Психология совка-2. Воля к управлению.
Продолжение. Начало смотри здесь.
Предыдущая глава - "Страна утраченной эмпатии"
Часть Первая.
В стране уже вроде бы 20 лет демократия, свободные выборы, коммунистическая диктатура повержена. Но тем не менее жители страны не демонстрируют никакой особой приверженности идеям демократии - вплоть до того, что само слово «демократ» является для большинства россиян ругательным, и почему-то прочно ассоциируется со словом «воровство». В чем дело? Разве жители постсоветского государства не хотят сами управлять собственной жизнью?
Не хотят. И это весьма интересный результат того эксперимента, который мы здесь разбираем.
Эпиграф
Где-то с год назад участвовал я - как социолог - в одном любопытном исследовании российского Министерства образования. Оно касалось так называемых «детей с ОВЗ», то есть «с ограниченными возможностями здоровья» (это такой современный бюрократический эвфемизм, призванный заменить в официальных бумагах грубое, как правда, определение «дети-инвалиды»).
Я делал интервью и проводил групповые беседы с родителями таких детей, посещал специализированные школы, общался с преподавателями, которые этих детей пытаются приспособить к жизни в суровом мире относительно здоровых россиян. В основном исследование касалось детей с ДЦП - детским церебральным параличом. У них всегда в той или иной степени поражена координация движений, они с трудом передвигаются (чаще всего при помощи коляски), с трудом говорят, для многих огромная проблема - донести ложку до рта, на обучение этому уходят годы. Как-нибудь расскажу обо всем подробнее, а пока - только небольшой эпизод.
Как-то мы уже после «глубинного интервью» сидели и пили чай с очень опытной специалисткой именно по обучению детей с ДЦП, посвятившей этому делу без малого 30 лет. У нее они даже в ВУЗы поступают и успешно их заканчивают! В разговоре я еще раз выразил свое неподдельное потрясение и жалость к этим детишкам: как же им тяжело живется, сколько трудов им приходится прикладывать для того, чтобы выполнить простейшие, на наш взгляд, операции!
В ответ опытный педагог кинула не меня взгляд исподлобья и сказала с легкой усмешкой:
- Да вы не торопитесь их так уж жалеть!
Ответ показался мне циничным, и я, каюсь, мысленно записал его в разряд «примеров профессиональной деформации». Вот, мол, все врачи таковы - от вида человеческих страданий черствеют, грубеют… А собеседница меж тем продолжала:
- Поймите, они ведь не такие, как мы. Если бы нас - меня или вас - засунуть вот прямо сейчас в такое тело, как у них - да, мы бы безмерно страдали. Оттого что мы бы с вами знали, какие возможности по координации движений, по самим движениям - у нас были, и какие теперь, какая малость осталась. Но вся штука в том, что эти дети в таком теле родились! Понимаете? Оно у них такое всегда было, и то, что вам кажется жутким ограничением, для них - норма!
- Но они ведь видят других… э-ээ… здоровых, - проблеял я. Честно говоря, я был жутко шокирован. - Видят, что у них… то есть у нас… все просто..?
- Видят, конечно, - безжалостно и твердо закончила заслуженная учительница. - Но собственного опыта, личного переживания этой «простоты» у них нет. Мы с вами тоже смотрим, к примеру, в цирке на воздушных гимнастов. Нам чисто зрительно нравится, как они там летают - но разве мы жутко страдаем от того, что сами так не можем?
Я вспомнил о поразившем меня разговоре, когда размышлял над темой данной главы. Ведь, в некотором смысле, постсоветское общество тоже пребывает в состоянии этакого «социального ДЦП»: простейшие общественные движения даются с огромным трудом, координация между различными частями социального организма вообще практически отсутствует. Как результат - общество или вообще не двигается, или движется хаотично и куда-то не туда.
Налицо, казалось бы, критическая неприспособленность к жизни. Но в умах, тем не менее, господствует благодушие и чуть ли не гордость, беспокойства никто не ощущает.
Объяснение парадоксу, оказывается, очень простое: МЫ ВСЕ В ЭТОМ ТЕЛЕ РОДИЛИСЬ.
Немного фантастики
Создавшейся сейчас в стране ситуации можно подобрать такую фантастическую аналогию: допустим, в некой стране власти в один прекрасный день решили отучить жителей от традиционного процесса еды, как «контрпродуктивного». Людей заставили получать два раза в день инъекции некоего питательного раствора непосредственно в вену. Укол болезненный, раствор питательный в меру и одинаков для всех - но со временем все так или иначе к этому привыкают. Вот уже и поколения выросли на таком «рационе».
