Валентина Шевченко: "Провести демонстрацию 1 мая 1986-го приказали из Москвы"
Председатель Президиума Верховного Совета УССР Валентина Шевченко: "Мы эвакуировали 526 тысяч детей за пять дней ... Во время демонстрации на трибуне стоял и мой сын ... С Чернобыля начался развал СССР".
Валентина Шевченко - председатель Президиума ВС УССР с 1984 по 1990 год. Фото: segodnya.ua
В субботу, 26 апреля 1986, утром Валентина Шевченко была на работе.
"В девять часов мне позвонил Василий Дурдинец, который тогда исполнял обязанности министра внутренних дел. Доложил, что произошло в Украине за сутки, и в конце добавил, что был пожар на Чернобыльской АЭС, - вспоминает Валентина Семеновна. - Но он, мол , потушен, все в порядке. "А как люди?" - спрашиваю. "Ничего, - говорит, - одни гуляют свадьбу, другие сажают огороды, третьи рыбачат на Припяти ...".
Авария произошла в 1 час 23 минуты, но и на утро еще никто до конца не осознавал, что минувшей ночью эра "мирного атома" закончилась. И что жизнь Украины теперь будет разделено на "до" и "после" Чернобыльской катастрофы.
Валентина Шевченко, возглавлявшая тогда Президиум Верховного Совета УССР (высший коллегиальный орган государственной власти в советской республике, избирался из 20 депутатов ВР УССР - ИП), очень хорошо помнит тот год, ведь оказалась в эпицентре событий - приходилось принимать непростые решения, которые не всегда нравились Москве ...
- Валентина Семеновна, об аварии на ЧАЭС, говорят, первыми узнали в Москве, а не в Киеве?
- Это действительно так. Чернобыльская атомная станция подчинялась не Украине, а в Москве. И о том, что произошло на станции, первыми узнали там.
После разговора с Дурдинцем я позвонила Владимиру Щербицкому (тогдашний председатель Центрального комитета Компартии Украины, фактический руководитель УССР - ИП). Он сказал, что ждем в конце дня комиссию во главе с заместителем председателя Совета Министров СССР.
В составе комиссии были академик Евгений Велихов, лучший специалист-атомщик в Советском Союзе, председатель Гидрометслужбы СССР Юрий Израэль, главный радиолог страны Леонид Ильин и еще целая свита. Сразу из "Борисполя" они поехали на станцию. И уже ночью, увидев, что ситуация серьезная, приняли решение об отселении жителей Припяти.
На утро 27-го в город поехали автобусы. С 11 утра и до 15 часов дня из города было вывезено 53000 человек. Люди из сел Киевской области очень тепло приняли пострадавших - делились и крышей над головой, и последним куском хлеба. Сначала было решено эвакуировать людей всего на трое суток. А оказалось - навсегда ...
Поэтому женщины с детьми - мужчины были на станции - взяли только документы и самое необходимое. А 28 числа уже заговорили о том, что надо эвакуировать людей из 10-километровой зоны.
- Вы первая из руководящей верхушки Украины по собственной инициативе поехали в Чернобыль. Опасности в то время еще не осознавали?
- Я чувствовала, что случилась беда, но никто в первые дни всей опасности не понимал. Я волновалась, как приняли такое количество припятчан, что им сейчас нужно, так рано 28 апреля отправилась в Чернобыль. Никому, даже Владимиру Щербицкому, об этом не сказала.
На месте встретилась с членами медицинской комиссии. Они попросили йода завезти, чтобы проводить профилактику организовать оперативную стирку одежды тех, кто работает на станции, обеспечить мытьё помещений детсадов, школ и больниц ... Я ходила по дворам, разговаривала с людьми, интересовалась, как эвакуированных приняли.
Люди были спокойны, надеялись, что вот-вот вернутся в родные дома. Мне все говорили: "Да какая здесь опасность? Когда немец был - вот была опасность. А сейчас? Солнце, тепло, огороды сажать надо".
Мы с водителем даже обедали там. Зашли в магазин, купили ситро, хлеба, колбасы ... Как сейчас помню: из леса вышли женщины с большой миской черники. Угостили нас.
Я вернулась из Чернобыля где-то в 12 ночи. В Вильче нас остановил радиологический пост, которого утром еще не было. Меня попросили выйти из машины для проверки. Мои босоножки ужасно "светились". Поэтому я их там и оставила. Хорошо, что в машине всегда лежали тапочки, иначе в Киев вернулась бы босиком.
