Роберт Дженсен «Что феминизм значит и не значит для меня»
В каждом учебном году на своем семинаре со студентами-первокурсниками в Университете Техас я провожу дискуссию о гендерной политике, которая знакома многим преподавателям. Я спрашиваю студентов, каково их мнение по различным гендерным вопросам, таким как равная оплата труда, сексуальные домогательства, мужское насилие, гендерные роли. Большинство женщин и некоторые из мужчин выражают взгляды, которые можно назвать феминистскими. Но если я спрашиваю, кто из них считает себя феминистами, из 15 студентов в каждом семестре не более трех (всегда женщины) соглашаются с этим ярлыком. Когда я спрашиваю почему, то обычно ответы не касаются политических задач феминизма, они связаны с отношением к феминизму как к чему-то странному, и к феминистам как к странным людям.
Эта тенденция, без всяких сомнений, связана с кампанией против феминизма, которая ведется в мейнстримной культуре, и которая достигла своего пика в термине «феминаци», озвученном консервативным радиоведущим Рашем Лимбау. В ответ на это некоторые феминистки попытались выдвинуть менее угрожающее определение феминизма, заверить, и мужчин и женщин, что на самом деле феминизм не пытается уничтожить существующие гендерные нормы и ничем не угрожает мужчинам. Я считаю, что это неверная стратегия. Если феминизм должен оказать значительное влияние на тот половой/гендерный кризис, с которым мы столкнулись, и внести свой вклад в более широкие социальные изменения, в которых мы так остро нуждаемся, то я считаю, что очевидно, что феминизм бросает вызов существующему порядку. Он по своему определению угрожает многим мужчинам, по крайней мере, поначалу. В этом случае феминизм должен стать более радикальным, чем когда-либо.
В целом, термин «радикальный» вызывает автоматическую ассоциацию с чем-то экстремальным, с опасностью, с людьми, которые готовы крушить и разрушать. Однако у слова «радикальный» есть и другое значение - в переводе с латыни это значит «до корня». Радикальные решения - это решения, направленные на корень проблемы. Когда системы, в которых мы живем, находятся в кризисе, то самая честная конфронтация с этими системами всегда будет радикальной. На первый взгляд такая честность пугает. Если же посмотреть глубже, то радикальные идеи предлагают надежду, пути выхода из кризиса.
Поскольку эти идеи обесцениваются доминирующей культурой, очень важно их точно определить. Говоря о феминизме, я говорю об анализе способов угнетения женщин как определенной группы общества - причин, из-за которых у мужчин, как у группы, больше власти, и того, как это неравенство в распределении власти систематически ставит женщин в невыгодное положение как в публичной, так и в частной сфере. Гендерное угнетение проявляется по-разному в зависимости от социальной сферы, поэтому критически важно понять, как мужское угнетение женщин связано с другими системами угнетения - гетеросексизмом, расизмом, классовыми привилегиями, историей колониального и пост-колониального доминирования.
Говоря о радикальном феминизме, я имею в виду анализ патриархальной системы, в которой мы сейчас живем, как ключевого вида угнетения и одного из ключевых методов доминирования - сексуальности. Две наиболее знаменитых радикальных феминистки считали центром теории радикального феминизма феминистскую критику порнографии - это писательница Андреа Дворкин и Кэтрин МакКиннон, адвокат и профессор юриспруденции. Феминистская философия и политика этих и других авторов с похожими взглядами сформировала мое собственное мышление.
То, что я узнал из этого радикального феминизма, это не просто метод критики мужского доминирования над женщинами, но более широкое понимание систем власти и угнетения. Феминизм - это не только путь для широкой критики различных систем угнетения, но он стал для меня первым методом для анализа угнетения. Мое настоящее политическое образование началось с вопросов гендера и затем перешло на вопросы расовой и экономической несправедливости, империалистических войн, причина которых в несправедливости, экологического кризиса. Каждая система власти и угнетения по-своему уникальна, но у всех их есть несколько общих черт. Вот вкратце их описание:
Как бы мы объяснили тот факт, что большинство философских и теологических систем основаны на концепциях справедливости, равенства, неотъемлемого достоинства всех людей, но в то же время мы позволяем процветать насилию, эксплуатации и угнетению? Совсем немного людей, которых можно назвать настоящими социопатами, которые готовы проявлять жестокость и угнетение открыто и с удовольствием. Феминизм помог мне понять сложные процессы, которые работают следующим образом:
- Системы и структуры, в которых мы живем, являются иерархичными.