А потом - вдруг! - старая власть рухнула, и для потомков прошедших через эксперимент граждан открыли альтернативу. Провозгласили, что отныне можно питаться не только «традиционно» - то есть через питательные шланги в вену - но и «как на Западе», то есть употреблением разнообразной пищи через рот! Безусловно, для страны это целая революция.
Вроде бы преимущества «западного способа» должны быть всем очевидны. Во-первых, он как бы более естественен, более соответствует «человеческому естеству». Во-вторых, питание «через рот» более разнообразно. В-третьих - немаловажно - человек, питающийся за столом, получает возможность подбирать себе еду по собственному выбору, есть то, что ему нравится, и не есть то, что противно. Самое главное - человек ВИДИТ, что он ест! Это не какой-то непонятный раствор, вливаемый в тебя на государственных пунктах раздачи, про который вообще до конца неизвестно, кто и из чего его приготовил!
Наконец, сам процесс еды - это ведь новые, в основном приятные ощущения, это ВКУСНО! Не так ли?
Однако не менее очевидно, что среди «обработанного» населения, точнее, его потомков, сразу же возникнет и мощная, многочисленная оппозиция «западным веяниям». И аргументы «оппозиции» тоже будут весомы.
Во-первых, скажут они, централизованное питание обеспечивает единство нации. Все в одно время получают одну и ту же полезную инъекцию - разве это не сплачивает? Разве это не дает ощущения единения?
Во-вторых, питание через шланги - это наш путь. Такая у нас специфика родной страны. Так делали наши отцы и наши деды, и были, между прочим, прекрасные люди. Чего ради нам предавать своих отцов?
В-третьих: вот вы говорите «разнообразие». А зачем оно? Мы жили без всякого разнообразия, принимали в вену, что дают - и слава богу, выжили и живем до сих пор! А самое главное - ведь выбирая себе еду самостоятельно, недолго и отравиться! Разве это не реальная опасность? Реальная. Так стоит ли очертя голову забывать свои корни и тащить в рот что ни попадя?
Наконец, эту самую еду еще надо где-то добывать, потом готовить, а потом еще ЖЕВАТЬ! Куча усилий и личного времени, а ЗАЧЕМ? Мы привыкли, что все то, над чем мучаются «обычные люди», делается кем-то и без всякого нашего участия! Зачем нам снова разрабатывать себе десны, зубы, вспоминать давно забытые в нашей стране поварские книги… Ради некоего «вкуса»? Да гори он огнем! Ведь эта Ваша ЕДА - это низменно, недостойно, это грязно, в конце концов!
Вот так бы наверняка спорили с культуртрегерами люди, с пеленок привыкшие получать питательные вещества из инъекций «государства». Примерно такого же типа споры сотрясают российское общество, когда заходит речь о «навязываемой нам Западом «демократии».
Немногочисленные «западники» упирают на «естественность» демократии с точки зрения природы человека, говорят о том, что она обеспечивает разнообразие, что она гораздо больше «заточена» под потребности конкретного индивида, что политическая жизнь при демократии - это интересно, это вкусно, что с ее помощью человек обретает контроль над важнейшей стороной своей жизнедеятельности…
Люди с советской и постсоветской психологией слушают все эти бредни угрюмо и недоверчиво. И возражают, упоминая и про «особый путь», и про «отраву», а самое главное - имея в виду, что «вся эта политика» - что-то бесконечно низменное, животное, и что «жевать» - то есть стараться вникать в особенности политической борьбы и принимать свои собственные ответственные политические решения - глупая, ненужная и непонятная РАБОТА.
Оккупационный принцип
Когда копаешься в собственном «Биосе» (в чем и состоит суть моего текста), важно определить базовые понятия максимально четко и вместе с тем просто. Иначе малейшие неточности или двусмысленности заведут потом черт знает куда. А уж если мы говорим о таком заезженном и захватанном слове, как «демократия»… Тут, главное, не стоит прежде времени вдаваться в мутные процедурные вопросы типа способов голосования, составе избирательных комиссий, надо или не надо защищать права меньшинства, чем сувенирная демократия отличается от суверенной и т.п.
