(no subject)
Очерки постсионистской зоологии
В Иерусалиме проживают две породы кошек - репатрианты-ашкеназы и местные. Ашкеназские кошки - потомки тех, кого привезли с собой евреи из Восточной Европы - имеют вполне приличный человеческий вид - крупные, округлые, пушистые, с круглой мордой, напоминают артистку Гундареву. Кошки местной породы - просто дикие звери - они поменьше, с жесткой короткой шерстью, острой мордой, худющие, царапущие, с торчащими лопатками и скверной средиземноморской ментальностью.
Ашкеназская кошка произошла от человека, местная - от хорька. Ни в каком плане они друг с другом они не общаются - ни в социальном, ни в интимном. Да и не получится у них - генетика разная.
Наши кошки понимают человеческий язык, то есть «кис кис». Они мгновенно приручаются - стоит налить ей блюдечко молока - и она уже ваша. Ее голубая мечта - завести себе хорошо выдрессированного хозяина.
Местные на «кис кис» не реагируют, а от человека прячутся.
У наших - высокая степень социальной сплоченности, они держатся все вместе и друг другу помогают.
Если кого-то из наших обидели, тут же раздается боевой мяв «наших бьют». Наши собираются, и всем кагалом идут бить морды местным.
Ашкеназские кошки придерживаются принципов «В борьбе обретешь ты право свое», «Если мы едины, мы непобедимы», «Мы наш, мы новый мир построим, кто был в России ничем, тот на Новой Родине станет всем». Местные - каждый за себя, отсюда и все их проблемы.
В прошлом году в иерусалимском Рамоте - богатом престижном ашкеназском районе - между кошками шли жесткие бои за передел территорий. Больше всего это было похоже на войну чикагских банд в 20-х годах. Имелись многочисленные жертвы, в том числе и среди мирного кошачьего населения. Как говорят парижские кошки: «алягер коммяу аля гер». По ночам Рамот сотрясался от боевого «мяура!»:
мощные баритоны и контральто ашкеназов, сходные с криками одесских биндюжников, перекрывали гортанные и носовые голоса сефардов, похожие на голоса индийских певиц. Теперь в районе властвуют ашкеназы. Каждая бригада ашкеназских кошек несет круглосуточное боевое дежурство у контролируемого ими мусорника.
Получилось у нас как в Индии - пришельцы-арья покорили местных и объявили их неприкасаемыми. Дыхание местных, видите ли, оскверняет воздух. Какой-то кошачий расист это придумал, а местные, дураки, не стали сопротивляться.
Не хватает еще только сжигания кошачьих вдов на погребальных кострах их мужей. Видно, у котов, как и у людей, есть не только народная мудрость, но и народная глупость.
Теперь ашкеназские рассказывают друг другу анекдоты о глупости и трусости местных. А отдельные радикалы уверены, что аборигены виновны во всех бедах кошачьего мира. Мало того, еще и котят этому учат!
В общем, дружбы кошачьих народов не получается.
Теперь ашкеназы господствуют в Рамоту и днем и ночью, а сабры боятся там показаться и пулей перебегают из одного укрытия в другое по нужде.
Так им и надо! Не можешь отстоять свои права - будешь всю жизнь мучиться.
В Иерусалиме проживают две породы кошек - репатрианты-ашкеназы и местные. Ашкеназские кошки - потомки тех, кого привезли с собой евреи из Восточной Европы - имеют вполне приличный человеческий вид - крупные, округлые, пушистые, с круглой мордой, напоминают артистку Гундареву. Кошки местной породы - просто дикие звери - они поменьше, с жесткой короткой шерстью, острой мордой, худющие, царапущие, с торчащими лопатками и скверной средиземноморской ментальностью.
Ашкеназская кошка произошла от человека, местная - от хорька. Ни в каком плане они друг с другом они не общаются - ни в социальном, ни в интимном. Да и не получится у них - генетика разная.
Наши кошки понимают человеческий язык, то есть «кис кис». Они мгновенно приручаются - стоит налить ей блюдечко молока - и она уже ваша. Ее голубая мечта - завести себе хорошо выдрессированного хозяина.
Местные на «кис кис» не реагируют, а от человека прячутся.
У наших - высокая степень социальной сплоченности, они держатся все вместе и друг другу помогают.
Если кого-то из наших обидели, тут же раздается боевой мяв «наших бьют». Наши собираются, и всем кагалом идут бить морды местным.
Ашкеназские кошки придерживаются принципов «В борьбе обретешь ты право свое», «Если мы едины, мы непобедимы», «Мы наш, мы новый мир построим, кто был в России ничем, тот на Новой Родине станет всем». Местные - каждый за себя, отсюда и все их проблемы.
В прошлом году в иерусалимском Рамоте - богатом престижном ашкеназском районе - между кошками шли жесткие бои за передел территорий. Больше всего это было похоже на войну чикагских банд в 20-х годах. Имелись многочисленные жертвы, в том числе и среди мирного кошачьего населения. Как говорят парижские кошки: «алягер коммяу аля гер». По ночам Рамот сотрясался от боевого «мяура!»:
мощные баритоны и контральто ашкеназов, сходные с криками одесских биндюжников, перекрывали гортанные и носовые голоса сефардов, похожие на голоса индийских певиц. Теперь в районе властвуют ашкеназы. Каждая бригада ашкеназских кошек несет круглосуточное боевое дежурство у контролируемого ими мусорника.
Получилось у нас как в Индии - пришельцы-арья покорили местных и объявили их неприкасаемыми. Дыхание местных, видите ли, оскверняет воздух. Какой-то кошачий расист это придумал, а местные, дураки, не стали сопротивляться.
Не хватает еще только сжигания кошачьих вдов на погребальных кострах их мужей. Видно, у котов, как и у людей, есть не только народная мудрость, но и народная глупость.
Теперь ашкеназские рассказывают друг другу анекдоты о глупости и трусости местных. А отдельные радикалы уверены, что аборигены виновны во всех бедах кошачьего мира. Мало того, еще и котят этому учат!
В общем, дружбы кошачьих народов не получается.
Теперь ашкеназы господствуют в Рамоту и днем и ночью, а сабры боятся там показаться и пулей перебегают из одного укрытия в другое по нужде.
Так им и надо! Не можешь отстоять свои права - будешь всю жизнь мучиться.