- Иерархические системы и структуры предоставляют представителям доминирующей группы определенные привилегии, удовольствия и материальные блага.
- Люди, как правило, не хотят отказываться от подобных привилегий, удовольствий и материальных благ.
- Однако эти блага явно существуют за счет людей из подчиненной группы.
- Учитывая распространенное принятие базовых определений равенства и прав человека, существование иерархии нужно оправдать чем-то помимо собственных эгоистичных интересов.
- Один из самых убедительных аргументов за сохранение систем доминирования и подчинения в утверждении их «естественности».
Так что угнетающие системы много работают над тем, чтобы все выглядело так, будто иерархия - а неравенство в распределении власти и ресурсов является следствием иерархии - это нечто естественное, а потому ее невозможно изменить. Если мужчин от природы умнее и сильнее женщин, то патриархат неизбежен и оправдан. Если белые люди от природы умнее и добродетельнее цветных людей, то доминирование белых неизбежно и оправдано. Если богатые люди от природы умнее и трудолюбивее бедных людей, то экономическая несправедливость неизбежна и оправдана. Если человеческим существам принадлежит особый статус в этой Вселенной, биологически или теологически, то тогда право человека уничтожать другие творения по своему усмотрению неизбежно и оправдано.
Для несправедливых иерархий и для незаконной власти, которую они предоставляют, критически важно поддерживать свою «естественность». Неудивительно, что люди из доминирующей группы, обладающие властью, с легкостью принимают такой взгляд на вещи. А поскольку власть обеспечивает контроль над всеми ключевыми институтами, рассказывающими истории (в первую очередь системой образования и средствами массовой информации), то доминирующая группа может легко рассказывать свою историю о мире, в результате чего люди из подчиненной группы интернализируют эту идеологию.
Для меня феминизм предоставляет возможность увидеть не только мужское доминирование, но и все системы незаконной власти. Я вижу фундаментальные стратегии, которые их объединяют, и вижу, что если мы сможем придерживаться наших заявленных идеалов, то мы можем отвергнуть бесчеловечные системы. Все эти системы приводят к невыразимым страданиям. Всем им нужно сопротивляться. Связь, которая существует между ними, нужно осознавать.
Из Robert Jensen «Does Porn Make the Man?», опубликовано здесь:
http://www.alternet.org/story/67465/does_porn_make_the_man/?page=1
Эта тенденция, без всяких сомнений, связана с кампанией против феминизма, которая ведется в мейнстримной культуре, и которая достигла своего пика в термине «феминаци», озвученном консервативным радиоведущим Рашем Лимбау. В ответ на это некоторые феминистки попытались выдвинуть менее угрожающее определение феминизма, заверить, и мужчин и женщин, что на самом деле феминизм не пытается уничтожить существующие гендерные нормы и ничем не угрожает мужчинам. Я считаю, что это неверная стратегия. Если феминизм должен оказать значительное влияние на тот половой/гендерный кризис, с которым мы столкнулись, и внести свой вклад в более широкие социальные изменения, в которых мы так остро нуждаемся, то я считаю, что очевидно, что феминизм бросает вызов существующему порядку. Он по своему определению угрожает многим мужчинам, по крайней мере, поначалу. В этом случае феминизм должен стать более радикальным, чем когда-либо.
В целом, термин «радикальный» вызывает автоматическую ассоциацию с чем-то экстремальным, с опасностью, с людьми, которые готовы крушить и разрушать. Однако у слова «радикальный» есть и другое значение - в переводе с латыни это значит «до корня». Радикальные решения - это решения, направленные на корень проблемы. Когда системы, в которых мы живем, находятся в кризисе, то самая честная конфронтация с этими системами всегда будет радикальной. На первый взгляд такая честность пугает. Если же посмотреть глубже, то радикальные идеи предлагают надежду, пути выхода из кризиса.
