Некий Садри, июля 22 дня 1913 года
В свое время эту открытку мне распознала и перевела сотрудник инст.истории им.Ш.Марджани и НА РТ с.н.с. Рафиля Гимазова.
Текст открытого письма написан очевидно самим дедом Закиром и вылез за границы поля для корреспонденции. Из-за чего при последующем наложении штемпелей гашения почтового отправления, весь текст прочитать сложно. Но и один из штемпелей утрачен вместе с почтовой маркой. Поскольку малолетний Рустик Ахунов безжалостно отпаривал марки со всех семейных старинных открыток, подключая к этому процессу сестер отца. Как единственному бала, тетушки потакали любому капризу маленького Рустика. Хотя занятие это не имело смысла, такие марки были очень распространены и тогда не имели коллекционной ценности.
Итак по совокупности, с заменой арабицы на татарскую кириллицу на открытке представлен такой текст:
22 июль 1913 сәнә
Хөрмәтле мөкәррәм Кәшифәгә, кызым Өммегөлсемгә, Рокыяга, Нәгыймгә, Әминәгә вә барчаларыңызга сәлам. Уфада каршы [под печатью сложно прочесть, нужно посмотреть оригинал, написала Рафиля] телефоннан Садри абзый кибетеннән сораштым, барчасы сәламәтләр диделәр.
Үзем сәламәт барамын, Ходайга шөкер, Закир
Адрес астнына язылган:
Өммегөлсемгә
ПЕРЕВОД:
22 июля 1913 года.
Уважаемым Кашифе, дочери Уммигульсум, Рукие, Нагиму, Амине и всем остальным привет. [неразборчивое место]… по телефону из магазина дяди Садри узнавал, все здоровы.
Сам, благодаря Всевышнему, здоров, Закир.
Под адресом написано:
для Уммугульсум
Так вот, меня сначала смущало почему двоюродного брата и одногодку моего отца называют Садри абзый. Ведь в 1913 г. Садрий был всего лишь шакирдом новометодного медресе открытого в Суровом Че купцом Закиром Галеевым. А в шесть лет, про которые упоминает в своей монографии В.Бреннерт, он вовсе ходил в мактаб при медресе. На статус абзый Садрий не тянет даже на фотографии 1919 года.
И еще упоминается Уфа перед закрытой штемпелем частью текста. Б.м. речь о магазине некоего Садрий абзый возле Уфы, а то и в самой Уфе?
Тогда многое складывается. В Уфе был такой купец 1-й гильдии Садретдин Назиров, уроженец тех краев (Битаман) откуда родом была Биби Кашифа мулла Салахутдин кызы - моя бабушка и жена деда Закира. Кроме того, фамилия Назировых фигурирует на одной из семейных фотографий подписанных как от родственников. Большая часть старых уфимских фотографий конца 19 ст. до сих пор толком не идентифицирована. Удалось лишь выяснить что на одной из фотографий Рабига - мл. сестра бабушки, с мужем Зия Насретдин улы. И теперь благодаря недавно выявленной родственнице ещё ясно, что ранее неизвестный дядечка на двух фотографиях их брат, видимо старший.
Ведь мы смотрели метрики рождения детей муллы Салахутдина Мухаметаминева и его жены Фахринисы Ибатулла кызы толко по Торноязу, потому нашли только Кашифу. Рабига родилась в год смерти их отца, возможно уже после его смерти, и они были за пределами Торнояса. А ведь туда они перебрались, лишь когда Салахутдин Мухаметаминев получил назначение возглавить новообразованный приход в д.Торнояз. И до этого они жили скорее всего в Битамане, где муллой был Мухаметамин - отец моего прадеда муллы Салахутдина. Либо они обитали в ныне утраченой д.Таршна откуда вся эта часть родственников была родом. Все эти поселения, Таршна, Битаманы, Турнояс располагались в непосредственной близости друг от друга. За день пешком все можно было обойти, к.м.к.
Получается, что одна из первых версий причин переезда в Уфу оставшейся в 5-летнем возрасте сиротой Биби Кашифы, а именно на воспитание к Назировым вполне может быть рабочей. А то я уже на другие версии переключился в погоне за шнобелевской премией.