- Позже было много упреков, что нельзя было после аварии выводить людей на первомайскую демонстрацию. Кто принимал решение о ее проведении?
- Тридцатого апреля заседало политбюро ЦК Компартии Украины, где рассматривался этот вопрос. Ученые докладывали, что на этот день в Киеве радиационный фон был в норме. Заседание закончилось в 18.00. А перед этим из Москвы пришло указание, что нет необходимости откладывать демонстрацию.
Поэтому договорились: людей выводить немного и демонстрацию провести быстро. Но, как потом стало известно, 30-го числа на 20 часов вечера ветер повернулся в сторону Киева и в городе начал подниматься радиационный фон.
И хотя на утро он еще не был критически высоким, демонстрацию мы провели быстро - менее чем за два часа, хотя они продолжались 3,5-4 часа.
Все руководители республики, предупредил Щербицкий, должны быть на месте, никуда не отлучаться, потому что ожидаем руководство страны из Москвы. Когда приехали Рыжков и Лигачев, было принято решение уже об отселении людей из 30-километровой зоны. Переселенцам решили отдать 9000 квартир, которые были приготовлены для киевлян как подарок к 1 Мая.
- Идея вывезти из Киева детей принадлежала вам. И сделали вы это вопреки выводам московских специалистов ...
- Я почувствовала необходимость этого интуитивно. Ведь мы знали не намного больше, чем другие граждане. Помню, попросила в библиотеке найти всю возможную литературу по радиологии.
Читаю: работнику, который работает на АЭС, в течение года допускается получить 5 микрорентген. А здесь нам вдруг заместитель министра здравоохранения Щепин из Москвы дает телеграмму, что 5 микрорентген - допустимая доза для детей! Я и подняла шум, что детей надо вывозить.
Третьего мая пригласила в Президиум ВС главного гинеколога Украины, начальника управления охраны материнства и детства Минздрава, заместителя директора Института материнства и детства, чтобы посоветоваться относительно детей и беременных женщин.
Эта наша встреча была "нелегальной", я никому о ней не сказала, мне самой было важно знать, как действовать дальше. Они порекомендовали, что беременных женщин на всякий случай лучше положить на сохранение в роддома, а детей не выпускать лишний раз на улицу.
Шестого мая со мной встретился генерал Федоров, начальник союзногй службы гражданской обороны. И говорит, что подозревает, что комиссия дает не совсем объективные данные по зараженной территории. Он раскрыл карту и показал мне пятна в Черниговской, Житомирской, Киевской областях, которые зафиксировали военные.
Мы вместе поехали к Щербицкому, тот пригласил Израэля и Ильина, главных специалистов, которые разрабатывали рекомендации, которыми мы, руководители Украины, должны были руководствоваться. Когда зашла речь о вывозе из города детей, они закрутили головами: это исключено, нет необходимости ...
Я расплакалась и спросила: "Если бы в Киеве были ваши дети и внуки, вы бы их вывезли?". Они молчали. Для нас это был сигнал, что детей надо вывозить.
Уже на следующий день я переговорила с руководителями всех союзных республик по приему наших детей. В Украине для них решили освободить все санатории, профилактории, базы отдыха.
Затем была телеграмма из Москвы, в которой от нас требовали не сеять панику. Девятого мая Щербицкому позвонил Горбачев и сказал то же самое.
"И что вы ему ответили?" - Спрашиваю. - "Что это Валентина Семеновна подняла панику, а мы все ей подверглись". - "Так как будем действовать?" - Чуть ли не плачу. - "Вывозить, - сказал он. - За детей нас никто не накажет".
- Как удалось такое количество детей вывезти за короткий срок?
- Решили так: выезжает вся школа, во главе с директором, завучем, классными руководителями. Был разработан четкий график, какие школы, в какую область или республику и когда уезжают.
Константин Масик, заместитель председателя Совета Министров СССР, занимался транспортом. Где он брал подвижной состав? Понятия не имею, но от киевских вокзалов ежедневно уходили десятки эшелонов.
Три дня назад я получила интересное письмо из Кривого Рога. В нем пишут, как в мае 1986-го работники лагерей готовились к встрече детей из Киева - они принимали 242-ю школу. И начальник лагеря вспоминает, как к нему подошел коллега и говорит: "Могла бы Валентина Семеновна в родной Кривой Рог детей и в лучших вагонах отправить". Потому что дети приехали практически в "теплушках".