Основополагающая, ключевая отличительная черта в данном случае - то, каким образом происходит наделение властью: в случае демократии это происходит снизу вверх, от рядовых участников некой общности к руководству. Вообще, для простоты можно выделить всего два типа наделения властью: демократический и оккупационный. В случае первого процесс идет «снизу вверх», в случае второго - сверху вниз, то есть от более высокого начальства, или «центра», к начальству более мелкому.
Основной особенностью построенного коммунистами «единственного в мире государства рабочих и крестьян» было то, что демократический способ наделения властью в нем вообще отсутствовал. Отсутствовал в принципе, на всех уровнях, что называется, «как класс». И, соответственно, на всех уровнях, от октябрятской «звездочки» до «выборов» Председателя Президиума Верховного Совета СССР, жестко и неукоснительно соблюдался оккупационный принцип. Любого рода власть в Стране Советов делегировалась только «сверху вниз» и никак иначе.
Важно, что примеры оккупационного принципа формирования «руководящих органов» (любых!) окружали будущего «гражданина СССР» именно что с детства, с младших классов школы, если не детского сада. Я не зря упомянул октябрятские «звездочки». Разъясню для молодого поколения - заботливая Советская власть начинала «вовлекать в общественную жизнь» своих юных граждан прямо с первого класса школы: сначала их принимали в «октябрята» (1-4 класс), потом в «пионеры» (5-8 класс), далее в «комсомольцы» (9 класс и до 28 лет).
Поначалу - в 20е годы прошлого века - вроде как еще считалось, что «октябрятами», «пионерами» и «комсомольцами» должны быть «избранные» - то есть самые лучшие, самые сознательные и самые беззаветно преданные «делу Ленина и родной Коммунистической партии» (официальная формулировка) юные совграждане. Однако довольно быстро «концепция изменилась», и возобладал противоположный подход - что в соответствующие «детские организации» должны вступать все дети, поголовно. То бишь появление у школьника значка на лацкане или красного галстука на шее быстро стало знаком не избранности, а попросту- лояльности, свидетельством, что данный ребенок такой же, как все, «обычный советский ребенок».
Зачем все это было сделано? Что за странная идея - создавать «общественные организации», в которых состоят ВСЕ? Идея проста - контроль. Единообразные «детские организации» пронизывали весь совок «от Москвы до самых до окраин». Дети Страны Советов должны были с самого начала «процесса коммунистического воспитания» учиться голосовать единогласно и по команде, и считать естественным состоять в организации, в которой от них, как от рядовых участников, ровным счетом ничего не зависит.
Далее этот навык только совершенствовался. Во всех случаях главным был принцип - никакой «командир звездочки» или «председатель совета отряда» не может быть избран иначе как по указанию классного руководителя, и любой «председатель совета дружины» (пионерской) немыслим иначе как по указанию администрации школы. Подход очень правильный с точки зрения социального конструктора: то, что усвоено и наблюдалось в детстве, воспринимается потом как норма, без критики.
«Демократический централизм»
Как и в предыдущем случае, «экспериментаторов» отличает завидная откровенность. Если отсутствие эмпатии по отношению к «классовым врагам» (то есть к соседям, родным, детям, старикам и женщинам) открыто провозглашалось абсолютно правильным и единственно возможным поведением, то и отсутствие у себя демократии коммунисты признавали открыто и для смеха называли «демократическим централизмом».
Суть «централизма» понятна - решения вышестоящего органа обязательны для нижестоящего. Но почему «демократический»? А потому что в совке «централизм» трактовался максимально расширительно: вышестоящий «избираемый» орган считал себя вправе контролировать все процессы внутри нижестоящего, включая и то, как и за кого его участники голосуют.
Суть советской демократии предельно проста - это единогласное голосование «за», причем за единственного возможного кандидата, заранее одобренного «сверху». Попытки голосовать «против» или «воздерживаться» не просто не поощрялись - они преследовались, а «вольнодумцы», имевшие наглость «воздерживаться», рисковали огрести (и огребали) серьезные неприятности.
