Разрушители курганов
А. Л. Аниховский. Древние курганы-могильники в Кустанайском уезде Тургайской области // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Выпуск XIV. 1905. 
А. Л. Аниховский (1876-1939)
Кому хоть один раз приходилось ехать Тургайскою областью, тот не мог не заметить во множестве рассыпанных по всей степи почти правильной куполообразной формы шишек, - это древние курганы-могильники, печальные, немые свидетели давно прошедших, давно канувших в вечность целых, быть может, тысячелетий, а с ними многих племен и народов, покончивших свое земное существование и унесших под эти тяжелые, угрюмые насыпи так много дорогого и интересного для современного человечества.
Всякий знает, какую роль сыграло Приуралье, а в частности и Тургайская область, в судьбах человечества, будучи тем путем, тою дорогою, по которой еще с достоисторических времен и до последнего нашествия монголов прошло немало народов. Само собою разумеется, что все эти народы, как жившие, так и двигавшиеся чрез наши привольные степи, не могли не оставить после себя следов.
Эти следы, эти немые свидетели далекого прошлого и есть те бесчисленные курганы, могилы и кладбища, которые, как бы густою сетью, покрыли необозримые равнины, холмы и горы.
Хотя вообще вся Тургайская область усеяна древними курганами, но я в своем кратком очерке хочу дать некоторые сведения только о курганах, находящихся в Кустанайском уезде, как более известном и более мною исследованном.
Кустанайский уезд занимает северную часть области и представляет обширную по пространству площадь в 76530 кв. верст. Обнимая такое громадное пространство, он только в ю.-з. части горист; остальные же части уезда представляют однообразную, местами только холмистую, равнину, с более или менее высокими увалами, служащими водоразделами рек. По качеству почвы, плодородию и превосходным пастбищам - это лучший уголок области, без сомнения, привлекавший и в доисторические времена кочевников, так же, как в настоящее время привлекает массу переселенцев. Весьма понятно, что из-за обладания этими привольными и обширными пастбищами возникала не один раз борьба, не один раз здесь мирились силами и не один народ сменил другого, оставляя по себе печальную память в виде насыпанной кучки земли или камня-кургана, где он славно сложил свои кости за матушку-кормилицу, степь привольную.
<…>
Большинство разсыпанных по степи курганов особых названий не имеют, а известны у киргиз под общим названием «оба», т. е. бугор, шишка; только сравнительно весьма немногие, преимущественно большой величины или особой какой-либо конструкции, имеют особые названия, в зависимости от местонахождения, величины, формы; а чаще всего от цвета земли насыпи: Үлкөн-оба (большая шишка), Кишкене-оба (малая шишка), Бас-оба (главная ш.), Урта-оба (средняя ш.), Кос-оба (две ш.), Бес-оба (пять ш.); самые же распространенные названия: Кара-оба (черная ш.), Сар-оба (желтая ш.), Кызыл-оба (красная ш.) и др.
Современные обитатели Тургайской области - киргизы довольно часто хоронят своих покойников, устраивая могилы в средине насыпи древних курганов; тогда такой курган носит название по имени погребенного киргиза: Альмурат-оба, Темирбай-оба, Ахмет-оба и др.
Кстати заметить, что киргизы очень остроумно воспользовались курганами: они у них играют роль граничных межевых знаков, отделяющих владения общин, аулов и волостей друг от друга.
<…>
Как известно, киргизы все, что было до них, приписывают калмыкам. Все находящиеся в степи курганы они также считают калмыкскими, но все-таки различают несколько периодов более древних и новых. По их мнению, кладбища и могилы без насыпи нужно отнести к самой глубокой древности.
Замечательно то, что из всего великого множества рассыпанных по степи курганов только на очень немногих из них сохранились до нашего времени, и то далеко не в целом виде, так называемые каменные бабы, т. е. грубое подобие человеческой фигуры, вытесанной из целого куска песчаника, гранита или другого камня. Весьма вероятно, что прежде такие каменные болваны стояли на многих курганах, но в настоящее время стали редкостью.
<…>
Само собою разумеется, что время, дожди, морозы, ветры, весенние воды, и больше всего стада киргизского скота много содействовали разрушению курганов в утрате их первоначальной формы. Особенно же пострадали курганы малой величины, из которых многие до того разрушились, что почти совершенно сравнялись с землей. Разрушение и оползание курганных земляных насыпей повело вообще к большой их разлогости, которая раз в 5-10 превышает отвесную высоту. Довольно хорошо сохранились курганы большой и средней величины куполообразной формы; очевидно, что при их сооружении считались со всеми условиями, могшими повлиять на их разрушение. Хорошо также сохранились курганы, сложенные из камня. Хуже других сохранились отдельные курганы и целые кладбища, у которых курганная насыпь обставлена кругом камнями. Здесь уж ясно видно, что время работало долго над уничтожением трудов человека, и работало недаром.