Это действительно было так - мы не думали о СВ, а искали все, чтобы как можно быстрее вывезти детей из столицы и опасных зон Киевщины, Житомирщины и Черниговщины. Представьте, мы вывезли 526 тысяч детей за пять дней!
Все союзные республики пошли нам навстречу. Например, в Грузии наших детей встречал лично первый секретарь ЦК Компартии Потиашвили. Детям обеспечили усиленное питание, лучшие условия.
Правда, помню, как-то мне Владимир Щербицкий говорит: жалуются, что в азиатских республиках плохо кормят наших детей. Еду туда. Была на озере Исык-Куль, там отдыхало 2,5 тысячи детей с Житомирщины. Я пообедала вместе с ними в столовой - питание отличное.
Поэтому собрала всех на поляне и интересуюсь, почему на питание жалуетесь? И тут встает один пацаненок и говорит: "Нам не дают картофеля!" (Смеется). Со мной была заместитель председателя Совета Министров Киргизии, я ей говорю: "Эти дети завтракают, обедают и ужинают картофелем. Они не привыкли к рису и баранине, поэтому не удивляйтесь".
А детям говорю: "Вот приедете домой, картофеля вволю наедитесь. А пока пишите письма родным, а я их заберу в Украину". Они моментально разбежались. Я тогда привезла несколько огромных коробок с письмами, которые доставили на Главпочтамт ...
В Одессе же был другой случай. Получила я телеграмму от учителей, которые находились с детьми в Аркадии. Они требовали, чтобы я немедленно приехала. Бросаю все, еду.
Мне рассказывают: детям давали усиленное пятиразовое питание - черную и красную икру, масло, много фруктов и овощей. А потом учительницы заметили, что рацион детям урезали. Они решили проследить и ночью задержали трех работников кухни, которые несли продукты.
Просто там, в Аркадии, мы организовали выездное заседание народного суда, которое транслировалось даже по телевидению. Работников кухни уволили и приговорили к трем годам условно - ведь у всех были дети ...
Мы думали, что отправляем детей на месяц, а на самом деле - почти на четыре! Пока не построили над станцией саркофаг. Пришлось решать много вопросов с предоставлением отпусков матерям, которые поехали вместе с маленькими детьми.
Я назвала цифру 526000 детей, а на самом деле, со взрослыми, которые их сопровождали, мы вывезли около 700 тысяч человек.
И мы поступили правильно - сейчас уже признано, что этим самым уберегли детей от огромных проблем со здоровьем.
- А где была ваша семья?
- Во время демонстрации 1 мая на трибуне на Крещатике стояли и мой сын, и моя беременная невестка. Да и все руководители пришли со своими родными. И 9 мая у памятника Славы все были с семьями, в том числе и внук Щербицкого - вместе с дедом возлагал цветы. Опасность тогда не осознавали.
Уже позже невестку я отправила к своим друзьям за пределы Киева, где она пробыла до октября и там и родила. А сына как военного отправили в командировку в Семипалатинск, что в Казахстане.
Хотя многие говорили: руководители Украины своих детей сразу вывезли спецсамолете. Я говорила: покажите мне командира самолета, который их отвозил. До сих пор показывают ...
- Расселить большое количество переселенцев было, пожалуй, еще более трудной задачей?
- К 1 ноября 1986 было построено 11 000 индивидуальных домов для жителей отселенных сел. Я подписала указ о создании двух новых районов - Згуровского в Киевской и Брусиловского в Житомирской областях. И каждый регион Украины имел построить в этих районах по селу.
Когда вы посмотрите на эти села, каждое из них имеет свои особенности, характерные для той области, которая их строила. Как подошло время сдавать их, позвонил председатель Тернопольского облисполкома (областной исполнительный комитет - орган исполнительной власти, аналог нынешних ОГА - ИП) Александр Товстановский и говорит: "Вот будем сдавать село, и есть предложение завезти людям в эти дома муки, круп, картофеля, бочку огурцов-помидоров, десяток кур, возможно, поросенка, чтобы люди не приехали в голые стены ". Но это же прекрасно, говорю!
Я поговорила со всеми председателями облисполкомов, и эту идею подхватили. Например, Киев в свои села завез телевизоры, холодильники, шторы, посуда. А сумчане даже щенков и котят привезли в свои дома! Люди настолько прониклись этой бедой, она невероятно сплотила украинский народ!
