жамцарано - 2
продолжение саги про жамцарано
здесь две первые части http://sarvarupa.livejournal.com/250214.html
здесь третья часть на арде http://asiarussia.ru/articles/8512/
элбек ринчино (3-й слева) и монгольские революционеры
Цыбен Жамцарано и панмонголизм. Часть III
Эпиграф: "Панмонголизм! Хоть слово дико, но мне ласкает слух оно..."
(В. Соловьев. стихотворение "Панмонголизм", 1894 г., опубликовано в 1905 г.)
В третьей части эссе о Цыбене Жамцарано автор ARD Сергей Басаев перипетиях личной судьбы идеолога панмонголизма.
Продолжение.
Революционеры и теократы
Уже в мае 1921 года барон Унгерн ушел из Урги в свой последний поход, целью которого первая столица образованной в апреле 1920 года независимой Дальневосточной республики (ДВР) город Верхнеудинск. А в конце июне 1921 года объединенные силы 5-ой армии РСФСР, Народно-революционной армии ДВР и только что созданной Народной армии Монголии под командованием Сухэ-Батора перешли границу Монголии, и 6 июля вошли в оставленную Унгерном Ургу.
Светская власть Богдо-Гэгэна была ограничена новым революционным правительством, и это событие в современной Монголии до сих называют "народной революцией". Хотя теократическая монархия существовала в Монголии до 1924 года, а Монголия стала республикой только после естественной смерти Богдо-Гэгэна VIII.
Именно с 1921 года начинается новый этап участия бурятских деятелей в реализации панмонгольского проекта образования единого государства для всех монголов. В тот исторический момент главным инструментом реальной политики Советской России в отношении Монголии становится Монголо-тибетская секция созданного в 1921 году Дальневосточного секретариата Коминтерна.
Сама же панмонгольская идея с этого времени служит уже другой идее. Идее "перманентной революции", в ходе которой, по мнению большевистских вождей, семья советских республик будет пополняться все новыми членами, вступающими на "светлый путь", ведущий к образованию в конечном итоге "всемирной республики Советов". Кандидатом номер один на вступление в эту коммунистическую семью волей судьбы стала Монголия, первая после СССР социалистическая страна, а за ней была очередь и самого Китая.
Красные панмонголисты
Толчком к этому политическому проекту континентального масштаба стала встреча с Лениным в октябре 1920 года двух людей, - одного из лидеров панмонголизма Элбэка Ринчино и давнего агента русского МИДа в Тибете, буддистского деятеля Агвана Доржиева. На этой встрече Элбэк Ринчино, подготовивший секретный доклад на Политбюро ЦК РКП (б) и две аналитические записки - "Условия постановки и задачи революционной работы на Дальнем Востоке" и "Инородческий вопрос и задачи Советского строительства в Сибири". Он сумел убедить Ленина и других руководителей Советского правительства в перспективности политического панмонголизма.
14 октября 1920 года вышло знаменитое постановление Политбюро ЦК РКП (б) "О задачах РКП (б) в местностях, населенных восточными народами", в котором утверждалась необходимость "проведение в жизнь автономии в соответствующих конкретным условиям формах для тех восточных национальностей, которые не имеют еще автономных учреждений, в первую голову для калмыков и бурят-монголов".
Именно с этой встречи, во-первых, началась активная фаза создания автономных территориальных образований для бурят (Бурят-Монгольских автономных областей в РСФСР и в ДВР), и, во-вторых, в ноябре 1920 года было принято решение об оказании военной помощи монгольским антикитайским силам.
1 - 3 марта 1921 года на территории ДВР (г. Кяхта) была создана Монгольская Народная партия (МНП), Центральный комитет которой возглавил один из монгольских лидеров Солийн Данзан и Элбэк Ринчино. А манифест МНП, содержащий устав и программу партии (так называемую "Кяхтинскую платформу"), был написан Цыбеном Жамцарано. Любопытно то, как в этом манифесте заявляется о цели партии в области государственного устройства Монголии. "Неожиданно" там высказывается явно панмонголистская идея об "объединении всех монгольских народов" и "создании ими единого государства". Правда, чтобы не пугать мировую общественность в конце есть оговорка о том, что это созданное уже государство должно войти "в состав Китайской федерации на договорных началах".
