Бета-тестерам. Интерлюдия
Перед Новым годом на меня напала жестокая хандра. И вместо того, чтобы трудолюбиво писать синопсис, я сочиняла всякую фигню.
Ну и поскольку писать "в стол" я катастрофически не умею, выкладываю сюда. В роман это, разумеется, не пойдет и на сюжет не повлияет.
Можно не читать, или прочитать и забыть, или прочитать и покритиковать в свое удовольствие. А можно просто потрепаться о.
В общем, бонус-трек для бета-тестеров ;)
Мальчик сидел на подоконнике, обхватив руками хрупкие коленки, и насупленно смотрел на меня.
Сердце тоскливо заныло.
- Слезь с подоконника, - сердито буркнула я. - И оставь в покое коленки. Читателям не нравится.
- Разве тебе не интересно, зачем я пришел?
- Я и так знаю. Слезь с подоконника. Ты мешаешь мне работать.
Он поковырял пальцем дырку на джинсах и укоризненно сказал:
- За последние три недели ты не написала ни строчки.
- Неправда. Я написала чертову прорву килобайт. И успела бы набросать еще десяток строк, если бы ты меня не отвлекал.
- Ты поняла, о чем я.
Я разозлилась.
- Какого хрена ты мне тут читаешь нотации? Ты кто вообще такой? Литературный штамп. Крапивинский мальчик в фэнтезийных декорациях.
- Ага, - жизнерадостно ухмыльнулся он. - Штамп. У меня и ссадина на локте есть. Показать?
Я демонстративно уставилась в экран ноутбука.
- И как у всякого крапивинского мальчика, у меня обостренное чувство справедливости. Потому я и пришел.
- Тебе-то что? - фыркнула я, не оборачиваясь. - Ты бессмертен и почти всемогущ.
- Я вовсе не бессмертен. И тем более не всемогущ. Но ты права, я и без тебя проживу, а вот они - нет.
Я с трудом отогнала видение: девичьи пальцы неуверенно сжимают рукоять серебряного стилета... Ерунда. Она этого не сделает.
А даже если и сделает - какая разница?
- Послушай, это все равно никому не нужно.
Со стороны окна послышалось обиженное сопение, в котором явственно прозвучало: "Значит, я - никто?!"
- Мне страшно, - со вздохом призналась я. - Мне кажется, у меня ничего не получается.
- Откуда тебе знать, получается или нет, если ты ничего не пишешь? - с неожиданной для его возраста рассудительностью заметил мальчик. - А, я понял! Ты разочарована: роман дописан, а толпы поклонников до сих пор не дежурят под твоим балконом в ожидании автографа. Так? Смотри на это проще - как на прививку от тщеславия. Говорят, страшно полезная штука, особенно для начинающих.
На мгновение у меня возникло ощущение, что надо мной издеваются. Я не выдержала и обернулась, почти уверенная, что собеседник сменил облик на более взрослый. Но на подоконнике по-прежнему сидел тощий мальчишка в дырявых джинсах.
- Дурак! - вспыхнула я. - Все совсем не так.
- Конечно, дурак, - с готовностью согласился он. - Я же еще ребенок, забыла?
- Забыла. Ты выбиваешься из образа.
Он дернул плечом, как бы говоря: "Ну, извини, так получилось."
- Я не умею красиво говорить. Проще показать.
Мальчик небрежно взмахнул рукой (жест, явно скопированный у пижона-братца), и на экране ноутбука вспыхнула картинка - в глазах зарябило от яркости красок: золотистая нить дороги надвое рассекает океан изумрудной травы, усеянный островками полевых цветов, и исчезает где-то в пронзительной лазури неба. Ну конечно. Бесконечная Дорога. Еще один штамп.
Вот только парень, бредущий по этой дороге, не был похож на Странника. Если честно, он напоминал бомжа, которого внезапно выдернули с привычной помойки, сунули в эту лазурно-зеленую бесконечность и велели: иди! Мешковатая, с чужого плеча, куртка явно и в лучшие свои дни не была избалована заботой, а сейчас и вовсе выглядела так, что не всякий нищий на нее позарится. Ввалившиеся щеки покрывала неряшливая двухнедельная щетина. Под коротким ежиком волос алела опаленная солнцем макушка. "Шапку надень, дурень, - с неудовольствием подумала я. - Башку ведь напечет." Парень споткнулся и едва не полетел в пыль, но в последний момент удержался на ногах. Пошатываясь, побрел дальше.
Я спохватилась.
- Что это за фокусы? Сейчас же верни мой рабочий экран.
- Я думал, ты порадуешься за меня, - разочарованно вздохнул мальчик. - Я научился показывать.
- У себя в камине тренируйся! И уйди уже наконец, ты меня отвлекаешь.