Поскольку эти идеи обесцениваются доминирующей культурой, очень важно их точно определить. Говоря о феминизме, я говорю об анализе способов угнетения женщин как определенной группы общества - причин, из-за которых у мужчин, как у группы, больше власти, и того, как это неравенство в распределении власти систематически ставит женщин в невыгодное положение как в публичной, так и в частной сфере. Гендерное угнетение проявляется по-разному в зависимости от социальной сферы, поэтому критически важно понять, как мужское угнетение женщин связано с другими системами угнетения - гетеросексизмом, расизмом, классовыми привилегиями, историей колониального и пост-колониального доминирования.
Говоря о радикальном феминизме, я имею в виду анализ патриархальной системы, в которой мы сейчас живем, как ключевого вида угнетения и одного из ключевых методов доминирования - сексуальности. Две наиболее знаменитых радикальных феминистки считали центром теории радикального феминизма феминистскую критику порнографии - это писательница Андреа Дворкин и Кэтрин МакКиннон, адвокат и профессор юриспруденции. Феминистская философия и политика этих и других авторов с похожими взглядами сформировала мое собственное мышление.
То, что я узнал из этого радикального феминизма, это не просто метод критики мужского доминирования над женщинами, но более широкое понимание систем власти и угнетения. Феминизм - это не только путь для широкой критики различных систем угнетения, но он стал для меня первым методом для анализа угнетения. Мое настоящее политическое образование началось с вопросов гендера и затем перешло на вопросы расовой и экономической несправедливости, империалистических войн, причина которых в несправедливости, экологического кризиса. Каждая система власти и угнетения по-своему уникальна, но у всех их есть несколько общих черт. Вот вкратце их описание:
Как бы мы объяснили тот факт, что большинство философских и теологических систем основаны на концепциях справедливости, равенства, неотъемлемого достоинства всех людей, но в то же время мы позволяем процветать насилию, эксплуатации и угнетению? Совсем немного людей, которых можно назвать настоящими социопатами, которые готовы проявлять жестокость и угнетение открыто и с удовольствием. Феминизм помог мне понять сложные процессы, которые работают следующим образом:
- Системы и структуры, в которых мы живем, являются иерархичными.
- Иерархические системы и структуры предоставляют представителям доминирующей группы определенные привилегии, удовольствия и материальные блага.
- Люди, как правило, не хотят отказываться от подобных привилегий, удовольствий и материальных благ.
- Однако эти блага явно существуют за счет людей из подчиненной группы.
- Учитывая распространенное принятие базовых определений равенства и прав человека, существование иерархии нужно оправдать чем-то помимо собственных эгоистичных интересов.
- Один из самых убедительных аргументов за сохранение систем доминирования и подчинения в утверждении их «естественности».
Так что угнетающие системы много работают над тем, чтобы все выглядело так, будто иерархия - а неравенство в распределении власти и ресурсов является следствием иерархии - это нечто естественное, а потому ее невозможно изменить. Если мужчин от природы умнее и сильнее женщин, то патриархат неизбежен и оправдан. Если белые люди от природы умнее и добродетельнее цветных людей, то доминирование белых неизбежно и оправдано. Если богатые люди от природы умнее и трудолюбивее бедных людей, то экономическая несправедливость неизбежна и оправдана. Если человеческим существам принадлежит особый статус в этой Вселенной, биологически или теологически, то тогда право человека уничтожать другие творения по своему усмотрению неизбежно и оправдано.
Для несправедливых иерархий и для незаконной власти, которую они предоставляют, критически важно поддерживать свою «естественность». Неудивительно, что люди из доминирующей группы, обладающие властью, с легкостью принимают такой взгляд на вещи. А поскольку власть обеспечивает контроль над всеми ключевыми институтами, рассказывающими истории (в первую очередь системой образования и средствами массовой информации), то доминирующая группа может легко рассказывать свою историю о мире, в результате чего люди из подчиненной группы интернализируют эту идеологию.
Для меня феминизм предоставляет возможность увидеть не только мужское доминирование, но и все системы незаконной власти. Я вижу фундаментальные стратегии, которые их объединяют, и вижу, что если мы сможем придерживаться наших заявленных идеалов, то мы можем отвергнуть бесчеловечные системы. Все эти системы приводят к невыразимым страданиям. Всем им нужно сопротивляться. Связь, которая существует между ними, нужно осознавать.
Из Robert Jensen «Does Porn Make the Man?», опубликовано здесь:
http://www.alternet.org/story/67465/does_porn_make_the_man/?page=1