До конца года все переселенцы получили новое жилье. Переселяли целыми селами. И все же ... Приехала как-то в Згуровский район, сидят на пороге женщины. "Мы так хотим домой, - говорят, - на Полесье, где мы выросли". Люди до сих пор тоскуют по родной стороне ...
Думаете, легко было их отселять? Даже пришлось принять решение 22 мая 1986 о принудительном выселении людей из 30-километровой зоны. Они не хотели уезжать! До последнего верили, что все будет хорошо ...
- Чернобыльские события с ситуацией в Японии не сравниваете?
- ... B Японии по крайней мере есть опыт Украины. У нас же ничего не было. Авария такого масштаба и с такими последствиями произошла впервые в мире. Ученым еще не приходилось решать такие задачи. И когда сегодня слышу: и то было не так, и то ... Да мы первопроходцами были!
В феврале у меня были японские журналисты. Они в деталях расспрашивали, как нам удалось за несколько часов эвакуировать жителей Припяти и главное - кто их принимал? Они не понимали, как их могли приютить в своих семьях совершенно чужие люди? Причем не на день-два, а на полгода!
Такую катастрофу преодолеть силами одной Японии, даже если это высокотехничная страна, почти нереально. Мы же преодолевали Чернобыльску катастрофу силами всех республик. Со всех концов Советского Союза на ЧАЭС шли техника, строительные материалы, ехали специалисты.
Был мобилизован весь экономический и интеллектуальный потенциал огромной страны. И нам удалось не допустить новых взрывов и попадания загрязненной воды в Киевское море, потому что это означало бы загрязнить Днепр, из которого пьют 40000000 украинцев.
В Японии же радиация попала в воду, а выбросы продолжаются далее. По примеру Украины они стали строить саркофаг. Мы свой строили на 10 лет, именно на столько ученые гарантировали прочность этой защитной оболочки. И меня очень беспокоит, что за 25 лет там ничего сделано не было, что стоит все тот же саркофаг, потрескавшийся и ненадежный.
На днях решено собирать деньги со всех стран Европы на строительство нового саркофага - объекта "Укрытие". Дай Бог, чтобы европейцы оценили мужество наших ребят, которые своими жизнями закрыли реактор и спасли не только Украину, но и Европу.
- В фильме "Женщины Чернобыля", снятого по вашей инициативе, прозвучала фраза, что с Чернобыльской аварии начался распад Советского Союза. А вы как думаете?
- Действительно, эта катастрофа разделила Украину на дочернобыльскую и послечернобыльскую. После аварии было очень много обвинений в адрес союзных органов - что не все меры были приняты, что многое скрывалось от Украины.
Кстати, Горбачев выступил с обращением по Чернобыльской трагедии целых 14 мая! И то уверял, что особой опасности нет.
Я бы не сказала, что авария напрямую связана с развалом СССР, нет, оно уже шло к этому. Но Чернобыль действительно мог стать каплей, которая переполнила чашу терпения. Вообще на Чернобыле очень много нечестных людей нагрели себе руки и прорвались в политику. Это люди, которые ничего не сделали, а только ругали и критиковали всех и вся.
В частности, тот же Владимир Яворивский, который палец о палец не ударил, но лозунгами "В суд Шевченко, в суд Щербицкого" сделал себе имя.
Иногда вспоминаю те времена, и понимаю, что у меня не осталось ни документов, ни фотографий с той первой поездки в Чернобыль. Ибо тогда не думала, что надо взять с собой корреспондента, фотографа, телевидение ...
НАГРАДЫ
- Я очень хорошо помню, как вручала матерям и вдовам Золотые Звезды Героев, которыми были посмертно награждены пожарные, которые первыми бросились тушить огонь. Я просила Владимира Щербицкого, чтобы эти награды вручил кто-то из мужчин, а он сказал: "Нет, вручайте вы".
И вот иду я на эту непростую встречу, а сама думаю: "Ну что сказать матери, потерявшей 23-летнего сына? Что сказать жене, у которой шестимесячное дитя на руках, а она уже вдова?".
Захожу, все в траурной одежде, я тоже надела черный костюм. Говорю: "Прошу прощения у жен, но хочу вручить награды матерям. Потому они воспитали таких сыновей, которые ценой собственной жизни спасли мир".
