Переписка с Дмитрием Быковым и Борисом Херсонским.(Ильи Рейдермана)
Начало скандальчика в жж
Дмитрий Быков.
Что именно "так"? Статья поражает обидчивым, мелочным провинциализмом, Одессе совершенно не свойственным. Разумеется, можно было бы использовать фестивальные площадки для консолидации "одесских литературных сил", но для этого совершенно необязательно приглашать литераторов из России. Неужели все эти насквозь демагогические заявления о "литературной луже" и тем паче о постмодернизме, к которому ни я, ни Галина, ни Петрушевская не имеем ни малейшего отношения, -- вызваны только тем, что Илью Исааковича Рейдермана не пригласили выступить? Тысяча извинений, ему никто не мешал это сделать: фестиваль предполагал открытые дискуссии, там были концертные площадки, где читали и высказывались все желающие. Понимаю, что творческий вечер г-на Рейдермана в программе фестиваля с лихвой снял бы все его претензии к "постмодернизму" и позволил назвать гоголевский фестиваль стопроцентно удачным, но неужели личное самолюбие настолько застит автору глаза -- и неужели стихи г-на Рейдермана так принципиально отличаются от стихов г-на Херсонского? Я читал в периодике обоих и никаких глобальных различий не усматриваю, хотя г-н Рейдерман несколько высокопарнее. Что означает слово "раскрученный" применительно ко мне? Что именно фельетонного усмотрел г-н Рейдерман в прочитанных мною стихах? Расслышал ли он хоть одно из них -- или писатель, публикующийся в газете, для него сразу перестает быть поэтом "в традиционном смысле"? Одесса никогда еще не позволяла считать себя провинцией и честно соответствовала статусу южной культурной столицы -- не хочу верить, что неучастие одного литератора в Гоголевском фестивале сразу низвело ее до провинциального статуса и наполнила сердца одесских писателей совершенно беспричинной завистью. Чем иным объяснить все эти странные претензии? Неужели г-жа Петрушевская, будучи известным прозаиком, не имеет морального права выступить на фестивале в качестве художницы и поэтессы? Почему мы обязаны оправдываться за то, что умеем чуть больше, нежели предполагает конкретное узкое амплуа? В общем, все это довольно странно. В признанный литературный центр Черноморья приехали в гости московские писатели -- и теперь их на этом основании упрекают в "мертвечине" и пристрастии к постмодерну, с которым они сами достаточно долго боролись (ни Костюков, ни глубоко религиозный поэт Веденяпин, ни поэт-традиционалист Галина не заслужили подобного упрека, а я бранил постмодернистов так, что, пожалуй, сегодня могу попенять себе за избыточную резкость -- они все-таки лучше национал-реваншистов). Теперь нас клеймят за то, что мы приняли приглашение Елены Некрасовой и посмели приехать в Одессу почитать свои стихи -- упрек столь же нелепый, как негодование в адрес труппы Большого театра, приехавшей на юг с "Лебединым озером": у нас тут есть свои танцоры! Танцуйте, господа, никто вам не мешает, но, право, не стоит демонстрировать свои комплексы столь откровенно.
Херсонский уже возражает
Дмитрий Быков.
Что именно "так"? Статья поражает обидчивым, мелочным провинциализмом, Одессе совершенно не свойственным. Разумеется, можно было бы использовать фестивальные площадки для консолидации "одесских литературных сил", но для этого совершенно необязательно приглашать литераторов из России. Неужели все эти насквозь демагогические заявления о "литературной луже" и тем паче о постмодернизме, к которому ни я, ни Галина, ни Петрушевская не имеем ни малейшего отношения, -- вызваны только тем, что Илью Исааковича Рейдермана не пригласили выступить? Тысяча извинений, ему никто не мешал это сделать: фестиваль предполагал открытые дискуссии, там были концертные площадки, где читали и высказывались все желающие. Понимаю, что творческий вечер г-на Рейдермана в программе фестиваля с лихвой снял бы все его претензии к "постмодернизму" и позволил назвать гоголевский фестиваль стопроцентно удачным, но неужели личное самолюбие настолько застит автору глаза -- и неужели стихи г-на Рейдермана так принципиально отличаются от стихов г-на Херсонского? Я читал в периодике обоих и никаких глобальных различий не усматриваю, хотя г-н Рейдерман несколько высокопарнее. Что означает слово "раскрученный" применительно ко мне? Что именно фельетонного усмотрел г-н Рейдерман в прочитанных мною стихах? Расслышал ли он хоть одно из них -- или писатель, публикующийся в газете, для него сразу перестает быть поэтом "в традиционном смысле"? Одесса никогда еще не позволяла считать себя провинцией и честно соответствовала статусу южной культурной столицы -- не хочу верить, что неучастие одного литератора в Гоголевском фестивале сразу низвело ее до провинциального статуса и наполнила сердца одесских писателей совершенно беспричинной завистью. Чем иным объяснить все эти странные претензии? Неужели г-жа Петрушевская, будучи известным прозаиком, не имеет морального права выступить на фестивале в качестве художницы и поэтессы? Почему мы обязаны оправдываться за то, что умеем чуть больше, нежели предполагает конкретное узкое амплуа? В общем, все это довольно странно. В признанный литературный центр Черноморья приехали в гости московские писатели -- и теперь их на этом основании упрекают в "мертвечине" и пристрастии к постмодерну, с которым они сами достаточно долго боролись (ни Костюков, ни глубоко религиозный поэт Веденяпин, ни поэт-традиционалист Галина не заслужили подобного упрека, а я бранил постмодернистов так, что, пожалуй, сегодня могу попенять себе за избыточную резкость -- они все-таки лучше национал-реваншистов). Теперь нас клеймят за то, что мы приняли приглашение Елены Некрасовой и посмели приехать в Одессу почитать свои стихи -- упрек столь же нелепый, как негодование в адрес труппы Большого театра, приехавшей на юг с "Лебединым озером": у нас тут есть свои танцоры! Танцуйте, господа, никто вам не мешает, но, право, не стоит демонстрировать свои комплексы столь откровенно.
Херсонский уже возражает