То есть, для вхождения Монголии в состав Китая Жамцарано ставит следующие заведомо не выполнимые условия. Во-первых, Китайское государство должно стать федерацией с возможностью широкой автономией, во-вторых, вступить в эту федерацию можно только на основе некоего договора с Пекином. Заключение которого с любой властью в Пекине само по себе весьма проблематично в силу сильнейших традиций китайского политического этикета, который не может не отражать феодальные по своей сути взаимоотношения сюзерена и вассала.
Таким образом, Цыбен Жамцарано в чисто азиатском стиле, но на самом деле ясно дает понять, что целью МНП является создание фактически независимого государства в составе Внешней и Внутренней Монголии, а также, возможно, других территорий с монгольским населением. Без возможности войти в состав Китая на правах автономии.
Развитие этих идей в дальнейшем приведет к проведению политики на создание в Советской России (СССР) Бурят-Монгольской республики и включению в состав последней Внешней Монголии, а в перспективе и Внутренней Монголии. Именно такой проект предложил Элбэк Ринчино в октябре 1920 года Ленину и партийным коммунистическим вождям на встрече в Москве?
Такую трансформацию взглядов идеологов панмонголизма, которые первоначально исповедовали романтический национализм и концепцию общей судьбы для разных социальных слоев одного народа, а в конце своей деятельности участвовали в реализации классовой глобалистской теории "перманентной революции", можно проследить на примере личной биографии Цыбена Жамцарано.
Из рода шарайд
- Я принадлежу к хоринскому роду шарайд бурятского народа монгольской кости. Имя мое Цыбен. Отца зовут Жамцараном, - писал о себе в своем дневнике 20-летний Цыбен Жамцарано.
Как мы видим, пока ни о каком политизированном термине "бурят-монголы" речи нет, и вступающий на стезю активной научной деятельности юноша еще вполне комфортно ощущает себя в рамках просто бурятской идентичности. Как его отец и дед. Тогда еще бурятам в России для того, чтобы яснее чувствовать свою общность с монголами в соседнем Китае, совсем не нужно было подчеркивать это в названии своего народа.
Небольшое отступление. То самое "исправление имен" почти по Конфуцию (или по Врунгелю: "Как корабль назовешь, так он и поплывет"))) для бурятских "народников", а позже "культурных панмонголистов", стало актуальным на несколько лет позже, после знакомства с самой толщей народной жизни, с суровыми реалиями революции, гражданской войны и политической борьбы за автономию.
Напомню, термин "бурят-монголы" деятели бурятского национально-демократического движения начали постепенно вводить в политической оборот гораздо позже, вполне сознательно, когда окончательно сделали ставку на объединяющую всех монголов идею сначала культурного, а затем политического панмонголизма. Произошло это после Февральской революции в России, когда весной 1917 года на территориях компактного проживания бурят были явочным воссозданы органы выборные национальной автономии во главе с Бурнацкомом.
О термине "бурят-монголы"
Любопытно, что до 1920 года в своих статьях, выступлениях, частных письмах даже лидеры национального движения бурят Элбек Ринчино и Цыбен Жамцарано термин "бурят-монголы" не употребляли. Такое положение вещей отражалось и в названиях органов управления автономии, де-факто признанных Временным правительством России, а в дальнейшем Забайкальским областным Советом, Временным сибирским правительством и правительством Забайкальской области атамана Семенова.
Эти органы носили следующий официальные названия: Центральный Бурятский национальный комитет (Бурнацком) и Народная дума бурят Восточной Сибири (Бурнардума). Как мы видим, определение "бурят-монгольский" в этих названиях отсутствует, а процедура "исправление имен" началась с радикализацией ранее не участвовавших (почти) в гражданской войне бурят. После роспуска Семеновым Бурнардумы в конце 1919 года, а в дальнейшем с укреплением Советской власти в Москве и в Сибири.
Такое государственное образование Буряад Монгол Улс ("Государство Бурят-Монголия"), проект которого выдвинули в тот период лидеры Бурнацкома (Бурнардумы), существовало только как некая политическая манифестация. Как и подобные ему экзотические национальные государственные образования периода Гражданской войны в России - Государство Идель-Урал, Республика Северная Ингрия, Северокарельское государство, Малая Башкирия, Срединная Литва и множество других. Тем не менее, именно с потерей автономии бурят в 1919 году начинается новый активный период у бурятских деятелей.