Окружение совка
Итак, с детства советских граждан приучали к «правильному» восприятию того, как может быть устроено управление. Но пионерией и комсомолией дело, понятно, не ограничивалось. На Западе, скажем, реальной «школой демократии» выступают различные самодеятельные и общественные организации «по интересам», многие из которых весьма влиятельны. В тех же школах и ВУЗах есть и органы ученического самоуправления, и «родительские комитеты», действуют и мощные структуры типа Национальной стрелковой ассоциации в США. Посмотрит иной западный школьник на маму, вернувшуюся с бурных дебатов в родительском попечительском совете школы, на старшего брата, сочиняющего «предвыборную программу» для своего выдвижения в Совет студенческого самоуправления, на отца, борющегося за смещение бездарного, на его взгляд, председателя местной ячейки Стрелковой ассоциации - и понимание демократии приходит к такому школьнику как бы даже помимо его воли.
Не то было в СССР. Во-первых, общественных организаций было намного меньше. Во-вторых, были они вовсе не «самодеятельными», а наоборот - изначально находились под плотнейших колпаком «кураторов» из государственной и партийной администрации. Соответственно, никакие «шаги влево, шаги вправо» в советских/российских общественных организациях были просто невозможны, а члены всех этих ДОСААФ, профсоюзов и «учебно-воспитательных комиссий» в ВУЗах делали ровно то же самое, что и во всех прочих организациях совка - то есть единогласно голосовали «за» решения, которые уже до них и без них были написаны в вышестоящих инстанциях. Демократический централизм в действии!
Собственно, точно такая же картина наблюдается и сейчас. К примеру, чьей поддержкой должен заручиться общественно активный ветеран, желающий стать председателем какого-нибудь областного или районного Совета ветеранов? Смешно было бы сказать, что ветеранов. Ветераны тут ни при чем, и об этом сами ветераны знают лучше, чем кто-либо еще; главное - это поддержка соответствующей администрации города или области.
Таков ПРИНЦИП работы практически всех общественных организаций в совке.
Да что говорить - давайте возьмем для примера такую достаточно крупную общественную организацию, как Российская Православная Церковь, она же РПЦ. Попробуйте задать православным вопрос - в какой степени они оказывают влияние на формирование руководящих органов своего хотя бы прихода? Впрочем, с некоторых пор такие вопросы, по всей видимости, лучше не задавать, дабы не нарваться на «Закон о защите чувств верующих».
Однако для жителей совка РПЦ также была весьма зримым воплощением все того же Оккупационного принципа формирования власти, на языке коммунистов - «демократического централизма». Впрочем, на простом языке этот принцип можно выразить тоже максимально просто и доступно: «Начальством делает только начальство».
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Предыдущая глава - "Страна утраченной эмпатии"
Часть Первая.
В стране уже вроде бы 20 лет демократия, свободные выборы, коммунистическая диктатура повержена. Но тем не менее жители страны не демонстрируют никакой особой приверженности идеям демократии - вплоть до того, что само слово «демократ» является для большинства россиян ругательным, и почему-то прочно ассоциируется со словом «воровство». В чем дело? Разве жители постсоветского государства не хотят сами управлять собственной жизнью?
Не хотят. И это весьма интересный результат того эксперимента, который мы здесь разбираем.
Эпиграф
Где-то с год назад участвовал я - как социолог - в одном любопытном исследовании российского Министерства образования. Оно касалось так называемых «детей с ОВЗ», то есть «с ограниченными возможностями здоровья» (это такой современный бюрократический эвфемизм, призванный заменить в официальных бумагах грубое, как правда, определение «дети-инвалиды»).
Я делал интервью и проводил групповые беседы с родителями таких детей, посещал специализированные школы, общался с преподавателями, которые этих детей пытаются приспособить к жизни в суровом мире относительно здоровых россиян. В основном исследование касалось детей с ДЦП - детским церебральным параличом. У них всегда в той или иной степени поражена координация движений, они с трудом передвигаются (чаще всего при помощи коляски), с трудом говорят, для многих огромная проблема - донести ложку до рта, на обучение этому уходят годы. Как-нибудь расскажу обо всем подробнее, а пока - только небольшой эпизод.
Как-то мы уже после «глубинного интервью» сидели и пили чай с очень опытной специалисткой именно по обучению детей с ДЦП, посвятившей этому делу без малого 30 лет. У нее они даже в ВУЗы поступают и успешно их заканчивают! В разговоре я еще раз выразил свое неподдельное потрясение и жалость к этим детишкам: как же им тяжело живется, сколько трудов им приходится прикладывать для того, чтобы выполнить простейшие, на наш взгляд, операции!
В ответ опытный педагог кинула не меня взгляд исподлобья и сказала с легкой усмешкой:
- Да вы не торопитесь их так уж жалеть!
