МОРОФОН
МОРОФОН - у ДРЕВНИХ ГРЕКОВ музыкальный инстумент доктора Моро. Его еще путают с МАРАФОНОМ, между тем как МОРОФОН и МАРАФОН это две большие разницы. Изготовлялся МОРОФОН в виде бормашинки, механический привод которой был связан с осью Морофонской тележки посредством муфты. Кто механический привод бормашинки тягать будет? Тот, у кого зубы болят, и кто в очередь к доктору Моро записался - наш брат МОРОФОНЕЦ, на хорошей скорости и без остановок. Чем выше скорость, тем большего количества оборотов достигала бормашинка МОРОФОНА. "Следующий!" - кричал добрый доктор Моро, обслуженный клиент быстренько спрыгивал с зубоврачебного кресла, с тележки и впрягался на бегу к товарищам своим тягловым, а место его занимал новенький МОРОФОНЕЦ, еще не обслуженный заботливыми пальцами доктора Моро, чей моральный облик выразительно расписал коллега sovok4ever - страх перед его исскуством породил в позднейших наслоениях нелепую байку (ее зафиксировал наиглавнейший аферист и мистификатор ДРЕВНИХ ГРЕКОВ ПЛУТАРХ) - на инструменте доктора Моро играют погребальные марши во время мора. Ой ли? Что, у людей кроме как во время мора зубы не болят?
МОРОФОНЕЦ на дистанции в 42 ОКТАВЫ
ОКТАВОЙ доктор Моро называл фрагмент благозвучной музыки, извлекаемой при работе с четвертушкой ротовой полости МОРОФОНЦА. Восходящие частотные характеристики каждой ОКТАВЫ достигаются хорошо темперированным сверлением зубков от восьмерочки к единичке в следующем порядке - от левой нижней восьмерочки к левой нижней единичке, потом каденция резвым стокатто от левой нижней единички к правой нижней восьмерочке, затем рондо от правой нижней восьмерочки к правой нижней единичке, идем наверх без смены регистра от правой нижней единички к левой верхней восьмерочке, развиваем основную тему проходом от левой верхней восьмерочки к левой верхней единичке, без контрапункта перескакиваем от левой верхней единички к правой верхней восьмерочке и завершаем стоматологическую песню последней кодой от правой верхней восьмерочки к правой верхней единичке. Четыре ОКТАВЫ пройдены, можно кланяться.
Доктор Моро во дни ученичества знакомится с ротовой полостью будущих МОРОФОНЦЕВ
Наставления доктора Моро по специальности: "Работать МОРОФОН это так же просто, как играть на дудке. Перебирайте зубные отверстия пальцами, заставьте МОРОФОНЦА глотать ртом воздух, и из него польется выразительнейшая музыка. Видите, вот дупла." Музыка лилась выразительнейшая - заслушаешься! Но, как справедливо заметил чуткий ко всякой фальши коллега starmaugli, немножко фонила. А как иначе? Вот у тебя есть ротовая полость - это аккустическая камера. И во рту есть зубы или частично их уже нет и никогда не будет. Лопасти бормашинки приводят во вращение турбулентные потоки воздушных масс, характеризуемые индивидуальным и неповторимым Прантлем и Рейнольдцем, воздушные массы разгуливают по глубинам ротовой полости и гудят. Это музыка. А потом бур сверла прорубил себе потребное и вылез - когда в корневую камеру, а бывает и через вертикальную костную ткань над десной, и там над десной этот бур крутится, а потом его извлекают. С такой удачной дырочкой аккустические параметры ротовой полости меняются вместе с Прантлем и Рейнольдцем. И ты хочешь, чтобы МОРОФОН после этой работы не фонил?
С каждой извлекаемой октавой МОРОФОНЕЦ чахнет и ослабевает, но продолжает двигаться. МОРОФОНЕЦ и рад бы погулять у Гурьева Тимошки, да инструмент не отпускает нечеловеческой музыкой, размерностью в 42 ОКТАВЫ. Порой инструмент фонил столь ярко и самобытно, что, как справедиво подслушала коллега из певчих makimoto-сан, тягловые МОРОФОНЦЫ заводили свою любимую полифонию АНТИФОНОМ, дабы заглушить нечеловеческую музыку.
Тягловые МОРОФОНЦЫ впереди тележки МОРОФОНА кричат слушателям - Семь ОКТАВ мы уже отыграли.
Беспечные лошади попадали под оглобли МОРОФОНА, от хорошего удара срывались в галоп и падали, загнанные, а люди, простые МОРОФОНЦЫ, продолжали бежать и тянуть. И петь:
Оглянись, незнакомая лошадь.
Позади тебя мчит МОРОФОН.
Коль оглоблей не хочешь по роже,
Отодвинься с дистанции вон.
Ничто под десной не проходит без боли.
И два коренных там уже запороли.
Как молоды мы были!
Как молоды мы были!
Как истово молили
Вколоть новокаин!