Напомню, что до этого с весны 1917 года и до разгона их атаманом Семеновым органы управления бурятской автономии в виде выборных центральных, аймачных (районных), хошунных (сельских) администраций, со своей национальной гвардией (бур. "Улан Сагда", "Красная стража") реально действовали, занимались административными, хозяйственными делами, сбором налогов, земельными, культурными, образовательными и другими вопросами.
Они же защищали бурятское население от грабежей и не санкционированных Бурнакомом реквизиций имущества и людей со стороны воюющих сторон, взаимодействовали с административными органами противоборствующих русских сил - администрацией комиссара Временного правительства, Советами, сибирскими и колчаковскими органами власти, правительством Забайкальской области, а также с марионеточной прояпонской "Великой Монголией" и иностранными интервентами.
Приблизительно с 1920 года лидер только что упраздненной бурятский автономии Элбек Ринчино стал активно пользоваться в своих публичных выступлениях, в документах и в печати термином "бурят-монголы". Продвигая идею создания советской автономии для бурят и поддержки Советским правительством (и правительством недавно созданной ДВР) движения монголов за независимость.
К тому времени автономная Монголия тоже перестала существовать. Поскольку светское управление на территории фактически независимой Внешней Монголии было передано правительству Китайской республики, где в то время на посту президента сменяли друг друга с завидным постоянством разгонявшие очередной социалистический парламент генералы республиканской армии, вошедшие в историю под обозначением "северные милитаристы".
Именно в этот период утраты автономий (бурятами в России и монголами во Внешней Монголии) полноценно зазвучал термин "бурят-монголы", ставший одним из инструментов реальной политики в продвижении панмонгольской идеи.
После встречи с Ринчино в октябре 1920 года этот термин взял на вооружение сам глава молодого Советского государства Владимир Ленин, а с его легкой руки и все остальные советские и международные коммунистические деятели, а также советские органы в Восточной Сибири.
Уже в феврале 1921 года в Урге при помощи Унгерна была восстановлена независимость Монголии, почти сразу же за этим попавшей под советское влияние. А начиная с весны того же года в ДВР (апрель 1921 г., ) и в РСФСР (ноябрь 1921 г., формально создана 9 января 1922 г.) были образованы две Бурят-Монгольские автономные области (БМАО), которые после упразднения в 1922 году Дальневосточной республики были годом позже слиты в одну Бурят-Монгольскую АССР. С центром в бывшей столице ДВР Верхнеудинске. Кстати, в период образования БМАО РСФСР (апрель 1921 г. - январь 1922 г.) большевиками на основании особого положения был воссоздан ликвидированный Бурнацком, с несколько другим названием - Центральный комитет бурят-монголов Восточной Сибири (председатель - Михей Ербанов). Кроме Ербанова в состав комитета вошли Ринчино и Жамцарано.
Среди бурятских авторитетов
Вернемся к юному Жамцарано и периоду его становления. Ко времени революции в России и вступления его в апреле 1917 года в партию эсеров Цыбену Жамцарано было уже 36 лет. За плечами у него учеба и преподавание в Санкт-Петербургском университете, активная научная деятельность (этнографические, фольклорные, естественнонаучные экспедиции в Восточной Сибири, китайской Монголии) и, что самое важное, бурная агентурная, а затем дипломатическая и государственная деятельность в Монголии.
По части жизненного и общественно-политического опыта Жамцарано был явно выше других бурятских деятелей. По своему весу и авторитету в среде бурят и монголов он имел преимущество и перед будущим депутатом Учредительного собрания России от бурят Восточной Сибири Михаилом Богдановым, и перед будущим лидером Бурнацкома, 29-летним ярким публицистом Элбеком Ринчино.
Особенный вес ему придавало то обстоятельство, что он к тому времени стоял у истоков создания в 1911 году независимого Монгольского государства (Монгол Улс), успел побывать "приближенным сановником" (официальная должность) Богдо-Гэгэна VIII и доверенным советником премьер-министра Монголии Намнансурена (последнего к тому времени Сайн-нойон-хана). Он был в курсе всех деталей внешней политики Монголии, составлял на русском языке тексты посланий от имени монгольского Богдо-Гэгэна русскому царю Николаю II, от имени монгольского премьер-министра Намнансурена его русским коллегам, премьеру Столыпину и министру иностранных дел Сазонову.
