Верблюды города Че
Все знают замечательные поэтические строки:
У верблюда два горба,
Потому что жизнь - борьба!
Такой верблюд называется бактриан. Жизнь у него, действительно, вся проходит в тяготах и лишениях. А севернее Омска он вообще не живёт. Пржевальский видел его возле Иркутска, но давно.
А есть еще верблюд дромадер. По другим версиям - дромедар. Он стройный и одногорбый. Очень быстро бегает. Но всё равно мерзнёт. Поэтому севернее Передней Азии не забегал ни разу.
Когда в моём городе рисовали флаг и герб, возникли разногласия. В принципе, и на самом верблюде, еще до обсуждения межвидовых различий, сошлись не сразу. Некоторые хотели крылатого пса Симаргла. Другие - мощный трактор, такой, чтобы сам Катерпиллер от зависти удавился. Но поскольку и то и другое - из области мифологии, решили, что отпускать художника в мир его собственных фантазий чревато.
А в зоопарке каждый был и верблюда видел. И того и другого.
В чём и проблема. Ведь не каждый способен взять на себя ответственность за выбор. Многие вообще не выдерживают испытания дуализмом, судьбами ломаются.
За спиной у художника постоянно толклись представители заказчика, и у каждого было своё видение верблюда.
Работать в такой обстановке было совершенно невозможно. И художника спасла творческая находчивость, граничащая с политическим озарением.
Он не стал рисовать ни один, ни два. Ни полтора.
Он нарисовал на спине верблюда пирамидку пухлых оладушков. И прихватил их веревочкой к верблюду, поперёк пуза.
Дромадерианцы увидали в пирамидке один горб и возликовали. А бактрианщики углядели: веревочка поверху слегка приминает оладушки посрединке, как шляпу, и вроде намёк, что два.
Все помирились, верблюда утвердили и крепко стали заодно.
Если будет горб един,
То народ непобедим!
У верблюда два горба,
Потому что жизнь - борьба!
Такой верблюд называется бактриан. Жизнь у него, действительно, вся проходит в тяготах и лишениях. А севернее Омска он вообще не живёт. Пржевальский видел его возле Иркутска, но давно.
А есть еще верблюд дромадер. По другим версиям - дромедар. Он стройный и одногорбый. Очень быстро бегает. Но всё равно мерзнёт. Поэтому севернее Передней Азии не забегал ни разу.
Когда в моём городе рисовали флаг и герб, возникли разногласия. В принципе, и на самом верблюде, еще до обсуждения межвидовых различий, сошлись не сразу. Некоторые хотели крылатого пса Симаргла. Другие - мощный трактор, такой, чтобы сам Катерпиллер от зависти удавился. Но поскольку и то и другое - из области мифологии, решили, что отпускать художника в мир его собственных фантазий чревато.
А в зоопарке каждый был и верблюда видел. И того и другого.
В чём и проблема. Ведь не каждый способен взять на себя ответственность за выбор. Многие вообще не выдерживают испытания дуализмом, судьбами ломаются.
За спиной у художника постоянно толклись представители заказчика, и у каждого было своё видение верблюда.
Работать в такой обстановке было совершенно невозможно. И художника спасла творческая находчивость, граничащая с политическим озарением.
Он не стал рисовать ни один, ни два. Ни полтора.
Он нарисовал на спине верблюда пирамидку пухлых оладушков. И прихватил их веревочкой к верблюду, поперёк пуза.
Дромадерианцы увидали в пирамидке один горб и возликовали. А бактрианщики углядели: веревочка поверху слегка приминает оладушки посрединке, как шляпу, и вроде намёк, что два.
Все помирились, верблюда утвердили и крепко стали заодно.
Если будет горб един,
То народ непобедим!