- Сейчас уйду, - он все-таки спрыгнул с подоконника и подошел ко мне. Наши глаза оказались почти на одном уровне. - Чтобы видеть эту картинку, тебе не нужен я. Просто посмотри - и ты все поймешь.
Мальчишка исчез, не прощаясь. Я попыталась вернуться к работе, но текст, который я сама написала всего двадцать минут назад, казался бессмысленным нагромождением букв. Черт бы побрал этого паршивца.
Я подошла к окну. Подоконник еще хранил тепло нежданного гостя, моего литературного штампа. Внизу сновали машины, разбрызгивая во все стороны бурую слякоть, торопились по своим делам люди, не обращая внимания ни на серое месиво под ногами, ни на свинцовое небо над головой - привыкли за три столетия. На термометре - ноль. Обычная питерская зима. Но меня вдруг бросило в жар, словно это надо мной висело палящее солнце Дороги.
Мальчишка прав. Чтобы видеть, мне не нужна магия. А чтобы понять, достаточно одного взгляда в глаза... серые глаза, которые уже начали подергиваться пеленой безумия. Сколько он еще протянет? Неделю? Две? Месяц? Время на Дороге течет по-другому. Но это не важно. Рано или поздно он забудет о своей цели и станет до бесконечности мерить шагами пыльные тракты, снежные тропы, лесные просеки не в силах ни свернуть, ни остановиться. Не человек, не функция - просто ходячая декорация. Он ведь действительно не Странник, а Дорога не прощает самонадеянности.
И пепельноволосая девушка, чьи ладони нервно ласкают рукоять стилета, так и не узнает, что ее трудный выбор был сделан не напрасно. И в озорных ореховых глазах ее друга надолго поселится печаль...
Я не могу их оставить. Не сейчас. Я слишком боюсь предательства.
Новый файл, чистый лист - бескрайняя снежная целина. Я не кривлю душой, мне действительно страшно. Но в левом углу нетерпеливо подрагивает курсор, и в такт ему подрагивают пальцы над клавиатурой. Любое путешествие начинается с первого шага.
"Раскаленный солнечный диск издевательски застыл в одной точке - чуть ниже зенита. Воздух струился расплавленным оловом, и каждый шаг сквозь это зыбкое марево давался так мучительно, словно он и в самом деле пробирался сквозь жидкий металл. От пыли и духоты першило в горле, мысли текли вяло и безжизненно, как вода в сточной канаве.
"Полдень, - апатично подумал он, вытирая пот со лба рукавом не по сезону теплой куртки. - Почему здесь всегда полдень?"
Ну и поскольку писать "в стол" я катастрофически не умею, выкладываю сюда. В роман это, разумеется, не пойдет и на сюжет не повлияет.
Можно не читать, или прочитать и забыть, или прочитать и покритиковать в свое удовольствие. А можно просто потрепаться о.
В общем, бонус-трек для бета-тестеров ;)
Мальчик сидел на подоконнике, обхватив руками хрупкие коленки, и насупленно смотрел на меня.
Сердце тоскливо заныло.
- Слезь с подоконника, - сердито буркнула я. - И оставь в покое коленки. Читателям не нравится.
- Разве тебе не интересно, зачем я пришел?
- Я и так знаю. Слезь с подоконника. Ты мешаешь мне работать.
Он поковырял пальцем дырку на джинсах и укоризненно сказал:
- За последние три недели ты не написала ни строчки.
- Неправда. Я написала чертову прорву килобайт. И успела бы набросать еще десяток строк, если бы ты меня не отвлекал.
- Ты поняла, о чем я.
Я разозлилась.
- Какого хрена ты мне тут читаешь нотации? Ты кто вообще такой? Литературный штамп. Крапивинский мальчик в фэнтезийных декорациях.
- Ага, - жизнерадостно ухмыльнулся он. - Штамп. У меня и ссадина на локте есть. Показать?
Я демонстративно уставилась в экран ноутбука.
- И как у всякого крапивинского мальчика, у меня обостренное чувство справедливости. Потому я и пришел.
- Тебе-то что? - фыркнула я, не оборачиваясь. - Ты бессмертен и почти всемогущ.
- Я вовсе не бессмертен. И тем более не всемогущ. Но ты права, я и без тебя проживу, а вот они - нет.
Я с трудом отогнала видение: девичьи пальцы неуверенно сжимают рукоять серебряного стилета... Ерунда. Она этого не сделает.
А даже если и сделает - какая разница?
- Послушай, это все равно никому не нужно.
Со стороны окна послышалось обиженное сопение, в котором явственно прозвучало: "Значит, я - никто?!"
- Мне страшно, - со вздохом призналась я. - Мне кажется, у меня ничего не получается.