Цыбен Жамцарано был вторым среди бурят человеком после Агвана Доржиева, который имел возможность общаться с духовным и светским лидером Монголии Чжебдзун Дамбой хутухтой - Богдо-Гэгэном и удостаивался личной аудиенции Николая II. Дело в том, что к тому времени он успел поучаствовать в качестве переводчика и советника МИДа Монголии в работе возглавляемой Намнансуреном монгольской дипломатической миссии в Санкт-Петербург в 1913 году и был на приеме у царя во дворце Ливадии в Крыму.
Как заключали Кяхтинский договор 1915 года
И наконец, Жамцарано участвовал (под псевдонимом Амоснавжиг) в трехсторонних переговорах 1914 года в Пекине между Россией, Китаем и Монголией о предоставлении автономии Внешней Монголии. Кстати, он был автором радикальном проекта соглашения, построенного по принципу "хочешь что-то получить - проси невозможного". Этот текст содержал требование о том, что "Монгольское царство" должно включать в себя "4 аймака, 150 хошунов Халхи (т.н. Внешней Монголии - С.Б.), 6 сеймов, 49 хошунов Внутренней Монголии, сомон Хулун-Буйрских баргутов, элетов, орочонов, казахов, урянхайцев и даригангинцев". То есть, помимо Внешней Монголии будущая "автономия" (на самом деле фактически независимая Монголия) должна была, по проекту Жамцарано, который на переговорах был одним из представителей правительства Богдо-Гэгэна, включать в себя и Внутреннюю Монголию!
Результатом этих переговоров было заключение исторического Кяхтинского тройственного договора 1915 года, по которому Внешняя Монголия (Государство Монголия) получала "автономию", там упразднялось китайское управление, отменялась выплата налогов в китайскую казну. При этом формально глава Монголии признавал над собой сюзеренитет главы Китая. Таким образом, Цыбен Жамцарано был непосредственным участником исторического события, в результате которого Монголия после более чем 200-летнего владычества империи Цин вернула себе самостоятельность.
Кроме того, в период после Монгольской национальной революции 1911 года (не путать с "народной революцией" 1924 года!) Жамцарано был ближайшим сотрудником (агентом) русского уполномоченного в Урге Ивана Коростовца, бывшего чрезвычайного о полномочного посланника Российской империи в Пекине, который после Синьхайской революции в Китае занялся русскими делами во Внешней Монголии. Таким образом, бурят Жамцарано был советником российского консульства в Урге и одновременно советником МИДа Монголии в правительстве Намнансурена.
Характерно, что при этом Жамцарано, ведя дипломатическую и агентурную деятельность, курировал там вопросы образования Он возглавлял созданный при министерстве иностранных дел Департамент народного просвещения! Кадры решают все, в том числе и структуру правительства?
Цыбен Жамцарано начал свою бурную деятельность в соседней Монголии, когда ему было уже 30 лет. Чем же до этого занимался наш герой?
Чему научила бабушка
Родился он 13 (26) апреля 1881 года в урочище Судунтуй в семье зайсана (старосты) Хойто-Агинского родового управления (рода шарайд) Агинской Степной думы Жамцарана Гендунова. С детства монгольской грамоте его обучала Долгор Цэнгуева, его бабушка (по матери) Ганжур, которая научила писать и читать отца и других братьев Цыбена Жамцарано. Впоследствии это весьма пригодилось ему в научной деятельности, в изучении и описании источников на так называемой старомонгольской письменности, а также при записи фольклорных источников.
Напомним молодежи, что в то время айфонов, стерео-диктофонов и даже катушечных магнитофонов или других средств звукозаписи у собирателей фольклора не было, и Цыбену Жамцарано приходилась записывать "предания старины глубокой" вручную. Некоторые из улигеров, больших по объему произведений устного народного творчества (несколько десятков тысяч стихов), он записывал за бурятскими сказителями-улигершинами по нескольку дней.
Весьма полезным в этих условиях был навык монгольской скорописи. Дело в том, что монгольское письмо, на котором пишется единообразно, а читаться может по-разному (например, бурятами и монголами), очень близко по своему характеру к стенографии. Поэтому это умение оказалось очень полезным и удобным для занятий в профессиональном смысле.
На русском языке Жамцарано начал свою учебу, когда ему исполнилось 10 лет. К двадцати годам он закончил последовательно начальную Агинскую приходскую школу, затем два класса Читинского городского училища. Еще до окончания училища Жамцарано отправляют в Санкт-Петербург в частную гимназию его знаменитого земляка-агинца Петра Бадмаева.