Много вредят также курганам сурки. Они не только изменяют внешнюю форму курганов, нарывая кучу земли, но, прокладывая себе ходы внутри насыпи и в могиле, переворачивают и выбрасывают вон все, что им ни попадется на пути. Особенно же страдают от этого скелеты и мелкие вещи в виде пуговиц, застежек, пряжек, различных небольших амулетов и др. вещей, кои, попадая под крепкие когти животного, ломаются, портятся и, будучи выброшены в общую кучу земли, совсем затериваются. Мне приходилось видеть много курганов, насыпь которых изрыта сурковыми и барсуковыми норами по всем направлениям; в отвалах земли, выброшенных из нор, попадались куски древесного угля, кусочки струхлевшего дерева, кусочки перержавевшего железа и черенки глиняных горшков. Мне кажется, что нужно принять за правило: прежде чем приступать к раскопкам кургана, изрытого сурковыми или другими какими-либо норами, следует хорошенько исследовать землю, выброшенную из нор.
Охота за сурками повела еще к большей порче курганов. В последние годы появились в Тургайской области целые партии промышленников, которые занимаются «выливанием» сурков из нор. Выливание производится двояким путем. К курганам, которые расположены в низменных местах или на равнинах, и в насыпи или под насыпью коих имеются сурковые норы, с ближайшей возвышенности проводятся канавы, по которым бежит вода от талых снегов, заливающая нору и вместе с тем размывающая зачастую и всю насыпь. Курганы, к насыпи которых проведены водосточные канавы, в самом непродолжительном времени будут все размыты, ибо промышленники, по вылавливании животных, канав не зарывают, и весенние воды в несколько лет смоют совершенно все насыпи. Второй способ «выливания» применяется к курганам с норами, которые расположены на возвышенных местах, и к которым водосточных канав провести нельзя; тогда воду подвозят бочками и наливают полную нору, пока утопающие сурки не вылезут все. Мне кажется, что излишне приводить доказательства тому, что «выливание» сурков приносит громадный вред курганам и могилам. Если принять во внимание, что сурки сплошь и рядом устраивают свои жилища в курганных насыпях, и то, что киргизы, ввиду большой цены на сурковые шкурки, также бросились «выливать» их, то можно себе представить, какая опасность грозит десяткам, сотням тысяч этих памятников седой старины.
Немало вреда приносят также хищники-кладоискатели, которые беспрепятственно разгуливают по всей степи и безнаказанно грабят курганы. Они довольствуются малым. Некоторые молодцы избрали себе специальностью добычу древесного угля, в большом количестве находящегося во многих курганах; некоторые достают медные котлы и другую утварь, имеющую сбыт и цену, остальные же вещи, как например: горшки, железное изржавевшее оружие и другие вещи, не имеющие ценности у скупщиков-лавочников, ломаются и бросаются, как ненужная «дрянь». В прошлом году, в одном из аулов Кумакской волости я встретил крестьянина, везущего громадный воз угля. Заметив, вероятно, мою форменную фуражку и китель, крестьянин немедленно повернул свой воз и ускакал в степь, несмотря на то, что киргизы кричали ему и звали назад. Меня такое поспешное бегство заинтересовало и удивило. На мои расспросы киргизы мне рассказали, что ускакавший с возом крестьянин это их старый «знаком», что он часто не только им, но и соседним аулам привозит на самовары уголь и продает воз по 3-4 рубля! Уголь он достает из старых курганов, где его находится много.
Вследствие надзора и преследования лиц, производящих хищнические раскопки в районе Оренбургской губернии, все эти господа перебрались в Тургайскую область, где успели уже раскопать немало курганов, особенно вблизи пограничной линии, благо что им там никто не мешает. Примеру хищников, безнаказно грабящих и разрушающих курганы, начинают следовать не только переселенцы, но и киргизы. Жаль, очень жаль, если вовремя не будет принято строгих мер к охране курганов от разграблений.
Само собою разумеется, что внешность, величина и конструкция курганов-могильников не может служить точным определителем степени их древности и принадлежности тому или другому народу или племени. Раскопки специалистов-археологов, конечно, пролили бы много свету на нашу глубокую старину, но пройдет еще, быть может, много-много времени, пока кто-либо из них заберется в нашу отдаленную глушь и займется толковым исследованием этих крайне интересных памятников глубокой старины, а до тех пор нахлынут всесокрушающие переселенцы и первым долгом бросятся их раскапывать, но не с научной, конечно, целью, а с надеждой завладеть заветными кладами; - и останется от этих хранителей древности одно грустное воспоминание!