Плакали они, плакала я ... Потом подошел ко мне известный фотокорреспондент Яков Давидзон, который работал на правительственных мероприятиях. И сказал: "Такого вручения наград за всю свою жизнь еще не помню". Ибо этим наградам не торжествовали, их оплакивали ...
Источник
Валентина Шевченко - председатель Президиума ВС УССР с 1984 по 1990 год. Фото: segodnya.ua
В субботу, 26 апреля 1986, утром Валентина Шевченко была на работе.
"В девять часов мне позвонил Василий Дурдинец, который тогда исполнял обязанности министра внутренних дел. Доложил, что произошло в Украине за сутки, и в конце добавил, что был пожар на Чернобыльской АЭС, - вспоминает Валентина Семеновна. - Но он, мол , потушен, все в порядке. "А как люди?" - спрашиваю. "Ничего, - говорит, - одни гуляют свадьбу, другие сажают огороды, третьи рыбачат на Припяти ...".
Авария произошла в 1 час 23 минуты, но и на утро еще никто до конца не осознавал, что минувшей ночью эра "мирного атома" закончилась. И что жизнь Украины теперь будет разделено на "до" и "после" Чернобыльской катастрофы.
Валентина Шевченко, возглавлявшая тогда Президиум Верховного Совета УССР (высший коллегиальный орган государственной власти в советской республике, избирался из 20 депутатов ВР УССР - ИП), очень хорошо помнит тот год, ведь оказалась в эпицентре событий - приходилось принимать непростые решения, которые не всегда нравились Москве ...
- Валентина Семеновна, об аварии на ЧАЭС, говорят, первыми узнали в Москве, а не в Киеве?
- Это действительно так. Чернобыльская атомная станция подчинялась не Украине, а в Москве. И о том, что произошло на станции, первыми узнали там.
После разговора с Дурдинцем я позвонила Владимиру Щербицкому (тогдашний председатель Центрального комитета Компартии Украины, фактический руководитель УССР - ИП). Он сказал, что ждем в конце дня комиссию во главе с заместителем председателя Совета Министров СССР.
В составе комиссии были академик Евгений Велихов, лучший специалист-атомщик в Советском Союзе, председатель Гидрометслужбы СССР Юрий Израэль, главный радиолог страны Леонид Ильин и еще целая свита. Сразу из "Борисполя" они поехали на станцию. И уже ночью, увидев, что ситуация серьезная, приняли решение об отселении жителей Припяти.
На утро 27-го в город поехали автобусы. С 11 утра и до 15 часов дня из города было вывезено 53000 человек. Люди из сел Киевской области очень тепло приняли пострадавших - делились и крышей над головой, и последним куском хлеба. Сначала было решено эвакуировать людей всего на трое суток. А оказалось - навсегда ...
Поэтому женщины с детьми - мужчины были на станции - взяли только документы и самое необходимое. А 28 числа уже заговорили о том, что надо эвакуировать людей из 10-километровой зоны.
- Вы первая из руководящей верхушки Украины по собственной инициативе поехали в Чернобыль. Опасности в то время еще не осознавали?
- Я чувствовала, что случилась беда, но никто в первые дни всей опасности не понимал. Я волновалась, как приняли такое количество припятчан, что им сейчас нужно, так рано 28 апреля отправилась в Чернобыль. Никому, даже Владимиру Щербицкому, об этом не сказала.
На месте встретилась с членами медицинской комиссии. Они попросили йода завезти, чтобы проводить профилактику организовать оперативную стирку одежды тех, кто работает на станции, обеспечить мытьё помещений детсадов, школ и больниц ... Я ходила по дворам, разговаривала с людьми, интересовалась, как эвакуированных приняли.
Люди были спокойны, надеялись, что вот-вот вернутся в родные дома. Мне все говорили: "Да какая здесь опасность? Когда немец был - вот была опасность. А сейчас? Солнце, тепло, огороды сажать надо".
Мы с водителем даже обедали там. Зашли в магазин, купили ситро, хлеба, колбасы ... Как сейчас помню: из леса вышли женщины с большой миской черники. Угостили нас.
Я вернулась из Чернобыля где-то в 12 ночи. В Вильче нас остановил радиологический пост, которого утром еще не было. Меня попросили выйти из машины для проверки. Мои босоножки ужасно "светились". Поэтому я их там и оставила. Хорошо, что в машине всегда лежали тапочки, иначе в Киев вернулась бы босиком.
- Позже было много упреков, что нельзя было после аварии выводить людей на первомайскую демонстрацию. Кто принимал решение о ее проведении?