Продолжение следует...
здесь две первые части http://sarvarupa.livejournal.com/250214.html
здесь третья часть на арде http://asiarussia.ru/articles/8512/
элбек ринчино (3-й слева) и монгольские революционеры
Цыбен Жамцарано и панмонголизм. Часть III
Эпиграф: "Панмонголизм! Хоть слово дико, но мне ласкает слух оно..."
(В. Соловьев. стихотворение "Панмонголизм", 1894 г., опубликовано в 1905 г.)
В третьей части эссе о Цыбене Жамцарано автор ARD Сергей Басаев перипетиях личной судьбы идеолога панмонголизма.
Продолжение.
Революционеры и теократы
Уже в мае 1921 года барон Унгерн ушел из Урги в свой последний поход, целью которого первая столица образованной в апреле 1920 года независимой Дальневосточной республики (ДВР) город Верхнеудинск. А в конце июне 1921 года объединенные силы 5-ой армии РСФСР, Народно-революционной армии ДВР и только что созданной Народной армии Монголии под командованием Сухэ-Батора перешли границу Монголии, и 6 июля вошли в оставленную Унгерном Ургу.
Светская власть Богдо-Гэгэна была ограничена новым революционным правительством, и это событие в современной Монголии до сих называют "народной революцией". Хотя теократическая монархия существовала в Монголии до 1924 года, а Монголия стала республикой только после естественной смерти Богдо-Гэгэна VIII.
Именно с 1921 года начинается новый этап участия бурятских деятелей в реализации панмонгольского проекта образования единого государства для всех монголов. В тот исторический момент главным инструментом реальной политики Советской России в отношении Монголии становится Монголо-тибетская секция созданного в 1921 году Дальневосточного секретариата Коминтерна.
Сама же панмонгольская идея с этого времени служит уже другой идее. Идее "перманентной революции", в ходе которой, по мнению большевистских вождей, семья советских республик будет пополняться все новыми членами, вступающими на "светлый путь", ведущий к образованию в конечном итоге "всемирной республики Советов". Кандидатом номер один на вступление в эту коммунистическую семью волей судьбы стала Монголия, первая после СССР социалистическая страна, а за ней была очередь и самого Китая.
Красные панмонголисты
Толчком к этому политическому проекту континентального масштаба стала встреча с Лениным в октябре 1920 года двух людей, - одного из лидеров панмонголизма Элбэка Ринчино и давнего агента русского МИДа в Тибете, буддистского деятеля Агвана Доржиева. На этой встрече Элбэк Ринчино, подготовивший секретный доклад на Политбюро ЦК РКП (б) и две аналитические записки - "Условия постановки и задачи революционной работы на Дальнем Востоке" и "Инородческий вопрос и задачи Советского строительства в Сибири". Он сумел убедить Ленина и других руководителей Советского правительства в перспективности политического панмонголизма.
14 октября 1920 года вышло знаменитое постановление Политбюро ЦК РКП (б) "О задачах РКП (б) в местностях, населенных восточными народами", в котором утверждалась необходимость "проведение в жизнь автономии в соответствующих конкретным условиям формах для тех восточных национальностей, которые не имеют еще автономных учреждений, в первую голову для калмыков и бурят-монголов".
Именно с этой встречи, во-первых, началась активная фаза создания автономных территориальных образований для бурят (Бурят-Монгольских автономных областей в РСФСР и в ДВР), и, во-вторых, в ноябре 1920 года было принято решение об оказании военной помощи монгольским антикитайским силам.
1 - 3 марта 1921 года на территории ДВР (г. Кяхта) была создана Монгольская Народная партия (МНП), Центральный комитет которой возглавил один из монгольских лидеров Солийн Данзан и Элбэк Ринчино. А манифест МНП, содержащий устав и программу партии (так называемую "Кяхтинскую платформу"), был написан Цыбеном Жамцарано. Любопытно то, как в этом манифесте заявляется о цели партии в области государственного устройства Монголии. "Неожиданно" там высказывается явно панмонголистская идея об "объединении всех монгольских народов" и "создании ими единого государства". Правда, чтобы не пугать мировую общественность в конце есть оговорка о том, что это созданное уже государство должно войти "в состав Китайской федерации на договорных началах".