Мы бежим ночью третьей декады
Без аданте, корней и синкоп,
Меж холмов нашей доброй ЭЛЛАДЫ
И домишек родных Пенелоп.
припев
Семь ОКТАВ мы уже отыграли,
Обмочили четвертый хитон.
Чтоб тебя домочадцы признали,
Постарайся добить МОРОФОН.
припев
Говорят, в Сиракузах редуктор
Изменяет вращенье оси.
Но его хоть с барахты, хоть с бухты,
Не пришьет Николя Саркози.
Ничто Николя не сорвет с Карлы Бруни.
Его не прельстишь и куском сулугуни.
Как молоды мы были!
Как молоды мы были!
Как истово молили
Вколоть новокаин!
МОРОФОНЕЦ на дистанции в 42 ОКТАВЫ
ОКТАВОЙ доктор Моро называл фрагмент благозвучной музыки, извлекаемой при работе с четвертушкой ротовой полости МОРОФОНЦА. Восходящие частотные характеристики каждой ОКТАВЫ достигаются хорошо темперированным сверлением зубков от восьмерочки к единичке в следующем порядке - от левой нижней восьмерочки к левой нижней единичке, потом каденция резвым стокатто от левой нижней единички к правой нижней восьмерочке, затем рондо от правой нижней восьмерочки к правой нижней единичке, идем наверх без смены регистра от правой нижней единички к левой верхней восьмерочке, развиваем основную тему проходом от левой верхней восьмерочки к левой верхней единичке, без контрапункта перескакиваем от левой верхней единички к правой верхней восьмерочке и завершаем стоматологическую песню последней кодой от правой верхней восьмерочки к правой верхней единичке. Четыре ОКТАВЫ пройдены, можно кланяться.
Доктор Моро во дни ученичества знакомится с ротовой полостью будущих МОРОФОНЦЕВ
Наставления доктора Моро по специальности: "Работать МОРОФОН это так же просто, как играть на дудке. Перебирайте зубные отверстия пальцами, заставьте МОРОФОНЦА глотать ртом воздух, и из него польется выразительнейшая музыка. Видите, вот дупла." Музыка лилась выразительнейшая - заслушаешься! Но, как справедливо заметил чуткий ко всякой фальши коллега starmaugli, немножко фонила. А как иначе? Вот у тебя есть ротовая полость - это аккустическая камера. И во рту есть зубы или частично их уже нет и никогда не будет. Лопасти бормашинки приводят во вращение турбулентные потоки воздушных масс, характеризуемые индивидуальным и неповторимым Прантлем и Рейнольдцем, воздушные массы разгуливают по глубинам ротовой полости и гудят. Это музыка. А потом бур сверла прорубил себе потребное и вылез - когда в корневую камеру, а бывает и через вертикальную костную ткань над десной, и там над десной этот бур крутится, а потом его извлекают. С такой удачной дырочкой аккустические параметры ротовой полости меняются вместе с Прантлем и Рейнольдцем. И ты хочешь, чтобы МОРОФОН после этой работы не фонил?
С каждой извлекаемой октавой МОРОФОНЕЦ чахнет и ослабевает, но продолжает двигаться. МОРОФОНЕЦ и рад бы погулять у Гурьева Тимошки, да инструмент не отпускает нечеловеческой музыкой, размерностью в 42 ОКТАВЫ. Порой инструмент фонил столь ярко и самобытно, что, как справедиво подслушала коллега из певчих makimoto-сан, тягловые МОРОФОНЦЫ заводили свою любимую полифонию АНТИФОНОМ, дабы заглушить нечеловеческую музыку.
Тягловые МОРОФОНЦЫ впереди тележки МОРОФОНА кричат слушателям - Семь ОКТАВ мы уже отыграли.
Беспечные лошади попадали под оглобли МОРОФОНА, от хорошего удара срывались в галоп и падали, загнанные, а люди, простые МОРОФОНЦЫ, продолжали бежать и тянуть. И петь:
Оглянись, незнакомая лошадь.
Позади тебя мчит МОРОФОН.
Коль оглоблей не хочешь по роже,
Отодвинься с дистанции вон.
Ничто под десной не проходит без боли.
И два коренных там уже запороли.
Как молоды мы были!
Как молоды мы были!
Как истово молили
Вколоть новокаин!
Мы бежим ночью третьей декады
Без аданте, корней и синкоп,
Меж холмов нашей доброй ЭЛЛАДЫ
И домишек родных Пенелоп.
припев
Семь ОКТАВ мы уже отыграли,
Обмочили четвертый хитон.
Чтоб тебя домочадцы признали,
Постарайся добить МОРОФОН.
припев
Говорят, в Сиракузах редуктор
Изменяет вращенье оси.
Но его хоть с барахты, хоть с бухты,
Не пришьет Николя Саркози.
Ничто Николя не сорвет с Карлы Бруни.
Его не прельстишь и куском сулугуни.
Как молоды мы были!
Как молоды мы были!
Как истово молили
Вколоть новокаин!