- Тридцатого апреля заседало политбюро ЦК Компартии Украины, где рассматривался этот вопрос. Ученые докладывали, что на этот день в Киеве радиационный фон был в норме. Заседание закончилось в 18.00. А перед этим из Москвы пришло указание, что нет необходимости откладывать демонстрацию.
Поэтому договорились: людей выводить немного и демонстрацию провести быстро. Но, как потом стало известно, 30-го числа на 20 часов вечера ветер повернулся в сторону Киева и в городе начал подниматься радиационный фон.
И хотя на утро он еще не был критически высоким, демонстрацию мы провели быстро - менее чем за два часа, хотя они продолжались 3,5-4 часа.
Все руководители республики, предупредил Щербицкий, должны быть на месте, никуда не отлучаться, потому что ожидаем руководство страны из Москвы. Когда приехали Рыжков и Лигачев, было принято решение уже об отселении людей из 30-километровой зоны. Переселенцам решили отдать 9000 квартир, которые были приготовлены для киевлян как подарок к 1 Мая.
- Идея вывезти из Киева детей принадлежала вам. И сделали вы это вопреки выводам московских специалистов ...
- Я почувствовала необходимость этого интуитивно. Ведь мы знали не намного больше, чем другие граждане. Помню, попросила в библиотеке найти всю возможную литературу по радиологии.
Читаю: работнику, который работает на АЭС, в течение года допускается получить 5 микрорентген. А здесь нам вдруг заместитель министра здравоохранения Щепин из Москвы дает телеграмму, что 5 микрорентген - допустимая доза для детей! Я и подняла шум, что детей надо вывозить.
Третьего мая пригласила в Президиум ВС главного гинеколога Украины, начальника управления охраны материнства и детства Минздрава, заместителя директора Института материнства и детства, чтобы посоветоваться относительно детей и беременных женщин.
Эта наша встреча была "нелегальной", я никому о ней не сказала, мне самой было важно знать, как действовать дальше. Они порекомендовали, что беременных женщин на всякий случай лучше положить на сохранение в роддома, а детей не выпускать лишний раз на улицу.
Шестого мая со мной встретился генерал Федоров, начальник союзногй службы гражданской обороны. И говорит, что подозревает, что комиссия дает не совсем объективные данные по зараженной территории. Он раскрыл карту и показал мне пятна в Черниговской, Житомирской, Киевской областях, которые зафиксировали военные.
Мы вместе поехали к Щербицкому, тот пригласил Израэля и Ильина, главных специалистов, которые разрабатывали рекомендации, которыми мы, руководители Украины, должны были руководствоваться. Когда зашла речь о вывозе из города детей, они закрутили головами: это исключено, нет необходимости ...
Я расплакалась и спросила: "Если бы в Киеве были ваши дети и внуки, вы бы их вывезли?". Они молчали. Для нас это был сигнал, что детей надо вывозить.
Уже на следующий день я переговорила с руководителями всех союзных республик по приему наших детей. В Украине для них решили освободить все санатории, профилактории, базы отдыха.
Затем была телеграмма из Москвы, в которой от нас требовали не сеять панику. Девятого мая Щербицкому позвонил Горбачев и сказал то же самое.
"И что вы ему ответили?" - Спрашиваю. - "Что это Валентина Семеновна подняла панику, а мы все ей подверглись". - "Так как будем действовать?" - Чуть ли не плачу. - "Вывозить, - сказал он. - За детей нас никто не накажет".
- Как удалось такое количество детей вывезти за короткий срок?
- Решили так: выезжает вся школа, во главе с директором, завучем, классными руководителями. Был разработан четкий график, какие школы, в какую область или республику и когда уезжают.
Константин Масик, заместитель председателя Совета Министров СССР, занимался транспортом. Где он брал подвижной состав? Понятия не имею, но от киевских вокзалов ежедневно уходили десятки эшелонов.
Три дня назад я получила интересное письмо из Кривого Рога. В нем пишут, как в мае 1986-го работники лагерей готовились к встрече детей из Киева - они принимали 242-ю школу. И начальник лагеря вспоминает, как к нему подошел коллега и говорит: "Могла бы Валентина Семеновна в родной Кривой Рог детей и в лучших вагонах отправить". Потому что дети приехали практически в "теплушках".