То есть, для вхождения Монголии в состав Китая Жамцарано ставит следующие заведомо не выполнимые условия. Во-первых, Китайское государство должно стать федерацией с возможностью широкой автономией, во-вторых, вступить в эту федерацию можно только на основе некоего договора с Пекином. Заключение которого с любой властью в Пекине само по себе весьма проблематично в силу сильнейших традиций китайского политического этикета, который не может не отражать феодальные по своей сути взаимоотношения сюзерена и вассала.
Таким образом, Цыбен Жамцарано в чисто азиатском стиле, но на самом деле ясно дает понять, что целью МНП является создание фактически независимого государства в составе Внешней и Внутренней Монголии, а также, возможно, других территорий с монгольским населением. Без возможности войти в состав Китая на правах автономии.
Развитие этих идей в дальнейшем приведет к проведению политики на создание в Советской России (СССР) Бурят-Монгольской республики и включению в состав последней Внешней Монголии, а в перспективе и Внутренней Монголии. Именно такой проект предложил Элбэк Ринчино в октябре 1920 года Ленину и партийным коммунистическим вождям на встрече в Москве?
Такую трансформацию взглядов идеологов панмонголизма, которые первоначально исповедовали романтический национализм и концепцию общей судьбы для разных социальных слоев одного народа, а в конце своей деятельности участвовали в реализации классовой глобалистской теории "перманентной революции", можно проследить на примере личной биографии Цыбена Жамцарано.
Из рода шарайд
- Я принадлежу к хоринскому роду шарайд бурятского народа монгольской кости. Имя мое Цыбен. Отца зовут Жамцараном, - писал о себе в своем дневнике 20-летний Цыбен Жамцарано.
Как мы видим, пока ни о каком политизированном термине "бурят-монголы" речи нет, и вступающий на стезю активной научной деятельности юноша еще вполне комфортно ощущает себя в рамках просто бурятской идентичности. Как его отец и дед. Тогда еще бурятам в России для того, чтобы яснее чувствовать свою общность с монголами в соседнем Китае, совсем не нужно было подчеркивать это в названии своего народа.
Небольшое отступление. То самое "исправление имен" почти по Конфуцию (или по Врунгелю: "Как корабль назовешь, так он и поплывет"))) для бурятских "народников", а позже "культурных панмонголистов", стало актуальным на несколько лет позже, после знакомства с самой толщей народной жизни, с суровыми реалиями революции, гражданской войны и политической борьбы за автономию.
Напомню, термин "бурят-монголы" деятели бурятского национально-демократического движения начали постепенно вводить в политической оборот гораздо позже, вполне сознательно, когда окончательно сделали ставку на объединяющую всех монголов идею сначала культурного, а затем политического панмонголизма. Произошло это после Февральской революции в России, когда весной 1917 года на территориях компактного проживания бурят были явочным воссозданы органы выборные национальной автономии во главе с Бурнацкомом.
О термине "бурят-монголы"
Любопытно, что до 1920 года в своих статьях, выступлениях, частных письмах даже лидеры национального движения бурят Элбек Ринчино и Цыбен Жамцарано термин "бурят-монголы" не употребляли. Такое положение вещей отражалось и в названиях органов управления автономии, де-факто признанных Временным правительством России, а в дальнейшем Забайкальским областным Советом, Временным сибирским правительством и правительством Забайкальской области атамана Семенова.
Эти органы носили следующий официальные названия: Центральный Бурятский национальный комитет (Бурнацком) и Народная дума бурят Восточной Сибири (Бурнардума). Как мы видим, определение "бурят-монгольский" в этих названиях отсутствует, а процедура "исправление имен" началась с радикализацией ранее не участвовавших (почти) в гражданской войне бурят. После роспуска Семеновым Бурнардумы в конце 1919 года, а в дальнейшем с укреплением Советской власти в Москве и в Сибири.
Такое государственное образование Буряад Монгол Улс ("Государство Бурят-Монголия"), проект которого выдвинули в тот период лидеры Бурнацкома (Бурнардумы), существовало только как некая политическая манифестация. Как и подобные ему экзотические национальные государственные образования периода Гражданской войны в России - Государство Идель-Урал, Республика Северная Ингрия, Северокарельское государство, Малая Башкирия, Срединная Литва и множество других. Тем не менее, именно с потерей автономии бурят в 1919 году начинается новый активный период у бурятских деятелей.
