Некоторые пояснения к посту от 26 ноября
На ряд вопросов и откликов, вызванных последними постами историко-социологического характера (которыми я хотел лишь показать относительность некоторых укорененных понятий) я не мог ответить, не написав еще несколько хотя бы такого же размера. Об обстоятельствах упадка высших сословий традиционного общества в эпоху общества массового и о «норме самовоспроизводства» элитных слоев - как-нибудь потом, а сейчас хотелось бы обратить внимание на то, что вещи, обозначаемые одним и тем же термином, могут весьма существенно отличаться, и их не стоит сравнивать, не посмотрев, что конкретно за ними стоит в каждом отдельном случае.
Ну, скажем, понятие «средний класс», которое привыкли ныне прилагать в некоторых странах едва ли не к половине населения, еще во 2-й половине Х1Х в. составлял группу примерно в 5% населения, вместе с высшим сословием представлявшую элиту общества. А причины различий судьбы аристократии в ХХ в. следовало бы искать не столько в ее поведении, сколько в статусе и составе этой группы в разных странах в ХУ111-Х1Х вв. В частности (поскольку речь в прошлый раз шла об Англии), надо представлять, что положение аристократии в этой стране было весьма специфично.
Аристократия (титулованный слой дворянства) численно везде была невелика, насчитывая в средневековье лишь несколько десятков, а в более позднее время и в наиболее крупных странах несколько сотен родов. В Англии, в отличие от обычной континентальной практики, титул не распространялся на всех потомков получателя, а вместе с майоратным владением переходил только к одному наследнику. Поэтому члены одного рода могли иметь разные титулы (а кто-то вовсе не иметь), а один титул могли носить последовательно члены разных родов. В обществах «старого порядка» ХУ11-Х1Х вв. ее положение было не вполне одинаковым: где-то, как принято считать, аристократия имела привилегии, но не имела власти, где-то имела власть, не имея привилегий, где-то имела и то и другое, где-то - ни того ни другого (при бюрократических режимах привилегии имело дворянство в целом, но титул дополнительных не давал).
В Англии титулованные лица (пэры) занимали совершенно исключительное положение как потому, что имели монополию на реальную власть, составляя высшую палату парламента и контролируя низшую, так и потому, что при этом еще «были обязаны» быть наиболее состоятельными людьми в стране. Связь аноблирования с уровнем и образом жизни издавна была характерна для Англии (здесь еще с Х111 в. человек, имеющий определенный годовой доход, не только имел право, но был обязан под угрозой штрафа принять звание рыцаря), так что в конце ХУ111 в. В.Питт-младший вполне в этом духе полагал, что любого, имеющего 20 тыс. фунтов годового дохода, следует сделать пэром (и за свое премьерство рекомендовал 92 чел.).
Не менее специфической чертой было то, что все английское дворянство нового времени не только не имело никаких привилегий (даже единственная привилегия пэров - суд равных и свобода от гражданского ареста не распространялась на детей), но и вообще никак юридически не выделялось: официальных документов о принадлежности данного лица к дворянству как к особому сословию не существовало (кроме небольшого числа лиц, имеющих звания рыцаря и баронета, оно вообще было неотличимо от прочих). «Landed gentry» было «gentry» только по факту того, что оно было «landed». Впочем, все знали, кто был кто, и попасть в эту среду было не так просто, потому что родовой дом с землей (единственный «патент» на дворянство) продавался редко, и рынок имений был, в общем, невелик. Но кто попадал, автоматически считался «landed gentry» (до сих пор справочники включают потомков таких родов, даже лишившихся земли). Эта черта довольно важна: не могло идти речи о ликвидации «дворянства и его привилегий», которых не было; по факту же были лишь богатые земельные собственники.
Наконец, английская аристократия - сравнительно позднего происхождения (б-во старой погибло во внутр.войнах ХУ в.). Если на континенте не только Standesherren, но множество других аристократических родов получили свои титулы до 1400 г., то в Англии к 1603 г. было только 62 титулованных рода, из коих до 1400 г. титулы получили 19. В общей сложности с Х1 в. в Британии известно ок. 4 тыс. (3897) пожалований титулов (в т.ч. около половины - «дополнительные» или же присвоенные лицам, уже имевшим более низкий титул). Причем из созданных до 1501 г. титулов к 1601 г. исчезло 59,4%, из всех, созданных до 1601 г. к 1701 г. исчезло 69,3%. В целом 83,1% всех титулов было создано после 1600 г. (в т.ч. 63,6% - в ХУ111-ХХ вв.), из сохранившихся к настоящему времени - после 1600 г. было создано 91% (в т.ч. 74,1% - в ХУ111-ХХ вв.). Среди всех родов, когда-либо носивших титулы (ок. 1,5 тыс.) 80,6% впервые появляются в этом качестве после 1600 г. (в т.ч. 65,3% - в ХУ111-ХХ вв., причем ок.30% - после 1900 г.), а из сохранившихся к настоящему времен - 87,3% (в т.ч. 72% в ХУ111-ХХ вв., а 35% - после 1900).