Это действительно было так - мы не думали о СВ, а искали все, чтобы как можно быстрее вывезти детей из столицы и опасных зон Киевщины, Житомирщины и Черниговщины. Представьте, мы вывезли 526 тысяч детей за пять дней!
Все союзные республики пошли нам навстречу. Например, в Грузии наших детей встречал лично первый секретарь ЦК Компартии Потиашвили. Детям обеспечили усиленное питание, лучшие условия.
Правда, помню, как-то мне Владимир Щербицкий говорит: жалуются, что в азиатских республиках плохо кормят наших детей. Еду туда. Была на озере Исык-Куль, там отдыхало 2,5 тысячи детей с Житомирщины. Я пообедала вместе с ними в столовой - питание отличное.
Поэтому собрала всех на поляне и интересуюсь, почему на питание жалуетесь? И тут встает один пацаненок и говорит: "Нам не дают картофеля!" (Смеется). Со мной была заместитель председателя Совета Министров Киргизии, я ей говорю: "Эти дети завтракают, обедают и ужинают картофелем. Они не привыкли к рису и баранине, поэтому не удивляйтесь".
А детям говорю: "Вот приедете домой, картофеля вволю наедитесь. А пока пишите письма родным, а я их заберу в Украину". Они моментально разбежались. Я тогда привезла несколько огромных коробок с письмами, которые доставили на Главпочтамт ...
В Одессе же был другой случай. Получила я телеграмму от учителей, которые находились с детьми в Аркадии. Они требовали, чтобы я немедленно приехала. Бросаю все, еду.
Мне рассказывают: детям давали усиленное пятиразовое питание - черную и красную икру, масло, много фруктов и овощей. А потом учительницы заметили, что рацион детям урезали. Они решили проследить и ночью задержали трех работников кухни, которые несли продукты.
Просто там, в Аркадии, мы организовали выездное заседание народного суда, которое транслировалось даже по телевидению. Работников кухни уволили и приговорили к трем годам условно - ведь у всех были дети ...
Мы думали, что отправляем детей на месяц, а на самом деле - почти на четыре! Пока не построили над станцией саркофаг. Пришлось решать много вопросов с предоставлением отпусков матерям, которые поехали вместе с маленькими детьми.
Я назвала цифру 526000 детей, а на самом деле, со взрослыми, которые их сопровождали, мы вывезли около 700 тысяч человек.
И мы поступили правильно - сейчас уже признано, что этим самым уберегли детей от огромных проблем со здоровьем.
- А где была ваша семья?
- Во время демонстрации 1 мая на трибуне на Крещатике стояли и мой сын, и моя беременная невестка. Да и все руководители пришли со своими родными. И 9 мая у памятника Славы все были с семьями, в том числе и внук Щербицкого - вместе с дедом возлагал цветы. Опасность тогда не осознавали.
Уже позже невестку я отправила к своим друзьям за пределы Киева, где она пробыла до октября и там и родила. А сына как военного отправили в командировку в Семипалатинск, что в Казахстане.
Хотя многие говорили: руководители Украины своих детей сразу вывезли спецсамолете. Я говорила: покажите мне командира самолета, который их отвозил. До сих пор показывают ...
- Расселить большое количество переселенцев было, пожалуй, еще более трудной задачей?
- К 1 ноября 1986 было построено 11 000 индивидуальных домов для жителей отселенных сел. Я подписала указ о создании двух новых районов - Згуровского в Киевской и Брусиловского в Житомирской областях. И каждый регион Украины имел построить в этих районах по селу.
Когда вы посмотрите на эти села, каждое из них имеет свои особенности, характерные для той области, которая их строила. Как подошло время сдавать их, позвонил председатель Тернопольского облисполкома (областной исполнительный комитет - орган исполнительной власти, аналог нынешних ОГА - ИП) Александр Товстановский и говорит: "Вот будем сдавать село, и есть предложение завезти людям в эти дома муки, круп, картофеля, бочку огурцов-помидоров, десяток кур, возможно, поросенка, чтобы люди не приехали в голые стены ". Но это же прекрасно, говорю!
Я поговорила со всеми председателями облисполкомов, и эту идею подхватили. Например, Киев в свои села завез телевизоры, холодильники, шторы, посуда. А сумчане даже щенков и котят привезли в свои дома! Люди настолько прониклись этой бедой, она невероятно сплотила украинский народ!
До конца года все переселенцы получили новое жилье. Переселяли целыми селами. И все же ... Приехала как-то в Згуровский район, сидят на пороге женщины. "Мы так хотим домой, - говорят, - на Полесье, где мы выросли". Люди до сих пор тоскуют по родной стороне ...