* * *
Текст открытого письма написан очевидно самим дедом Закиром и вылез за границы поля для корреспонденции. Из-за чего при последующем наложении штемпелей гашения почтового отправления, весь текст прочитать сложно. Но и один из штемпелей утрачен вместе с почтовой маркой. Поскольку малолетний Рустик Ахунов безжалостно отпаривал марки со всех семейных старинных открыток, подключая к этому процессу сестер отца. Как единственному бала, тетушки потакали любому капризу маленького Рустика. Хотя занятие это не имело смысла, такие марки были очень распространены и тогда не имели коллекционной ценности.
Итак по совокупности, с заменой арабицы на татарскую кириллицу на открытке представлен такой текст:
22 июль 1913 сәнә
Хөрмәтле мөкәррәм Кәшифәгә, кызым Өммегөлсемгә, Рокыяга, Нәгыймгә, Әминәгә вә барчаларыңызга сәлам. Уфада каршы [под печатью сложно прочесть, нужно посмотреть оригинал, написала Рафиля] телефоннан Садри абзый кибетеннән сораштым, барчасы сәламәтләр диделәр.
Үзем сәламәт барамын, Ходайга шөкер, Закир
Адрес астнына язылган:
Өммегөлсемгә
ПЕРЕВОД:
22 июля 1913 года.
Уважаемым Кашифе, дочери Уммигульсум, Рукие, Нагиму, Амине и всем остальным привет. [неразборчивое место]… по телефону из магазина дяди Садри узнавал, все здоровы.
Сам, благодаря Всевышнему, здоров, Закир.
Под адресом написано:
для Уммугульсум
Так вот, меня сначала смущало почему двоюродного брата и одногодку моего отца называют Садри абзый. Ведь в 1913 г. Садрий был всего лишь шакирдом новометодного медресе открытого в Суровом Че купцом Закиром Галеевым. А в шесть лет, про которые упоминает в своей монографии В.Бреннерт, он вовсе ходил в мактаб при медресе. На статус абзый Садрий не тянет даже на фотографии 1919 года.
И еще упоминается Уфа перед закрытой штемпелем частью текста. Б.м. речь о магазине некоего Садрий абзый возле Уфы, а то и в самой Уфе?
Тогда многое складывается. В Уфе был такой купец 1-й гильдии Садретдин Назиров, уроженец тех краев (Битаман) откуда родом была Биби Кашифа мулла Салахутдин кызы - моя бабушка и жена деда Закира. Кроме того, фамилия Назировых фигурирует на одной из семейных фотографий подписанных как от родственников. Большая часть старых уфимских фотографий конца 19 ст. до сих пор толком не идентифицирована. Удалось лишь выяснить что на одной из фотографий Рабига - мл. сестра бабушки, с мужем Зия Насретдин улы. И теперь благодаря недавно выявленной родственнице ещё ясно, что ранее неизвестный дядечка на двух фотографиях их брат, видимо старший.
Ведь мы смотрели метрики рождения детей муллы Салахутдина Мухаметаминева и его жены Фахринисы Ибатулла кызы толко по Торноязу, потому нашли только Кашифу. Рабига родилась в год смерти их отца, возможно уже после его смерти, и они были за пределами Торнояса. А ведь туда они перебрались, лишь когда Салахутдин Мухаметаминев получил назначение возглавить новообразованный приход в д.Торнояз. И до этого они жили скорее всего в Битамане, где муллой был Мухаметамин - отец моего прадеда муллы Салахутдина. Либо они обитали в ныне утраченой д.Таршна откуда вся эта часть родственников была родом. Все эти поселения, Таршна, Битаманы, Турнояс располагались в непосредственной близости друг от друга. За день пешком все можно было обойти, к.м.к.
Получается, что одна из первых версий причин переезда в Уфу оставшейся в 5-летнем возрасте сиротой Биби Кашифы, а именно на воспитание к Назировым вполне может быть рабочей. А то я уже на другие версии переключился в погоне за шнобелевской премией.
* * *