Ответ показался мне циничным, и я, каюсь, мысленно записал его в разряд «примеров профессиональной деформации». Вот, мол, все врачи таковы - от вида человеческих страданий черствеют, грубеют… А собеседница меж тем продолжала:
- Поймите, они ведь не такие, как мы. Если бы нас - меня или вас - засунуть вот прямо сейчас в такое тело, как у них - да, мы бы безмерно страдали. Оттого что мы бы с вами знали, какие возможности по координации движений, по самим движениям - у нас были, и какие теперь, какая малость осталась. Но вся штука в том, что эти дети в таком теле родились! Понимаете? Оно у них такое всегда было, и то, что вам кажется жутким ограничением, для них - норма!
- Но они ведь видят других… э-ээ… здоровых, - проблеял я. Честно говоря, я был жутко шокирован. - Видят, что у них… то есть у нас… все просто..?
- Видят, конечно, - безжалостно и твердо закончила заслуженная учительница. - Но собственного опыта, личного переживания этой «простоты» у них нет. Мы с вами тоже смотрим, к примеру, в цирке на воздушных гимнастов. Нам чисто зрительно нравится, как они там летают - но разве мы жутко страдаем от того, что сами так не можем?
Я вспомнил о поразившем меня разговоре, когда размышлял над темой данной главы. Ведь, в некотором смысле, постсоветское общество тоже пребывает в состоянии этакого «социального ДЦП»: простейшие общественные движения даются с огромным трудом, координация между различными частями социального организма вообще практически отсутствует. Как результат - общество или вообще не двигается, или движется хаотично и куда-то не туда.
Налицо, казалось бы, критическая неприспособленность к жизни. Но в умах, тем не менее, господствует благодушие и чуть ли не гордость, беспокойства никто не ощущает.
Объяснение парадоксу, оказывается, очень простое: МЫ ВСЕ В ЭТОМ ТЕЛЕ РОДИЛИСЬ.
Немного фантастики
Создавшейся сейчас в стране ситуации можно подобрать такую фантастическую аналогию: допустим, в некой стране власти в один прекрасный день решили отучить жителей от традиционного процесса еды, как «контрпродуктивного». Людей заставили получать два раза в день инъекции некоего питательного раствора непосредственно в вену. Укол болезненный, раствор питательный в меру и одинаков для всех - но со временем все так или иначе к этому привыкают. Вот уже и поколения выросли на таком «рационе».
А потом - вдруг! - старая власть рухнула, и для потомков прошедших через эксперимент граждан открыли альтернативу. Провозгласили, что отныне можно питаться не только «традиционно» - то есть через питательные шланги в вену - но и «как на Западе», то есть употреблением разнообразной пищи через рот! Безусловно, для страны это целая революция.
Вроде бы преимущества «западного способа» должны быть всем очевидны. Во-первых, он как бы более естественен, более соответствует «человеческому естеству». Во-вторых, питание «через рот» более разнообразно. В-третьих - немаловажно - человек, питающийся за столом, получает возможность подбирать себе еду по собственному выбору, есть то, что ему нравится, и не есть то, что противно. Самое главное - человек ВИДИТ, что он ест! Это не какой-то непонятный раствор, вливаемый в тебя на государственных пунктах раздачи, про который вообще до конца неизвестно, кто и из чего его приготовил!
Наконец, сам процесс еды - это ведь новые, в основном приятные ощущения, это ВКУСНО! Не так ли?
Однако не менее очевидно, что среди «обработанного» населения, точнее, его потомков, сразу же возникнет и мощная, многочисленная оппозиция «западным веяниям». И аргументы «оппозиции» тоже будут весомы.
Во-первых, скажут они, централизованное питание обеспечивает единство нации. Все в одно время получают одну и ту же полезную инъекцию - разве это не сплачивает? Разве это не дает ощущения единения?
Во-вторых, питание через шланги - это наш путь. Такая у нас специфика родной страны. Так делали наши отцы и наши деды, и были, между прочим, прекрасные люди. Чего ради нам предавать своих отцов?
В-третьих: вот вы говорите «разнообразие». А зачем оно? Мы жили без всякого разнообразия, принимали в вену, что дают - и слава богу, выжили и живем до сих пор! А самое главное - ведь выбирая себе еду самостоятельно, недолго и отравиться! Разве это не реальная опасность? Реальная. Так стоит ли очертя голову забывать свои корни и тащить в рот что ни попадя?