А. Л. Аниховский (1876-1939)
Кому хоть один раз приходилось ехать Тургайскою областью, тот не мог не заметить во множестве рассыпанных по всей степи почти правильной куполообразной формы шишек, - это древние курганы-могильники, печальные, немые свидетели давно прошедших, давно канувших в вечность целых, быть может, тысячелетий, а с ними многих племен и народов, покончивших свое земное существование и унесших под эти тяжелые, угрюмые насыпи так много дорогого и интересного для современного человечества.
Всякий знает, какую роль сыграло Приуралье, а в частности и Тургайская область, в судьбах человечества, будучи тем путем, тою дорогою, по которой еще с достоисторических времен и до последнего нашествия монголов прошло немало народов. Само собою разумеется, что все эти народы, как жившие, так и двигавшиеся чрез наши привольные степи, не могли не оставить после себя следов.
Эти следы, эти немые свидетели далекого прошлого и есть те бесчисленные курганы, могилы и кладбища, которые, как бы густою сетью, покрыли необозримые равнины, холмы и горы.
Хотя вообще вся Тургайская область усеяна древними курганами, но я в своем кратком очерке хочу дать некоторые сведения только о курганах, находящихся в Кустанайском уезде, как более известном и более мною исследованном.
Кустанайский уезд занимает северную часть области и представляет обширную по пространству площадь в 76530 кв. верст. Обнимая такое громадное пространство, он только в ю.-з. части горист; остальные же части уезда представляют однообразную, местами только холмистую, равнину, с более или менее высокими увалами, служащими водоразделами рек. По качеству почвы, плодородию и превосходным пастбищам - это лучший уголок области, без сомнения, привлекавший и в доисторические времена кочевников, так же, как в настоящее время привлекает массу переселенцев. Весьма понятно, что из-за обладания этими привольными и обширными пастбищами возникала не один раз борьба, не один раз здесь мирились силами и не один народ сменил другого, оставляя по себе печальную память в виде насыпанной кучки земли или камня-кургана, где он славно сложил свои кости за матушку-кормилицу, степь привольную.
<…>
Большинство разсыпанных по степи курганов особых названий не имеют, а известны у киргиз под общим названием «оба», т. е. бугор, шишка; только сравнительно весьма немногие, преимущественно большой величины или особой какой-либо конструкции, имеют особые названия, в зависимости от местонахождения, величины, формы; а чаще всего от цвета земли насыпи: Үлкөн-оба (большая шишка), Кишкене-оба (малая шишка), Бас-оба (главная ш.), Урта-оба (средняя ш.), Кос-оба (две ш.), Бес-оба (пять ш.); самые же распространенные названия: Кара-оба (черная ш.), Сар-оба (желтая ш.), Кызыл-оба (красная ш.) и др.
Современные обитатели Тургайской области - киргизы довольно часто хоронят своих покойников, устраивая могилы в средине насыпи древних курганов; тогда такой курган носит название по имени погребенного киргиза: Альмурат-оба, Темирбай-оба, Ахмет-оба и др.
Кстати заметить, что киргизы очень остроумно воспользовались курганами: они у них играют роль граничных межевых знаков, отделяющих владения общин, аулов и волостей друг от друга.
<…>
Как известно, киргизы все, что было до них, приписывают калмыкам. Все находящиеся в степи курганы они также считают калмыкскими, но все-таки различают несколько периодов более древних и новых. По их мнению, кладбища и могилы без насыпи нужно отнести к самой глубокой древности.
Замечательно то, что из всего великого множества рассыпанных по степи курганов только на очень немногих из них сохранились до нашего времени, и то далеко не в целом виде, так называемые каменные бабы, т. е. грубое подобие человеческой фигуры, вытесанной из целого куска песчаника, гранита или другого камня. Весьма вероятно, что прежде такие каменные болваны стояли на многих курганах, но в настоящее время стали редкостью.
<…>
Само собою разумеется, что время, дожди, морозы, ветры, весенние воды, и больше всего стада киргизского скота много содействовали разрушению курганов в утрате их первоначальной формы. Особенно же пострадали курганы малой величины, из которых многие до того разрушились, что почти совершенно сравнялись с землей. Разрушение и оползание курганных земляных насыпей повело вообще к большой их разлогости, которая раз в 5-10 превышает отвесную высоту. Довольно хорошо сохранились курганы большой и средней величины куполообразной формы; очевидно, что при их сооружении считались со всеми условиями, могшими повлиять на их разрушение. Хорошо также сохранились курганы, сложенные из камня. Хуже других сохранились отдельные курганы и целые кладбища, у которых курганная насыпь обставлена кругом камнями. Здесь уж ясно видно, что время работало долго над уничтожением трудов человека, и работало недаром.