Думаете, легко было их отселять? Даже пришлось принять решение 22 мая 1986 о принудительном выселении людей из 30-километровой зоны. Они не хотели уезжать! До последнего верили, что все будет хорошо ...
- Чернобыльские события с ситуацией в Японии не сравниваете?
- ... B Японии по крайней мере есть опыт Украины. У нас же ничего не было. Авария такого масштаба и с такими последствиями произошла впервые в мире. Ученым еще не приходилось решать такие задачи. И когда сегодня слышу: и то было не так, и то ... Да мы первопроходцами были!
В феврале у меня были японские журналисты. Они в деталях расспрашивали, как нам удалось за несколько часов эвакуировать жителей Припяти и главное - кто их принимал? Они не понимали, как их могли приютить в своих семьях совершенно чужие люди? Причем не на день-два, а на полгода!
Такую катастрофу преодолеть силами одной Японии, даже если это высокотехничная страна, почти нереально. Мы же преодолевали Чернобыльску катастрофу силами всех республик. Со всех концов Советского Союза на ЧАЭС шли техника, строительные материалы, ехали специалисты.
Был мобилизован весь экономический и интеллектуальный потенциал огромной страны. И нам удалось не допустить новых взрывов и попадания загрязненной воды в Киевское море, потому что это означало бы загрязнить Днепр, из которого пьют 40000000 украинцев.
В Японии же радиация попала в воду, а выбросы продолжаются далее. По примеру Украины они стали строить саркофаг. Мы свой строили на 10 лет, именно на столько ученые гарантировали прочность этой защитной оболочки. И меня очень беспокоит, что за 25 лет там ничего сделано не было, что стоит все тот же саркофаг, потрескавшийся и ненадежный.
На днях решено собирать деньги со всех стран Европы на строительство нового саркофага - объекта "Укрытие". Дай Бог, чтобы европейцы оценили мужество наших ребят, которые своими жизнями закрыли реактор и спасли не только Украину, но и Европу.
- В фильме "Женщины Чернобыля", снятого по вашей инициативе, прозвучала фраза, что с Чернобыльской аварии начался распад Советского Союза. А вы как думаете?
- Действительно, эта катастрофа разделила Украину на дочернобыльскую и послечернобыльскую. После аварии было очень много обвинений в адрес союзных органов - что не все меры были приняты, что многое скрывалось от Украины.
Кстати, Горбачев выступил с обращением по Чернобыльской трагедии целых 14 мая! И то уверял, что особой опасности нет.
Я бы не сказала, что авария напрямую связана с развалом СССР, нет, оно уже шло к этому. Но Чернобыль действительно мог стать каплей, которая переполнила чашу терпения. Вообще на Чернобыле очень много нечестных людей нагрели себе руки и прорвались в политику. Это люди, которые ничего не сделали, а только ругали и критиковали всех и вся.
В частности, тот же Владимир Яворивский, который палец о палец не ударил, но лозунгами "В суд Шевченко, в суд Щербицкого" сделал себе имя.
Иногда вспоминаю те времена, и понимаю, что у меня не осталось ни документов, ни фотографий с той первой поездки в Чернобыль. Ибо тогда не думала, что надо взять с собой корреспондента, фотографа, телевидение ...
НАГРАДЫ
- Я очень хорошо помню, как вручала матерям и вдовам Золотые Звезды Героев, которыми были посмертно награждены пожарные, которые первыми бросились тушить огонь. Я просила Владимира Щербицкого, чтобы эти награды вручил кто-то из мужчин, а он сказал: "Нет, вручайте вы".
И вот иду я на эту непростую встречу, а сама думаю: "Ну что сказать матери, потерявшей 23-летнего сына? Что сказать жене, у которой шестимесячное дитя на руках, а она уже вдова?".
Захожу, все в траурной одежде, я тоже надела черный костюм. Говорю: "Прошу прощения у жен, но хочу вручить награды матерям. Потому они воспитали таких сыновей, которые ценой собственной жизни спасли мир".
Плакали они, плакала я ... Потом подошел ко мне известный фотокорреспондент Яков Давидзон, который работал на правительственных мероприятиях. И сказал: "Такого вручения наград за всю свою жизнь еще не помню". Ибо этим наградам не торжествовали, их оплакивали ...
Источник