Напомню, что до этого с весны 1917 года и до разгона их атаманом Семеновым органы управления бурятской автономии в виде выборных центральных, аймачных (районных), хошунных (сельских) администраций, со своей национальной гвардией (бур. "Улан Сагда", "Красная стража") реально действовали, занимались административными, хозяйственными делами, сбором налогов, земельными, культурными, образовательными и другими вопросами.
Они же защищали бурятское население от грабежей и не санкционированных Бурнакомом реквизиций имущества и людей со стороны воюющих сторон, взаимодействовали с административными органами противоборствующих русских сил - администрацией комиссара Временного правительства, Советами, сибирскими и колчаковскими органами власти, правительством Забайкальской области, а также с марионеточной прояпонской "Великой Монголией" и иностранными интервентами.
Приблизительно с 1920 года лидер только что упраздненной бурятский автономии Элбек Ринчино стал активно пользоваться в своих публичных выступлениях, в документах и в печати термином "бурят-монголы". Продвигая идею создания советской автономии для бурят и поддержки Советским правительством (и правительством недавно созданной ДВР) движения монголов за независимость.
К тому времени автономная Монголия тоже перестала существовать. Поскольку светское управление на территории фактически независимой Внешней Монголии было передано правительству Китайской республики, где в то время на посту президента сменяли друг друга с завидным постоянством разгонявшие очередной социалистический парламент генералы республиканской армии, вошедшие в историю под обозначением "северные милитаристы".
Именно в этот период утраты автономий (бурятами в России и монголами во Внешней Монголии) полноценно зазвучал термин "бурят-монголы", ставший одним из инструментов реальной политики в продвижении панмонгольской идеи.
После встречи с Ринчино в октябре 1920 года этот термин взял на вооружение сам глава молодого Советского государства Владимир Ленин, а с его легкой руки и все остальные советские и международные коммунистические деятели, а также советские органы в Восточной Сибири.
Уже в феврале 1921 года в Урге при помощи Унгерна была восстановлена независимость Монголии, почти сразу же за этим попавшей под советское влияние. А начиная с весны того же года в ДВР (апрель 1921 г., ) и в РСФСР (ноябрь 1921 г., формально создана 9 января 1922 г.) были образованы две Бурят-Монгольские автономные области (БМАО), которые после упразднения в 1922 году Дальневосточной республики были годом позже слиты в одну Бурят-Монгольскую АССР. С центром в бывшей столице ДВР Верхнеудинске. Кстати, в период образования БМАО РСФСР (апрель 1921 г. - январь 1922 г.) большевиками на основании особого положения был воссоздан ликвидированный Бурнацком, с несколько другим названием - Центральный комитет бурят-монголов Восточной Сибири (председатель - Михей Ербанов). Кроме Ербанова в состав комитета вошли Ринчино и Жамцарано.
Среди бурятских авторитетов
Вернемся к юному Жамцарано и периоду его становления. Ко времени революции в России и вступления его в апреле 1917 года в партию эсеров Цыбену Жамцарано было уже 36 лет. За плечами у него учеба и преподавание в Санкт-Петербургском университете, активная научная деятельность (этнографические, фольклорные, естественнонаучные экспедиции в Восточной Сибири, китайской Монголии) и, что самое важное, бурная агентурная, а затем дипломатическая и государственная деятельность в Монголии.
По части жизненного и общественно-политического опыта Жамцарано был явно выше других бурятских деятелей. По своему весу и авторитету в среде бурят и монголов он имел преимущество и перед будущим депутатом Учредительного собрания России от бурят Восточной Сибири Михаилом Богдановым, и перед будущим лидером Бурнацкома, 29-летним ярким публицистом Элбеком Ринчино.
Особенный вес ему придавало то обстоятельство, что он к тому времени стоял у истоков создания в 1911 году независимого Монгольского государства (Монгол Улс), успел побывать "приближенным сановником" (официальная должность) Богдо-Гэгэна VIII и доверенным советником премьер-министра Монголии Намнансурена (последнего к тому времени Сайн-нойон-хана). Он был в курсе всех деталей внешней политики Монголии, составлял на русском языке тексты посланий от имени монгольского Богдо-Гэгэна русскому царю Николаю II, от имени монгольского премьер-министра Намнансурена его русским коллегам, премьеру Столыпину и министру иностранных дел Сазонову.
