Apr 26, 2004 00:39
Есть некоторые вещи, которые очень сильно меня раздражают. К таким принадлежит, в частности, обязательное в некоторых кругах желание рассуждать на тему христианства в отвратительно плоском стиле: "а, это все попы", "а почему меня не пустили в церковь в брюках, ведь это же церковь!", "а вот в даосизме -- в отличие от христианства -- нет понятия вселенской любви!" и пр. Настоящая моя филиппика, собственно, спровоцирована сегодняшним разговором с другом, который находится под большим впечатлением от даоса (насколько я понимаю, небезызвестного) Алекса Анатоля, уроженца СССР, уже тридцать с лишним лет живущего в США. Он, по рассказам моего друга, разговаривал как-то с далай-ламой, и тот "не нашелся, что ему ответить".
Я не верю в такие вещи и признаюсь в этом совершенно открыто. Я почему-то не верю в то, что человек может служить в NYPD, а потом вдруг стать полноценным даосским монахом, разбирающимся в этих ценностях лучше далай-ламы. И для меня совершенно не очевидно, что можно вести full-fledged лекцию о даосизме, разбавляя это рассказами о том, как лучше всего защищаться от ножа, и сопровождать ударами по шестидесятикилограммовому боксерскому мешку, демонстрируя выдающуюся боевую технику.
Я вообще не верю в частичную специализацию в вопросах религии. Это представляется мне дилетантством.
И уж если пойти дальше -- я, откровенно говоря, совершенно не понимаю, почему любой идиот (я не имею в виду своего друга, естественно) обязательно считает себя экспертом в божественном. При желании можно было бы сейчас набрать кучу цитат из разных форумов, дискуссий и статей to the effect that религия, мол -- опиум для народа, ничего полезного в ней нет, и вся она выстроена на глупостях; но мне лень. С другой стороны, я понимаю и уважаю людей, пришедших к неприятию каких бы то ни было религий через какое-то, пусть довольно поверхностное, но все же осмысление тех ценностей, на которых строятся религиозные институты.
Конечно, моя точка зрения может быть весьма спорной, но мне кажется, что для того, чтобы быть настоящим даосом, буддистом или христианином, а также для того, чтобы с полным правом рассуждать на религиозные темы, необходимо не перейти в эту культуру откуда-то еще -- просто от того, что тебе не нравилось там, где ты был... Надо во всем этом вырасти. Надо чувствовать все это, а не просто очень хорошо знать. В этом плане, кстати, меня очень разочаровал младший Стругацкий, который на вопрос о том, религиозен ли он, ответил, что "не признает каких бы то ни было наркотиков". Это хороший, емкий ответ -- на первый взгляд. Но на самом деле этот ответ претенциозен и неумен.
Хороший пример -- языкознание. Можно сколь угодно хорошо знать чужой язык. Я, например, очень хорошо знаю английский, очень люблю его, читал много книг на английском, вел семинары на английском, получал самые высокие баллы по соответствующим предметам... Но при этом я все равно отчетливо представляю, что моя компетентность в этом вопросе простирается не очень далеко. Поэтому я никогда не позволю себе, зная, что где-то существуют библиотеки, институты и лингвисты, приходить к ним, класть ноги на стол и говорить, со вкусом затягиваясь сигаретой и выпуская им дым в лицо: "А вот почему я, например, не могу сказать "he musts to can"? Ведь это же язык! Пусть в языке будет так, чтоп мне было удобно! Ведь я же на нем разговариваю! А?!"
Так вот, когда вы разговариваете о религии, ложить кафель тоже не очень уместно.