- Откуда тебе знать, получается или нет, если ты ничего не пишешь? - с неожиданной для его возраста рассудительностью заметил мальчик. - А, я понял! Ты разочарована: роман дописан, а толпы поклонников до сих пор не дежурят под твоим балконом в ожидании автографа. Так? Смотри на это проще - как на прививку от тщеславия. Говорят, страшно полезная штука, особенно для начинающих.
На мгновение у меня возникло ощущение, что надо мной издеваются. Я не выдержала и обернулась, почти уверенная, что собеседник сменил облик на более взрослый. Но на подоконнике по-прежнему сидел тощий мальчишка в дырявых джинсах.
- Дурак! - вспыхнула я. - Все совсем не так.
- Конечно, дурак, - с готовностью согласился он. - Я же еще ребенок, забыла?
- Забыла. Ты выбиваешься из образа.
Он дернул плечом, как бы говоря: "Ну, извини, так получилось."
- Я не умею красиво говорить. Проще показать.
Мальчик небрежно взмахнул рукой (жест, явно скопированный у пижона-братца), и на экране ноутбука вспыхнула картинка - в глазах зарябило от яркости красок: золотистая нить дороги надвое рассекает океан изумрудной травы, усеянный островками полевых цветов, и исчезает где-то в пронзительной лазури неба. Ну конечно. Бесконечная Дорога. Еще один штамп.
Вот только парень, бредущий по этой дороге, не был похож на Странника. Если честно, он напоминал бомжа, которого внезапно выдернули с привычной помойки, сунули в эту лазурно-зеленую бесконечность и велели: иди! Мешковатая, с чужого плеча, куртка явно и в лучшие свои дни не была избалована заботой, а сейчас и вовсе выглядела так, что не всякий нищий на нее позарится. Ввалившиеся щеки покрывала неряшливая двухнедельная щетина. Под коротким ежиком волос алела опаленная солнцем макушка. "Шапку надень, дурень, - с неудовольствием подумала я. - Башку ведь напечет." Парень споткнулся и едва не полетел в пыль, но в последний момент удержался на ногах. Пошатываясь, побрел дальше.
Я спохватилась.
- Что это за фокусы? Сейчас же верни мой рабочий экран.
- Я думал, ты порадуешься за меня, - разочарованно вздохнул мальчик. - Я научился показывать.
- У себя в камине тренируйся! И уйди уже наконец, ты меня отвлекаешь.
- Сейчас уйду, - он все-таки спрыгнул с подоконника и подошел ко мне. Наши глаза оказались почти на одном уровне. - Чтобы видеть эту картинку, тебе не нужен я. Просто посмотри - и ты все поймешь.
Мальчишка исчез, не прощаясь. Я попыталась вернуться к работе, но текст, который я сама написала всего двадцать минут назад, казался бессмысленным нагромождением букв. Черт бы побрал этого паршивца.
Я подошла к окну. Подоконник еще хранил тепло нежданного гостя, моего литературного штампа. Внизу сновали машины, разбрызгивая во все стороны бурую слякоть, торопились по своим делам люди, не обращая внимания ни на серое месиво под ногами, ни на свинцовое небо над головой - привыкли за три столетия. На термометре - ноль. Обычная питерская зима. Но меня вдруг бросило в жар, словно это надо мной висело палящее солнце Дороги.
Мальчишка прав. Чтобы видеть, мне не нужна магия. А чтобы понять, достаточно одного взгляда в глаза... серые глаза, которые уже начали подергиваться пеленой безумия. Сколько он еще протянет? Неделю? Две? Месяц? Время на Дороге течет по-другому. Но это не важно. Рано или поздно он забудет о своей цели и станет до бесконечности мерить шагами пыльные тракты, снежные тропы, лесные просеки не в силах ни свернуть, ни остановиться. Не человек, не функция - просто ходячая декорация. Он ведь действительно не Странник, а Дорога не прощает самонадеянности.
И пепельноволосая девушка, чьи ладони нервно ласкают рукоять стилета, так и не узнает, что ее трудный выбор был сделан не напрасно. И в озорных ореховых глазах ее друга надолго поселится печаль...
Я не могу их оставить. Не сейчас. Я слишком боюсь предательства.
Новый файл, чистый лист - бескрайняя снежная целина. Я не кривлю душой, мне действительно страшно. Но в левом углу нетерпеливо подрагивает курсор, и в такт ему подрагивают пальцы над клавиатурой. Любое путешествие начинается с первого шага.
"Раскаленный солнечный диск издевательски застыл в одной точке - чуть ниже зенита. Воздух струился расплавленным оловом, и каждый шаг сквозь это зыбкое марево давался так мучительно, словно он и в самом деле пробирался сквозь жидкий металл. От пыли и духоты першило в горле, мысли текли вяло и безжизненно, как вода в сточной канаве.
"Полдень, - апатично подумал он, вытирая пот со лба рукавом не по сезону теплой куртки. - Почему здесь всегда полдень?"