Столь интенсивного пополнения аристократии не было нигде на континенте. Напр., в РИ из общего числа ок. 760 существовавших там титулованных родов (из которых более 160 угасли) новых титулованных родов было только около 280 (в т.ч. 67 возведено иностранными монархами), причем более 190 из них принадлежали к старому, допетровскому дворянству, а случаи пожалования титула лицам недворянского происхождения были единичны. В Австрии и Пруссии новые пожалования в ХУ111-Х1Х вв. также составляли меньшинство по отношению к старым титулованным родам.
Но помимо впечатляющей динамики роста числа пэров в Англии (не считая шотландских, которые не в полном составе заседали в Палате Лордов, в 1704 их там было 161, в 1784 - 182, в 1830 - 304, в 1896 - 502, в годы ПМВ 700-800), существенно, что это были за люди. А тут разница очень велика. Из 139 новых пэров, пожалованных в 1833-1885 гг., 80% владели более 3 тыс. акров, т.е. практически все они принадлежали к верхушке поместного дворянства. Тогда как из 200 новых пэров 1886-1914 гг. до половины представляли «новое богатство пром. революции» (многие были жившими в деревне 2-м поколением промышленников, а четверть - вообще self-made), около трети были чиновниками, а из старых земельных родов было менее четверти (пополнение с годов ПМВ не имело вообще ничего общего с этой средой).
Хотя в целом политико-аристократический мир на рубеже ХХ в. представлял еще иную среду, чем мир крупной буржуазии (в 1875-1895 гг. лишь 9 из 164 стальных фабрикантов этого времени учились в Оксбридже, тогда как среди МР - половина; из 651 МР на 1869 г. 156 окончила Итон или Харроу, тогда как из 524 фабрикантов 1850-1950 гг. только 33), быстро менявшийся в это время состав аристократии во многом объясняет, почему и позже она сохранила значительное влияние.
Сколько-то похожая ситуация существовала только в Испании, где очень немногочисленная аристократия (0,3% всего дворянства) тоже занимала особое положение в государстве и составляла заметную часть министров (в 1874-1902 гг. 19,7%, в 1902-1923 - 17,1%) и депутатов (в 1879 г. 16,9%; на 1899 г. - более 20%), и где на протяжении Х1Х в. состав ее также чрезвычайно широко пополнялся в т.ч. и за счет лиц вовсе недворянского происхождения (обычно различают «старую», получившую титулы до 1808 г., и «новую» аристократию; причем если среди министров Х1Х в. их представителей было примерно поровну, то в начале ХХ в. это была почти исключительно «новая»). Испания, кстати, была еще одной страной, где аристократия впоследствии продолжала играть некоторую роль.
Ну, скажем, понятие «средний класс», которое привыкли ныне прилагать в некоторых странах едва ли не к половине населения, еще во 2-й половине Х1Х в. составлял группу примерно в 5% населения, вместе с высшим сословием представлявшую элиту общества. А причины различий судьбы аристократии в ХХ в. следовало бы искать не столько в ее поведении, сколько в статусе и составе этой группы в разных странах в ХУ111-Х1Х вв. В частности (поскольку речь в прошлый раз шла об Англии), надо представлять, что положение аристократии в этой стране было весьма специфично.
Аристократия (титулованный слой дворянства) численно везде была невелика, насчитывая в средневековье лишь несколько десятков, а в более позднее время и в наиболее крупных странах несколько сотен родов. В Англии, в отличие от обычной континентальной практики, титул не распространялся на всех потомков получателя, а вместе с майоратным владением переходил только к одному наследнику. Поэтому члены одного рода могли иметь разные титулы (а кто-то вовсе не иметь), а один титул могли носить последовательно члены разных родов. В обществах «старого порядка» ХУ11-Х1Х вв. ее положение было не вполне одинаковым: где-то, как принято считать, аристократия имела привилегии, но не имела власти, где-то имела власть, не имея привилегий, где-то имела и то и другое, где-то - ни того ни другого (при бюрократических режимах привилегии имело дворянство в целом, но титул дополнительных не давал).
В Англии титулованные лица (пэры) занимали совершенно исключительное положение как потому, что имели монополию на реальную власть, составляя высшую палату парламента и контролируя низшую, так и потому, что при этом еще «были обязаны» быть наиболее состоятельными людьми в стране. Связь аноблирования с уровнем и образом жизни издавна была характерна для Англии (здесь еще с Х111 в. человек, имеющий определенный годовой доход, не только имел право, но был обязан под угрозой штрафа принять звание рыцаря), так что в конце ХУ111 в. В.Питт-младший вполне в этом духе полагал, что любого, имеющего 20 тыс. фунтов годового дохода, следует сделать пэром (и за свое премьерство рекомендовал 92 чел.).