Наконец, эту самую еду еще надо где-то добывать, потом готовить, а потом еще ЖЕВАТЬ! Куча усилий и личного времени, а ЗАЧЕМ? Мы привыкли, что все то, над чем мучаются «обычные люди», делается кем-то и без всякого нашего участия! Зачем нам снова разрабатывать себе десны, зубы, вспоминать давно забытые в нашей стране поварские книги… Ради некоего «вкуса»? Да гори он огнем! Ведь эта Ваша ЕДА - это низменно, недостойно, это грязно, в конце концов!
Вот так бы наверняка спорили с культуртрегерами люди, с пеленок привыкшие получать питательные вещества из инъекций «государства». Примерно такого же типа споры сотрясают российское общество, когда заходит речь о «навязываемой нам Западом «демократии».
Немногочисленные «западники» упирают на «естественность» демократии с точки зрения природы человека, говорят о том, что она обеспечивает разнообразие, что она гораздо больше «заточена» под потребности конкретного индивида, что политическая жизнь при демократии - это интересно, это вкусно, что с ее помощью человек обретает контроль над важнейшей стороной своей жизнедеятельности…
Люди с советской и постсоветской психологией слушают все эти бредни угрюмо и недоверчиво. И возражают, упоминая и про «особый путь», и про «отраву», а самое главное - имея в виду, что «вся эта политика» - что-то бесконечно низменное, животное, и что «жевать» - то есть стараться вникать в особенности политической борьбы и принимать свои собственные ответственные политические решения - глупая, ненужная и непонятная РАБОТА.
Оккупационный принцип
Когда копаешься в собственном «Биосе» (в чем и состоит суть моего текста), важно определить базовые понятия максимально четко и вместе с тем просто. Иначе малейшие неточности или двусмысленности заведут потом черт знает куда. А уж если мы говорим о таком заезженном и захватанном слове, как «демократия»… Тут, главное, не стоит прежде времени вдаваться в мутные процедурные вопросы типа способов голосования, составе избирательных комиссий, надо или не надо защищать права меньшинства, чем сувенирная демократия отличается от суверенной и т.п.
Основополагающая, ключевая отличительная черта в данном случае - то, каким образом происходит наделение властью: в случае демократии это происходит снизу вверх, от рядовых участников некой общности к руководству. Вообще, для простоты можно выделить всего два типа наделения властью: демократический и оккупационный. В случае первого процесс идет «снизу вверх», в случае второго - сверху вниз, то есть от более высокого начальства, или «центра», к начальству более мелкому.
Основной особенностью построенного коммунистами «единственного в мире государства рабочих и крестьян» было то, что демократический способ наделения властью в нем вообще отсутствовал. Отсутствовал в принципе, на всех уровнях, что называется, «как класс». И, соответственно, на всех уровнях, от октябрятской «звездочки» до «выборов» Председателя Президиума Верховного Совета СССР, жестко и неукоснительно соблюдался оккупационный принцип. Любого рода власть в Стране Советов делегировалась только «сверху вниз» и никак иначе.
Важно, что примеры оккупационного принципа формирования «руководящих органов» (любых!) окружали будущего «гражданина СССР» именно что с детства, с младших классов школы, если не детского сада. Я не зря упомянул октябрятские «звездочки». Разъясню для молодого поколения - заботливая Советская власть начинала «вовлекать в общественную жизнь» своих юных граждан прямо с первого класса школы: сначала их принимали в «октябрята» (1-4 класс), потом в «пионеры» (5-8 класс), далее в «комсомольцы» (9 класс и до 28 лет).
Поначалу - в 20е годы прошлого века - вроде как еще считалось, что «октябрятами», «пионерами» и «комсомольцами» должны быть «избранные» - то есть самые лучшие, самые сознательные и самые беззаветно преданные «делу Ленина и родной Коммунистической партии» (официальная формулировка) юные совграждане. Однако довольно быстро «концепция изменилась», и возобладал противоположный подход - что в соответствующие «детские организации» должны вступать все дети, поголовно. То бишь появление у школьника значка на лацкане или красного галстука на шее быстро стало знаком не избранности, а попросту- лояльности, свидетельством, что данный ребенок такой же, как все, «обычный советский ребенок».