Цыбен Жамцарано был вторым среди бурят человеком после Агвана Доржиева, который имел возможность общаться с духовным и светским лидером Монголии Чжебдзун Дамбой хутухтой - Богдо-Гэгэном и удостаивался личной аудиенции Николая II. Дело в том, что к тому времени он успел поучаствовать в качестве переводчика и советника МИДа Монголии в работе возглавляемой Намнансуреном монгольской дипломатической миссии в Санкт-Петербург в 1913 году и был на приеме у царя во дворце Ливадии в Крыму.
Как заключали Кяхтинский договор 1915 года
И наконец, Жамцарано участвовал (под псевдонимом Амоснавжиг) в трехсторонних переговорах 1914 года в Пекине между Россией, Китаем и Монголией о предоставлении автономии Внешней Монголии. Кстати, он был автором радикальном проекта соглашения, построенного по принципу "хочешь что-то получить - проси невозможного". Этот текст содержал требование о том, что "Монгольское царство" должно включать в себя "4 аймака, 150 хошунов Халхи (т.н. Внешней Монголии - С.Б.), 6 сеймов, 49 хошунов Внутренней Монголии, сомон Хулун-Буйрских баргутов, элетов, орочонов, казахов, урянхайцев и даригангинцев". То есть, помимо Внешней Монголии будущая "автономия" (на самом деле фактически независимая Монголия) должна была, по проекту Жамцарано, который на переговорах был одним из представителей правительства Богдо-Гэгэна, включать в себя и Внутреннюю Монголию!
Результатом этих переговоров было заключение исторического Кяхтинского тройственного договора 1915 года, по которому Внешняя Монголия (Государство Монголия) получала "автономию", там упразднялось китайское управление, отменялась выплата налогов в китайскую казну. При этом формально глава Монголии признавал над собой сюзеренитет главы Китая. Таким образом, Цыбен Жамцарано был непосредственным участником исторического события, в результате которого Монголия после более чем 200-летнего владычества империи Цин вернула себе самостоятельность.
Кроме того, в период после Монгольской национальной революции 1911 года (не путать с "народной революцией" 1924 года!) Жамцарано был ближайшим сотрудником (агентом) русского уполномоченного в Урге Ивана Коростовца, бывшего чрезвычайного о полномочного посланника Российской империи в Пекине, который после Синьхайской революции в Китае занялся русскими делами во Внешней Монголии. Таким образом, бурят Жамцарано был советником российского консульства в Урге и одновременно советником МИДа Монголии в правительстве Намнансурена.
Характерно, что при этом Жамцарано, ведя дипломатическую и агентурную деятельность, курировал там вопросы образования Он возглавлял созданный при министерстве иностранных дел Департамент народного просвещения! Кадры решают все, в том числе и структуру правительства?
Цыбен Жамцарано начал свою бурную деятельность в соседней Монголии, когда ему было уже 30 лет. Чем же до этого занимался наш герой?
Чему научила бабушка
Родился он 13 (26) апреля 1881 года в урочище Судунтуй в семье зайсана (старосты) Хойто-Агинского родового управления (рода шарайд) Агинской Степной думы Жамцарана Гендунова. С детства монгольской грамоте его обучала Долгор Цэнгуева, его бабушка (по матери) Ганжур, которая научила писать и читать отца и других братьев Цыбена Жамцарано. Впоследствии это весьма пригодилось ему в научной деятельности, в изучении и описании источников на так называемой старомонгольской письменности, а также при записи фольклорных источников.
Напомним молодежи, что в то время айфонов, стерео-диктофонов и даже катушечных магнитофонов или других средств звукозаписи у собирателей фольклора не было, и Цыбену Жамцарано приходилась записывать "предания старины глубокой" вручную. Некоторые из улигеров, больших по объему произведений устного народного творчества (несколько десятков тысяч стихов), он записывал за бурятскими сказителями-улигершинами по нескольку дней.
Весьма полезным в этих условиях был навык монгольской скорописи. Дело в том, что монгольское письмо, на котором пишется единообразно, а читаться может по-разному (например, бурятами и монголами), очень близко по своему характеру к стенографии. Поэтому это умение оказалось очень полезным и удобным для занятий в профессиональном смысле.
На русском языке Жамцарано начал свою учебу, когда ему исполнилось 10 лет. К двадцати годам он закончил последовательно начальную Агинскую приходскую школу, затем два класса Читинского городского училища. Еще до окончания училища Жамцарано отправляют в Санкт-Петербург в частную гимназию его знаменитого земляка-агинца Петра Бадмаева.
Продолжение следует...