Не менее специфической чертой было то, что все английское дворянство нового времени не только не имело никаких привилегий (даже единственная привилегия пэров - суд равных и свобода от гражданского ареста не распространялась на детей), но и вообще никак юридически не выделялось: официальных документов о принадлежности данного лица к дворянству как к особому сословию не существовало (кроме небольшого числа лиц, имеющих звания рыцаря и баронета, оно вообще было неотличимо от прочих). «Landed gentry» было «gentry» только по факту того, что оно было «landed». Впочем, все знали, кто был кто, и попасть в эту среду было не так просто, потому что родовой дом с землей (единственный «патент» на дворянство) продавался редко, и рынок имений был, в общем, невелик. Но кто попадал, автоматически считался «landed gentry» (до сих пор справочники включают потомков таких родов, даже лишившихся земли). Эта черта довольно важна: не могло идти речи о ликвидации «дворянства и его привилегий», которых не было; по факту же были лишь богатые земельные собственники.
Наконец, английская аристократия - сравнительно позднего происхождения (б-во старой погибло во внутр.войнах ХУ в.). Если на континенте не только Standesherren, но множество других аристократических родов получили свои титулы до 1400 г., то в Англии к 1603 г. было только 62 титулованных рода, из коих до 1400 г. титулы получили 19. В общей сложности с Х1 в. в Британии известно ок. 4 тыс. (3897) пожалований титулов (в т.ч. около половины - «дополнительные» или же присвоенные лицам, уже имевшим более низкий титул). Причем из созданных до 1501 г. титулов к 1601 г. исчезло 59,4%, из всех, созданных до 1601 г. к 1701 г. исчезло 69,3%. В целом 83,1% всех титулов было создано после 1600 г. (в т.ч. 63,6% - в ХУ111-ХХ вв.), из сохранившихся к настоящему времени - после 1600 г. было создано 91% (в т.ч. 74,1% - в ХУ111-ХХ вв.). Среди всех родов, когда-либо носивших титулы (ок. 1,5 тыс.) 80,6% впервые появляются в этом качестве после 1600 г. (в т.ч. 65,3% - в ХУ111-ХХ вв., причем ок.30% - после 1900 г.), а из сохранившихся к настоящему времен - 87,3% (в т.ч. 72% в ХУ111-ХХ вв., а 35% - после 1900).
Столь интенсивного пополнения аристократии не было нигде на континенте. Напр., в РИ из общего числа ок. 760 существовавших там титулованных родов (из которых более 160 угасли) новых титулованных родов было только около 280 (в т.ч. 67 возведено иностранными монархами), причем более 190 из них принадлежали к старому, допетровскому дворянству, а случаи пожалования титула лицам недворянского происхождения были единичны. В Австрии и Пруссии новые пожалования в ХУ111-Х1Х вв. также составляли меньшинство по отношению к старым титулованным родам.
Но помимо впечатляющей динамики роста числа пэров в Англии (не считая шотландских, которые не в полном составе заседали в Палате Лордов, в 1704 их там было 161, в 1784 - 182, в 1830 - 304, в 1896 - 502, в годы ПМВ 700-800), существенно, что это были за люди. А тут разница очень велика. Из 139 новых пэров, пожалованных в 1833-1885 гг., 80% владели более 3 тыс. акров, т.е. практически все они принадлежали к верхушке поместного дворянства. Тогда как из 200 новых пэров 1886-1914 гг. до половины представляли «новое богатство пром. революции» (многие были жившими в деревне 2-м поколением промышленников, а четверть - вообще self-made), около трети были чиновниками, а из старых земельных родов было менее четверти (пополнение с годов ПМВ не имело вообще ничего общего с этой средой).
Хотя в целом политико-аристократический мир на рубеже ХХ в. представлял еще иную среду, чем мир крупной буржуазии (в 1875-1895 гг. лишь 9 из 164 стальных фабрикантов этого времени учились в Оксбридже, тогда как среди МР - половина; из 651 МР на 1869 г. 156 окончила Итон или Харроу, тогда как из 524 фабрикантов 1850-1950 гг. только 33), быстро менявшийся в это время состав аристократии во многом объясняет, почему и позже она сохранила значительное влияние.
Сколько-то похожая ситуация существовала только в Испании, где очень немногочисленная аристократия (0,3% всего дворянства) тоже занимала особое положение в государстве и составляла заметную часть министров (в 1874-1902 гг. 19,7%, в 1902-1923 - 17,1%) и депутатов (в 1879 г. 16,9%; на 1899 г. - более 20%), и где на протяжении Х1Х в. состав ее также чрезвычайно широко пополнялся в т.ч. и за счет лиц вовсе недворянского происхождения (обычно различают «старую», получившую титулы до 1808 г., и «новую» аристократию; причем если среди министров Х1Х в. их представителей было примерно поровну, то в начале ХХ в. это была почти исключительно «новая»). Испания, кстати, была еще одной страной, где аристократия впоследствии продолжала играть некоторую роль.