Зачем все это было сделано? Что за странная идея - создавать «общественные организации», в которых состоят ВСЕ? Идея проста - контроль. Единообразные «детские организации» пронизывали весь совок «от Москвы до самых до окраин». Дети Страны Советов должны были с самого начала «процесса коммунистического воспитания» учиться голосовать единогласно и по команде, и считать естественным состоять в организации, в которой от них, как от рядовых участников, ровным счетом ничего не зависит.
Далее этот навык только совершенствовался. Во всех случаях главным был принцип - никакой «командир звездочки» или «председатель совета отряда» не может быть избран иначе как по указанию классного руководителя, и любой «председатель совета дружины» (пионерской) немыслим иначе как по указанию администрации школы. Подход очень правильный с точки зрения социального конструктора: то, что усвоено и наблюдалось в детстве, воспринимается потом как норма, без критики.
«Демократический централизм»
Как и в предыдущем случае, «экспериментаторов» отличает завидная откровенность. Если отсутствие эмпатии по отношению к «классовым врагам» (то есть к соседям, родным, детям, старикам и женщинам) открыто провозглашалось абсолютно правильным и единственно возможным поведением, то и отсутствие у себя демократии коммунисты признавали открыто и для смеха называли «демократическим централизмом».
Суть «централизма» понятна - решения вышестоящего органа обязательны для нижестоящего. Но почему «демократический»? А потому что в совке «централизм» трактовался максимально расширительно: вышестоящий «избираемый» орган считал себя вправе контролировать все процессы внутри нижестоящего, включая и то, как и за кого его участники голосуют.
Суть советской демократии предельно проста - это единогласное голосование «за», причем за единственного возможного кандидата, заранее одобренного «сверху». Попытки голосовать «против» или «воздерживаться» не просто не поощрялись - они преследовались, а «вольнодумцы», имевшие наглость «воздерживаться», рисковали огрести (и огребали) серьезные неприятности.
Окружение совка
Итак, с детства советских граждан приучали к «правильному» восприятию того, как может быть устроено управление. Но пионерией и комсомолией дело, понятно, не ограничивалось. На Западе, скажем, реальной «школой демократии» выступают различные самодеятельные и общественные организации «по интересам», многие из которых весьма влиятельны. В тех же школах и ВУЗах есть и органы ученического самоуправления, и «родительские комитеты», действуют и мощные структуры типа Национальной стрелковой ассоциации в США. Посмотрит иной западный школьник на маму, вернувшуюся с бурных дебатов в родительском попечительском совете школы, на старшего брата, сочиняющего «предвыборную программу» для своего выдвижения в Совет студенческого самоуправления, на отца, борющегося за смещение бездарного, на его взгляд, председателя местной ячейки Стрелковой ассоциации - и понимание демократии приходит к такому школьнику как бы даже помимо его воли.
Не то было в СССР. Во-первых, общественных организаций было намного меньше. Во-вторых, были они вовсе не «самодеятельными», а наоборот - изначально находились под плотнейших колпаком «кураторов» из государственной и партийной администрации. Соответственно, никакие «шаги влево, шаги вправо» в советских/российских общественных организациях были просто невозможны, а члены всех этих ДОСААФ, профсоюзов и «учебно-воспитательных комиссий» в ВУЗах делали ровно то же самое, что и во всех прочих организациях совка - то есть единогласно голосовали «за» решения, которые уже до них и без них были написаны в вышестоящих инстанциях. Демократический централизм в действии!
Собственно, точно такая же картина наблюдается и сейчас. К примеру, чьей поддержкой должен заручиться общественно активный ветеран, желающий стать председателем какого-нибудь областного или районного Совета ветеранов? Смешно было бы сказать, что ветеранов. Ветераны тут ни при чем, и об этом сами ветераны знают лучше, чем кто-либо еще; главное - это поддержка соответствующей администрации города или области.
Таков ПРИНЦИП работы практически всех общественных организаций в совке.
Да что говорить - давайте возьмем для примера такую достаточно крупную общественную организацию, как Российская Православная Церковь, она же РПЦ. Попробуйте задать православным вопрос - в какой степени они оказывают влияние на формирование руководящих органов своего хотя бы прихода? Впрочем, с некоторых пор такие вопросы, по всей видимости, лучше не задавать, дабы не нарваться на «Закон о защите чувств верующих».
Однако для жителей совка РПЦ также была весьма зримым воплощением все того же Оккупационного принципа формирования власти, на языке коммунистов - «демократического централизма». Впрочем, на простом языке этот принцип можно выразить тоже максимально просто и доступно: «Начальством делает только начальство».
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.