Много вредят также курганам сурки. Они не только изменяют внешнюю форму курганов, нарывая кучу земли, но, прокладывая себе ходы внутри насыпи и в могиле, переворачивают и выбрасывают вон все, что им ни попадется на пути. Особенно же страдают от этого скелеты и мелкие вещи в виде пуговиц, застежек, пряжек, различных небольших амулетов и др. вещей, кои, попадая под крепкие когти животного, ломаются, портятся и, будучи выброшены в общую кучу земли, совсем затериваются. Мне приходилось видеть много курганов, насыпь которых изрыта сурковыми и барсуковыми норами по всем направлениям; в отвалах земли, выброшенных из нор, попадались куски древесного угля, кусочки струхлевшего дерева, кусочки перержавевшего железа и черенки глиняных горшков. Мне кажется, что нужно принять за правило: прежде чем приступать к раскопкам кургана, изрытого сурковыми или другими какими-либо норами, следует хорошенько исследовать землю, выброшенную из нор.
Охота за сурками повела еще к большей порче курганов. В последние годы появились в Тургайской области целые партии промышленников, которые занимаются «выливанием» сурков из нор. Выливание производится двояким путем. К курганам, которые расположены в низменных местах или на равнинах, и в насыпи или под насыпью коих имеются сурковые норы, с ближайшей возвышенности проводятся канавы, по которым бежит вода от талых снегов, заливающая нору и вместе с тем размывающая зачастую и всю насыпь. Курганы, к насыпи которых проведены водосточные канавы, в самом непродолжительном времени будут все размыты, ибо промышленники, по вылавливании животных, канав не зарывают, и весенние воды в несколько лет смоют совершенно все насыпи. Второй способ «выливания» применяется к курганам с норами, которые расположены на возвышенных местах, и к которым водосточных канав провести нельзя; тогда воду подвозят бочками и наливают полную нору, пока утопающие сурки не вылезут все. Мне кажется, что излишне приводить доказательства тому, что «выливание» сурков приносит громадный вред курганам и могилам. Если принять во внимание, что сурки сплошь и рядом устраивают свои жилища в курганных насыпях, и то, что киргизы, ввиду большой цены на сурковые шкурки, также бросились «выливать» их, то можно себе представить, какая опасность грозит десяткам, сотням тысяч этих памятников седой старины.
Немало вреда приносят также хищники-кладоискатели, которые беспрепятственно разгуливают по всей степи и безнаказанно грабят курганы. Они довольствуются малым. Некоторые молодцы избрали себе специальностью добычу древесного угля, в большом количестве находящегося во многих курганах; некоторые достают медные котлы и другую утварь, имеющую сбыт и цену, остальные же вещи, как например: горшки, железное изржавевшее оружие и другие вещи, не имеющие ценности у скупщиков-лавочников, ломаются и бросаются, как ненужная «дрянь». В прошлом году, в одном из аулов Кумакской волости я встретил крестьянина, везущего громадный воз угля. Заметив, вероятно, мою форменную фуражку и китель, крестьянин немедленно повернул свой воз и ускакал в степь, несмотря на то, что киргизы кричали ему и звали назад. Меня такое поспешное бегство заинтересовало и удивило. На мои расспросы киргизы мне рассказали, что ускакавший с возом крестьянин это их старый «знаком», что он часто не только им, но и соседним аулам привозит на самовары уголь и продает воз по 3-4 рубля! Уголь он достает из старых курганов, где его находится много.
Вследствие надзора и преследования лиц, производящих хищнические раскопки в районе Оренбургской губернии, все эти господа перебрались в Тургайскую область, где успели уже раскопать немало курганов, особенно вблизи пограничной линии, благо что им там никто не мешает. Примеру хищников, безнаказно грабящих и разрушающих курганы, начинают следовать не только переселенцы, но и киргизы. Жаль, очень жаль, если вовремя не будет принято строгих мер к охране курганов от разграблений.
Само собою разумеется, что внешность, величина и конструкция курганов-могильников не может служить точным определителем степени их древности и принадлежности тому или другому народу или племени. Раскопки специалистов-археологов, конечно, пролили бы много свету на нашу глубокую старину, но пройдет еще, быть может, много-много времени, пока кто-либо из них заберется в нашу отдаленную глушь и займется толковым исследованием этих крайне интересных памятников глубокой старины, а до тех пор нахлынут всесокрушающие переселенцы и первым долгом бросятся их раскапывать, но не с научной, конечно, целью, а с надеждой завладеть заветными кладами; - и останется от этих хранителей древности одно грустное воспоминание!