игорь Иванович стал нашим национальным достоянием, символом русского сопротивления, символом русского национального освобождения, символом русского государственного строительства.
Редкая удача для режима: подавляющее большинство лидеров Русского движения русофобскому режиму удалось либо изолировать, либо перекупить. А теперь у русских возникает бесспорный авторитет, доказавший свое право на лидерство не политическими декларациями, а воинскими заслугами.
Для многих людей, чья судьба зашла в тупик и не обещала никакого достоинства, война в Новороссии дала возможность наполнить свою жизнь смыслом. Неустроенность в сложившихся в России условиях, неуспешность может обернуться высшей формой успеха - приобщение к героическому. Отчего следует уважение к себе и уважение от окружающих.
Такого ресурса символического авторитета у кремлевской бюрократии нет и быть не может. Скупленные на корню генералы, которым в результате подчинения планам кремлян на погоны упал незаслуженные звезды, а на грудь - незаслуженные награды, ничто в сравнении с невзрачными чудаками, которые вдруг превратились в героев. Бюрократия никогда не признает их достоинства, но оно может быть признано и продолжено только в Русском национальном движении. Победа этого движения даст целому слою людей, которые обрели в боях высшее достоинство чести, даст им и их наградам государственный статус. Поэтому эти люди - плоть от плоти Русского движения.
Аспект возможного будущего. Проекта «Новороссия» в русской мысли никогда не существовало. Те хаотические меры, которые пытаются предпринимать новороссийские власти, свидетельствуют скорее о том, что они не уверены в своей победе и не знают, что противопоставить киселеобразному продвижению «порошенковщины» на их территорию. Кроме войны, достаточно ясны та аспекты государственного строительства, которые являются возможным будущим России. И в достаточной мере обдуманы русскими мыслителями в течение ХХ века и в последние годы.
Прежде всего, это русификация (определенная культурно-историческая идентичность), изгнание изменников (прежнего аппарата власти) и национализация собственности олигархии. Если эти аспекты будут взяты на вооружение Россией, воссоединение страны ничто не остановит, а снятие олигархических пут с экономики будет делом 2-3 лет.
Отсюда следует, что проблема России решается не в Новороссии. Она там лишь обозначается и проясняется. Уход Русского движение в Новороссию - это гибель. Потому что именно там и хотят спалить всю нашу пассионарность, чтобы взять Россию голыми руками.